она и обиженно надула губы. - Право, вы не настолько внимательны ко мне,
чтобы стоило бросаться вам на шею.
- От нечаянной радости можно получить разрыв сердца, - с огромным
облегчением пробормотал Смок.
- Лгунишка, - кокетливо сказала Люсиль. - Просто вы до смерти
испугались. Так вот имейте в виду, мистер Смок Беллью, я не собираюсь
влюбиться в вас, а если вы попробуете влюбиться в меня, Бешеный быстро вас
вылечит. Вы его знаете. И потом, я... я не совсем порвала с ним.
- Ладно, загадывайте загадки, - усмехнулся Смок. - Может,
когда-нибудь я и догадаюсь, к чему вы клоните.
- Тут нечего гадать, я скажу вам прямо. Бешеный думает, что я порвала
с ним, понимаете?
- А на самом деле нет?
- Ни в коем случае. Вы заработаете кучу денег, мы поднимем Бешеного
на смех, развеселим Доусон, а самое главное, ради чего я все это затеяла,
- Бешеный станет немного потише. Ему это полезно. Он... как бы это получше
объяснить... уж очень разбушевался. Только потому, что он такой огромный
детина, и рудникам своим счет потерял, и...
- И обручен с самой очаровательной женщиной во всей Аляске, - вставил
Смок.
- Ну, и это - вы очень любезны... а все равно нечего ему буянить.
Вчера вечером он опять разошелся. В салуне "М. и М." засыпал весь пол
золотым песком. На тысячу долларов, не меньше. Просто-напросто развязал
кошель и пошел сыпать под ноги танцующим. Вы уже, конечно, слыхали?
- Еще утром. Жалко, что я не уборщик в этом заведении. А все-таки я
вас никак не пойму. Я-то тут причем?
- Вот слушайте. Вчера это было уж слишком. Я поссорилась с ним, и
теперь он делает вид, что сердце его разбито. Ну, вот мы и добрались до
сути. Я обожаю яйца всмятку.
- Вот те на! - в отчаянии воскликнул Смок. - А это тут причем?
- Не торопитесь.
- Но какая же связь между яйцами всмятку и вашей помолвкой?
- Самая прямая, только дослушайте меня.
- Я весь внимание! - заверил Смок.
- Так вот, слушайте, Бога ради. Я люблю яйца всмятку. А в Доусоне
яйца - редкость.
- Да, конечно. Я знаю. Почти все, что было, закупил ресторан
Славовича. Ветчина с одним яйцом - три доллара. С двумя яйцами - пять
долларов. Значит, розничная цена яйцу - два доллара. Только наши богачи да
вот Люсиль Эрол или Чарли Бешеный могут позволить себе такую роскошь.
- Бешеный тоже любит яйца, - продолжала Люсиль. - Но не в этом дело.
Важно, что их люблю я. Каждое утро в одиннадцать часов я завтракаю у
Славовича. И непременно съедаю два яйца всмятку. - Она многозначительно
помолчала. - Но представьте себе, что кто-то скупил все яйца.
Она ждала ответа, а он смотрел на нее с восхищением: что и говорить,
Бешеный выбрал очень неплохо!
- Вы меня не слушаете, - сказала Люсиль.
- Продолжайте, - ответил Смок. - Я сдаюсь. Где же разгадка?
- Вот бестолковый! Вы же знаете Бешеного. Он увидит, как я горюю, что
нет яиц всмятку (а я хорошо его изучила и умею разыграть безутешное горе),
и как по-вашему, что он тогда сделает?
- Говорите. Я слушаю.
- Да он сразу бросится разыскивать того, кто скупил все яйца. Он
перекупит их, сколько бы это ему ни стоило. Вообразите картину: в
одиннадцать часов я вхожу к Славовичу. За соседним столиком - Бешеный.
Можете не сомневаться, он там будет. "Два яйца всмятку", - говорю я
официанту. "Виноват, мисс Эрол, - отвечает он, - яиц больше нет". И тут
Бешеный говорит своим медвежьим басом: "Официант, омлет из шести яиц!" -
"Слушаю, сэр", - говорит официант и подает омлет. Теперь вообразите
картину: Бешеный косится в мою сторону, я делаю самое ледяное и
возмущенное лицо и подзываю официанта. "Виноват, мисс Эрол, - говорит он,
- но это собственность мистера Бешеного. Понимаете, мисс, он скупил все
яйца". Вообразите картину: Бешеный торжествует и, старательно делая вид,
что ничего не заметил, уплетает омлет из шести яиц.
