вы верите этому, мистер Стюарт?
- Конечно, нет. Но разве мало среди неразвитых людей в ходу еще
больших нелепостей! Но погодите, дайте мне спросить, откуда у них
появилось это поверье. Почему вы думаете, что песцовка падает с неба? -
обратился Стюарт к норвежцу.
- Отец видел, - ответил последний таким уверенным голосом, что
молодой учитель не решился разубеждать его.
Он только перевел его ответ мальчикам с некоторыми своими
комментариями, вследствие которых оба его воспитанника залились громким
хохотом. Примеру их последовал и Христиан, хотя - и не понимал причины
смеха своих спутников, что еще больше смешило их.
В таких разговорах они понемногу подвигались вперед. Сделалось очень
холодно. И эта дорога не могла называться хорошей, хотя и была лучше той,
по которой отправился Цезарь Пинк. В некоторых местах и здесь приходилось
тонуть в снегу, а в других - переправляться вброд через быстрые ручьи и
речки.
Красивых видов совсем не понадобилось. Картина была так однообразна,
что мало-помалу навела на наших путешественников полное уныние, чему,
впрочем, немало способствовали холод и усталость.
Наконец они добрались до ночлега. Все повеселели, а Гарри даже
сострил при виде лачуги, в которой путники должны были провести ночь.
- Э! Да это настоящий дворец! - сказал он, когда Христиан указал, где
можно остановиться.
"Дворец" оказался действительно достойным своего названия.
Представьте себе бесформенную груду громадных камней, грубо сложенных и
готовых казалось каждую минуту развалиться под напором ветра. В этих
камнях было проделано три отверстия: два в стенах, причем одно, побольше,
изображало, вероятно вход, хотя пробраться в него можно было только на
четвереньках. Другое, поменьше, - окно, а цель третьего отверстия, сверху,
объяснил Гарри.
- Эта дыра, - заметил он - предназначена, вероятно, для выхода дыма и
должна изображать собою печную трубу, если бы путникам пришла в голову
блажь развести в этом дворце огонь.
Как бы то ни было, но за неимением лучшего помещения пришлось
удовольствоваться этой лачугой.
Расседлали лошадей и пустили их разыскивать себе подножный корм, а
сами путники пролезли в "дверь". Места для четверых было очень мало, но,
потеснившись, можно было бы кое-как устроиться, если бы удалось развести
огонь. Хотя вокруг росло много багуна и исландского мха, но сырой хворост
долго не хотел разгораться.
Громадные клубы дыма наполняли всю лачугу, и, чтобы не задохнуться,
путники принуждены были то и дело выбегать на воздух.
Наконец кое-как удалось развести сильный огонь, и только тогда дым
пошел прямо в верхнее отверстие. Все уселись на четвереньках вокруг очага.
- Теперь недостает только хорошего ужина - заметил Гарри, когда начал
несколько согреваться.
- За этим дело не станет, - сказал Стюарт, - сейчас займемся
стряпней.
Он достал котелок, Христиан сходил наполнил его водою и поставил на
огонь. Когда вода закипела, в котелок положили мясных консервов. Вскоре
суп был готов.
Поужинали довольно весело, потом они бросили в огонь побольше
горючего материала и улеглись спать завернувшись в одеяла.
Под утро огонь, однако, погас, и наши путники так сильно озябли, что
даже проснулись.
- Гм! - говорил Гарри, потирая окоченевшие ноги и руки. - Нельзя
сказать, чтобы в этом дворце было слишком тепло.
- Черт знает, какой холод! - ворчал Гаральд. - И угораздило же нас
забраться сюда! Я положительно не могу шевельнуть ни одним пальцем.
- Сейчас мы вас расшевелим! - заметил Стюарт, раздувая огонь, чуть
тлевший в очаге.
Через час, когда все путники сидели за завтраком и в лачуге сделалось
гораздо теплее, Гаральд перестал жаловаться.
- Право, здесь очень недурно, - говорил он, прихлебывая душистый кофе
со сливками, которые нашлись у предусмотрительного Стюарта.
