система.
Уэйн дошел почти до конца коридора, до больших дубовых
дверей. Найлз нажал на вделанный в стену звонок, и через несколько
секунд Уэйн услышал звук автоматически открывающейся двери.
- Иди вперед, - пригласил его Найлз. Уэйн, у которого нервно
сжался живот и опять началась головная боль, шагнул в двери.
В комнате были скелеты. Скелеты рыб, птиц и даже один
человеческий, с костями, соединенными проволочками, стоящий в углу.
Мелкие скелеты ящериц и грызунов находились в застекленных
стеллажах. Двери за Уэйном автоматически закрылись, тихо щелкнул
замок.
- Добро пожаловать.
Уэйн оглянулся на голос. Перед закрытыми книжными шкафами
стоял стол из тикового дерева, с зеленым пресс-папье на столешнице. В
черном кожаном кресле с высокой спинкой сидел мужчина. От его белой
лысой головы отражался свет ламп. Комната была отделана деревом, а
на полу лежал темно-синий персидский ковер с золотыми фигурами.
Уэйн подошел поближе и увидел, что голова венчает гору одетой в
кафтан плоти; его лицо представляло собой складку, лежащую на
складке с маленькими блестящими глазами. Он улыбнулся, показав
маленькие белые зубы.
- Я так рад, что ты приехал, - сказал мужчина. - Можно я буду
называть тебя Уэйн?
Уэйн опасливо глянул на громоздящиеся вокруг скелеты. Одним из
них был целый скелет лошади, застывшей в прыжке.
Август Крипсин подождал, пока Уэйн дошел до самого стола, а
затем протянул руку. Только после того, как Уэйн пожал ее, он понял,
что Крипсин тоже носил свежие хирургические перчатки.
- Садись, пожалуйста, - Крипсин указал на стул. - Могу я тебе
что-нибудь предложить? Фруктовый сок? Витамины, чтобы взбодриться?
- Нет, спасибо, - Уэйн сел. - Я съел сэндвич в самолете.
- А, в "Челленджере"! Как он тебе понравился?
- Он... Чудесен. Мистер Кумбс хороший пилот. Я... не знаю, что
произошло с остальными. Они ехали за нами...
- Они скоро приедут, я уверен. Я вижу, ты заинтригован моей
коллекцией, да?
- Ну я... я никогда не видел ничего подобного.
Крипсин усмехнулся.
- Кости. Сам каркас тела. Жесткий, прочный, стойкий к болезням
и, вместе с тем... к сожалению, очень часто самая первая вещь, которая
ослабевает в организме. Я восхищаюсь тайнами человеческого тела,
Уэйн; его трещинами и ошибками, также, как и сильными сторонами. -
Он указал на человеческий скелет. - Что за величественная конструкция,
не так ли? Однако... обреченная на рассыпание в пыль. Если, конечно, вы
не обработаете его, не отлакируете, не скрепите проволокой так, чтобы
он не смог развалиться за сотни лет.
Уэйн кивнул, сцепив руки на коленях.
- Ты симпатичный молодой человек, - сказал Крипсин, -
Двадцать один в следующем месяце, я прав? Жил в Файете всю свою
жизнь? Ты знаешь, в южном акценте есть что-то очень земное, что ли. Ты
мне начинаешь здорово нравиться, Уэйн. Я попросил мистера Найлза
достать несколько видеозаписей твоих шоу, когда он ездил в Нэшвилл, и
просмотрел их все по несколько раз. В тебе достаточно властности для
такого молодого человека.
- Спасибо.
Голова Крипсина наклонилась в знак принятия благодарности.
- Как я понимаю, ты проделал большой путь. Теперь у тебя есть
влиятельное телевизионное шоу, радиостанция, приносящая по меньшей
мере сто тысяч годового дохода, и издательская компания, которая
начнет приносить доход лишь лет через пять. Ты ежегодно выступаешь
примерно перед полумиллионом слушателей, а твой фонд планирует
строительство Христианского университета с четырехлетним обучением.
- Вы проверяли мои дела, - заметил Уэйн.
- Точно так же, как мистер Ходжес наводил справки о "Тен-Хае
Корпорейшн". Это нормально для любого бизнеса. - Он пожал
массивными плечами. - Я уверен, что ты знаешь все, что тебе
необходимо: я владею "Тен-Хае". "Тен-Хае" владеет контрольным
пакетом "Эссекс Рекордс", оцененном в полтора миллиона, и поэтому ты
сидишь в моем кабинете.
