да кто-то думает о чем-нибудь очень хорошем, его мысли поднимаются
вверх, похожие на радужные мыльные пузыри, и солнечные лучи, проходя
сквозь эти пузыри, становятся шелковистыми и щекочут, как пух одуван-
чика. Вот это прикосновение и ощутил пришелец.
Светлые мысли кружились вокруг домика у подножия ратуши, и по их
легкости и прозрачности Сказочник понял, что это просто мечты, почти
несбыточные и оттого чуть грустные. Он помедлил лишь секунду, а потом
подошел к домику и постучал в окно.
Снаружи стекла были пыльными - сегодня хозяйка еще не успела их
протереть. Сказочник увидел только силуэт, на мгновение замерший у ок-
на, и вслед за тем дверь отворилась. Тогда он, повинуясь приглашающему
жесту, по привычке легко и беззвучно скользнул в прохладный полумрак.
Жена мэра не часто видела у себя в гостях незнакомцев - чужие обыч-
но приходили к ее мужу. Hо Сказочник был приветлив и добр, а она -
почти девочка, и им было хорошо вдвоем. Гость рассказывал о дальних
странах и соседних деревнях, о королях за морем и о цыганах, чей табор
остановился у монастыря...
Пришел мэр, немного удивился, увидев гостя. Hо Сказочник умел быть
любезным и красноречивым, и хозяин дома тоже с удовольствием послушал
о происшествиях на суше и на море, о приключениях купцов, о королевс-
ком походе на юг и о забавных случаях на последней Большой Ярмарке. Он
даже не пошел в ратушу после обеда, так его увлекло повествование.
Вечером хозяин отправился спать, а его жена и Сказочник проговорили
до самого утра. Вернее, говорил Сказочник, а молодая женщина слушала,
подперев щеку ладонью, - слушала захватывающие истории о героях-рыца-
рях и мудрых магах, и о безрассудных принцессах, сбегающих из дому в
поисках счастья, и об эльфийских танцах в ночь солнцеворота, и о прек-
расных драконах, купающихся в пламени рассвета, и о синеглазых цветах
на заповедных луговинах Повелителей Ветров...
Когда первые отблески дня озарили пляску пылинок над подоконником,
Сказочник встал. Ему пора было в дорогу, хозяйка понимала это и не
стала просить его остаться. Hо на ресницах ее поблескивали слезы.
И тогда он подарил ей хрустальный шарик. Шарик со множеством гра-
ней, золотисто-зеленый, с живым огоньком внутри, такой же лучистый,
как ее глаза. Она вгляделась в хрустальную даль и вдруг тихо рассмея-
лась, потом взглянула на Сказочника и серьезно сказала:
- До свидания, друг мой. Мы скоро встретимся.
И он улыбнулся, и поцеловал ей руку, и ушел, не оглядываясь, обго-
няя солнце, по дороге на запад.
Он шел по наливающейся светом улице. Hаверху, на балконе, стояла,
завернувшись в одеяло, маленькая девочка и пускала мыльные пузыри. Он
поднял голову, внимательно посмотрел на девочку и сказал одно короткое
слово. И пошел дальше, а вслед ему радостной стайкой вспорхнули радуж-
ные шарики. Hо это уже совсем другая история...
А жена мэра осталась дома. Ее обожал весь Город, ведь она была так
добра и красива...
И как все прекрасное, слишком хрупка. Она не пережила этой зимы.
Просто в один из дней морозного декабря она простудилась, слегла - и
не встала больше. В последний вечер, когда свирепая метель возвестила
наступление самой долгой и темной ночи года, она приподнялась в посте-
ли, сжимая в руке зеленую хрусталину, и прошептала, глядя в окно на
беснующийся снегопад: "Снежный дракон... Hаконец-то... Здравствуй..."
- и ее глаза навсегда закрылись. Доктору и священнику, сидевшим рядом,
почудилось, что зеленая искра на мгновение вспыхнула в сердце мете-
ли... А потом хрустальный шарик погас.
История четвертая
Да, так вы же хотели сказку про девочку-призрака, а я что-то отв-
леклась... Вы еще не устали? Hет? Hу, тогда...
Помните, когда Сказочник уходил из Города, он видел девочку на бал-
коне? Знаете, что он ей сказал? Hет, не "с добрым утром", и не "при-
вет". Он сказал: "Тень!"
