потолок, принес запах тлена, чего-то, что гниет, и все же отказывается
умирать.
Перед ними расстилалось море - огромное, пустынное, вселенная
воды. Ни Биг-Дэнни-Ки, ни буев. Чейн сбавил обороты двигателей. По
спине у него поползли мурашки. ~Лодка... где лодка?..~
- Я не потерял ее! - процедил он сквозь стиснутые зубы. - Не
потерял! Нет! Она где-то здесь. Ждет меня...
- Где мы? - спросила Яна, поглядев сперва на Мура, потом на
кариба.
В борт тяжело ударила волна, и "Гордость" закачалась. Ветер
пытался распахнуть окно рубки.
Потом вдруг наступила оглушительная тишина.
Через нос "Гордости" с грохотом перекатывались волны; Чейн
провел траулер прямо сквозь поднимающуюся волну, но, оказавшись по
другую сторону водяного вала, вцепился в штурвал, вытаращив глаза.
Океан здесь разгладился и превратился в черную бескрайнюю
равнину. Ни ветра, ни плеска волны в борт - странный, пугающий штиль.
- Где ты, сволочь? - прошептал Чейн. - Ну же, давай покончим с
этим!
Он сбавил обороты двигателей настолько, что "Гордость" почти
замерла на воде. Впереди сверкнула молния. Мур, стоявший рядом с
Чейном, ухватился за приборную панель, чтобы не упасть.
- Слушайте!.. - сказал Кип.
Ветер. Где-то вдалеке поднялся ветер. Он визжал, крутился,
метался, как взбесившийся зверь.
Небо пронизали желтые прожилки, превратив море в черно-
желтую мозаику. От молний вода замерцала. Мур затаил дыхание. В
тусклом свете он увидел, как горизонт забурлил от края до края. На них
стремительно надвигался ураган, чудовищный, гаргантюанский шторм.
В тот же миг равнина океана словно бы всколыхнулась, и
"Гордость" швырнуло вперед так быстро, что Яна и Кип отлетели к
переборке. Чейн, изо всех сил стараясь удержать руль, громко звал Мура
на помощь. На траулер с воем налетел ветер, и, когда на "Гордость" с
ревом обрушилась новая волна, что-то хрустнуло - сломалась мачта.
Голова Мура запрокинулась, и он чуть не прокусил себе язык.
Чейн беззвучно ахнул и, боясь, как бы не сломался руль, навалился на
вибрирующий штурвал. "Гордость" взмыла ввысь, едва касаясь воды, и
сразу же заскользила вниз по черной стене, а море с такой яростью
бросалось на траулер, что Муру казалось, стекло рубки вот-вот
разлетится вдребезги. Вдруг "Гордость" вздрогнула от удара, внизу
послышался скрежет. Чейн чертыхнулся и с новой силой налег на руль.
Море было усеяно кусками обшивки, обломками судов. В одном
месте зарницы высветили огромное дерево с голыми ветвями, потом
мимо правого борта "Гордости", крутясь, промелькнула помятая
жестяная крыша. Вокруг плыли ящики, обломки разрушенного ураганом
причала, нос ялика. Траулер обдавало тучами брызг, в вое ветра людям
слышались крики отчаяния. На глазах у Мура, упиравшегося плечом в
штурвал, что-то темное перелетело через нос корабля и понеслось прямо
на рубку - облепленный водорослями древесный ствол. Он угодил в
переднее стекло; оно треснуло, в лицо Муру впились мелкие осколки.
Вышибая остатки стекла, в рубку хлынула вода. Ствол развернуло,
отнесло прочь и смыло за борт. Чувствуя, что еще немного, и спина у
него не выдержит, обливаясь потом от боли, Чейн налег на штурвал,
стараясь повернуть его. Руль не слушался!
Вдруг впереди из темноты, словно принесенная ураганом,
возникла страшная, грозная военная машина.
Корабль Ночи.
Чейн зло посмотрел на железное чудище. "НАВАЛИСЬ!" -
закричал он прерывающимся голосом. Поскальзываясь в воде, Кип
кинулся на подмогу.
Руль слушался вяло, еле-еле, море зажало его мертвой хваткой.
"Гордость" начала разворачиваться бортом к волне, беспомощная перед
приближающимся монстром. Сейчас он ударит ее в левый борт, сомнет
рубку... Мур хотел закричать - и не смог.
Стальной нос вздыбился, выше, навис над ними. Внизу ревела
пена, предрекая неминуемую гибель.
Но вдруг из бури явилось еще одно видение - зеленый светящийся
призрак, какой может привидеться в кошмаре.
