Он набрал скорость в пикировании, потом раскинул черные полотнища крыльев
и заскользил над горами. Его уже было не догнать.
- Что ты надела! - закричал Лэн, спускаясь ко мне. - Что ты наделал,
Старший!
- Он же человек!
- Он из тьмы! Он ее прислужник!
- Он такой же, как мы! Он человек!
- Ты нас обоих погубил, - не слушая, прошептал Лэн. - Данька...
По лицу его текли слезы, и я как-то разом пришел в себя.
Действительно, разве прислужники зла не могут быть людьми - внешне?
Могут...
- Я видел! - закричал Крылатый из другой пары, подлетая к нам. - Ты
отпустил его, ты предал!
Это был мальчишка, наш с Лэном ровесник. Его Старший, более тяжелый и
неповоротливый, отстал.
- Я все объясню! - крикнул я. Но меня не слушали. Подлетел и Старший,
тот самый парень, с которым я вчера дрался. И меня это ничуть не удивило.
Если уж не везет - так во всем сразу.
- Попробуешь скрыться? - с надеждой спросил он. В руках у него был
арбалет.
- И не подумаю, - храбрясь изо всех сил, ответил я. - Я все объясню.
- Попробуй... Чеки, лети в город. Пуст все соберутся на площади, у
виселицы.
Его младший, явно уверенный в превосходстве своего Старшего над нами
с Лэном, полетел в город.
- Теперь вы! - скомандовал мой враг. - Оба. Ты, Лэн, будешь
оправдываться отдельно.
Мы полетели к городу. Лэн приблизился ко мне и шепнул:
- Я попробую выбить у него арбалет. Я быстрый, я успею. И улетим.
- Куда? - вопросом ответил я. - Не бойся, выкрутимся.
- Точно? - со слабой надеждой спросил Лэн.
- Не бойся, Младший!
Я собирался рассказать им правду. О том, как попал из нашего мира,
как встретился с Лэном, как напал на Летящего, но растерялся, увидев, что
он человек, как и мы.
И лишь когда мы стали снижаться над городом, я понял, это все
рассказывать нельзя. Никак нельзя. Потому что меня-то, может быть, тогда и
простят. А вот Лэну, который скрыл мою тайну, конец.
В этот миг мне захотелось улететь. Но вокруг нас уже летал десяток
Крылатых, и убегать, да еще с моим опытом полетов, было безумием. Мы
приземлились в центре площади, заполненной народом, на маленький свободный
пятачок. Следом, прямо в толпу, небрежно попадали Крылатые.
- Я сразу почувствовал в нем гниль! - громко крикнул наш конвоир. - И
был прав! Сегодня этот... Старший... отпустил Летящего! Что нам ждать от
него завтра?
Люди вокруг молчали. Здесь были и Старшие, и Младшие, и девушки, и
взрослые. Правда, последних было немного. Но все они смотрели на меня
так...
Мне стало страшно. Разве можно оправдаться перед людьми, которые тебя
ненавидят и заранее все решили?
- Что нам ждать от него завтра? - повторил парень. - Да ничего!
Потому что мы расплатимся с ним сегодня!
И он громко захохотал собственной шутке. Сквозь толпу ко мне
протолкался Шоки. Перед ним расступались, - видимо, Шоки в городе уважали.
- Зачем ты это сделал, Данька? - резко спросил он.
Я молчал. Да и что мне было говорить?
- Надо решить лишь одно, - тараторил тем временем униженный мной
вчера Старший. - Трус он или предатель. Мне кажется, что предатель.
- Уймись, - бросил ему Шоки. - Данька! Как все было?
Я посмотрел ему в глаза - и понял, Шоки дает мне шанс. Пытается дать.
- Глаза, - неожиданно сказал я. - Глаза! У меня бывает такое с
глазами, я начинаю плохо видеть. Я подлетел к Летящему и потерял
ориентацию! А потом тот уже был далеко.
Наверное, я вспомнил, как мы фантазировали в школе, перед
контрольными. Голова болит, в животе колики, палец на руке вывернул... В
школе такое помогало.
- Чушь! - заорал Старший, наставляя на арбалет. Но Шоки взмахом руки
снова осадил его. Повернулся к Лэну и спросил:
- Ты знал об этом?
Лэн помотал головой и, вот молодец, торопливо сказал:
- Нет, не знал, но у Даньки что-то было с глазами, он временами
останавливался, тер их...
