рубки. Подтащив старую, но целую дверь к левому борту, за которым
кипела вокруг кораллов черная вода, он сказал Яне: - Послушайте меня! -
Он взял девушку за плечи и сильно встряхнул: - Я СКАЗАЛ,
ПОСЛУШАЙТЕ! Держитесь за мою спину. Нас здорово шарахнет о
воду, но вы не разжимайте руки, держитесь!
Яна прильнула к его спине, и, держа дверь перед собой, как щит,
он прыгнул за борт. Они словно ударились о твердую стену; вода
захлестнула их, швырнула вверх, потом вниз. Кип оттолкнулся от
коралловой глыбы, разорвав ладонь, и отчаянно заработал ногами.
Позади Яна вскрикнула от боли: острые иглы Джейкобс-Тис прошлись
по ее ноге. Толстая дверь удерживала беглецов на плаву и неплохо
оберегала от кораллов. Кип цеплялся за нее что было сил.
Мур в рубке "Гордости" круто обернулся: в дверном проеме
появились два зомби. Выставив скрюченные пальцы, они очень
медленно, крадучись двинулись вперед. Мур попятился, отсчитывая
секунды. Один из зомби кинулся на него, Мур отшатнулся, второй зомби
схватил его за руку, и Мур потерял равновесие. Он упал в люк и очутился
в кубрике. В глаза ему впились чьи-то пальцы; Мур пинками отогнал
зомби и с трудом поднялся. За его спиной светился глазок фитиля. Вниз,
скаля желтые клыки, лезли все новые зомби - им не терпелось впиться
когтями Муру в горло. Мур пятился, заманивая их в нос траулера. "Ну
когда же? - кричало все его существо. По телу ползли мурашки. -
КОГДА?"
Он на ходу оглянулся. Главный шнур сильно искрил - занялись
четыре фитиля, тянувшиеся к ящикам. Над самым ухом Мура
послышалось хриплое вонючее дыхание, и на него прыгнула похожая на
паука тварь с пустыми глазницами. Она придавила его к полу, полезла
скрюченными пальцами к горлу, чтобы разорвать его, но Мур сбросил ее
с себя, пнул и пополз прочь. Ему попалась какая-то странная деревяшка,
и он поднялся, размахивая ею, как дубинкой. Кубрик провонял гнилью и
дымом, вокруг плавали клубы дыма от горящих фитилей. Одна из тварей
с изъеденным серой плесенью лицом и выпученными красными глазами
потянулась к Муру, и он огрел ее по подбородку. Зомби повалился назад,
на остальных.
- НУ, ДАВАЙТЕ! - подначил Мур, делая дубинкой приглашающие
жесты. - ИДИТЕ КО МНЕ!
Зомби вдруг остановились, внимательно наблюдая за ним; потом
их взгляды скользнули дальше, в полумрак, - и они увидели. В
следующий миг они ринулись вперед, отчаянно размахивая руками,
пытаясь добраться до динамита и вырвать стремительно сгорающие
запальные шнуры. Мур в бешенстве взмахнул дубинкой и почувствовал,
что дерево обломилось у самой его руки, а его самого швырнула назад
чудовищная, нечеловеческая сила. ~Теперь осталось всего несколько
секунд, секунд, рассыпающихся на доли. Считанные секунды. Скорее.
Скорее. Скорее~.
Мур стоял насмерть, не уступая ни дюйма. Из рассеченного лба
текла кровь, но он голыми руками остервенело дрался с наседавшими на
него страшными существами, расшвыривая их в стороны, круша
кулаками хрупкие кости.
Сквозь толпу живых мертвецов пробралась уже знакомая Муру
фигура - высокая, с набрякшими кровью глазами: Вильгельм Коррин.
Тусклое свечение запальных шнуров озарило лицо без подбородка.
Коррин медленно, словно его терзала ужасная боль, выступил вперед,
поднял руку и вытянул палец, указывая на Мура. Потом кисть
скрючилась, превратилась в лапу, жадно потянулась к нему. Остальные
неподвижно следили за своим командиром.
Но вдруг рука остановилась в нескольких дюймах от горла Мура.
Коррин, замерев, смотрел на горящий фитиль. Он едва заметно откинул
назад голову и прикрыл глаза, спрятав за веками дьявольский
пронизывающий взгляд, словно в ожидании смерти, которая милостиво
положит конец его мучениям.
