- Как открыть?
- Посмотри на ручку, - прошептал Котенок. Похоже, ему и вправду было
трудно. - Посмотри так, чтобы увидеть ее четко-четко. А потом берись и
открывай.
Я всмотрелся в ручку. Вначале она была чуть туманной, словно под
матовым стеклом. А потом я увидел ее очень ясно. Бронза была шершавая,
грубая, лишь по краям гладкая, будто отполированная множеством касаний.
Неужели когда-то эту дверь открывали? Я протянул руку и почувствовал холод
металла.
- Быстрее, - жалобно произнес Котенок. И я потянул дверь на себя.
Она была тяжелая, очень тяжелая. Словно петли закаменели от времени
или не хотели пробуждаться от долгого сна. Но я тянул, и дверь медленно
пошла на меня. Сквозь кирпич, и старые газеты, и три слоя обоев. Но я уже
ничему не удивлялся.
Нас обдало прохладным ветром. Тихо шумели деревья. И еще было темно.
Хорошо хоть, что никакого дворца там не оказалось.
- Ночь, - разочарованно сказал Котенок. - Даже звезд не видно, а
жаль. Звездный свет - всегда Настоящий.
Но через мгновение он воспрял духом.
- Ничего. Ночью мой Настоящий свет всегда может пригодиться.
И он храбро перепрыгнул через мою ногу - за дверь.
- Осторожно! - крикнул я.
Светящееся пятнышко мелькало уже в метрах десяти.
- Ерунда! Что может случиться с Солнечным котенком? Даже ночью?
Пойдем, здесь трава!
Я переступил порог. И почувствовал под ногами теплую траву. Здесь-то
точно не осень. Лето или весна...
- Котенок! - позвал я и пошел в темноту. Не грохнуться бы... -
Котенок!
Светящееся пятнышко метнулось ко мне.
- Дверь! Глупый мальчишка!
Я обернулся и увидел, как медленно закрывается в темноте светлый
проем. Бросился назад, но руки уткнулись в камень. Я едва не рассадил лоб
о скалу.
Сразу стало страшно.
- Самый глупый в мире мальчишка, - прыгал под ногами Котенок, - что
ты наделал?! Дверь закрылась!
- Вижу, что закрылась! - заорал я. - Так высвети ее! Откроем!
Котенок ответил не сразу.
- Я попробую...
Он подошел к камню вплотную, и я увидел, как сквозь серую тень
проступают очертания двери из черного дерева. Еще я понял, что скала, в
которой замурована дверь, огромна. Это даже не просто скала, а часть горы.
Но вот дверь, как я на нее ни смотрел, не становилась четкой. И пальцы
натыкались только на камень, а не на бронзовую ручку.
- Не получается, - виновато сказал я.
- Сам понял, - тихо ответил Котенок. - Сквозь камень трудно видеть
Потаенные двери. Это тебе не старые газеты. Разве что другую поискать...
Три двери должны вести из мира в мир, это закон.
- Так ты не можешь? - с подступающим ужасом спросил я. Искать теперь
повсюду другие двери на Землю было глупо.
Котенок молчал.
- Говори! - завопил я. - Чего молчишь?
- Не могу, - прошептал Котенок едва слышно. - Я маленький, я же
предупреждал. И сил очень много потратил, когда открывал дверь в первый
раз.
- Эх ты, Солнечный котенок, - едва сдерживая слезы, сказал я и сел на
траву у подножия скалы. В ногу больно впился острой камень, но я не
обратил на это никакого внимания. Дверь в камне стала едва различима. -
Может, камень обколоть?
- Не знаю, поможет ли это, - печально сказал Котенок и прижался к
моей ноге. Вся злость сразу куда-то улетучилась. - Ты тоже виноват, глупый
мальчишка. Надо было следить за дверью.
- Предупредил бы... И что ты меня все время зовешь глупым мальчишкой?
- Если ты уверен, то буду звать умным, - продолжал задираться
Котенок.
- У меня имя есть!
- Ты же не представился.
Минуту мы молчали, потом Котенок тихо спросил:
- А как тебя зовут?
- Данька.
- Бывают имена и похуже, - философски заметил Котенок. - Ладно, не
паникуй. Надо дождаться рассвета. Мне бы чуть-чуть Настоящего света - и я
смогу высветить эту Потаенную дверь.