Уэйн кивнул и спокойно спросил:
- "Эссекс" стоит так дорого?
Крипсин ответил тихим смехом.
- Ха! Мой мальчик, это твое предложение. Она стоит для тебе так
дорого?
- "Эссекс" только за последний год потерял двести тысяч, -
ответил Уэйн. - Интерес к кантри-музыке пропал, а "Эссекс" был не в
состоянии соблазнить хитовых артистов. Я собираюсь закачать в нее
новые деньги и начать все с начала под евангелистским ярлыком.
- Я так и понял, - тихо сказал Крипсин. - Ты очень умный юноша,
Уэйн. У тебя... дар провидения наряду с очень особыми способностями.
Ответь мне, пожалуйста, на один вопрос, и я обещаю, что твой ответ не
выйдет за пределы этой комнаты; я раз за разом пересматривал твои
телевизионные шоу. Я видел выражения лиц тех, кто прошел - как вы
это называете - процедуру Исцеления. - Его сердце застучало, челюсти и
грудь напряглись. - Ты на самом деле целитель? Или... это просто трюк?
Уэйн молчал. Ему хотелось подняться и уйти из этой комнаты, из
этого странного дома и от этого мужчины с черными глазами. Но он
помнил, что папа велел доверять ему мистеру Крипсину, и знал, что папа
не станет его обманывать.
- Я целитель, - ответил он.
- И ты можешь вылечить любое недомогание? Любой вид...
болезни?
Разрезая пространство и время, в его ушах послышался голос:
"Знаешь ли ты, что делаешь, сынок?" Он отмахнулся от годами
накапливаемых сомнений, которые терзали его по ночам.
- Да.
Крипсин вздохнул и кивнул.
- Да. Ты можешь, правда? Я вижу по твоему лицу; я видел это по
лицам тех, кого ты исцелил. Ты побеждаешь распадающуюся плоть и
ломающиеся кости. Ты побеждаешь грязь болезни и отгоняешь
микробов Смерти. Ты... несешь в себе саму силу жизни, так?
- Не я. Через меня работает Бог.
- Бог? - замигал Крипсин, а затем снова начал улыбаться. -
Конечно. У тебя будет "Эссекс Рекордс" в качестве моего подарка
"Крестовому походу". Однако я бы предпочел остаться в качестве
консультанта. Мне нравится идея евангелизации. На этом можно
заработать приличные деньги.
Уэйн нахмурился. На мгновение ему показалось, что он видит что-
то темное и огромное, стоящее за спиной Крипсина - что-то
звероподобное. Но это ощущение быстро пропало.
- Ты несомненно устал от перелета, - сказал Крипсин. - Ты и я
достигнем больших успехов, Уэйн. Мы еще поговорим об этом позже.
Мистер Найлз ждет тебя в конце коридора. Он отведет тебя на ленч. Я
предлагаю прекрасное утреннее купание, а затем сиесту. Мы снова
поговорим вечером, хорошо?
Уэйн поднялся с неуверенной улыбкой на лице. Крипсин
наблюдал, как он выходит из комнаты в стерильных тряпичных
тапочках. Он снял хирургические перчатки и бросил их в корзину для
мусора.
- Поговорим позже, - тихо сказал он.
47
- Приехали, - сказал водитель такси и свернул к тротуару. - Ты
уверен, что тебе нужно выходить здесь?
- Да, сэр, - ответил ему Билли; по крайней мере, он считал, что
это то самое место. Кривая табличка гласила "Креста-стрит", а на
маленьком доме из коричневого кирпича висел номер "1212". На другой
стороне улицы был унылого вида маленький парк с ржавыми качелями и
несколькими деревцами. Вокруг парка располагались другие строения и
жилые дома, по большей части выглядевшие пустыми. Вдали
возвышались, просвечиваясь сквозь серый туман, огромные дома
центральной части Чикаго.
Билли заплатил водителю - "четыре пятьдесят за проезд в
автомобиле?" - поразился он - и остановился, держа свой потрепанный
чемоданчик, напротив железных ворот и изгороди, которая отделяла
дом 1212 от других строений. Он не знал точно, чего ему следовало
ожидать, но это здание было далеко от того, что он воображал. Он
толкнул ворота, и они, скрипнув, отворились. Билли направился по
дорожке к входной двери. Он нажал кнопку звонка и услышал тихий
звон колокольчика.