- Не верьте его Младшему, он и сам трус!
- Заткнись, Ивон, - твердо сказал Шоки. - Всякое бывает. Слово Даньки
и его младшего против твоего и твоего младшего. Ничья.
Как ни странно, Ивон не казался особо огорченным. Он улыбнулся и
сказал, словно про цитировал с книжки:
- Крылатый должен быть готов к полету и бою. А если подвела его рука
- отсеките руку, если не услышал он сигнала - отрежьте уши... Ты помнишь
правила вылета, Шоки?
Тот кивнул. Я еще ничего не понял, но решил, что дожидаться развязки
не буду. Взлечу - и будь что будет. Постараюсь удрать...
Меня схватили за руки, кто-то, упав на землю, вцепился в ноги. Я даже
и сопротивляться не пробовал. В полминуты с меня сорвали Крыло, и я
остался перед толпой в одних плавках, как и пришел в город. Почему-то
стало гораздо страшнее, словно одежда могла от чего-то защитить. Хорошо
хоть, чьи-то грубые пальцы надели на меня очки.
- Ты все понял? - спросил Шоки. - Это закон, Данька.
Я ничего не понимал, но все-таки. Спросил:
- Что будет с Лэном?
- Если ты не выйдешь с ним на следующий вылет, ему придется искать
другого Старшего, - с сочувствием сказал Шоки.
Если не выйду? Значит, надежда все-таки есть?
- Шоки, Лэн не трус. Помоги ему если что, - попросил я. Шоки кивнул и
повернулся к толпе. Заорал:
- Что вы все собрались? Это дело Крылатых! И прогоните Младших, им
нечего здесь делать!
Женщины и мальчишки помладше стали быстро выбираться из толпы. Лишь
один из мужчин спокойно возразил Шоки:
- Мы тоже были Крылатыми. И вправе остаться. К тому же, кому-то
придется быть с этим мальчиком... потом. Присмотреть за ним.
- Хорошо, - хмуро согласился Шоки. - Ивон, ты доволен?
- Вполне! - нагло ответил тот.
- Ты так ненавидишь Даньку?
- Я ненавижу Летящих. А он отпустил одного из них!
Шоки подошел ко мне и достал кинжал. Я задергался, но меня держали
крепко, не вырвешься. Что же он собирается делать?
- Отпустите, все было не так! - крикнул вдруг Лэн. - Данька, скажи
им...
- Молчи! - крикнул я. - Молчи, я приказываю тебе! Младший!
Лэн замолчал, зажав себе рот руками. Но смотрел он на меня с таким
ужасом, что, отпусти меня сейчас помощники Ивона - я бы упал на землю.
Ноги не держали.
- Зачем ты отпустил Летящего? - подойдя вплотную, спросил Шоки, Моя
ложь его не обманула.
- Не смог ударить, он был похож на тебя, - так же шепотом признался
я. И увидел, как побледнел мой единственный среди Старших заступник.
- Это был мой брат, - тихо сказал он. - Но это ничего не меняет.
Ивон вышел из-за моей спины, остановился рядом с Шоки и быстрым
движением сорвал с меня очки. Я погрузился во тьму. Как неприятно быть
слепым среди зрячих! Только шумное дыхание вокруг и страх, страх, страх...
- Дай мне! - сказал невидимый Ивон.
- Нет, - отрезал Шоки. - Держите ему голову!
И тут я понял. Понял все. И забился, пытаясь вырваться или хотя бы
отвести назад голову, в которую вцепились чьи-то услужливые руки, а потом
просто кричал:
- Не надо, не надо, лучше убейте меня!
Мне зажали и рот, я вцепился в чужую руку зубами, но не смог
прокусить ткань Крыла. А потом была боль в левом глазе - огненная,
сверлящая боль от удара кинжалом и вспыхнувший на мгновение
кроваво-огненный свет...
Когда мне снова смогли зажать голову, то боль вонзилась в правый
глаз. Только я этого уже не помнил. Или очень хорошо постарался забыть за
то время, что провел без сознания.
6. НАСТОЯЩИЙ СВЕТ, НАСТОЯЩИЙ ВЗГЛЯД...
Я лежал, накрытый одеялом, и ничего у меня не болело. Это потому, что
ничего страшного и не случилось. Я просто уснул рядом с Солнечным
котенком, и мы еще не тренировались с Лэном, и не было вылета, и не
было...