За миг до того, как жар опалил Мура, у молодого человека на
долю секунды возникло такое чувство, будто его коснулась чья-то
прохладная, добрая рука, возникшая из стены тумана. Он крепко сжал
эту руку. В последний миг ему показалось, что он смотрит в морскую
даль и видит вдалеке красивую яхту, он должен плыть к этой яхте,
должен, потому что прочел на плоской срезанной корме знакомое имя,
потому что они ждали его.
Грянул взрыв, и море расступилось. Кип и Яна, отчаянно стараясь
удержаться на бурлящих волнах, оглянулись. Желтое зарево было таким
ярким, что стало больно глазам; в небо, оставляя огненные следы,
взлетели зазубренные обломки. Нос траулера смело, и великанский кулак
обрушился на Корабль Ночи, с чудовищной силой вминая металл у
ватерлинии. Под пронзительный скрип железа обрушилась носовая
палуба, рубку почти оторвало от надстройки. В воздух, к черному небу,
крутясь, летели стальные пластины обшивки. Части леерного
ограждения разбросало во все стороны. Вновь взревело пламя, в нем
исчезла рубка "Гордости"; второй взрыв оглушил их. Бочки с горючим
высоко подбросило; падая, они взрывались над самой водой, накрывая
субмарину ливнем огня. На глазах у Кипа подводную лодку сбросило с
рифа, покореженный дымящийся корпус развернулся в их с Яной
сторону и, увлекаемый бурлящими потоками, набирая скорость,
двинулся на них.
А потом палуба провалилась, боевая рубка рухнула, отломились
перископы. Кип почувствовал, что их тащит назад, и неистово заработал
ногами. Возник водоворот; Корабль Ночи закружило по краю огромной
черной воронки, лодка задрала нос и с шумом, похожим на вопль
умирающего зверя, начала погружаться в пучину. Грохот океана
заглушил предсмертные крики.
Лодка сложилась пополам, железо обшивки вминалось внутрь,
превращая ее в огромный бесформенный ком. Кип вдруг понял, что
происходит именно то, чего старался добиться Бонифаций, когда смял в
комок отлитую из воска лодку и швырнул ее в огонь.
Корабль Ночи высоко задрал объятую пламенем корму, и лодка
исчезла в водовороте. Море с громким шипением омыло горячий
металл. Блеснули, отразив огонь, заклепки на вздыбленной корме.
На плот обрушилась вода, загоняя его вглубь; Кип вцепился в
дверь и, работая ногами, вынырнул на поверхность.
И, вынырнув, увидел, что лодки нет.
Равнина моря пестрела островками огня, но водоворот постепенно
исчезал. На поверхность вырвалась целая туча пузырей, и водоворот
исчез. Море сомкнулось над лодкой, похоронив ее в своей пучине.
Кип и Яна, прерывисто дыша, из последних сил цеплялись за свой
деревянный плот. Кип тряхнул головой, чтобы прийти в себя. Полетели
брызги. Яна лежала как неживая, но одной рукой по-прежнему крепко
держалась за его плечо. Кип слышал, как сильно бьется у нее сердце.
На горизонте, на фоне оранжевой полоски неба, темнел широкий
плоский берег. Кип неуверенно заморгал. Что это? До берега было около
двух миль, но течение уже несло их к нему. "Биг-Дэнни-Ки", - хрипло
сказал Кип. Яна рядом с ним пошевелилась и подняла голову.
Они заработали ногами и медленно, потому что море еще было
неспокойным, поплыли в сторону суши. Кип оглянулся через плечо,
пытаясь найти то место, где затонула подводная лодка, но пламя уже
догорало, ориентиры пропали. Чудовище погибло, и незачем было
оглядываться. Теперь все его мысли были о будущем - ведь он
представлял закон на Кокине, там ждали люди, за которых он отвечал,
люди, видевшие в нем ту силу, которая - он знал это - непременно
найдется в самой глубине его естества.
Кип окинул взглядом море, и вдруг ему показалось, что он заметил
что-то на теплеющем горизонте - маленькую яхту под всеми парусами,
бегущую навстречу солнцу, в распахнутый перед ней бескрайний
небесный простор.
Глаза ему застлали слезы, и он отвел взгляд, понимая, что вскоре
яхта исчезнет вдали.
--------------
Интересно заметить, что о подобных подводных лодках и их
командиры, и матросы отзывались одинаково - "железный гроб".
Совершенно справедливо: на дне океана по сей день покоится 736
экипажей немецких субмарин.
Р.Р.М.
