Но у клэнийца, севшего напротив меня у костра, кожа была светлой.
Пока...
- Ты мальчик или девочка? - поинтересовался я. Клэниец выглядел
совсем еще подростком. Секунду он молчал.
- Девочка.
Усмехнувшись, я взял фляжку, в которой уже плескалась вода. Глотнул и
спросил сидящую у огня девочку - самую обычную, коротко подстриженную, еще
плоскую, как пацан, девчонку с планеты Клэн:
- Тебя послали, потому что я считаюсь настолько беспомощным?
Девочка покачала головой. Сказала, тщательно подбирая слова, - вряд
ли ей приходилось часто общаться на стандарте:
- Меня послали, потому что наши шансы выжить в поединке одинаковы.
Это знак уважения, ты хорошо себя вел на Клэне.
- Я понимаю, - серьезно ответил я. - Как тебя звать?
- Клэн.
- Ну да, я же потенциальный враг. Слушай, Клэн, мне нужно найти Дом
Алер. Я отдаю им свою кровь.
В лице девочки что-то изменилось. Даже если семья Алер-Ил была врагом
ее дома - все равно она теперь обязана доставить меня к старейшине Алер. Я
сдался на милость одного из родов Клэна - а случайный человек не узнает
имени семьи.
- Ты на земле Дома Алер.
- Тогда помоги мне... - я замолчал. Если я на земле Алер, значит, и
встречает меня член семьи. Молча сняв ножны и кобуру, я перегнулся через
огонь, протягивая девочке оружие. Языки пламени гладили ткань комбинезона.
Минуту девочка не шевелилась, словно выжидала, что я отдерну руку.
Потом взяла оружие. Огонь коснулся рукавов ее свитера и радостно
перепрыгнул на них. Запахло горелой шерстью.
- Зачем ты Дому Алер? - спросила девочка.
- На мне долг, которому двести лет. Я знаю последние минуты Алер-Ила.
- Кто ты? - Рукава свитера сгорели по локоть; болтались, дотлевая,
чадящие нитки. Пламя бессильно колотило девчонку по рукам.
- Лорд с планеты Земля. Сергей, капитан "Терры", спасшей Алер-Ила в
космосе.
- Если ты врешь...
- Моя смерть будет страшной. Знаю, девочка. Я Сергей с Земли.
- Я проверю, - все еще не убирая рук, сказала девочка.
"Как?" - хотел поинтересоваться я. И не успел. Мир закружился,
слабость ударила по ногам. Я понял, что падаю, и последним усилием
уклонился от горящих поленьев, бросившихся к лицу...
Темнота.
И легкая боль, а может, и не боль, просто дрожь, словно в черепе
болтался клубок тяжелой, как свинец, нити. И чьи-то пальцы, шевелящиеся у
самых глаз, умело раскручивающие нить памяти.
Свет.
- Выпей, - сказала девочка.
Во флаере было тепло. Во всяком случае, выше нуля по Цельсию; когда
снаружи идет дождь из жидкой углекислоты, это совсем неплохо.
Я взял протянутый стакан с прозрачной жидкостью, глотнул и замер.
- Слишком крепко? - с сочувствием спросила девочка.
- Нет, - прошептал я. - Просто... просто не думал, что в спирте может
быть больше девяноста восьми градусов...
- Здесь сто, - серьезно сообщила клэнийка. - Молекулярно связанная
вода удалена особыми способами... добавлены специи и кристаллический
сахар.
С юмором у клэнийцев всегда было неважно. А вот с алкоголем, похоже,
наоборот.
- Я сообщила Дому, нас ждут. Дождь кончится минут через
двадцать-двадцать пять, дорога займет еще семь. Пока дождь не кончится,
лететь опасно.
Девочка выглядела предельно серьезной. То ли мое положение еще
оставалось неясным, то ли она допустила какую-то ошибку, общаясь со мной.
- Как тебя звать? - опять поинтересовался я. Клэнийка казалась
неотличимой от земной девочки-подростка, лишь обугленные рукава свитера
напоминали, что ее кожа выдерживает открытое пламя... да и струящийся по
колпаку флаера поток жидкого газа ей не повредит. - Или я еще враг и мне
нельзя доверять имя?
