которую нам хочется верить.
Мы не задерживаемся в комнате Мадам, чему я безмерно рад. Здесь
слишком душно.
- Леня, мне порой кажется, что ты еще совсем мальчик, - говорит
Мадам. - Нельзя же быть таким наивным.
- Почему?
- Жить трудно.
- А мне никто не обещал, что будет легко.
Я иду рядом с Мадам, гадая, как мы смотримся со стороны. Бледный и
высокий Стрелок годится Мадам в сыновья по возрасту, но сходства в них
нет. Наверное, это выглядит как визит переодетого аристократа в дешевый
бордель.
- Ступеньки крутые, - предупреждает Мадам.
- Помню.
Мы выходим в рекреационную зону, и девочки под зонтами приветствуют
Мадам одобрительным визгом. Гей, бултыхающийся в воде у самого берега,
торопливо встает и машет рукой. Из-под стойки бара высовывается
всклокоченная голова Компьютерного Мага и торопливо ныряет обратно.
- Видишь, Вики нет, - громко говорит мне Мадам. Покровительственно
кладет руку на плечо: - Девочки, Стрелок подождет свою подружку! Не
обижайте его!
Общий смысл ответов сводится к тому, что меня непременно обидят, но
мне это понравится. Мадам грозит девушкам пальцем, потом идет к стойке
бара. Маг, словно почувствовав ее приближение, появляется на свет.
- Поговори со Стрелком, - ласково просит его Мадам. - У него есть
вопросы... ответь на все.
- На все-все? - вопрошает Маг.
- Абсолютно.
- Ну, Мадам, я вас за язык не тянул! - заявляет Маг.
- Если бы в этом была необходимость... - вздыхает Мадам.
Я дожидаюсь Мага за столиком, стоящим чуть в отдалении от других. Ни
к чему девочкам слушать наш разговор.
- Шампанское! - заявляет Маг, подходя ко мне. - Привет, Стрелок! Ты
ведь шампанское пьешь, верно? Я не пью, там пузырьков много, потом в
животе бурчит!
Он как-то странно двигается. Очень ровно, словно по асфальту. Смотрю
на его ноги - они не касаются песка. На босых ногах Мага стоптанные
тапочки, из которых растут крошечные, молотящие по воздуху крылышки.
- А я только с девушками шампанское пью, - отказываюсь я. - Там водка
есть?
- Там все есть! - Маг шлепает на стол бутылку ликера
ядовито-фиолетового цвета, и убегает с невостребованным "Абрау-Дюрсо".
Через минуту, все так же паря над пляжем, он возвращается с водкой
"Урсус", хрустальным кувшином, полным воды и пакетиком "Зуко".
- На, мешай!
"Урсус" я никогда не пробовал, но по слухам, водка хорошая. С
надеждой, что подсознание додумает вкус за меня, наливаю стопку. Маг
хватает кувшин и сам смешивает в нем напиток, пользуясь рукой в качестве
миксера.
В конце-концов, мы в виртуальности... микробов тут нет. Залпом
выпиваю и отхлебываю прямо из кувшина. Интересуюсь:
- Где такую обувку раздобыл?
- Тапочки? А, сегодня сделал... запарило в песке вязнуть. Нравится?
Понимаешь, ходить в Диптауне можно только по полу. Вот, пришлось к
подметкам кусок пола приклеить. И теперь никаких проблем - гуляй по
воздуху, пока не устанешь!
Маг хохочет и начинает мелко перебирать ногами, поднимаясь почти до
уровня стола. Потом поджимает ноги, падает в кресло и откупоривает свой
ликер. С чмоканьем припадает к бутылке.
- Шикарная штучка! - заявляет он. - Сладкий-сладкий! Настоящий
кюрасао!
- Ты весь день тут проводишь? - интересуюсь я.
- День? Ха! Я отсюда выхожу поесть, и, пардон, в туалет сбегать!
- Мадам говорит, вся защита на тебе держится...
- Не то слово! Тут все на мне держится.
- Посторонний может сюда пройти?
- А как бы мы на жизнь зарабатывали, если их не пускать?
- Я о другом. Возможно проникнуть в служебные помещения борделя?
