штаба бежали из деревни, оставив на месте все штабные бумаги. Трофимов
бежал вместе с ними.
Утром штабные бумаги австрийцев попали в штаб Гренадерского полка и
из них узнали об измене и предательстве Трофимова. Но он был уже вне
досягаемости русской армии.
Одновременно с Трофимовым попали в плен Заяц, Лежнев и Михайленко.
Заяц немного знал немецкий язык и австрийцы назначили его старшим. По
дороге в лесу Заяц громко по русски скомандовал:
- Тикай, братцы, кто может! - и бросился в ближайшие кусты.
Пленные разбежались.
На следующее утро испачканный, с расцарапанным лицом Заяц предстал
перед Борейко. Он доложил, что прибыл из плена в батарею. Вскоре явились
Лежнев и Михайленко. Они видели среди бегущих офицеров австрийского штаба
и Трофимова.
- Жаль, не было у нас под руками винтовки, а то мы его наверняка
пристрелили бы, - сожалел Заяц.
23
Австрийская армия быстро отходила на запад. Даже естественные
преграды - водные рубежи - австрийцы не смогли использовать для обороны.
Русская армия за несколько часов форсировала реку Сан. Без боя, в
стремительном отступлении был оставлен Львов, столица и главный город
Галиции.
Преследующие неприятеля русские войска делали переходы по тридцать
километров ежедневно. За наступающей армией шла тяжелая батарея Борейко.
В десятых числах сентября батарея Борейко подошла к небольшому
галицийскому городку Тарнобжегу, расположенному на правом берегу Вислы.
Весь белокаменный, утопающий в зелени садов, он казался очень красивым.
Австрийцы задержались в непосредственной близости от западной окраины
города. В Тарнобжеге расположились русские штабы и резервы. Город оказался
битком набитым солдатами и военными повозками.
Австрийцы бросили на участок Тарнобжега значительные силы.
Продвижение русских частей приостановилось, командованию пришлось
подтягивать резервы.
Расположение Тарнобжега - на правом берегу Вислы - подсказало
командованию интересный тактический прием: перебросив на левый, северный,
берег реки русскую пехоту, обойти фланг австрийцев и ударить им в тыл.
Командир Гренадерского полка полковник Новиков и Борейко тщательно изучали
по карте местность, сличали показания разведки с картой.
- Проведем разведку боем. Я сейчас открою огонь по австрийцам, а вас,
господин полковник, прошу проследить за действием моих снарядов, -
предложил Борейко.
Вскоре с десяток тяжелых снарядов обрушилось на окопы австрийцев,
после чего пехота, в сопровождении легких пушек, бросилась в атаку.
Австрийцы отошли на полтора-два километра и вновь задержались на следующей
укрепленной полосе.
Стало очевидно, что лобовой атакой их далеко не сдвинешь и необходим
глубокий обход с противоположного берега реки.
Как только стемнело, началась переправа на левый берег Вислы
батальона гренадер. Чтобы не привлекать внимания австрийцев,
переправлялись через реку в полной тишине, значительно ниже Тарнобжега.
Ночь выдалась туманная, что помогло скрыть многочисленные лодки русского
десанта. Высадившийся батальон по левому берегу реки направился вверх по
течению, вскоре миновал Тарнобжег и вышел во фланг, а затем и в тыл
вражеской обороны.
Беспечные австрийцы хотя и выставили дозоры на левом берегу реки, но
солдаты спали по хатам или устроились на берегу на копнах скошенного сена.
Гренадеры захватили некоторые из этих дозоров. От них узнали пароль и
пропуск и спокойно двинулись вперед, не встречая сопротивления. Началась
вторая переправа, вверх по реке через Вислу, теперь уже с левого на правый
берег реки. Первые лодки были сразу замечены дозором австрийцев и даже
освещены ракетами. Но сообщенный пароль и пропуск с указанием, к какому
именно полку принадлежат солдаты, совершенно успокоили австрийскую охрану
и она спокойно допустила высадку десанта.