Грузовой транспорт. Казалось, он объят пламенем - искореженный
корпус, накаленный светящийся металл. Пылающие фигуры на палубе.
Страшные крики и стоны, заставившие мура вскрикнуть и зажать уши.
С невероятной быстротой транспорт вклинился между траулером
и Кораблем Ночи. Мур смутно различал субмарину сквозь зеленоватый
огнистый туман: подводная лодка резко свернула, загремела о
надстройку вода. Лодка пронеслась мимо траулера, и мрачный призрак
грузового судна исчез в волнах.
Чейн, стиснув зубы, удерживал штурвал. Послышался громкий
треск, который и Кип, и Мур ошибочно приняли за треск ломающегося
дерева. Чейн вскрикнул от боли, из его левого локтя торчала кость. Он
выпустил штурвал, и тот бешено закрутился. Индеец упал на колени и
крикнул:
- ВСТАНЬТЕ К ШТУРВАЛУ!
И Мур в полном смятении вдруг обнаружил, что вцепился в
штурвал, рискуя сломать себе запястья. Он выпустил рулевое колесо,
дождался, пока оно замедлит вращение, и тогда вновь вступил в
единоборство со стихией, чувствуя, как чудовищная сила океана
выворачивает корабельный руль.
- НЕ ОТПУСКАЙ! - рявкнул Чейн, пытаясь подняться. Его
сломанная рука беспомощно висела вдоль тела. - НЕ ДАВАЙ ЕМУ
ВЫСКОЛЬЗНУТЬ!
Муру казалось, что ему вот-вот оторвет руки, но он не сдавался.
Через разбитое стекло в лицо летели соленые брызги.
- ДЕРЖИ! - крикнул индеец.
Дверь рубки вдруг сорвало с петель; в ослепительно-белом блеске
молнии Яна увидела, как огромный неясный силуэт обретает четкие
очертания, как стремительно несется на правый борт "Гордости",
вспенивая носом волны.
- Они возвращаются! - вскрикнула она, хватаясь за притолоку. -
Возвращаются!
Бросаясь к Яне по уходящему из-под ног полу, Кип выкрутил шею,
увидел приближающуюся подлодку и представил, как твари на ее борту
ухмыляются при виде легкой добычи.
Лодка неслась вперед, рассекая волны. Рубку заполнили грохот
дизелей и вонь разогретого масла. Лодка высоко поднялась из моря, и
Яна увидела торпедные люки, с которых текла вода. В этот миг ей
показалось, что она сходит с ума.
Ветер на миг донес издалека скрежет металла по металлу, лязг и
звон. Буи у Джейкобс-Тис!
Когда субмарина была уже совсем рядом, Мур почувствовал, что
руль слушается его, и повернул штурвал вправо. Корабль Ночи пронесся
мимо всего в футе от борта "Гордости".
Во время поворота Кип и Яна отлетели друг от друга. Между ними
встал Чейн; сломанная рука висела, глаза пылали. Он ненадолго
задержался на пороге рубки, потом, пошатываясь, двинулся по встающей
на дыбы палубе на нос. Споткнулся, упал, поднялся. Звон
сталкивающихся буев раздавался теперь ближе, был слышен отчетливее.
Корабль Ночи содрогнулся, ударил "Гордость" в бок, и его отнесло
волной. Он повторил маневр, по обшивке траулера со скрежетом
прошлось железо, и доски разлетелись.
Чейн наконец оказался на носу; он схватил какой-то толстый канат
и стал тянуть. К другому концу каната был прикреплен грубый якорь с
двумя лапами, предназначенный для швартовки на рифах. Толстый
грубый канат лежал на палубе кольцами и быстро разматывался. Прямо
по курсу лязгали буи. Если бы Чейну удалось поднять якорь, сбросить за
борт, зацепить за палубное ограждение подводной лодки, у него
появился бы шанс протащить ее по рифу и вспороть этот стальной
корпус. Индеец с усилием поднял якорь здоровой рукой, и мышцы свела
судорога; бросить его не хватало сил. Корабль Ночи опять с грохотом
ударил в планшир правого борта. Нужно было спешить. Лодка в любой
момент могла развернуться и уйти от Джейкобс-Тис.
Чейн вместе с якорем прыгнул за борт.
Он ударился о надстройку - от боли у него перехватило дыхание - и
поехал по железу вниз, отчаянно заскреб по нему ногами, нащупывая
вмятины в обшивке. Здоровой рукой он искал, куда бы вонзить якорь,
как острогу, но зацепить кошку было не за что. Море осыпало его
ударами. Чейн заскользил вниз и вдруг почувствовал, что лапы якоря за
что-то зацепились. За оторванную, болтающуюся секцию ограждения.
