проповедником. Ты знаешь, что означает слово "задрипанный"? - Его
рот искривился грубой усмешкой. - Ты вышел из обеспеченной семьи, и
я не думаю, что ты понимаешь, что такое быть голодным. Моя мама от
забот к двадцати пяти годам превратилась в старуху. Мы все время были
в дороге, как бродяги. Это были тяжелые дни, Генри. Великая Депрессия,
по всему Югу никто не мог найти работу, поскольку все было закрыто.
На несколько секунд Фальконер задержал взгляд на флаге
Конфедерации, и его глаза потемнели.
- Однажды кто-то увидел нас на дороге и дал нам для житья
старую потрепанную палатку. Для нас, Генри, это был шикарный
особняк. Мы разбили лагерь на обочине дороги, мой папа смастерил из
досок крест и прибил к дереву плакат с надписью "КАЖДУЮ НОЧЬ
ПАЛАТОЧНЫЕ ПРОПОВЕДИ ПРЕПОДОБНОГО ФАЛЬКОНЕРА!
ПРИГЛАШАЮТСЯ ВСЕ ЖЕЛАЮЩИЕ!" Он проповедовал бродягам,
которые двигались по дороге в Бирмингем в поисках работы. Он также
был и хорошим священником, однако что-то под пологом этой палатки
вкладывало в его душу серу и огонь; он изгнал Дьявола из стольких
мужчин и женщин, что Ад не успевал вербовать новых. Люди восхваляли
Бога, а демоны разлетались как ошпаренные. Незадолго до смерти моего
отца работы у него было столько, что он уже не справлялся. Сотни
людей искали его день и ночь. Поэтому я стал помогать ему, а затем
продолжил его дело.
Фальконер смерил взглядом Брэгга.
- Я стал использовать радио-шоу лет десять или около того назад.
Да, это было хорошо, но как быть тем, у кого нет радио? Что делать тем,
у кого нет телевизора? Разве они не заслуживают быть приближенными к
Богу? Знаешь, сколько людей протянули руки к Иисусу прошлым летом,
Генри? Минимум пятьдесят за ночь, пять раз в неделю с мая по август!
Так, Джордж?
- Совершенно верно, Джи-Джи.
- Ты многообещающий молодой человек, - обратился Фальконер
к адвокату. - Мне кажется, что у тебя на уме идея экспансии. Правильно?
Порвать региональные связи и выйти на общегосударственный уровень?
Это прекрасно, как раз за такие идеи я тебе и плачу. О, да, все правильно,
в конце концов так и будет, однако у меня в крови спесь! - Он
усмехнулся. - С Иисусом в сердце и спесью в крови вы можете победить
Сатану одной левой!
В дверь постучали, и в комнату вошел портье с тележкой, на
которой стояли одноразовые стаканчики и кувшин холодного лимонада.
Портье разлил лимонад и удалился, сжимая в руке религиозный
буклетик.
Фальконер хлебнул холодную жидкость.
- Здорово прочищает мозги, - сказал он и добавил: - Похоже,
мистер Форрест забыл о нас?
- Я разговаривал с ним утром, Джи-Джи, - ответил Ходжес. - Он
сказал, что у него с утра неотложная встреча, но он будет здесь сразу же,
как освободится.
Фальконер хмыкнул и принялся за газету алабамских баптистов.
Ходжес открыл папку и стал разбирать стопку писем и прошений -
"писем фанатов к Богу", как называл их Джи-Джи, - присланных со всего
штата, и в каждом из них приглашение "Крестовому походу Фальконера"
посетить их город этим летом.
- Петиция из Гроу-хилла, подписанная более, чем сотней людей, -
сообщил он Фальконеру. - Большинство также прислали и
пожертвования.
- Господь не сидит без дела, - прокомментировал Фальконер
листая газету.
- А вот тоже интересное письмо, - Ходжес развернул его на столе
перед собой. Линованная бумага в некоторых местах была покрыта
пятнами, похожими на пятна от жевательного табака. - Послание из
города Готорна...
Фальконер оторвался от газеты.
- Это примерно в пятнадцати милях от Файета и наверное менее
чем в десяти от моего дома если по прямой. Что в нем?
- Письмо от некоего Ли Сейера, - продолжил Ходжес. - Похоже,
что с начала февраля город остался без священника, и они с тех пор
ограничиваются воскресными чтениями Библии. Когда мы последний
раз гастролировали по соседству с вашим родным городом, Джи-Джи?
- Года четыре назад или больше, кажется, - нахмурился
Фальконер. - Без священника, а? Вероятно, они уже истосковались по
направляющей руке. Он не пишет, что стало со священником?