- А кто недавно говорил совсем не то? - спросил со смехом последний.
- Ах, мистер Стюарт, охота вам вспоминать о каждой глупости, которую
я сделал! - возразил мальчик.
- Так вы старайтесь не делать их, тогда мне не придется вспоминать о
них.
Мальчик покраснел и замолчал. Стюарт с удовольствием видел, какая
теперь разница между этим мальчиком и тем грубым дикарем, которого он
нашел в доме полковника Остина, когда в первый раз увидал его. Особенно
его радовал Гарри, который сделался положительно неузнаваемым. Гаральд еще
нет-нет да и выкинет какую-нибудь штуку, похожую на прежнее, а Гарри
ничего подобного уже себе не позволял.
После завтрака оседлали лошадей, навьючили на них свои вещи и поехали
дальше. Путешественникам пришлось спуститься к озеру. Воздух стал гораздо
теплее. Снега уже не было, неудобств никаких не чувствовалось, все путники
были веселы и в самом хорошем расположении духа поехали до реки Гардангер,
на берегу которой было большое селение, где они и остановились.
Разместившись в теплой и чистенькой хижинке, они с удовольствием там
пообедали, потом напились вечером чаю и с еще большим удовольствием
улеглись спать на теплых и мягких постелях.
- Ах, как это хорошо! - сказал Гарри, с наслаждением потягиваясь на
постели.
- Да это будет получше сырого пола в нашем вчерашнем дворце, -
проговорил Гаральд. - Впрочем, ты находил, что и там было хорошо.
- Человек должен привыкать ко всякому положению - философски заметил
Гарри полусонным голосом и сейчас же заснул.
Примеру его последовал и брат.
6. В БЕРГЕНЕ
На другой день они распрощались с Христианом, сдали ему лошадей и
отправились дальше пешком прямо к озеру. На берегу озера они нашли лодку и
двух гребцов и уселись в нее.
Озеро было спокойно и гладко как зеркало, но когда они добрались до
фьорда, поднялся небольшой ветерок, вода стала колыхаться, волны заходили
все выше и выше, лодка начала подпрыгивать и нырять, то поднимаясь, то
опускаясь. Мальчикам сначала очень это понравилось, но вскоре и они
поняли, что это не забава и может окончиться очень скверно.
Ветер делался все сильнее и сильнее, волны фьорда поднимались выше и
выше, лодку бросало во все стороны, как щепку. Мальчики принуждены были
ухватиться обеими руками за края лодки, чтобы не быть выброшенными в воду.
Вдруг одна волна с такой силой ударила в лодку, что перевернула ее
вверх дном, и все пассажиры очутились в воде.
До берега было недалеко, и виднелась какая-то деревня. Гарри
ухватился за лодку, а Гаральд беспомощно барахтался в воде и наверное,
утонул бы, если бы к нему не поспешили на помощь Стюарт и оба гребца.
Оказалось, что ни один из мальчиков не умеет плавать.
- Держитесь хорошенько, Гарри! - крикнул ему Стюарт, помогая одному
из гребцов перевернуть лодку дном вниз. После громадных усилий ему удалось
это сделать. Все схватились за края лодки и в таком положении пробыли до
тех пор, пока с берега не поспешили к ним на помощь на большом баркасе.
Приключения это окончилось только невольным купаньем и потерею всех
вещей, которые были в лодке.
Когда платье было высушено и все успокоились Стюарт сказал своим
воспитанникам.
- Удивляюсь как это вы оба не умеете плавать. Неужели живя в Индии,
где так много больших рек и где каждый индус плавает, как рыба, вы не
могли выучиться этому нетрудному искусству?
- Мы не особенно любили воду и полагали, что это вовсе нам не нужно,
- отвечал Гаральд.
- Однако, видите, вы едва было не утонули из-за этого. Никакое знание
не бывает лишним запомните это хорошенько. А теперь я вас буду учить
плавать, и пока вы не выучитесь, мы не тронемся отсюда с места.
