никуда в жизни не нырял. Допустим, ему кажется, что есть наш мир
и еще один другой. А если их много?
- И это один из них?
- Нет. Это, по-моему, вовсе не мир, а так, промежуточное
такое место.
Полли не поняла, и он принялся объяснять ей.
- Ужасно легко понять. Проход в нашем доме, допустим, он же
не комната? Но из него можно попасть в другие комнаты. Он вроде
и не часть никакого дома, но если уж ты в него попала, то иди на
здоровье, и попадешь в любой соседний дом, так? Вот и лес этот
такой. Эдакое место, которое само по себе вроде бы и нигде, а
зато из него можно попасть куда угодно.
- Хотя бы и так, - начала было Полли, но Дигори знай гнул
свое.
- Разумеется, так! - торопился он. - Теперь все ясно! Вот
почему здесь так тихо и сонно. Чему здесь случаться? Это в домах
люди едят, разговаривают, занимаются всякими делами. А между
стенками, и над потолками, и в проходе дома ничего не
происходит. Зато из такого местечка можно пробраться куда
хочешь. И зачем нам сдался наш пруд? Давай попробуем в другой
нырнуть, а?
- Лес между мирами, - завороженно проговорила Полли. - Вот
красота!
- Ну, куда будем нырять? - настаивал Дигори.
- Лично я никуда нырять не собираюсь, пока мы не узнаем,
можно ли вообще вернуться, - сказала Полли. - Откуда нам знать,
что все именно так, как ты тут говоришь?
- Чушь, - сказал Дигори, - Ты хочешь обратно в руки к дядюшке
угодить? Чтобы он тут же наши кольца отобрал? Нет уж, спасибо.
- Давай нырнем немножко, - упрямилась Полли, - не до конца.
Только проверить. Если хорошо пойдет, то сменим кольца и сразу
вынырнем обратно.
- А разве можно повернуть назад, когда ты уже там?
- Мы же не сразу здесь очутились. Значит, время будет.
Дигори пришлось в конце концов сдаться, потому что Полли
наотрез отказалась нырять в другие миры, не проверив свое
предположение. Она вовсе не уступала Дигори в смелости
(например, не боялась ни ос, ни пчел), только была не такой
любопытной. А Дигори был из тех, кому надо знать все, и он
впоследствии стал тем самым профессором Керком, который
участвует в других наших приключениях.
После долгих споров дети наконец условились надеть зеленые
кольца, нырнуть, но при первом же виде кабинета дяди Эндрью или
даже тени своего собственного мира Полли должна будет крикнуть:
"Меняй!", чтобы оба они мгновенно сняли зеленые кольца и надели
желтые. Кричать хотел Дигори, но Полли не уступала ему этой
чести. Словом, зеленые колечки они надели, за руки взялись, и в
воду прыгнули. Все на этот раз сработало, только описать
происходившее трудно - уж очень быстро все случилось. Сначала
показалось черное небо с мелькающими огоньками, потом пронесся
полупрозрачный Лондон, потом раздался крик Полли и все снова
сменилось мерцающим зеленым светом. Через каких-нибудь полминуты
они снова очутились в тихом лесу.
- Действует! - сказал Дигори. - Ну, какой нам пруд выбрать?
- Погоди, - сказала Полли, - давай сперва этот запомним.
Дети не без испуга переглянулись. И впрямь, просто так нырять
было бы опрометчиво. Ведь прудов было несметное множество, и все
похожи друг на друга. Деревья тоже были все одинаковые, так что
не отметь Полли и Дигори тот пруд, который вел обратно в наш
мир, они бы так и пропали, не сумели бы его разыскать. Дрожащей
рукой открыв перочинный ножик, Дигори вырезал на берегу пруда
полоску дерна. Глина под ней издавала довольно приятный запах.
- Хорошо, что хоть один из нас кое-что соображает, - сказала
тем временем Полли.
- Кончай, - отвечал Дигори, - давай-ка другие пруды
посмотрим.
Полли ему что-то ответила, он тоже не смолчал, и препирались
они битых десять минут (только читать об этом было бы скучно).
Посмотрим-ка лучше, как они стоят у другого пруда: держатся
за руки, сердца бьются, лица бледные. Вот они надели желтые
кольца, вот отсчитывают свое "Раз-два-три - плюх!"
И снова ничего не вышло! Только ноги они во второй раз за
утро намочили. Если, конечно, это было утро - в лесу между
мирами всегда одно и то же время.