- Да, он говорит, что священник заболел и уехал из города, чтобы
сменить климат. Кроме того, Сейер пишет, что побывал на проповеди
Фальконера в Тускалузе в прошлом году и спрашивает, не могли бы мы
посетить Готорн этим летом.
- От моего города до Готорна практически рукой подать, -
пробормотал Фальконер. - Может подъехать народ из Окмэна, Пэттон-
Джанкшна, Берри, дюжины других мелких городишек. Может, настало
время побывать дома, а? Возьми на заметку это письмо, Джордж, и давай
попробуем найти место в расписании.
Открылась дверь, и в комнату нервно улыбаясь вошел тощий
мужчина средних лет в мешковатом коричневом костюме. В одной руке у
него был пузатый портфель, а другой он сжимал папку, с какими обычно
ходят художники.
- Прошу прощения за опоздание, - извинился вошедший. -
Встреча в офисе затянулась на час...
- Закрой дверь, а то здесь сквозняк. - Фальконер приветственно
помахал рукой и поднялся на ноги. - Посмотрим, что твои рекламщики
подготовили для нас в этом году.
Форрест бочком прошел к мольберту, поставил портфель на пол и
поставил папку на мольберт так, чтобы всем было видно. Под мышками
у Форреста проступали темные круги.
- Жара сегодня, да? Должно быть, лето будет жарким. Могу я ... э-
э?.. - он сделал движение в сторону тележки с лимонадом, и когда
Фальконер утвердительно кивнул головой, налил себе стакан. - Я
думаю, вам понравится то, что мы сделали в этом году, Джи-Джи.
- Посмотрим.
Форрест поставил наполовину опустошенный стакан на кофейный
столик, глубоко вздохнул и, раскрыв папку, развернул три модели
плакатов.
Рукописные буквы возвещали: "СЕГОДНЯ НОЧЬЮ! ТОЛЬКО
ОДНУ НОЧЬ! СМОТРИТЕ И СЛУШАЙТЕ ДЖИММИ ДЖЕДА
ФАЛЬКОНЕРА И СТАНОВИТЕСЬ БЛИЖЕ К БОГУ!" Под надписью
размещалась глянцевая фотография Фальконера, стоящего на подиуме с
поднятыми в пламенном призывном жесте руками.
На втором плакате Фальконер стоял около книжного шкафа,
обрамленный с двух сторон флагами Соединенных Штатов и
Конфедерации. Он протягивал в направлении камеры Библию и на его
лице сияла широкая улыбка.
Ниже простыми печатными буквами была нанесена надпись:
"ВЕЛИЧАЙШИЙ ЕВАНГЕЛИСТ ЮГА ДЖИММИ ДЖЕД
ФАЛЬКОНЕР! ТОЛЬКО ОДНА НОЧЬ! ПРИХОДИТЕ И СТАНЬТЕ
БЛИЖЕ К БОГУ!"
Третий плакат представлял собой сплошной рисунок,
изображающий Фальконера, поднявшего вверх разведенные руки в
умиротворяющем жесте. Внизу на рисунок накладывались белые буквы:
"ТОЛЬКО ОДНА НОЧЬ! СМОТРИТЕ И СЛУШАЙТЕ ДЖИММИ
ДЖЕДА ФАЛЬКОНЕРА И СТАНОВИТЕСЬ БЛИЖЕ К БОГУ!"
Фальконер подошел к мольберту.
- Этот рисунок просто замечателен, - сказал он. - Да, мне
нравится вот это. Действительно нравится! С такой рекламой
сбрасываешь с себя десяток лет, не правда ли?
Форрест улыбнулся и согласно кивнул головой. Он достал трубку
из шиповника и кисет и наполнил одно из другого. Прикурив со второй
попытки, он выпустил клуб дыма.
- Я рад, что он вам понравился, - проговорил он с облегчением.
- Но, - подчеркнул Фальконер тихим голосом, - что касается
текста и шрифта, то больше всего мне нравится надпись на среднем
плакате.
- О, нет проблем, мы можем совместить их в любой желаемой
вами комбинации.
Фальконер подошел еще ближе, пока не оказался в нескольких
дюймах от своей фотографии.
- Это то, что мне нужно. Этот плакат говорит. Мне нужно пять
тысяч копий, но с той, другой надписью и шрифтом. Это нужно сделать
к концу этого месяца.
Форрест прочистил горло.
- Ну... я думаю, что это немного затруднительно. Но мы
справимся с этим, нет проблем.
- Прекрасно. - Фальконер сияя отвернулся от плаката и вытащил
трубку изо рта Форреста как соску у младенца. - Я не терплю опозданий,
мистер Форрест. И я в очередной раз напоминаю вам, что я не терплю
запаха дьявольского сорняка.
