смотрела на скорченное тело в углу.
Это был труп негра средних лет; на лице застыло выражение
потрясения и невообразимого ужаса. С темени был снят скальп,
обнажена страшная масса искромсанных тканей, горло разорвано точь-в-
точь как у пса под крыльцом. От правой руки осталась лишь половина:
ее переломили в локте, а лучевую и локтевую кости раздробили, словно
пытались добраться до мозга. Полоса засохшей крови вела за порог, по
коридору, в другую открытую дверь.
Мур с колотящимся сердцем осторожно двинулся вперед; Яна
несколько мгновений медлила, не трогаясь с места. Она тупо смотрела на
диковинный рисунок, созданный кровью на штукатурке стены, и ждала,
чтобы волна дурноты либо захлестнула ее с головой, либо схлынула.
Наконец она втянула сквозь стиснутые зубы глоток воздуха, тщетно
пытаясь отцедить запах смерти.
Вторая комната - кухня - тоже была разгромлена: ни двери, ни
одного целого окна, кухонная утварь рассыпана по полу. Здесь тоже
было очень много крови, но не было тел. Глядя на эти свидетельства
насилия и убийства, Мур испытал смутный ужас - словно кто-то
нашептывал ему на ухо предостережение, которое он не мог до конца
понять. Его передернуло. Что здесь произошло? Но сознание, не желая
скатываться за грань безумия, тотчас отринуло этот вопрос.
Яна вопросительно взглянула ему в лицо.
- Боже правый, что...
- Не знаю, - поспешно ответил Мур и крепко взял ее за руку. -
Пошли отсюда. - Он отступил от окна.
И в этот миг на них упала тень, резко пахнуло гнилью и кровью: из
дверей к Муру, целя ему в горло, тянула скрюченные руки какая-то
тварь.
Мур толкнул Яну назад, за себя; девушка в ужасе закричала. Тварь
схватила его за шею, впилась ногтями, навалилась всем телом. Она
зашипела и, морща истлевшие губы, оскалила желтые клыки. Мур в
бешенстве ударил, стараясь отбросить тварь назад, но та уже вцепилась в
него, и в глубине кошмарных глазниц он различил красное
вулканическое пламя ненависти.
Его повалили на пол. Он задохнулся от удара; зомби - на его когда-
то человеческом, а теперь жутком истлевшем лице натеками проросла
плесень - стукнул его головой о пол, оседлал и разинул пасть, чтобы
вгрызться в горло. Мур толкнул его в провалившуюся грудь, чувствуя
под руками кости и закаменевшие легкие, но он ослаб от удара по
голове, и перед глазами закружилась черная мгла. Он увидел, как пасть
раскрывается - шире, шире - и острые зубы приближаются к яремной
вене.
И тотчас Яна на четвереньках поползла вперед, лихорадочно
перебирая и отбрасывая кухонную утварь в поисках того, что
непременно должно было быть здесь, и наконец схватила искомый
предмет - большой, острый разделочный нож. Она увидела, что зомби
вот-вот вцепится Муру в горло, и думать не осталось времени. Яна вся
подобралась, подскочила к страшной твари и, одной рукой вцепившись
ей в лицо, другой что было сил воткнула нож в спину.
Зомби сотрясла дрожь. В руке у Яны остались клочья истлевшей
плоти, в нос ударил удушливый запах тухлятины. Она вскрикнула от
страха и злости, выдернула нож и вонзила его обратно, выдернула,
вонзила, выдернула, вонзила, чувствуя, как напрягается тело. Она знала,
у этого ходячего трупа должно быть больное местечко, и била ножом с
такой силой и яростью, что у нее заныла рука, а когда еще раз вцепилась
зомби в лицо, почувствовала, как что-то оторвалось - остатки носа, щеки
или губы.
Следующий мощный удар ножом вырвал у твари пронзительный
крик - тонкий, сиплый звук, исторгнутый прогнившим горлом, - и зомби
вскочил, отшвырнув от себя Яну. Нож выскользнул из ее пальцев и
остался торчать в спине живого мертвеца, чуть ниже левой лопатки. Мур
обалдело потряс головой, отполз в сторону и увидел, как кошмарная
тварь рухнула на колени, тщетно пытаясь дотянуться до ножа; мотая
головой, как раненый зверь, она разевала рот, но оттуда не выходило ни
звука. Потом плюхнулась на живот и, часто дыша, корчась и содрогаясь,
поползла к дверям. Комнату наполнило зловоние. Зомби, во весь рост
вытянувшись на полу, одной рукой очень медленно тянулся к дверному
косяку, чтобы выбраться в коридор. Послышалось страшное протяжное
шипение, и тварь замерла, изогнувшись ломаным S, с простертой к двери
рукой, царапая ногтями косяк.