- Заведения! Это не бордель, а Заведение! Нет, нельзя.
- Абсолютно?
Маг вздыхает и становится более серьезным:
- Ты хакер или ламер?
Вопрос риторический, но все же отвечаю:
- Чайник я.
- Понятненько... Абсолютных защит не существует. Чем больше
приближаешься к абсолютной надежности, тем неудобнее твое пребывание в
виртуальности. Тут квадратичная зависимость - с увеличением защиты падает
твоя способность воспринимать и передавать информацию. Самое главное -
найти оптимальное соотношение защиты и удобства. Наша охранная система
создана с элементами искусственного интеллекта. При обнаружении попыток
взлома дается оповещение, вводятся дополнительные пароли, включаются
болванчики...
- Болванчики?
- Автономные мобильные охранные программы, фагоциты. Я их
болванчиками зову, они все тупые. Ты чего не пьешь?
Наливаю себе еще.
- Если идет интенсивная атака, - продолжает Маг, - то степень защиты
растет неограниченно, вплоть до полной капсуляции Заведения. Разумеется,
на практике такого не случалось, но все должно работать именно так...
- Ты хочешь сказать - защита все-таки идеальна?
Маг мнется. Тщеславие, которого он явно не лишен, борется в нем с
объективностью.
- Нет... Если проникновение спланирует большая группа профессионалов,
они успеют войти, прежде чем охрана заработает на всю катушку. Только кому
это надо, а?
Я понимаю, что иного ответа и ожидать было смешно. На любой щит
находится свой меч.
- Спасибо, Маг.
- Да ладно, мелочи! - машет он рукой. - Хочешь свою охранную систему
наладить? Притаскивай, помогу. Или нет, пошли к тебе! - загорается Маг. -
Сам все сделаю. Скучно тут сидеть!
Качаю головой - не угадал.
- Просто интересуюсь постановкой дела.
- А, так ты из проверяющих? - вскидывается Маг. - Т-с! Все понял,
тихо... Чего Мадам сразу не сказала?
Интересно, кто может проверять виртуальный публичный дом? И зачем?
Очень интересно... но расспрашивать Мага не решаюсь.
- Пойду, может уже и Вика освободилась, - говорю я. Маг сразу
становится торжественным и важным:
- Ты смотри, Вику не обижай! - предупреждает он. - А то... она
девчонка славная, я за нее любому морду набью.
Маг вздыхает, мечтательно смотрит на море.
- Хотел было за ней приударить, да ты меня опередил... - признается
он. - Вика ведь в меня влюблена была по уши. И сейчас еще, наверное... но
ты не переживай. Я у друзей подруг не отбиваю.
Когда-то я думал, что компьютерщики из телесериалов - это придуманные
характеры. Если бы! В жизни они тоже есть.
- Но вот к той, беленькой, лучше и не подходи! - добавляет он. - Она
в меня втюрилась, уже с полгода сохнет.
Бедная девушка, не подозревая о своей тяжелой судьбе, хохочет,
обнимаясь с подружкой.
- Или, может, за Наташкой приударить... - размышляет Маг. - Они тут
все такие влюбчивые!
Он подхватывает свой ликер и приплясывающей походкой движется к
веселящейся блондинке. А я пользуюсь моментом, чтобы смыться.
101
Видимо, я делаю пару лишних кругов на винтовой лестнице, и поэтому
спускаюсь в холл. Давешних посетителей нет. Наверное, уже вкушают радости
жизни.
Только какой-то парень стоит у стола, листая черный альбом.
Невысокий, сутулый, с лицом изголодавшегося сурка, длинными прядями волос,
выбивающимися из-под надвинутой на глаза кепки.
Я прохожу мимо, к двери в служебные помещения, когда до меня доходит.
А парень уже откинул альбом и неторопливо двигается к выходу.
- Кепочка! - окликаю я его.
Он останавливается и медленно оборачивается. Глаза пустые,
жизнерадостные как у вареной рыбы.
- Ты - Кепочка, - повторяю я.
Ни малейшей реакции. Парень лупится на меня пустым взглядом.
- Ты мне не нравишься! - с нежданной радостью говорю я. - Слышишь? Ты
мне очень не нравишься.