- Ты не враг. Наш Дом обязан тебе всем - двести лет назад ты сообщил
на Клэн, что Алер-Ил исполнил свой долг. Ты поклялся, что его атака спасла
твою жизнь - и позволила затем победить Белый Рейдер. Отдав ему честь
победы, ты позволил нашей семье существовать дальше. Ты друг. Ты должен
стать членом семьи - и войти в Дом Алер равным среди равных.
Я насторожился. Что-то вспоминалось из рассказов Клэна-Алер-Ила. О
том, как вступают в семью не принадлежащие к роду... Может быть, с тех пор
ритуал изменился?
- Меня зовут Алер-Тьер, - сказала девочка и стянула свитер. Под ним
ничего не оказалось - ни майки, ни лифчика. А последний, к моему
удивлению, был бы нелишним - полураздетая, она выглядела взрослее...
Ерунда. Это подыскивает оправдания разум. Ритуал приема в семью на Клэне
не изменился. Хорошо, что удостоверять мою личность не отправился один из
братьев Тьер... или ее папаша.
- Я в возрасте юности, - тем временем сообщила Тьер. Лицо ее было
серьезным и торжественным, как у школьницы, благодарящей учителей на
каком-нибудь торжественном вечере. - Я знала всех мужчин Дома и могу быть
женщиной семьи. Ты вправе стать равным в Доме Алер.
Первым моим желанием было поинтересоваться, не могу ли я стать равным
в семье Алер при помощи более взрослой женщины. К счастью, я вспомнил
слова Клэна...
"Человеку не дано выбирать семью, в которой он родится. Нельзя
выбирать и человека, принимающего тебя в новую семью. Кем бы он ни был,
лучшее и худшее семьи - в нем".
- Я хочу стать равным в Доме Алер, - сказал я и понял, что говорю
вполне искренне. Поставил на пол кабины стакан со стоградусным спиртом,
расстегнул шов комбинезона. Тьер коснулась сенсоров на пульте - и спинки
кресел мягко опустились. Она положила свой горелый свитерок на приборную
панель - движение выглядело абсолютно произвольным, но почему-то свитер
накрыл оптический датчик видеофона. Я благодарно улыбнулся.
Ее кожа была мягкой и теплой - нормальная человеческая кожа, а не
броня. Губы - опытными, недетскими.
Последние капли углекислоты барабанили по кабине флаера.
- Все правильно? - спросил я Тьер, и она не ответила, потому что я и
так видел - все правильно.
Я вошел в семью Алер.
- Теперь ты свой, - сказала Тьер, расчесываясь. - Брат.
- Брат? - я лежал на откинутом кресле, наблюдая за девочкой. Зрелище
было приятным. Особенно если не обращать внимания на расческу в ее руках -
тонкие стальные зубья были остры как бритва. Расческа-кинжал. Наверно, у
клэнийцев и зубные щетки со взрывателем.
- Брат, отец, сын, друг. Как угодно. Близкий-Мне-Мужского-Пола.
Рэс-Ор-Мьен.
- Лучше зови меня другом. Слово более точное.
- Хорошо. Ты не гость больше и не тот, кому мы должны. Ты один из
нас. Значит, должен выслушать и то, что тебе неприятно.
Я нахмурился:
- О чем ты, Тьер?
- О тебе. Я смотрела твою память, ты понимаешь?
- Конечно.
- Фанг, которого ты отпустил, сказал правду. Кто-то - возможно,
Отрешенные - лишил тебя любви и дружбы.
- Ерунда. Я люблю Терри... и я друг Эрнадо, Ланса, Клэна... Алер-Ила
то есть.
Как-то не так это прозвучало. Заученно. Дважды два - четыре.
- Нет, друг. Не лги себе. Ты помнишь о любви и дружбе - это верно.
Память осталась. Но скажи - кем был для тебя Алер-Ил час назад? Другом,
погибшим за тебя? Или ключом в Дом Алер, возможностью получить помощь
планеты Клэн?
Я не ответил.
- Ты... - Тьер слегка улыбнулась, - нарушил два обычая своего мира...
свои собственные, что важнее. Изменил жене - занимался сексом с
несовершеннолетней. Правильные термины?
- Изменить жене - не такое уж преступление по нашим меркам. А твой
возраст уже не запретен для секса... на Земле.
Тьер спокойно кивнула.
- Конечно. Но это были твои запреты - понимаешь? Личное табу.
- Я же был вынужден... - пробормотал я и отвел глаза. - Чтобы
вступить в Дом.
- Друг, я рада, что ты в семье. Но Клэн уже давно не тот, что раньше.