Яна услышала собственный крик; она кричала и не могла
остановиться, хотя эти звуки пугали ее, как будто кричала не она, а кто-
то другой, далеко, все громче, громче, громче, истошнее, истеричнее.
"~Неужели это я?~ - услышала она свой голос. - ~Неужели это я я я
кричуууууууууу...~"
- ЯНА! - Мур встряхнул ее. - ЯНА! - Он резко развернул ее к себе, и
она вдруг умолкла и посмотрела на Мура так, словно не знала ни кто он,
ни где они, ни что произошло. Мур поднес руку к горлу, почувствовал,
что там вспухают следы ногтей, и снова посмотрел на труп. Он поднялся,
подошел к нему, держась за стену, и вытащил нож из мертвых пальцев.
Крови на лезвии не было, не было ее и на полу возле твари. В ней,
высохшей как осенний лист, не осталось ни капли жизненных соков. Он
поддел ее носком ботинка, взялся за лохмотья рубашки и перевернул
навзничь. Алый огонь, горевший в глазницах, погас, осталась лишь тьма
и пустота. Череп скалился ему в лицо - карикатура сразу и на жизнь и на
смерть.
Глядя в эти пустые глазницы, Мур понял, что за наследство
принесла им подводная лодка: мучения душ, заключенных в
разлагающуюся плоть, обреченных на жизнь в смерти. Какая-то
нечестивая сила не давала им отойти в мир иной, схоронила живыми
трупами в железном гробу... а он помог им выбраться из склепа.
Яна с трудом отыскала голос.
- Что... это?.. - прошептала она, не в силах унять дрожь. - Боже
мой... Боже мой...
Мур повернулся к девушке, поднял ее с пола и повел к выходу,
крепко сжимая в руке мясницкий нож, потому что знал - поблизости
могут таиться другие. Они быстрым шагом пересекли крыльцо и
спустились к пикапу. Мур велел Яне сесть в машину и запереть дверцу.
Садясь за руль, Мур услышал ярдах в двадцати позади треск и шум
листвы; Яна вскрикнула, он обернулся и увидел, что из чащи, напролом
сквозь заросли кустарника и лиан, на них надвигаются темные мрачные
тени. Мур повернул ключ в зажигании, мотор заурчал, и он до отказа
вдавил акселератор. В ответ грузовичок взревел, из-под колес полетели
комья сырой земли, и машина помчалась по дороге. В боковое зеркало
Мур увидел, как они возвращаются с опушки в джунгли, сжал руль так,
что побелели костяшки пальцев, и тут пикап проскочил взлетную полосу
и понесся в сторону деревни.
- ~Кто это был?~ - Яна в смятении вцепилась ему в рукав. Страх
наконец настиг ее, и она утратила способность думать и рассуждать.
- Они живые, - ответил Мур, зорко поглядывая по сторонам - не
притаилось ли что в зеленом полумраке по сторонам извилистой дороги;
истинность собственного высказывания лишила его дара речи, а на
висках выступил холодный пот. - Я видел их на лодке... и Кип видел. - Он
коснулся красных отметин у себя на горле. - Не знаю, как это получается
или почему, но знаю, что они живые...
Показалась деревня. Мур промчался по пустынным улицам; он
заметил, что джип исчез со своей обычной стоянки перед конторой
Кипа, но долго колотил в дверь в тщетной надежде, что Кип может
оказаться на месте. Повернув от двери, он поднял голову и увидел
клубящиеся в небе густые облака, тускло-серые, ослепительно-белые,
далекие с черной каймой. Он пересек Площадь и обнаружил, что бакалея
заперта, а витрины закрыты щитами; он постучался в хозяйственный
магазин, но никто не ответил. Он оглядел Хай-стрит, магазин за
магазином - везде замки на дверях, тишь, безлюдье: город-призрак. Ветер
доносил от Кисс-Боттома крики чаек, птицы кружили над рифом,
проносились над самой водой и вновь взмывали в небо. Мур смотрел,
как они стаями летят в открытое море, словно решив навсегда покинуть
Кокину.
Он вернулся к грузовичку. Не глядя Яне в глаза (из-за того, что
непременно увидел бы там, а еще из страха перед тем, что она могла
прочесть в его глазах), он завел мотор, включил передачу и поехал через
площадь в гору по Хай-стрит.