В его глазах что-то ярко блеснуло. С лица Форреста исчезла
напряженная улыбка, когда Фальконер опустил трубку в стакан с
лимонадом. Раздалось легкое шипение, и табак погас.
- Курение вредно для вашего здоровья, - тихо произнес
Фальконер, будто разговаривая с набедокурившим ребенком, - но
полезно для Дьявола.
Он оставил "виновника" в стакане, потрепал Форреста по плечу и
снова стал любоваться плакатом.
Зазвонил один из телефонов. Трубку снял Ходжес.
- "Крестовый поход Фальконера". О, привет, Кемми, как у тебя...
да, конечно, секундочка. - Он протянул трубку Фальконеру. - Джи-Джи,
это Камилла.
- Скажи, что я перезвоню ей, Джордж.
- Похоже, она чем-то встревожена.
Фальконер сделал паузу, а затем двумя широкими шагами
подошел к телефону.
- Привет, дорогая. Чем могу помочь? - он увидел, как Форрест
убрал плакаты с мольберта и вынул из стакана намокшую трубку. - Что-
что? Дорогая, плохо слышно. Повтори снова. Я еле тебя слышу. - Его
лицо вытянулось. - Тоби? Когда? Сильные повреждения? Я же
предупреждал тебя, что эта его охота за автомобилями до добра не
доведет! Хорошо, успокойся... попроси Уэйна помочь. Погрузите Тоби в
трейлер и отвезите к доктору Консайдайну. Он лучший ветеринар в
округе Файет, и он не откажет тебе... - он остановился на полуслове и
стал слушать. Его рот открывался и закрывался как у вытащенной на
берег рыбы.
- ЧТО? - прошептал он таким слабым голосом, что трое мужчин,
находящихся в комнате, с удивлением переглянулись. Они никогда не
видели Дж. Дж. Фальконера в подавленном настроении.
- Нет, - прошептал он. - Нет, Кемми, этого не может быть. Ты
ошибаешься. - По мере того, как он слушал, его лицо начало бледнеть. -
Я не... знаю, что делать... Ты абсолютно уверена? - Он бросил взгляд на
мужчин, его мясистые руки готовы были переломить телефонную трубку
пополам. - Уэйн с тобой? Хорошо, тогда слушай меня внимательно. Это
не мое дело, просто слушай. Отвезите пса в ветеринарку и пусть его всего
проверят. Не говори никому кроме доктора Консайдайна и еще скажи
ему, что я просил сохранить это в тайне, пока я не переговорю с ним.
Поняла? А теперь успокойся! Я буду дома через пару часов, выезжаю
сразу, как только освобожусь. Ты точно в этом уверена? - Он помолчал,
глубоко вздохнул и произнес: - Ну, ладно. Целую тебя. Пока.
Фальконер положил трубку.
- Что-нибудь случилось, Джи-Джи? - спросил Ходжес.
- Тоби, - тихо ответил Фальконер глядя в окно на окружающие
дома, солнечный свет полоскал его лицо.
- Моя собака. Ее сбил на шоссе грузовик.
- Примите мои соболезнования, - произнес Форрест. - Хорошую
собаку трудно...
Фальконер повернулся к нему. Он триумфально улыбался, а его
лицо приобрело свекольно-красный оттенок. Он сжал кулаки и воздел их
к потолку.
- Джентльмены, - его голос захлестывали эмоции. -
Неисповедимы пути Господни!
3. ПАЛАТОЧНОЕ ШОУ
11
Июльским субботним утром Джон Крикмор выехал из дома. В
воздухе еще ощущалась ночная прохлада, хотя солнце уже стояло над
холмами красным шаром. Джон ехал на работу в магазин Ли Сейера, и
из-под колес "Олдса" поднимались клубы пыли, которые медленно
плыли по направлению к полю, на котором виднелись сухие коричневые
стебли кукурузы.
Дождя не было с последней недели июня. Джон знал, что
наступает критический момент. Его кредит в продуктовом магазине
почти истощился, а на прошлой неделе вдобавок Сейер сказал ему, что
если дела не улучшатся - а это маловероятно, учитывая время года и
ужасную жару - то ему придется отказаться от его услуг до осени. Как и
большинству фермеров долины, Джону пришлось залезть в семейный
неприкосновенный запас. Самыми же довольными существами в
готорнской долине были, видимо, местные свиньи, которые пожрали
большую часть кукурузы; еще одним счастливцем был мужчина из
Бирмингема, который скупал по смехотворно низким ценам сухие
кочерыжки от кукурузных початков, делая из них трубки для продажи в