А потом такая картина: Славович самолично приносит мне два яйца
всмятку и говорит: "Мистер Бешеный просит оказать ему честь". Что тут
делать? Мне только и остается улыбнуться Бешеному, и мы, конечно,
помиримся, и он будет считать, что это ничуть не дорого, даже если яйца
обойдутся ему десять долларов штука.
- А что дальше? - спросил Смок. - На какой же станции я влезу в этот
экспресс и у какой водокачки меня потом ссадят?
- Вот глупый! Никто вас не ссадит. Вы приведете свой яичный поезд
прямо к станции назначения. Вы-то и скупите эти яйца. Принимайтесь за дело
немедленно, сегодня же. Вы можете купить все яйца, сколько их есть в
Доусоне, по три доллара за штуку, а с Бешеного возьмете, сколько вам
вздумается. И потом мы всем расскажем, в чем дело. Бешеного поднимут на
смех. Он немного утихомирится. Мы с вами выйдем победителями. Вы
заработаете кучу денег. А Доусон проснется от спячки и будет хохотать до
упаду. Разумеется, если... если это, по-вашему, чересчур рискованная
спекуляция, я дам вам золотого песку.
Это было уже слишком. Смок был обыкновенный смертный родом с запада,
с весьма своеобразными взглядами на женщин и на деньги. Разве мог он
принять от нее золото?
2
- Эй, Малыш! - окликнул Смок своего компаньона; тот вразвалку шагал
по другой стороне улицы, неся под мышкой бутыль, в которой замерзла
какая-то жидкость. Смок перешел к нему через дорогу. - Где ты пропадал все
утро? Я тебя всюду ищу.
- К доктору ходил, - ответил Малыш, показывая бутылку. - С нашей
Салли что-то неладно. Вчера вечером, когда я их кормил, я увидал, что у
нее хвост и бока облезают. Доктор говорит...
- Это все ерунда, - нетерпеливо прервал Смок. - Я хочу...
- Что с тобой? - возмутился Малыш. - А если у Салли вся шерсть
вылезет в такой мороз? Говорят тебе, собака больна! Доктор сказал...
- Салли подождет. Послушай...
- Говорят тебе, она не может ждать. Нет, это уже пахнет истязанием
животных. Ты, видимо, заморозить ее хочешь. И какая муха тебя укусила?
Может, на Монте-Кристо и впрямь нашли золото?
- Не знаю, Малыш. Но у меня к тебе просьба.
- Пожалуйста, - любезно согласился Малыш, сразу успокаиваясь. - Что
там у тебя? Выкладывай. Я весь к твоим услугам.
- Купи для меня яиц...
- Может, еще пудры и духов? А бедная Салли пусть облезет начисто?
Нет, знаешь, Смок, если ты хочешь вести роскошную жизнь, можешь сам
покупать себе яйца, а с меня хватит бобов с салом.
- Я и сам буду покупать, но ты мне поможешь. А теперь помолчи, Малыш.
Говорить буду я. Сейчас ты пойдешь к Славовичу. Плати хоть по три доллара
за яйцо, но купи все, что у него есть.
- По три доллара! - охнул Малыш. - А я только вчера слыхал, что у
него в запасе целых семьсот яиц. Две тысячи сто долларов за куриное яичко!
Знаешь, что я тебе скажу? Беги покажись доктору. Он тобой займется. И
возьмет с тебя не больше унции песку за совет. До скорого! Мне пора.
Он шагнул было прочь, но Смок взял его за плечо и силой повернул к
себе.
- Слушай, Смок, я все для тебя сделаю, - горячо сказал Малыш. - Если
ты схватишь насморк и будешь лежать с переломанными руками, я день и ночь
буду сидеть подле тебя и утирать тебе нос. Но будь я проклят вовеки, если
ради тебя или ради кого-нибудь другого выложу две тысячи сто полновесных
долларов за какие-то там куриные яйца.
- Да ведь доллары не твои, а мои. Я затеял одно дело. Хочу скупить
все яйца в Доусоне, в Клондайке, по всему Юкону. Ты должен мне помочь. Мне
некогда рассказывать, в чем тут суть. Потом объясню и, если захочешь,
приму тебя в долю. Но прежде всего надо скупить яйца. А теперь беги к
Славовичу и забирай все, что у него есть.
- Но что я ему скажу? Уж, конечно, он поймет, что я не собираюсь сам
все уплести.