И увидел, что двери гостиницы распахнуты.
Мур непроизвольно напрягся. Он помнил, что утром закрыл дверь,
хоть и не запер ее. Взвинченный до предела, он сунул разделочный нож
за ремень.
- Ждите здесь, - велел он Яне. - Первым пойду я. - Он оставил ее в
грузовичке и крадучись поднялся на крыльцо; вытаскивая одной рукой
нож, другой потянул на себя дверь-ширму и переступил порог,
прислушиваясь и принюхиваясь чутко, как зверь. Вдруг Мур застыл на
месте, всматриваясь в полумрак комнаты.
В кресле сидел какой-то человек, рядом на полу стоял чемодан. В
руках он держал стеклянное пресс-папье и смотрел на него так, словно
вновь обрел нечто утраченное давным-давно. Мур отпустил ширму, та
громко захлопнулась за ним, и человек торопливо - и неуклюже -
поднялся.
19
- Прошу прощения, - сказал незнакомец с заметным акцентом. -
Дверь была открыта, и я зашел, чтобы подождать здесь. - Он поднял
пресс-папье. - Прошу вас, скажите... где вы это взяли? - Он опустил глаза
и заметил нож в руке Мура и очень спокойно добавил: - Я... не имел в
виду ничего плохого.
- Кто вы? - спросил Мур.
- Меня зовут Фредерик Шиллер. Мне сказали, что здесь можно
подыскать комнату, но, пока я шел по деревне, я не встретил ни одного
человека...
Мур на миг замер, пытаясь определить, что у гостя за акцент. Ну
как же - немецкий! Он по-прежнему осторожно отложил нож на стол.
- Так откуда это у вас? - снова поинтересовался Шиллер. Пресс-
папье он держал так, точно это был бесценный самоцвет.
Мур не стал удовлетворять его любопытство и вместо этого
спросил:
- Как вы сюда попали?
- Приплыл на грузовом судне с Ямайки. - Шиллер помолчал, сунул
руку во внутренний карман пиджака и вытащил недорогой коричневый
бумажник. - Деньги у меня есть, - сказал он.
Мур отмахнулся от кошелька.
- Я не знаю, что у вас за дела на Кокине, мистер Шиллер, но вы
выбрали не самое удачное время для визита.
- О? Почему?
- Надвигается буря - вон какое нынче небо. Последний ураган чуть
не развалил гостиницу.
- Я ненадолго, - отозвался Шиллер. - А теперь, пожалуйста,
скажите... где вы нашли этот предмет?
- На лодке...
Шиллер закрыл глаза.
- ...или, вернее, на том, что от нее осталось. - Дверь-ширма за
спиной у Мура открылась, вошла Яна. Она посмотрела на Мура, потом
на Шиллера, потом опять на Мура. - С вами все в порядке? -
встревоженно спросил он.
Она кивнула и провела рукой по лбу.
- Да... просто я очень устала. У меня... у меня еще путаются мысли.
- Молодая леди нездорова? - спросил Шиллер.
- Пожалуй, я пойду отлежусь, - сказала Яна Муру.
Он взглянул на немца.
- Если хотите кофе, кухня в глубине дома. Я провожу мисс
Торнтон наверх. - Его заинтриговал этот человек, он гадал, кто это и
откуда.
Мур помог Яне подняться по лестнице, проводил в конец
коридора, в номер, и откинул одеяло на постели. Когда он уже уходил,
Яна вдруг схватила его за руку пониже локтя. Золотистые волосы веером
рассыпались по подушке.
- Я не понимаю, что здесь творится, мне страшно, я не знаю, что
делать...
Мгновение Мур стоял, глядя на нее сверху вниз, а потом отвел
волосы с ее лба - бережно, как когда-то с другой женщиной.
- Отдыхайте, - сказал он. - Зажечь свет?
- Нет, - ответила Яна. Секунду-другую она лежала очень
неподвижно, потом закрыла лицо руками. - Я его видела... я его
трогала... Боже милостивый, мне кажется, от меня все еще разит
тухлятиной...
Мур прошел через комнату и закрыл дверь на террасу. Когда он
опять посмотрел на Яну, то увидел только ее затылок. Светлые волосы в
бледном свете казались почти серебристыми. Интересно, удастся ли ей
уснуть, подумал Мур, а если да, то что ей приснится? Труп с
развороченным мозгом? Ухмыляющаяся физиономия твари, в ком еще
сорок лет назад должна была угаснуть последняя искра жизни? Яна
