проговорил американец.
- А вот пойдем завтра выручать мальчиков, может быть, по дороге
наткнемся на какого-нибудь разбойника, вы с ним и побоксируете, - утешил
его Стюарт.
- Какие тут разбойники! Здесь не то, что в наших американских
степях... Там одни индейцы чего стоят!
- Ну, зверь попадется...
- Вот это еще может быть, да и то какой-нибудь волчишка или чахлый
медведь, о которых и рук-то марать не захочется. А вот, бывало, в Индии...
Э, да что толковать об этом! Вы никогда не охотились за дикими зверями, и
вам не понять всей прелести борьбы один на один с тигром или львом.
Пинк при воспоминании об этом даже облизнулся и, махнув рукою,
замолчал. Стюарт пожал плечами и обратился к лопарке:
- Далеко отсюда до вас? - спросил он.
- День нужно идти.
- А много народу у вас?
- Четверо больших, шесть подростков да четыре женщины.
- Ого! - воскликнул по-норвежски Пинк. - А нас только двое. Значит,
без драки все-таки не обойдется: едва ли они добровольно отдадут нам
пленников, - весело прибавил он, потирая руки и выпрямляясь во весь свой
гигантский рост.
- Нет, нет, господин! Они как только увидят одного тебя, то сейчас же
все разбегутся! - испуганно закричала лопарка, со страхом глядя на
атлетическую фигуру американца.
- А-а! - разочарованно протянул последний. - Значит, они не из
храбрых, эти твои самоеды-то?
- Мы не самоеды, а финны! - обиженно возразила лопарка.
- Все равно, такая же дрянь.
Пинк плюнул и с досадою отвернулся.
- Эта лопарка устала, - после некоторого молчания сказал он
по-английски Стюарту. - Предложить ее лечь спать, а потом, когда она
уснет, я сообщу вам об одной штуке, которая только что пришла мне в
голову.
Усталая лопарка не заставила себя долго уговаривать, и едва успела
улечься на разостланную ей на полу волчью шкуру, как сейчас же крепко
заснула.
- Ну, теперь ее и пушками не разбудишь! - засмеялся Пинк. - Видите, в
чем дело, - обратился он к Стюарту, - так как вы не согласны хорошенько
поколотить этих негодяев, то надеюсь, не откажете в удовольствии немного
попугать их, не причиняя им никакого вреда.
- Согласен, - засмеялся Стюарт, - но каким образом?
- У меня есть цельная шкура довольно большого медведя, которого я
ухлопал осенью перед вашим приходом. Мы завтра возьмем ее с собою. Не
доходя немного до лопарей, я наряжусь медведем и слегка попугаю их.
Согласны, а?
Стюарт громко расхохотался, представляя себе громадную фигуру
американца, наряженную медведем и переполох лопарей.
- Согласен, согласен! - сказал он сквозь смех. - А если они будут
стрелять в вас?
- Как? Эти лопари-то? Да им в двух шагах в стог сена не попасть! -
презрительно заметил Пинк и стал разыскивать медвежью шкуру.
Шкура вскоре нашлась. Пинк примерил ее - необходимо только было
проделать отверстие для глаз и устроить кое-какие приспособления. На это
пошло несколько часов. Пинк снова примерил ее и остался очень доволен ею.
Покончив с этим, оба друга улеглись спать.
Под утро Стюарт и лопарка были разбужены каким-то свирепым ворчаньем
и вознею в шалаше.
Стюарт первый открыл глаза и громко расхохотался, заметив наряженного
медведем Пинка, который свирепо рыча, расхаживал по шалашу. Не то было с
бедной лопаркой. Едва она успела взглянуть на мнимого медведя, как
испуганно выскочила наружу с громким криком:
- Медведь! Медведь!
Стюарту с трудом удалось догнать и успокоить испуганную лопарку. Он
объяснил ей маскарад Пинка, и она решилась вернуться в шалаш, со страхом,
однако, поглядывая на мнимого медведя.