Едва вступив на землю, гренадеры обезоружили встретивших их солдат и,
связав, оставили под охраной на берегу реки.
Высадка десанта продолжалась беспрепятственно. Переправилось уже
больше роты с несколькими пулеметами, пока наконец кто-то из австрийцев
догадался, что это русские и выстрелом поднял тревогу.
Тихая ночь сразу огласилась грохотом стрельбы, трескотней пулеметов,
криками, взрывами ручных гранат. В воздух стали взлетать десятки
осветительных ракет. Но гренадеры уже прочно зацепились за небольшой
плацдарм на вражеском берегу. Каждую минуту подходили все новые и новые
лодки с подкреплением. Захваченные врасплох австрийцы слабо
сопротивлялись.
Высадка десанта произошла в том районе, где располагались австрийские
дивизионные и корпусные обозы, легко поддавшиеся панике в ночной темноте.
Только один, расположенный здесь на отдых первоочередной полк оказал
сопротивление и даже попытался сбросить в реку русских.
Но через реку уже переправились русские батареи. Выкатив свои пушки в
стрелковую цепь, артиллеристы в упор начали расстреливать опомнившихся
было австрийцев. Не выдержав артиллерийского огня, единственный
оказавшийся боеспособным австрийский полк в панике бежал. Русские
подразделения хлынули вперед, захватывая все новые и новые селения в тылу
австрийцев.
В то же время русские части на переднем крае обороны, услышав
стрельбу в отдаленном тылу врага, энергично атаковали противника.
Начало светать, когда охваченные паникой австрийские обозники на
полном карьере врезались в боевые порядки своей пехоты и смяли их. Тогда
все полки дрогнули и бросились бежать куда глаза глядят.
Австрийцы, зажатые между двух огней, заметались на небольшом
пространстве в тщетных поисках спасения. Они поняли, что попали в ловушку
и, побросав оружие, массами стали сдаваться в плен.
Только к полудню это побоище кончилось. Австрийцы откатились сразу
больше, чем на двадцать километров, отойдя к реке Дунайцу.
На следующее утро Звонарев доложил Борейко, что из четырех пушек три
к стрельбе непригодны и требуют капитального ремонта. Непригодны они были
и к длительным переходам по разбитым дорогам.
В тот же день Борейко подал об этом рапорт по начальству и получил
приказ отправиться в Ивангородскую крепость, где были организованы тыловые
артиллерийские мастерские.
24
Погода стояла хорошая, сухая, теплая и через неделю батарея собралась
в Ивангороде, старинной крепости, построенной в середине прошлого века из
кирпича и только перед войной отчасти модернизированной. Основной задачей
крепости было обеспечение переправы через Вислу при впадении в нее реки
Вепрж.
Комендантом крепости состоял очень энергичный и инициативный
инженер-полковник Шварц, хорошо известный Звонареву по Порт-Артуру, где
они встречались под Кинчжоу и на различных фортах крепости.
К Ивангороду подошли и две другие батареи 3-го дивизиона 1-й тяжелой
артиллерийской бригады. Вновь после Восточной Пруссии появился командир
дивизиона подполковник Куприянов. Из разговоров выяснилось, что другие
батареи гораздо меньше принимали участия в боях и лучше сохранили свою
материальную часть. Куприянов сообщил, что в штабе 4-й и 10-й армий очень
хорошо отзывались о действиях батареи Борейко.
- Но ваша батарея считается самой либеральной. По доносам выходит,
что вы, Звонарев и Блохин - ярые революционеры. К доносам было приложено и
несколько прокламаций, якобы обнаруженных у солдат батареи. Командующий
армией генерал Ленчицкий приказал дело прекратить и оставить вас в покое,
- сообщил Куприянов, - но постарайтесь на будущее время, чтобы подобных
прокламаций у вас не обнаруживалось.
- Сие от меня не зависит. Идет война, солдаты не в казармах, а пока
есть революционеры, будет и подпольная литература, - ответил Борейко.