Но ведь было. Было! Было!
Я вскрикнул, вспоминая случившийся ужас. И чья-то рука легла мне на
лицо.
- Тихо, мальчик, тихо... Не кричи. И не плачь, если сможешь.
- Где я?
- У меня. - Голос был незнакомым, и его владелец сражу же поправился:
- У Герта, у старого Герта. Ты не слышал про меня?
Я покачал головой.
- Ничего, это ничего, мальчик... Ты хочешь есть? Ты ведь недавно с
вылета...
Но есть я не хотел.
- А пить?
Герт напоил меня чем-то, я даже не понял, что пил. Потом снова
погладил по щеке.
- А где Лэн?
- Ушел к себе... к вам домой. Тебе лучше пока побыть у меня, мальчик.
День, другой...
- Скажите, вокруг темно? - с глупой надеждой спросил я.
- Нет, - после короткой паузы ответил Герт. - У тебя глаза плотно
закрыты.
- А если я их открою?
- Не надо, мальчик. Я наложил мазь, но если ты откроешь глаза, то
боль вернется.
- Это навсегда? - спросил я.
Герт молчал.
- Что теперь со мной будет?
- Если ты не сможешь летать, тебя лишат еды.
Я засмеялся. Летать? Конечно, какая мелочь! Меня ослепили, но пока
оставили среди Крылатых. Провинился не я, а мои глаза. Но меня бросят
подыхать с голода. Разве что Лэн и сердобольные взрослые будут меня иногда
подкармливать...
- Не плачь, - повторял Герт, вытирая с моих щек слезы. - Ты
размываешь мазь, а у меня ее мало. Без нее вернется боль.
Пусть вернется... Пусть... Я поднял руку, но так и не смог коснуться
своих плотно сжатых век. И в этот момент хлопнула дверь и послышались
шаги.
Вот что мне теперь осталось - звуки. Навсегда. Только шорохи шагов и
сочувственные голоса.
- Как ты, Старший? - тихо спросил Лэн.
Судя по звуку, он был рядом с кроватью, на которой я лежал. Я нашел
на ощупь его руку и вцепился в нее.
- Зачем, зачем Шоки это сделал? - прошептал я. - Почему он сам
меня... ослепил?
Почему-то это меня волновало.
- Если бы он дал кинжал Ивону, тот постарался бы тебя убить, -
вполголоса сказал Лэн. Уткнулся мне в грудь и заревел.
- Это из-за меня, все из-за меня, Данька... я должен был сказать.
- Тебя бы точно убили.
- Мне надо было сказать с самого начала! Я трус, это все из-за меня,
я трус, Старший!
- Не бросайся такими словами, мальчик! - строго сказал Герт. - Ты не
трус. Просто ты не создан для этой войны. Мы совершили когда-то ошибку, а
расплачиваться приходится вам.
- Это ты помнишь солнце? - спросил я, положив руку Лэну на плечо. Тот
всхлипывал уже тише. Почему-то его слезы меня успокоили. Я - по-прежнему
Старший. Я должен быть сильнее. Я смогу!
- Да, мальчик. Я одни из последних, кто помнит Настоящий свет.
- Вот мы и встретились, как хотели, - сказал я. - Лэн, а где Котенок?
- Здесь я, - подал голос Котенок, и по звуку я решил, что он парит в
воздухе надо мной. - Я пока молчал, потому что изучал ситуацию.
Голосок у него был серьезный, но довольно спокойный. И ко мне
вернулась надежда.
- Котенок! Ты же смог тогда меня вылечить! Помнишь?
Котенок молчал, зато Герт изменившимся голосом произнес:
- Мне не кажется? Ты разговариваешь?
- То, что я свечусь, тебе тоже не кажется, - отрезал Котенок. -
Данька, я не смогу тебе помочь. Сейчас - не смогу.
Я вздохнул и подумал, как здорово было бы исцелиться, и снова
посмотреть в лицо Ивону и Шоки, и вернуться в дом Лэна, и устроить там
охоту с подушками на Солнечного котенка... Как-то само собой я опять
заплакал.
- У меня не хватает сил, - извиняющимся голосом сказал Котенок. - Мне
бы чуть-чуть света, Настоящего, и я бы тебя вылечил. Прости.
- А потом, когда найдем свет, сможешь? - с надеждой спросил я.
Котенок заерзал, опускаясь на постель рядом со мной. Похоже, он не