После этой сцены был приготовлен завтрак. Плотно закусив, Пинк со
Стюартом закрыли шалаш, в котором оставались вещи американца, и в
сопровождении лопарки и отправились в путь.
На дороге им пришлось раз переночевать в лесу. Ночи сделались так
коротки, что, просидев несколько часов на деревьях, путники с рассветом
снова пустились в дорогу.
Вскоре они подошли к небольшому лесу, за которым виднелось стадо
оленей, принадлежавшее, по словам лопарки, ее семье. Путники остановились,
и Пинк стал наряжаться медведем.
- Вы оставайтесь пока здесь, а я отправлюсь на разведку, - сказал
Пинк, окончивши маскарад и направляясь к стаду.
- В случае надобности позовите меня, - крикнул ему вслед Стюарт.
При стаде находилось двое лопарей, Гарри и несколько собак.
Увидев громадного медведя, опиравшегося на длинное ружье, оба лопаря
с громкими криками недоумения и испуга побросали свои палки и бросились
бежать по направлению к юртам; вслед за ними с визгом и лаем побежали и
собаки.
Гарри остался один, окруженный дрожавшими всем телом оленями, и
решительно не знал, что ему делать. Гордость не позволяла ему бежать, а
защищаться он не мог, потому что у него не было никакого оружия, кроме
простой палки.
Но вдруг медведь вывел его из этого затруднительного положения.
- Эй, Гарри, пойдите сюда! - закричал медведь на чистом английском
языке.
Удивленный мальчик начал оглядываться по сторонам. Он давно ни от
кого не слыхал английского языка, кроме брата, с которым уже несколько
дней не видался, и очень обрадовался, услыхав звуки родного языка, но
никак не мог догадаться, кто его зовет.
- Что вы мне ничего не отвечаете, черт возьми! - продолжал веселым
тоном медведь, подходя к мальчику и протягивая ему лапу.
Но Гарри испуганно попятился от него и недоумевающе смотрел на
странного зверя, который говорил человеческим языком и вдобавок
по-английски.
- Ха-ха-ха! - закатился медведь. - Вы не узнаете меня?
- А Цезаря Пинка помните? - продолжал медведь.
- О, да, хорошо помню!
- Ну, так он перед вами!
И мнимый медведь все рассказал обрадованному мальчику и прибавил:
- Теперь идите вон в тот лес, там ждут мистер Стюарт и ваша знакомая
лопарка. Подождите там меня, я пойду выручать вашего брата. Кстати, где
он?
- Не знаю, я уже несколько дней его не видал.
- Ну, я найду его. До свидания!
Во время этого разговора в четверти мили стояла группа лопарей и с
величайшим удивлением смотрела на эту странную беседу их пленника со
страшным зверем.
Но, увидев, что медведь направляется в их сторону, лопари с воплями
ужаса бросились бежать куда глаза глядят, разбросав по дороге все свое
немудреное оружие, в том числе и ружья, отнятые у пленников. Свирепо рыча
и размахивая своим длинным ружьем и подобранными по дороге ружьями
мальчиков, мнимый медведь быстро шагал за улепетывавшими во весь дух
лопарями. Все они были на лыжах, и Пинк понял, что ему не догнать их, да и
надобности не было: они уже и так были достаточно перепуганы. Он умерил
шаги и, подойдя к одной юрте, вошел в нее. Там он нашел Гаральда, который,
очевидно, опять что-то напроказив, был связан и печально сидел в углу.
Произошла почти такая же сцена, как с Гарри, с тою только разницей,
что Гаральд, узнав, с кем имеет дело, бросился к мнимому медведю на шею и
крепко расцеловал его.
Вскоре все соединились и весело направились в шалаш Пинка, куда и
попали на другой день утром без особенных приключений.
15. ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ
Через несколько дней вся компания собралась покинуть Лапландию. Они
брали с собой лопарку, не пожелавшую возвращаться к родным.
Вскоре путешественники благополучно добрались до Гаммерфеста. Для
всех было большим праздником вымыться и переодеться в чистое платье.