- Правда?
- Без всякого сомнения, - поклялся Котенок. - Ты небось тоже на
голодный желудок марафон не осилишь?
- Да я и так не осилю, - признался я. - А откуда ты знаешь про
марафон?
- Прежде чем Настоящий свет отразился от Настоящего зеркала, я много
чего успел увидеть.
- А что то за зеркало? Откуда взялось?
- Да не знаю я... Оно очень старое, его взяла маленькая девочка и
стала пускать зайчики... Фу, слово-то какое глупое! Зайчики!.. А девочка и
не подозревает, какая удивительная вещь у них в доме хранится.
Я сидел рядом с Солнечным котенком и думал. О том, что во многих
домах могут пылиться Настоящие зеркала, способные сотворить чудо. А мы
проходим мимо, не догадываемся подставить их под утренний свет...
- Котенок, а как узнать, Настоящее зеркало или нет?
- Просто посмотреть в него. И захотеть увидеть себя таким, какой ты
есть. Но люди боятся таких зеркал, предпочитают видеть свое отражение, а
не суть. А некоторые уже и не умеют видеть, они способны только смотреть.
- И в чем тут разница - видеть или смотреть?
- Глупый, глупый Данька, - печально сказал Котенок. - Ты
действительно еще маленький...
Я обиделся и не стал переспрашивать. А Котенок повозился у моих ног,
потом виновато спросил:
- Не холодно?
- Нет.
- Ты не обижайся, если я буду обзываться. На самом-то деле я во всем
виноват. Расхвастался...
- Да ладно. Дождемся рассвета и вернемся домой. Жаль только, ничего
не увидели.
- А что тут видеть, - сонно отозвался Котенок. - Маленькая долина
между скалами. Сто метров на двести, не больше... Ручеек, пара деревьев и
несколько валунов.
- Откуда ты знаешь?
- Вижу.
- Так ведь темно!
- Во мне Настоящий свет, - зевнув, напомнил Котенок. - Данька, давай
спать...
- Я не хочу.
- Тогда помолчи, а я посплю...
Вам когда-нибудь доводилось сидеть в полной темноте, держа на коленях
спящего котенка? Да, именно в темноте, потому что когда Солнечный котенок
уснул, шерстка его стала светиться не ярче неоновой лампочки в детском
ночнике. Что бы вы в такой ситуации сделали?
Точно. Вот и я тоже уснул.
2. МЫ ЖДЕМ РАССВЕТА
Проснулся я от озноба. Котенок спал, и от него шло ровное тепло, но
хватало его только на живот и немного на ноги. А по плечам разгуливал
прохладный ветерок.
Я поежился, и котенок сразу поднял мордочку, засветившись в полную
силу:
- Замерз, да?
- Спрашиваешь. - У меня зуб на зуб не попадал, да и есть хотелось
ужасно. - Вот простыну опять...
- Вылечу, - без особого энтузиазма пообещал Котенок. - Ладно, уже
немного осталось. Это перед рассветом всегда становится темно и холодно.
- Значит, вот-вот рассветет. - Я осторожно опустил Котенка на землю и
попрыгал, чтобы согреться. Помогло это плохо.
- Может, мы мало спали? - предположил я, снова усаживаясь на траву.
- Семь с половиной часов, куда уж больше, - сказал Котенок. - Знаешь,
какое чувство времени у Солнечных котят?!
У меня вдруг возникло жуткое подозрение. Но я не спешил его
высказать, а вместо этого спросил:
- Ты до рассвета точно дверь не откроешь?
- Никак.
- А если... ну, в общем... вдруг здесь очень большая ночь?
- Какая?
- Несколько месяцев, как на полюсе!
Котенок помолчал, потом прошелся по траве взад-вперед и грустно
сказал:
- Я надеялся, что ты об этом не подумаешь.
Обхватив руками плечи, я смотрел на сконфуженного Котенка. Потом
спросил:
- Так что же, мы среди этих гор и останемся? Здесь же и есть-то
нечего!
- Мне тоже, - огрызнулся Котенок. - Зато вода есть, можешь попить.
- Меня дома уже ищут, - вдруг сообразил я. - Не знают что и подумать
- исчез из постели, даже тапочки не надел!