- Ничего ему не говори. Деньги скажут. Он берет за вареное яйцо два
доллара. Предложи ему по три доллара за сырое. Если он начнет приставать с
расспросами, скажи, что хочешь разводить цыплят. Мне все равно, были бы
яйца. И потом продолжай в том же духе, обшарь весь Доусон и скупи все
яйца. Понял? Покупай все подряд! В ресторанчике напротив Славовича есть
немного - купи их. Я пойду в Клондайк-сити. Там живет один разорившийся
старик, хромоногий; у него есть шесть дюжин. Он продержал их всю зиму,
надеялся продать подороже, чтоб хватило на дорогу до Сиэтла. Я ему оплачу
дорогу и получу яйца. Ну, поторапливайся. И еще, говорят, у той женщины,
что живет за лесопилкой и шьет мокасины, найдется дюжина-другая.
- Ладно, будь по-твоему. Но самая большая партия - у Славовича. Я с
ним заключу такой контракт, что комар носа не подточит. А сейчас пойду
соберу по мелочам, что у кого есть.
- Ладно. Только поскорей. Вечером я тебе расскажу, какой у меня план.
Но Малыш помахал бутылкой.
- Сперва я займусь лечением Салли. Уж столько-то времени яйца
подождут. Если их до сих пор не съели, так не съедят, если я позабочусь о
несчастной собаке, - она столько раз спасала нам жизнь.
3
Еще никогда ни один товар не скупали так быстро. За три дня Смок с
Малышом прибрали к рукам все яйца, сколько их было в Доусоне, кроме
нескольких дюжин. Смок не стоял за ценой. Он, не краснея, признавался, что
купил у старика из Клондайка семьдесят два яйца по пять долларов штука. Но
большую часть купил Малыш, и при том отчаянно торговался. Женщине, которая
занималась шитьем мокасин, он заплатил всего по два доллара и очень
гордился, что так удачно поладил со Славовичем - купил семьсот пятнадцать
яиц по два с полтиной на круг. И как он ворчал, когда в ресторанчике
напротив, где всего было каких-то сто тридцать четыре яйца, с него содрали
по два семьдесят пять за штуку!
Но несколько дюжин оставалось еще у двух владельцев. Малыш вел
переговоры с индианкой, которая жила в лачуге на холме, за больницей.
- Сегодня мы с ней покончим, - объявил назавтра Малыш. - Ты вымой
посуду. Я мигом обернусь, если только удастся уйти от нее живым. Куда
легче вести дела с мужчинами. С бабами прямо беда, они из покупателя прямо
всю душу вымотают. Еще продать им кое-что можно, а уж купить... Прямо как
будто она не яйцами торгует, а золотыми слитками.
Когда под вечер Смок вернулся домой, Малыш сидел на корточках и с
подозрительно бесстрастным видом натирал лекарством хвост Салли. Несколько
минут прошло в молчании.
- Что хорошего? - небрежно спросил наконец Малыш.
- Да ничего, - ответил Смок. - Сторговался ты со своей скво?
Малыш победоносно кивнул на стол, где стояло ведерко с яйцами, и
продолжал молча втирать снадобье. Потом признался:
- Пришлось отдать по семь долларов за штуку.
- А я под конец предлагал по десять, - сказал Смок. - И вдруг этот
тип заявил, что уже продал яйца. Плохо наше дело, Малыш. У нас появился
конкурент. Эти двадцать восемь яиц доставят нам немало хлопот. Понимаешь,
весь секрет в том, чтобы у нас оказались все яйца до единого, иначе...
Он не договорил и уставился на своего компаньона. Малыш внезапно
изменился в лице - что-то взволновало его, но он всячески старался этого
не показать. Он отставил лекарство, тщательно, не торопясь, вытер руки об
шкуру Салли, поднялся, прошел в угол, посмотрел на термометр, потом
повернул обратно. И наконец заговорил тихим, ровным голосом и притом
чрезвычайно вежливо:
- Будь так добр, повтори, пожалуйста, сколько яиц ты торговал у этого
типа?
- Двадцать восемь.
- Гм... - пробурчал Малыш и легким кивком поблагодарил Смока. Потом
раздумчиво и недоброжелательно посмотрел на печь. - Надо поставить новую
печку. А то у этой топка прогорела, получаются не лепешки, а уголь.
- При чем тут печка? - не выдержал Смок. - Скажи толком, в чем дело?
- В чем дело? Ты желаешь знать, в чем дело? Тогда будь так любезен,
обрати свои прекрасные глаза на ведро, вон там, на столе. Видишь?
Смок кивнул.
- Так вот что я хочу тебе сказать. Здесь, в этом самом ведре, ровным
счетом двадцать восемь яиц, и каждое из них, черт бы их побрал, стоит
ровным счетом семь добрых полновесных монет. Если ты очень жаждешь еще