- А если мы не в состоянии будем выучиться плавать, значит на всю
жизнь останемся здесь? - продолжал Гаральд.
- Искусство это так просто, что вы в несколько дней будете отлично
владеть им, - сказал Стюарт.
- Мне очень жаль наших вещей, особенно ружей. Что теперь мы будем
делать без них? - спросил Гарри, печально смотря на озеро.
- Вещей, конечно, жаль. Но, к счастью, деньги у меня уцелели, и мы
приобретаем в Бергене все, чего лишились, - ответил Стюарт.
Со следующего дня он стал учить мальчиков плаванию, и в несколько
дней достиг того, что они стали плавать и нырять не хуже его самого.
Однажды купаясь с мальчиками в фьорде, Стюарт доплыл до того места,
где опрокинулась их лодка и нырнул. Вскоре он вынырнул с мешком в руках. К
радости мальчиков, это был мешок Гаральда, в котором было много общих
вещей. Часть вещей, правда, была испорчена водой, но большинство оказалось
годными.
Когда мальчики выучились достаточно хорошо, по мнению Стюарта,
плавать, все снова отправились в путь.
Они наняли большую парусную лодку и намеревались плыть водою до
самого Бергена.
Через несколько дней они счастливо добрались до этого города.
С пристани они взяли экипаж в котором и направились в город. Экипаж
был очень неудобен, дорога невозможная, лошади плохие, так что они еле
дотащились до города. Дорогою, прыгая по рытвинам и ухабам и все время
бранясь, Гаральд, больно прикусил себе язык и замолчал.
- В этой дикой стране, вероятно, все устроено с целью доставить как
можно больше неприятностей и неудобств для путешественников, - с сердцем
сказал он, выходя из экипажа по приезде в город. - И здесь, наверное, нет
ни одного человека, который понимал бы по-английски, - прибавил мальчик,
презрительно смотря на кучера.
- Вы рискуете ошибаться, сэр, и очутиться в очень смешном положении,
если будете так поспешно высказывать свое мнение. А что касается
высказанных вами нападок на наши дорожные неудобства, то лица, которые
боятся их, напрасно не сидят дома сидят дома, - с достоинством сказал
кучер на довольно чистом английском языке.
- Что, Гаральд, попались? - заметил со смехом Стюарт смущенному
мальчику. - Вот вам первый урок держания языка за зубами. Вы видите, что
норвежцы не менее англичан любят родину и умеют сохранять свое
достоинство.
Когда наши путешественники сидели в гостинице за обедом, Гарри
заметил:
- Не мешает иногда померзнуть и поголодать, чтобы вспомнить об этом,
сидя в хорошей комнате за сытным обедом.
- Ого, Гарри, да вы еще и философ! - воскликнул, смеясь, Стюарт.
- Философ! Что за птица? - спросил Гаральд.
- Это - человек, извлекающий хорошее из всякого положения и
примиряющийся со всеми обстоятельствами. Ну, мои друзья, теперь мы
пообедали. Отдохнем немного, да и отправимся осматривать город.
- С удовольствием, мистер Стюарт! - отозвался Гарри. - Я только что
хотел вас просить об этом.
Часа через три, отдохнув и напившись чаю, наши путешественники
отправились осматривать город.
Берген, один из главных торговых городов Норвегии, лежит на западной
стороне Скандинавского полуострова. В нем находится собор и древний замок
Бергенгауз, бывший во время Кальмарской унии резиденцией норвежских
королей. Город известен, главным образом, громадным вывозом соленой рыбы и
особенно сельдей.
Когда наши путешественники вышли из гостиницы, городская жизнь была в
полном разгаре: улицы наполнены народом, одетым в самые разнообразные
пестрые костюмы, дома большей частью деревянные, окрашены всевозможными
цветами, везде замечалось полное оживление.
- Право, здесь очень недурно! - заметил Гарри, любуясь оживленной
городской жизнью.
- Да, гораздо лучше, чем в том дворце, где мы недавно ночевали, -
сказал Гаральд, который никак не мог забыть лачугу и продолжал в насмешку