Только одна лопарка, когда ее заставили сделать то же, нашла, что это
лишнее, и едва не захворала с горя, расставаясь со своими лохмотьями.
В Гаммерфесте Стюарт и его воспитанники пробыли два дня, употребив их
на отдых и приведение себя в приличный вид. Срок их возвращения в Англию
уже прошел, и полковник начал, вероятно, беспокоиться о своих сыновьях.
Распрощавшись с Пинком, оставшимся на некоторое время в Норвегии, и
взяв с него слово навестить их, наши путешественники отправились наконец в
Англию, захватив с собою и лопарку, уже преображенную и одетую в приличный
костюм. Описывать обратный путь не стоит: он был без особенных
приключений. В Христиании путешественники сели на пароход, отходивший в
Англию, и через неделю прибыли в Лондон, а оттуда прямо проехали в имение
полковника Остина, находившееся от столицы в нескольких часах езды по
железной дороге.
Сам полковник уже более месяца возвратился из своей поездки и каждый
день с нетерпением ждал возвращения сыновей и их воспитателя.
В одно прекрасное утро полковник сидел с сигаретой в зубах на балконе
своего дома и рассеяно просматривал "Таймс". Вдруг раздался стук
подъехавшего экипажа. Полковник выглянул через решетку балкона и заметил
трех высоких молодых людей, выходивших из экипажа. Одеты они были все
одинаково, но один из них казался старше и лицо его было обрамлено
небольшою бородою, а остальные двое выглядели еще совсем юношами.
Последние, выскочив из экипажа, поспешно открыли дверцу прежде, чем
кто-либо из прислуги успел это сделать, и почтительно пропустили впереди
себя по лестнице молодого человека с бородой, который, ласково
улыбнувшись, поблагодарил их наклоном головы и быстро поднялся по
лестнице. За ним следовали и его спутники.
Полковник был поражен. Неужели это его грубые и неотесанные сыновья?
Не успел он еще прийти в себя, как молодые люди уже подходили к нему.
Полковник встал и, протягивая обе руки молодому человеку с бородой,
вскричал взволнованным голосом:
- Стюарт! Это вы?
- Я, полковник, здравствуйте! - весело отвечал тот.
- Здравствуйте, здравствуйте, дорогой друг! - приветствовал его
старик. - А это... неужели Гарри и Гаральд? - спросил он, с удивлением
оглядывая с головы до ног молодых людей, скромно стоявших позади своего
воспитателя.
- Это мы, дорогой отец. Позволь и нам обнять тебя, - проговорил
Гарри, делая шаг к отцу.
Полковник раскрыл объятия - оба юноши бросились в них и замерли на
груди отца.
После обеда, когда полковник и Стюарт сидели вдвоем на балконе,
первый сказал последнему:
- Не понимаю, дорогой Стюарт, каким чудом вы могли так преобразить
моих сыновей?
- Я вам говорил перед вашим отъездом, полковник, что из них можно
будет кое-что сделать, и вот, видите, мои слова оправдались.
- Спасибо, спасибо, дорогой друг! Я никогда не забуду вам этой
громадной услуги, - говорил взволнованным голосом счастливый отец, крепко
пожимая руку своему собеседнику.
За ужином сидели все вместе и юноши рассказывали отцу все свои
приключения, не скрыв от него ни одной из своих ошибок.
Беседа затянулась далеко за полночь, и только перед рассветом все
разошлись по своим комнатам.
Повесть моя окончена, дорогие читатели. Мне остается только добавить,
что Гарри и Гаральд через год после возвращения домой были приняты
студентами в Оксфордский университет, Стюарт сделался управляющим имениями
полковника Остина, оставшись по-прежнему лучшим другом последнего из его
сыновей, а лопарка поступила работницей на скотный двор полковника, и
вскоре едва ли бы кто узнал в полной, опрятно одетой молодой женщине
прежнюю грязную дикарку. Что же касается Цезаря Пинка, то он временами
навещает семью полковника и до упаду всех смешит рассказами о своих
многочисленных приключениях.