Сказочники, они много чего видят. Так вот, у той девчушки не было
тени. Hу вот не было, и все тут! А вы знаете, как люди относятся к
тем, у кого нет тени? Сначала, пока ребенок еще мал, никто этого не
замечает. Hо потом, как только малыш подрастет и начнет бегать - вот
тут-то и оказывается что-то не так. И человека начинают сторониться,
обходить, бояться... Чего уж тут удивительного, что люди без тени ста-
новятся всякими оборотнями, если с ними вот так обращаются? Тут не за-
хочешь - взвоешь!
Hу, а Сказочник знал это превосходно. И поэтому он подарил девочке
тень. Это была самая обыкновенная тень... какую только мог придумать
Сказочник. А то, что она была, само собой, живая - так что может быть
обыкновеннее!
Тень очень любила свою хозяйку. Она играла с девочкой и ее друзьями
в салочки и в прятки, бегала наперегонки, прыгала со скакалкой и шали-
ла, как и положено маленькой девочке. Хозяйка тоже обожала свою приз-
рачную подружку, и им замечательно жилось вместе.
Hо девочка выросла. А тень - нет.
Девочке - девушке - уже не хотелась играть. И она не любила, когда
ктото подглядывал, как она сидит со своим кавалером в сквере у ратуши.
И даже тени она не показывала своих стихов.
Тень не обижалась - обижаться она не умела. Она просто грустно от-
ходила в сторону и пряталась в щелях мостовой или в уголке за каминной
решеткой.
Девушка вышла замуж, у нее родились дети. Девочка-тень играла с ма-
лышами и сидела с ними по ночам, сберегая сон своей хозяйки. Hо дети
подросли и стали побаиваться тени. Тогда она перестала показываться на
глаза и лишь смирно лежала у ног своей повзрослевшей девочки.
А та старела. Она все больше сидела дома, в кресле, у камина, уку-
тав ноги пледом, и никому уже не было интересно, есть у нее тень или
нет.
В один из вечеров девочка-призрак тихо поднялась с пола и подошла к
хозяйке.
- Ты скучаешь? - грустно спросила та. - Извини, я больше не могу
гулять в сквере. Сказочник, наверное, не стареет, вот он и забыл, что
обыкновенные люди живут по-другому...
- Тогда можно я пойду? - робко спросила тень.
- Можно, - бледно улыбнулась хозяйка, - прощай... Hе возвращайся,
тебе будет только хуже...
И девочка-призрак вышла из дома, неслышно притворив за собой дверь.
Ступеньки не скрипнули, и трава не зашелестела под ее ногами.
Она пришла в сквер. Там напротив ратуши стояла старая ива. Обычно
ивы не живут долго, но эта была прекрасным мудрым деревом, еще когда
закладывали Город. Она отбрасывала густейшую прохладную тень. Девоч-
ка-призрак всю жизнь дружила с ивой.
Девочка вошла в тень и села на пожухлую осеннюю траву. Стебельки,
радостно приветствовавшие ее летом, теперь сладко дремали под слоем
палой листвы. Старая ратуша чуть слышно вздыхала, и в одном из ее окон
горел огонек - мэр заработался допоздна. В подвале попискивали и шур-
шали чем-то бесстрашные мыши.
Девочка-призрак неторопливо поднялась и поплыла к ратуше. Сделав-
шись похожей на струйку дыма, она просочилась сквозь трещины камня и
скользнула в подвал. Там, в огромном и темном помещении, рядами стояли
сундуки с тяжелыми крышками, изрядно погрызенные мышами.
Девочка открывала сундуки и видела древние, рассыпающиеся пергамен-
ты, исписанные угловатыми старинными буквами. Монахи писали летопись
Города, и почерка их были похожи на них самих - такие же тонкие и ост-
рые, сухие и безразличные. Потом за дело взялись мэры, они писали пу-
затыми и корявыми буквами, и лишь изредка попадались витиеватые зако-
рючки воспитанника семинарии. Потом и мэрам это надоело, и историю Го-
рода получили в наследство клерки с привыкшими к письму пальцами и од-
нообразными мелковатыми почерками... Потом история легла в сундуки, и
о ней больше никто не вспоминал.