- Тьфу ты! - сказал Дигори. - В чем же загвоздка? Кольца
желтые, все в порядке. Дядюшка же говорил, что надо желтые
надеть, чтобы в другой мир попасть.
А дело было в том, что дядя Эндрью о промежуточном месте не
имел никакого понятия, и потому все перепутал. Желтые кольца
вовсе не уносили из нашего мира в другой, а потом обратно.
Ошибался дядя. Пыль, из которой он их изготовил, когда-то лежала
тут, в промежуточном месте. Так что желтые колечки тянули того,
кто их касался, обратно в родной лес. А пыль для зеленых колечек
была совсем другая, она из леса выталкивала. Словом, желтые
колечки переносили в этот лес, а зеленые - в любой из других
миров. Многие чародеи, между прочим, не ведают, что творят. Да и
сам Дигори не слишком-то понимал, что к чему. В конце концов он
обо всем догадался, только было это много лет спустя. А покуда
дети решили просто наугад надеть зеленые колечки и посмотреть,
что случится.
- Кто-кто, а я не струшу, - приговаривала Полли. На самом
деле ей казалось, что ни те, ни другие колечки в новом пруду уже
не сработают, и что они с Дигори только лишний раз промочат
ноги. Не исключено, что и Дигори тайком надеялся на то же самое.
Во всяком случае, вернулись они к пруду уже не такие серьезные и
перепуганные. Так что - снова надели колечки, взялись за руки, и
куда веселее, чем раньше, отсчитали:
- Раз-два-три - плюх!
Глава четвертая
МОЛОТ И КОЛОКОЛ
На сей раз волшебство подействовало. Пролетев сначала сквозь
воду, а потом через тьму, они увидали непонятные очертания
каких-то предметов. Ноги их ощутили твердую поверхность,
расплывчатая мгла сменилась четкими линиями, и Дигори
воскликнул:
- Ничего себе местечко!
- Страшно противное, - вздрогнула Полли.
Первым делом они заметили свет, непохожий ни на солнечный, ни
на газовый, ни на пламя свечей - вообще ни на что не похожий.
Был он тусклый, мрачный, багряно-бурый, очень ровный. Стояли
дети на мостовой среди каких-то зданий, может быть - на мощеном
внутреннем дворе. Небо над ними было темно-синим, почти черным,
и они не могли понять, откуда идет свет.
- Экая странная погода, - сказал Дигори.
- Мерзкая, - откликнулась Полли.
- То ли гроза будет, то ли затмение.
Говорили они почему-то шепотом, все еще держась за руки.
Вокруг них на высоких стенах зияло множество незастекленных
окон, черных, словно дыры. Под ними чернели арки, похожие на
входы в туннели. Погода стояла довольно холодная.
Красновато-бурый камень арок и стен был совсем древний, а может,
просто казался старым из-за странного освещения. Камень мостовой
сплошь покрывали трещины. Стертые булыжники лежали неровно, а
одну из арок наполовину заваливал щебень.Дети медленно
оглядывались, страшась кого-нибудь увидеть в оконном проеме.
- Ты как думаешь, здесь живут? - прошептал Дигори.
- Нет, - сказала Полли. - Это,... ну как их, руины. Слышишь,
как тихо.
- Давай еще послушаем, - предложил Дигори.
Прислушавшись, они услыхали разве что биение собственных
сердец. Тихо было, как в лесу, только совсем по-другому. Там
была тишина теплая, полная жизни, даже казалось, что слышно, как
растут деревья. А здешняя была злая, пустая и холодная. И расти
тут вряд ли что вообще могло.
- Пошли-ка домой, - сказала Полли.
- Да мы еще не видели ничего.Давай хоть оглядимся.
- И оглядываться нечего.
- Ну, если ты боишься...
- Кто это боится? - Полли выпустила его руку.
- Смотреть-то ты не хочешь.
- Ладно, пойдем.
- Не понравится - сразу исчезнем, - сказал Дигори. - Давай
зеленые колечки снимем и положим в правый карман, а желтые так и
останутся в левом. Только захотим, тронем кольцо левой рукой, и
пожалуйста!
Так они и сделали: переложили кольца и отправились к одной из
арок. Она вела в дом, не такой темный, как им показалось
поначалу. С порога огромной пустой залы они различили в ее
дальнем конце соединенные арками колонны. Осторожно добравшись
до них, они вышли в другой двор, с донельзя ветхими стенами.