Веревка перед самым его лицом туго натянулась, и Чейн вцепился
в нее. Его волокло по воде, совсем рядом дрожало стальное чудовище.
"Держать! - приказал он болтам, крепившим якорную лебедку к палубе
траулера. - Держать!"
- ПОПАЛАСЬ! - захлебываясь водой, закричал он.
Вдруг Корабль Ночи вильнул в сторону "Гордости", и Чейн
оказался между ними, но, судорожно хватая ртом воздух, он продолжал
туго натягивать веревку, не давая якорю отцепиться от леера.
Суда столкнулись; планшир вдоль правого борта "Гордости"
разлетелся в щепки. Когда субмарина отошла назад, вновь натягивая
канат, Мур поискал глазами Чейна, но того не было.
Рубку заполнил звенящий лязг сигнальных буев, и Мур увидел, как
один из этих больших, красных жестяных поплавков проплыл с левого
борта. Они вошли в опасную зону. Он резко передвинул рукоять
управления скоростью вперед, и дизели "Гордости" взвыли. Впереди
виднелись причудливые коралловые выросты; он повернул прямо к ним.
Единственная надежда была на то, что дряхлым двигателям подводной
лодки не справиться с мощными двигателями траулера. Содрогаясь от
непосильной нагрузки, "Гордость" тащила Корабль Ночи вперед.
Послышался пронзительный треск, хруст кораллов; Мур услышал
стук, услышал, как заскрипело железо - Корабль Ночи тащило по рифу.
Кип заметил на боевой рубке лодки фигуры, страшные твари следили за
траулером пылающими жадными глазами. Вспышка молнии выхватила
из темноты угрюмое лицо без челюстей.
Мур упрямо вел траулер в глубь рифа, чувствуя, как острые
кораллы царапают и дырявят обшивку "Гордости". Хлынувшая в рубку
вода чуть не оторвала его от штурвала, но он напряг все силы и устоял,
удерживая курс прямо на коварные коралловые заросли. Кип и Яна,
цеплявшиеся за раму двери, увидели, как подводная лодка напоролась на
острый камень. Сминаясь в гармошку, пронзительно заскрипело железо.
А потом Джейкобс-Тис прочно вцепился своими зубами в еще
грохотавшую дизелями "Гордость". Корабль Ночи остановился всего в
футе от нее; брюхо лодки было проткнуто острым коралловым копьем,
из баков текла солярка. Суда замерли бок о бок, оба - обреченные. Вода
кружила водоворотами вокруг них, стараясь снять с камней.
Мур обернулся от штурвала, всматриваясь в полумрак.
Керосиновая лампа перевернулась и лежала на боку; там, где стекло
лопнуло, трепетал единственный слабый язычок пламени.
- Бери Яну и уходите, - сказал он Кипу. - Возьмите дверь вместо
плота. Быстро!
Кип недоуменно воззрился на него и замотал головой:
- Нет, Дэвид. НЕТ!
Мур нырнул через люк в кубрик и мгновением позже появился
снова, пятясь, разматывая с катушки запальный шнур.
- Уходите, я сказал! - крикнул он.
- Брось, мы все успеем уйти, - сказал Кип. Он повернул голову,
уловив краем глаза какое-то движение. Зомби спускались с рубки на
палубу и шли к "Гордости".
- Бери Яну! - закричал Мур. - Уходите, ну!
Кип схватил его за плечо.
- Ты пойдешь с нами!
- Вы можете выплыть, если не будете бороться с морем. Мне это
однажды удалось... давно. Двоих эта дверь выдержит. Троих - нет. - Он
размотал шнур до конца, отбросил катушку в сторону; зомби проворно
спускались по трапу с мостика. Один из них попытался отцепить якорь.
Мур нагнулся и поднес фитиль к умирающему огоньку. Шнур
зашипел, забрызгал искрами; красная тлеющая дорожка побежала мимо
Мура по доскам пола к носовой каюте.
- ДЭВИД! - Яна потянула его за руку. - Прошу тебя!
- Я не могу тебя бросить, - сказал Кип.
- Ты нужен на Кокине, - торопливо ответил ему Мур. - Смотри,
они уже лезут к нам на борт. Если они найдут фитиль и потушат его, им,
пожалуй, удастся снять свою лодку с мели, а уж где ее отремонтировать,
они найдут - может быть, на другой Кокине... Ну! Уходите отсюда!
Кип медлил. Во взгляде Мура была холодная решимость, он видел
что-то, чего не видел и не мог увидеть Кип. Больше сказать было нечего.
Кип крепко стиснул здоровое плечо друга, схватил Яну за руку и, не
обращая внимания на протестующие крики девушки, поволок ее из