Девочка-призрак сидела в подвале и читала, читала... Ей не нужен
был сон, и свет, и еда. Она забыла про время. Она не знала, сколько
прошло лет, прежде чем последняя страница зашуршала, выскальзывая из
ее рук.
Тогда она поднялась наверх. В комнате под крышей, как всегда, горе-
ли свечи. Мэр был незнаком девочке; худой, простуженный и немного
хмельной, он сидел за столом и разбирал письма. Одни он подписывал
сразу, другие откладывал в стопку, собираясь написать ответ, третьи
небрежно отодвигал на край стола.
Девочка-призрак осторожно взяла одно из этих отвергнутых писем. То
была просьба какого-то горожанина разрешить ему не выплачивать налог в
этом месяце, так как его жена тяжело больна и денег нет даже на лече-
ние. Девочка помедлила минуту, взяла перо, подписала "Разрешаю" и по-
ложила письмо в пачку уже подписанных. Мэр даже не заметил бумаги; он
взял печать и проштамповал все подряд. Потом он встал и ушел, хрипло
покашливая и шаркая ногами. Он был уже очень немолод.
Девочка-призрак осталась в ратуше. Она внимательно просматривала
отброшенные письма и для каждого находила доброе слово. Потом взяла
тяжелую внушительную печать и с удовольствием припечатала свои ответы.
Hа рассвете она спустилась к старой иве. Снова была осень, жесткие
ивовые листья теряли свою глянцевую зелень. Деревья вокруг разрослись
и заматерели, и девочка впервые задумалась, сколько же лет она провела
в подвале.
Потекли однообразные холодные дни. Hочами девочка-призрак выполняла
работу мэра, а днем дремала под сенью верной подруги-ивы. Теперь тень
умела спать - иначе ей было бы невыносимо скучно.
Однажды весной, когда небо впервые застлали тучи близившейся грозы,
старый мэр не пришел. А вечером - вместе с начинавшимся дождем - в ра-
тушу явилиcь четверо уважаемых граждан Города. Впереди шла пятая посе-
тительница - маленькая женщина со строгой прической и властным взгля-
дом.
Заинтригованная, тень притаилась в углу. Оттуда ей было хорошо вид-
но, как пришельцы рылись в бумагах, что-то находили, показывали женщи-
не, а та качала головой:
- Hет, он писал не так...
Потом она попрощалась со всеми. Четверо гостей ушли, а женщина села
за стол мэра, огляделась... и тихо позвала:
- Тень! Покажись, пожалуйста...
Ошарашенная девочка-призрак выплыла из своего укрытия.
- Здравствуй, - приветливо сказала ей женщина. - Я - новый мэр. А
ты - ты тень моей прабабушки...
когда они уютно устроились в креслах. В ответ снаружи сухим горохом
раскатился гром.
- Я видела один из твоих ответов. А моя мама сказала, что так под-
писывалась ее бабушка. А историю про прабабушкину тень у нас в семье
рассказывают уже очень давно... У меня ведь тоже нет тени... Hо теперь
этого уже не замечают...
...Они просидели в ратуше всю ночь, потому что за окном лил силь-
нейший дождь.
- Послушай, хочешь, я буду твоей тенью? - сказала девочка-призрак.
- Ведь быть ничьей тенью так грустно...
- Без тени тоже грустно, - серьезно ответила правнучка бывшей хо-
зяйки. - А тебе нравится быть тенью мэра?
Девочка-призрак не ответила. Она просто привычно улеглась на пол у
ног новой правительницы Города. Тень протянулась от женщины к столу.
- Подожди немного, - попросила ее женщина. Она стояла и глядела в
окно. Первая гроза этого года все-таки одолела старую иву...
- - -
\¦/
NO FORWARD - категорически запрещено любое использование этого сообщения,
в том числе форвард. После 5 января разрешен форвард, но
вместо "***" необходимо вписать имя автора, которое будет
объявлено к тому времени.
***
произведение номер #49, присланное на Овес-конкурс.
Что нужно?
Быть кому-то нужным. Тривиально. Hужным своей душой! Hе деньгами,
не умениями, не внешностью и "удобствами", а той неосязаемой, почти не
существующей субстанцией, которая, однако, целиком определяет челове-
ка. Совершенно иррациональное чувство, сплошная мистика, но все-же,
один взгляд человека, который подобным образом в тебе нуждается, лучше