- Три раза "ха-ха", - отводя блеклый взгляд, отвечает Кепочка. И
вновь поворачивается к двери. Любопытства в нем нет в принципе.
Но, по крайней мере, земляк.
- Стой! - кричу вслед, и он останавливается. Равнодушно ждет. - Тебе
не следует больше приходить сюда, - говорю я.
Кепочка ухмыляется. Первая эмоция на его лице - но она такая
механическая, словно я общаюсь с программой, а не с человеком.
- Чего ты здесь добиваешься?
Кажется, это тот вопрос, на который он готов ответить.
- Некоторые исследования групповой психологии.
- Проводи их в другом месте.
Белесые глаза обшаривают меня с ног до головы.
- Ты здесь работаешь?
- Нет.
- Значит - мутант.
Я теряюсь от этой странной характеристики, и Кепочка поясняет:
- Утрата социальной и этической ориентации. Распад личности. Какая
неизбежная и отвратительная метаморфоза.
Уже открывая дверь он добавляет:
- Неинтересно...
...Голос Вики догоняет меня на выходе:
- Подожди, Леонид. Не надо!
Прийти в себя - довольно трудная задача. Оказывается, моя правая рука
вцепилась в пояс, а левая сжата в кулак. Смотрю на Вику, ощущая, как
медленно спадает ярость.
- Это был Кепочка? - уточняю на всякий случай.
- Да.
- Кажется, я начинаю понимать вашу реакцию...
- Остыл? - интересуется Вика. - Молодец. Пойдем.
Мне уже не по себе от недавней вспышки. Странно, не ожидал, что меня
можно так легко завести - ничего, в общем-то, не значащими словами.
- Кто он такой, Вика?
Она чувствует, что на этот вопрос придется дать ответ.
- Ничего особенного. Просто человек, считающий себя вправе судить
окружающих.
- Например - виртуальных проституток?
- Не только. Я знаю еще пару мест, где Кепочка ставит свои
эксперименты.
- Он что-то говорил о психологии...
Непонятно почему, но эти слова Вику смешат:
- Личность, неспособная к созиданию, обязательно ищет оправдания
деструктивному поведению. Очень часто они принимают форму отстраненного
наблюдения за несовершенствами мира. Особенно за такими, как наш
бордель...
Мы входим в дверь, с которой улыбается черный котенок, и Вика
продолжает:
- Психология, в общепринятом понимании, крайне простая наука. Люди,
неспособные самостоятельно вбить гвоздь или срифмовать пару строчек, ни
капли не сомневаются в своей способности понимать - и судить других. В
крайних проявлениях это становится смыслом жизни и источником
самоутверждения.
- Кто ты, Вика?
- Психолог. Кандидат наук, если тебе интересно.
Она садится, стряхнув со стула каменную крошку. Комната после
землетрясения явно нуждается в уборке. Поскольку второго стула все равно
нет, я опускаюсь на корточки.
- А тема твоей диссертации?
- "Сублимация аномальных поведенческих реакций в условиях
виртуального пространства".
Словно извиняясь, она добавляет:
- Принято формулировать таким языком.
Вот оно что...
- Ты изучаешь таких, как Кепочка? - спрашиваю я. - Настоящий охотник
за охотниками липовыми?
- Нет. Уже давно нет, Леня. Изучать было интересно полгода, год. А
сейчас - все они на одно лицо. И Кепочка, и остальные подобные ему. Все
патологии едины, и если ты знаешь одного психопата, то можешь предсказать
поведение тысячи.
- Тогда зачем...
- Потому что они есть. Здесь деструкция, прущая из них, может
причинить боль одному, нескольким людям. В реальной жизни они оставят за
собой след из сломанных судеб, отравленной любви, осмеянной дружбы. Может
быть, даже из крови. А здесь они безвредны. Весь их гонор, звериные
реакции, интриги и самомнение - пыль. Пыль на ветру.
- Но ведь тебе тяжело - здесь!
- И что с того? Больно не мне настоящей. Больно мне нарисованной.
- Вика...
- Я тебя прошу - не вмешивайся в дела заведения. А то Мадам снимет