- Стоят, - сказал Дигори перепугавшейся Полли, - значит, не
падают. Главное - ступать тихо, а не то, конечно, обвалятся.
Знаешь, как лавины в горах.
Так шли они из одного просторного двора в другой, покуда не
увидели в одном из них фонтан. Только вода из пасти какого-то
чудовища уже не текла, и в самом фонтане давно высохла.
Неведомые растения на стенах тоже невесть когда засохли, все
было мертвое - ни живых тварей, ни пауков, ни букашек, ни даже
травы.
Дигори заскучал по зеленому, живому теплу леса между мирами,
и уже совсем собрался тронуть заветное желтое колечко, когда
перед ним вдруг предстали высоченные двери, похожие на золотые.
Одна была приоткрыта. Заглянув в нее, дети замерли, раскрыли рты
от удивления.
Сперва им показалось, что вся зала полна народу, тихо
сидящего вдоль стен. Но живые люди непременно бы пошевелились,
пока дети, не двигаясь, их разглядывали. Так что Дигори и Полли
решили, что перед ними восковые фигуры, только очень уж искусно
сработанные, совсем как живые.
Тут уж любопытство охватило Полли, потому что фигуры эти были
облачены в невероятные наряды. Как их описать? Сказать, что
наряды были волшебные? Небывалые? Поразительные? Скажу только,
что на голове у каждой фигуры блистала корона, а сами одежды
были всех цветов радуги - алые, серебристые, густо-лиловые,
изумрудные, расшитые самыми причудливыми узорами, словно в
рыцарском замке. И на коронах, и на одеждах сверкали огромные
драгоценные камни.
- А почему эти платья не истлели? - поинтересовалась Полли.
- Они заколдованы, - сказал Дигори, - не чувствуешь разве?
Тут вообще все заколдовано, я сразу понял.
- Дорогие-то какие, - сказала Полли.
Но Дигори больше интересовали сами фигуры, их лица. Тут и
впрямь нельзя было отвести взгляда. И мужские, и женские лица
сияли красотой, добротой и, как показалось Дигори, мудростью.
Однако стоило детям пройти несколько шагов - и лица начали
становиться все важнее и надменней. К середине ряда они стали
попросту жестокими, а еще дальше - и безрадостными вдобавок,
словно у их обладателей ни в делах, ни в жизни не было ничего
хорошего, одни ужасы. А самая последняя, дама редкостной
красоты, глядела так злобно и гордо, что дух захватывало. Много
позже, в старости, Дигори говорил, что никогда не видел такой
прекрасной женщины. А Полли при этом добавляла, что никак не
поймет, что же в ней такого красивого.
Дама, как я уже сказал, сидела последней, но и за ней стоял
ряд пустующих кресел.
- Что бы это все значило?- сказал Дигори. - Ты посмотри, тут
стул посередине, и на нем лежит что-то.
Собственно, Дигори увидел не стол, а широкую низкую колонну.
На ней лежал золотой молоток, а рядом на золотой дужке висел
колокол, тоже золотой.
- Тут написано что-то, - сказала Полли.
- Правда. Только мы все равно не поймем.
- Почему же? Давай попробуем.
Конечно, письмена были странные. И однако, к немалому
удивлению Дигори, они становились все понятней, пока он к ним
присматривался. Если бы мальчик вспомнил свои собственные слова,
он бы понял, что и тут действует колдовство. Но его так мучило
любопытство, что он ничего не вспомнил. Скоро он разобрал
надпись. На каменной колонне были высечены примерно такие слова:
"Выбирай, чужеземец! Если ты позвонишь в колокол - пеняй на
себя. Если не позвонишь - терзайся всю жизнь".
- Не буду я звонить, - сказала Полли.
- Здорово! - воскликнул Дигори. - Что ж, так и прикажешь всю
жизнь мучиться?
- Глупый ты. Кто же тебе приказывает мучиться?
- А колдовство? Заколдуют, и буду мучиться. Я вот, например,
уже сейчас мучаюсь. Колдовство действует.
-А я нет, - отрубила Полли. - И тебе я не верю. Ты
притворяешься.
- Разумеется, ты же девчонка, - сказал Дигори. - Вашему брату
на все наплевать, кроме сплетен, да всякой чепухи насчет того,
кто в кого влюблен.