Мы уважаем чужие обычаи. Да, ты не сошел бы в Дом Алер. Но мы должны тебе
все - свое имя, Дом, семью, честь. Для тебя построили бы дворец на
поверхности... или отдали бы весь Дом - а сами перебрались в новый. Тебе
дали бы корабль и охрану... все, что потребуется. Можно совместить любые
культуры - если хочешь это сделать. Я не сомневалась, что ты откажешься
войти в семью.
Я молчал. Нечего было мне сказать этой девочке - логичной и
рассудительной, как робот. Сильной и честной, как робот.
- Друг, я хочу помочь тебе.
Я посмотрел на Тьер. Она сидела передо мной - полуодетая,
симпатичная, мое вечное - отныне - проклятие и позор.
- Чем я могу помочь, скажи? Ты старше и сильнее, ты ранен...
Ранен? Пожалуй, да. Ранен в голову. В совесть.
- Долга нет, ты теперь в семье. Но он был - я помню. Мои детские
сказки об Алер-Иле и Сергее, победивших Белый Рейдер, спасших мир
Сеятелей.
- Что ты говоришь, девочка? - прошептал я. - Мы победили Рейдер
потому, что он угрожал моему миру - Земле двадцатого века. Мир Сеятелей -
как ты можешь его любить? Они дали вам страдание.
- Они дали нам жизнь, брат... друг.
- Жизнь-страдание, жизнь-кошмар. В мире, где нельзя жить...
- Мы живем.
- Жизнь в мучениях, смерть в бою, детство без невинности...
- Жизнь. Смерть. Детство.
Тьер взяла меня за руку. Ласковое касание, но теперь я не мог забыть,
что под этой кожей - кремниевая пленка, твердая, как титан.
- Друг Сергей, твой мир дал жизнь - всем нам. Клэну, Ерргу, Тару,
Фаа, Уне-Кор, Бьемену... всем мирам галактики. Неважно, по какой причине:
мать может родить ребенка, не думая о его счастье. Все равно она - мать.
Мы обязаны Земле всем. Не только Клэн, все хроноколонии - пусть нас и
презирают на Земле. Мать может не любить детей - все равно она мать.
- Тьер, ты ничем мне не поможешь. Если только...
- Что? Я хочу помочь. Я гордилась своей семьей - потому что ты был
другом Алер-Ила. Даже имя я выбрала близкое тебе - имя твоей
Любимой-Женского-Пола. Нам чуждо такое однообразие - но я завидую ей.
Я закрыл глаза. Дурак. Даже не заметил сходства имен. Тьер. Терри.
Прости, Тьер, что был твоим идеалом. Прости, Терри, что смог забыть
любовь.
- Тьер... ты умеешь читать мысли. Ты знаешь - Алер-Ил был моим
другом, Терри - любимой... совсем недавно.
- Знаю.
- Верни то, что забрали другие. Верни мне любовь и дружбу. Верни мне
себя.
Я боялся посмотреть на нее - потому что знал ответ.
- Сергей... Я могу играть с твоей памятью, как с горстью снега. Могу
ломать барьеры, как хрупкую льдинку. Но в твоем разуме не барьер - дыра.
Из твоего разума вырвали часть. Если я сложу другой узор чувств - он не
будет твоим. Я же не землянин... не мужчина... не ты.
- Как мне жить, Тьер?
Слова застревали в горле. Зачем я спрашиваю, какую мудрость хочу
услышать от маленькой девочки, пусть и умеющей "играть с памятью"?
- Тебя лишили друзей и любимой, брат. Те, кто сделал это, сильнее
любого человека. Но можно написать сожженную книгу заново, можно
переиграть бой, можно отстроить разрушенный дом. Главное - жить. Ты
помнишь, каким был, - память поможет тебе.
- Спасибо, Тьер. Я попытаюсь.
Во мне не было веры - лишь благодарность. Признательность,
благодарность, вина - все то, что часто предшествует любви.
Возможно, я и смогу полюбить заново. Но не Тьер я должен любить -
прости меня, девочка с Клэна, пытающаяся думать как землянин. Я должен
полюбить Терри. Потому что никогда не позволял унижать себя, отнимать то,
что считал своим. Я такой, какой я есть, со всем плохим и хорошим, что
смешалось в душе. Я как Дом на Клэне, неделим. И не всемогущим Отрешенным
помогать мне "стать лучше".
- Летим к Дому? - спросила Тьер.