- Но в других батареях прокламаций не обнаружено, - возразил
Куприянов.
"Появятся и там, дайте срок", - подумал Борейко, а вслух сказал:
- Вам известно, господин подполковник, что Трофимов оказался
изменником и предателем?
- Что вы говорите?! Быть этого не может! - удивился Куприянов.
- В штабе 2-й гвардейской дивизии вы сможете получить исчерпывающие
данные по этому вопросу.
После смены орудий и ремонта батарея Борейко вместе с двумя другими
батареями дивизиона была включена в подвижной резерв крепости. Куприянов
поместился в штабе крепости и оттуда отдавал нужные распоряжения.
Он рассказал, что 1-ю тяжелую артбригаду распределили по нескольким
армиям. 1-й дивизион остался в 1-й армии, 2-й - во 2-й, а 3-й придали 9-й
армии, которой командует генерал Ленчицкий. В штабе армии Куприянов слышал
очень лестные отзывы о действиях батареи Борейко. Звонарев приказом по
армии был произведен в подпоручики, а Борейко со дня на день ожидал
производства в капитаны. Зуева было решено направить на артиллерийские
курсы для подготовки прапорщиков артиллерии. Блохин, Лежнев, Михайленко
были представлены к солдатским крестам.
Среди батарей дивизиона 7-я оказалась самой боевой. Ее потери в боях
составляли примерно пятьдесят человек. Подбиты два орудия и три зарядных
ящика. Сменился почти полностью конский состав.
Соседняя, 8-я батарея, тоже гаубичная, потерь в материальной части не
имела, а солдаты отделались легкими ранениями. Командир батареи молодой
капитан Думов предпочитал спокойную жизнь боевой обстановке и огневые
позиции он выбирал поглубже в тылу. Третья в дивизионе, 9-я по номеру,
батарея была пушечная, вооруженная пушками последнего образца, и
предназначалась для обстрела глубоких тылов противника. Командир ее,
капитан Потапов, тоже не рвался в бой. Борейко возмущался его пассивностью
и часто высказывал это Куприянову, называя 9-ю батарею самой худшей в
дивизионе.
- Потапов должен двигаться за пехотой с легкими орудиями, а не
плестись в хвосте.
Куприянов наседал на 9-ю батарею, требуя от нее активных действий,
риска в боевой обстановке. За это Потапов невзлюбил Борейко и, где мог,
называл его либералом и даже социалистом.
Так каждая из трех батарей дивизиона отличалась своим собственным
порядком. Мягкотелость Куприянова не способствовала объединению и
сплочению офицеров дивизиона.
Командиры батарей сначала отнеслись к Звонареву недружелюбно, считая
его "борейковским прихвостнем". Но потом убедились, что он человек знающий
и с хорошей боевой закалкой.
Обычно Звонарева при осмотре орудий сопровождал Вася Зуев.
- Что этот молодой человек может понимать в наших орудиях? Мы сами
получили их только перед войной. Где же ему было ознакомиться с их
устройством? - возмущались многие офицеры.
Вася объяснил, что он студент-технолог и производственную практику
проходил в орудийной мастерской Путиловского завода, где изготовлялись эти
пушки, поэтому хорошо знаком с их устройством.
- Понятно, почему вам не требуется технической помощи. Надо просить
командира дивизиона, чтобы одного из вас перевели в другую батарею, -
ухватились за эту мысль командиры батарей. - Хотя бы до приезда в дивизион
артиллерийских техников.
В октябре 1914 года немцы бросили все свои силы на фронт Ивангород -
Варшава. Наступила дождливая осень, дороги раскисли, русские армии,
перебрасываемые с реки Сан на среднюю Вислу, с огромным трудом тащились по
прифронтовым дорогам.
Отбросив слабые русские заслоны на левом берегу Вислы, немцы вплотную
подошли к Ивангороду и с ходу бросились на штурм крепости. Начались
упорные, напряженные бои.