В двери находился маленький глазок, и в какой-то момент Билли
показалось, что за ним наблюдают. Затем замок начал открываться -
раз, два и три. У Билли вдруг возникло страшное желание бегом
пробежать все расстояния до остановки "Грейхаунда", но он сдержался и
остался стоять перед дверью.
Дверь открылась и на пороге показалась молодая девушка лет
шестнадцати или семнадцати. У нее были длинные темные волосы,
падающие почти до пояса, и Билли показалось, что она испанка. У нее
были красивые настороженные глаза, в которых были видны следы
печали. Она посмотрела на его чемодан.
- Да?
- Э-э... может быть, я не туда попал. Я думал, что это институт
Хиллберн.
Она утвердительно кивнула головой.
- Ну... мое имя Билли Крикмор и мне нужно видеть доктора
Хиллберн.
Он порылся в кармане в поисках конверта и отдал его девушке.
- Входите, - сказала девушка и заперла за ним дверь.
Внутренняя отделка дома была для Билли приятным сюрпризом.
Темное дерево блестело олифой и полировкой. На блестящем паркетном
полу лежали коврики для обуви, а изобилие зеленых растений дополняло
приветливый интерьер. В воздухе висел соблазнительный аромат
хорошей еды. На второй этаж вела лестница, а сразу слева от двери в
гостиной полдюжины как молодых, так и пожилых людей смотрели
телевизор, читали или играли в шашки. Приход Билли на время оторвал
их от занятий.
- Меня зовут Анита, - представилась девушка. - Вы можете
оставить здесь свой чемодан, если хотите. Мистер Пирлмен, -
обратилась она к одному из мужчин, сидящих в гостиной, - сегодня ваша
очередь помогать на кухне.
- О. Конечно. - Мужчина отложил "Ридерс Дайджест" и вышел в
коридор.
- Следуйте за мной, пожалуйста. - Они поднялись наверх, а затем
прошли мимо похожих на общие спальни хорошо прибранных комнат.
На дверях имелись надписи: "Испытательная лаборатория номер 1",
"Аудиовизуальная", "Конференц-зал", "Исследовательская лаборатория
номер 1". В здании с полами, покрытыми зеленым линолеумом, и
кафельным потолком было очень тихо. Билли попалось навстречу
несколько человек, некоторые из которых были одеты в белые
лабораторные халаты. Из дверей испытательной лаборатории вышла
молодая девушка одного возраста с Билли. Когда их глаза встретились, в
ней промелькнула искорка интереса. Она была одета в джинсы и голубой
свитер, и Билли заметил, что глаза у нее были разные: один бледно-
голубой, а другой странного темно-зеленого цвета. Девушка отвернулась
первой.
Анита повернула за угол, и они оказались у двери с табличкой:
"Доктор философии Хиллберн, директор". Билли услышал
приглушенный голос, раздающийся изнутри. Девушка постучала и стала
ждать. Прошло несколько секунд, а затем женский голос с нотками
недовольства крикнул:
- Войдите.
Доктор Хиллберн сидела за обшарпанным столом в маленьком
кабинете, заваленном книгами и бумагами. Бежевые стены были
украшены грамотами в рамках и медными досками, а окно выходило в
парк. На столе горела лампа под зеленым колпаком и находились пресс-
папье, металлический стакан с набором ручек и карандашей и несколько
фотографий. Билли решил, что это были ее муж и дети. Ее рука держала
телефонную трубку.
- Нет, - твердо произнесла она, - я не могу этого принять.
Кредитование было обещано нам в прошлом году, и я буду бороться за
него в самой столице, если понадобится. Меня не волнует, что все фонды
исчерпаны, да я и не верю в это! Я что, должна прекратить и пойти на
улицу? Мы и так уже почти что там! - Она подняла голову и жестом
попросила Аниту закрыть дверь. - Скажите уважаемому сенатору, что
мне были обещаны соответствующие фонды, доллар в доллар. Нет! Мы
и так уже урезали свой штат до полутора землекопов! Эд, скажите ему,
что я больше не потерплю надувательств. Я жду вашего звонка завтра
днем. До свидания. - Она положила трубку и покачала головой. - Около
Спрингфилда так глубоко, что нужны болотные сапоги, чтобы перейти
на другую сторону! Знаешь, что стоит в повестке дня при рассмотрении
бюджета впереди нас, Анита? Выделение ассигнований на исследование