- Давай немного подождем, - предложил Котенок. И мы ждали - молча,
потому что говорить нам не хотелось, лишь Котенок со своим чувством
времени объявлял каждые прошедшие пятнадцать минут. Когда он со вздохом
сказал "час", я взорвался:
- И где же рассвет?
- Нет пока, - признался Котенок. - И я его не чувствую. Солнышко еще
где-то далеко. Подождем немно...
- Хватит, - оборвал я. - Надо что-то делать.
- Есть один вариант, - со вздохом произнес незадачливый волшебник. -
Я же умею летать. Сейчас взлечу и буду лететь, пока не наткнусь на рассвет
или закат.
Прозвучало это так, словно рассвет и закат были толстыми каменными
стенами. Я невольно улыбнулся.
- А дальше?
- Когда подкреплюсь, вернусь к тебе. У Солнечных котят отличное
чувство направления, я тебя обязательно найду. Откроем дверь - и готово.
- Так что же ты раньше этого не предложил? - возмутился я.
- Понимаешь, я ведь уже не солнечный лучик, - признался Котенок. - Я
буду лететь очень быстро, но может понадобиться несколько дней.
Вот тут мне стало страшно по-настоящему.
- Ты представляешь, что говоришь? - прошептал я. - Что со мной потом
дома сделают?
- Другого выхода нет. Ждать - или лететь.
Я отвел взгляд от Котенка. И вдруг понял, почему возмутился этим
предложением. Мне страшно.
Я, наверное, стал бояться темноты. А без Солнечного котенка темнота
станет полной. И... что, если он не прилетит?
- Давай, - выдавил я. - Лети. Только быстро, а то передумаю.
Он понял.
- Анька, не вешай нос. Я буду лететь очень быстро. Если захочешь пить
- ручеек прямо перед тобой, метрах в тридцати. Жди.
И прежде чем я успел сказать, что передумал, что не смогу ждать его в
одиночестве и мраке, Солнечный котенок подпрыгнул и взвился в воздух.
Оранжевый комочек света стремительно поднялся, превращаясь в крошечную
точку на черном небе. И полетел прочь. Действительно очень быстро: я
потерял его из виду за несколько секунд. Только хватит ли ему сил все
время мчаться с такой скоростью?
Минут десять я ревел, уткнувшись в густую, мягкую траву. Как ни
странно, это меня капельку согрело. Поднявшись, я пошел на поиски ручейка,
о котором говорил котенок.
Странное это дело - бродить во тьме. Теряется и расстояние и время.
Лишь камни, изредка попадавшиеся под ноги, доказывали, что я не топчусь на
месте.
Руки я держал перед собой, боясь, что в любой момент оступлюсь, но
вскоре услышал журчание воды, а еще через мгновение трава под ногами
сменилась влажным песком.
Нагнувшись, я жадно пил холодную чистую воду. Потом, отойдя на
несколько шагов - так, чтобы слышать ручеек, - лег навзничь в траву,
высокую, сомкнувшуюся надо мной.
Делать было совершенно нечего. Раньше я и не подозревал, как
выматывает полное безделье. Я лежал, слушая плеск воды и гул ветра где-то
далеко-далеко вверху. Лежал, наверное, очень долго. А потом снова заснул.
Разбудили меня шаги. Я открыл было рот, чтобы окликнуть вернувшегося
Котенка, но вовремя сообразил, что эти шаги другие: тяжелые, человеческие.
Сразу вернулся страх.
Шаги приближались сразу с двух сторон. В нескольких метрах от меня
идущие встретились. И я услышал тягучий голос:
- Там нет никого.
- Там нет никого тоже.
Я понимал говорящих, хотя мне почему-то казалось, что они говорят на
чужом языке. И от этих медленных, тяжелых голосов меня пробила дрожь. Я
замер, боясь шевельнуться.
- Здесь никого. Но дозорный видел свет.
- Дозорный видел Настоящий свет.
- Это невозможно.
- Но дозорный видел.
- Здесь нет света. Здесь нет никого.
- Тот, кто светил, улетел.
- Или ушел по скалам. Здесь низкие скалы.
- Нас обвинят в медлительности.
- Это плохо. Надо сказать, что здесь был Крылатый, убежавший вчера.
- Нас спросят, где его сердце.
- Мы скажем, что он защищался. Мы скажем, что залили долину Черным
