будущего, иногда удачливые, но чаще - неудавшиеся. Поражает обилие методов
прорицания и простота утвари. В дело шли и дым благовоний, и внутренности
животных, и знамения небес...
Люди мечтали и о предсказании будущего, но средства у них были не
вполне пригодные, да и прогресс шел тогда медленно. Будущее было почти
равно настоящему. Биологический процесс жизни протекал быстрее, чем
процесс накопления знаний, и предсказание будущего при всей его
заманчивости не стало еще общественной необходимостью.
Иначе обстоит дело сейчас. Быстрый бег современного общества,
огромный рост энергии, информации и вещества, подвластных людям,
стремительное усложнение всех общественных явлений - все это вызвало к
жизни научное прогнозирование.
И теперь у "предсказателей" уже не старая "утварь", в их распоряжении
- большие вычислительные машины, модели, математические методы...
Лем как "прорицатель"
Таким образом, Ст. Лем вовсе не прорицатель-одиночка, и все же его
"прогностика" своеобразна. Ведь он - писатель-фантаст и, должно быть,
поэтому относит свой анализ к весьма далекому будущему. К тому, которое
прогнозу на вычислительной машине не поддается. Здесь простор для фантазий
или полуфантазий, их ценность - научно-познавательная и мировоззренческая.
Здесь можно дойти до пределов возможного, с точки зрения наших нынешних
представлений. Такие пределы старались указать А.Кларк и Дж.Томсон 2. В
отличие от этих авторов Лема интересуют не конкретные научные открытия, а
сам "генератор прогресса науки".
Типы прогнозов
Прогноз, особенно количественная оценка или конкретное предсказание,
очень часто оказывается "ненадежным", даже если это прогноз на
десятилетия. Артур Кларк в своей книге привел примеры таких прогнозов,
прогнозов развития "по прямой линии", которые сейчас кажутся нам смешными.
Будущее непокорно, его не уложишь в рамки столь простой "геометрии", оно
поражает людей внезапными рывками, которых никто или почти никто не
предвидел. И все же прогнозы возможны и необходимы; общество все чаще
прибегает к сознательным решениям в противовес стихийному развитию.
Прогнозы особенно нужны тому обществу, которое как единое целое владеет
средствами производства и вносит плановое начало в хозяйство и культуру.
Можно выделить (Г.М.Добров, ор. cit.) три "эшелона" прогнозов.
К первому "эшелону" относятся прогнозы на 15-20 лет. Собственно, это
просто предплановые и притом количественные оценки. Во втором - идут более
далекие прогнозы, скажем, прогнозы, на первое десятилетие будущего века.
Они уже чисто качественные. Прогнозы на столетие вперед (третий "эшелон"),
как правило, гипотетичны.
Четвертый "эшелон"
В какую же группу попадают прогнозы Лема? Ни в одну! Это - прогнозы
"четвертого эшелона", попытка заглянуть вперед на сотни столетий. Здесь
вместо количественных или качественных ограничений на сцену выходят иные -
самые общие ограничения практики и познания.
Но ведь при такой общности прогнозов автора может подстерегать
пустота! Поясним наши страхи. При близком прогнозе, например при попытке
представить себе прогресс телевидения, будущее кажется нам почти
"осязаемым". В те годы, когда идея иконоскопа лишь зародилась, А.Толстой
уже написал "Аэлиту", и как реалию завтрашнего дня люди увидели мир,
оплетенный сетью телевизионных каналов, большие экраны, по которым
проносятся вспышки событий. Сегодня эта реалия стала реальностью, а завтра
вновь родившееся поколение уже не сможет представить себе мир без Единой
Телевизионной Сети. И "Аэлита" утратит какую-то частицу своей таинственной
прелести. А через тысячу лет техническая фантазия писателя будет казаться
наивной, столь же наивной, как "техническая" фантазия Лукиана, у которого
шквал, подхватив суденышко, унес его на Луну.
Так вот, "осязаемы" ли виденья далекого будущего и есть ли здесь
вообще о чем думать? Да, есть! Лем развертывает перед нами серию проблем,
тематических проблем, по которым можно писать и футурологические работы
вроде "Суммы", и увлекательные научно-фантастические романы, повести и
рассказы. В этом - один из источников художественного творчества Лема.
Здесь и сравнение био- и техноэволюции, и астроинженерное дело, и
биотехническая деятельность цивилизаций, и автоэволюция человека; здесь же
и вопросы морали...
Ко всем этим вопросам Лем подходит с единой позиции; он называет ее
"позицией Конструктора". Он оптимист, и в отличие от многих писателей и
ученых Запада говорит, что всего этого можно достигнуть. Он обсуждает
возможные пути и следствия. Его основной тезис - "Догнать и перегнать
Природу!".
При всяком далеком прогнозировании надо отвлекаться от "реалий"
сегодняшней науки и техники, от каких-то характерных черт сегодняшнего
общества. В сущности это значит - вводить некоторые упрощающие постулаты;
при этом надо лишь четко представлять себе, от чего мы отвлеклись, что
упростили и огрубили. После построения прогноза эта четкость позволит
оценить его "силу", т.е. вероятность его реализации. Иначе прогнозист
рискует попасть впросак - придать прогнозу большую значимость, чем он того
заслуживает.
Три постулата
Каковы же постулаты Лема? Быть может, они противоречат современной
науке? И все его построения - чистейшая фантазия? А если это не так, если
построения автора согласуются с наукой, то какой период истории общества
он стремится осветить?
Можно выделить три ключевых постулата.
В_о-п_е_р_в_ы_х, Лем предполагает, что основные антагонизмы
современности уже разрешены: человечество объединилось в масштабах всей
планеты; войны и прочие конфликты - блокада на пути цивилизации -
исключены, а "глобальное единство" создало необычайные условия для
дальнейшего прогресса.
Общество, о котором пишет Ст. Лем, уже удовлетворило основные
потребности: продовольствия, одежды и жилищ - достаточно. Созданы
совершенные средства сообщения, достигнуто справедливое распределение
благ, решена биологическая проблема здоровья... Короче говоря, Лем
предполагает, что достигнуты предварительные условия, при которых
цивилизация может поставить вопрос "что же дальше?" и перед нею откроется
свобода в выборе дальнейших путей.
Мы видим в этой отправной точке Лема общество, которое "сможет
написать на своем знамени: Каждый по способностям, каждому по
потребностям" 3, общество, возникновение которого будет означать "скачок
человечества из царства необходимости в царство свободы" 4.
В_о-в_т_о_р_ы_х, Лем отвлекается - в общем и целом - от социальных
аспектов будущего развития цивилизации.
Правомерна ли эта абстракция? Безусловно, да! И вот почему. Научное
исследование общества началось недавно, гораздо позже, чем исследование
природы. Между тем общественные отношения - один из наиболее сложных
предметов познания. Точные методы, скажем математические, в социологии
лишь зарождаются. А ведь необходимость в них осознана уже давно о ней
говорил еще К.Маркс. Чему ж удивляться, если социальные отношения в наше
время едва поддаются количественному прогнозу, даже на короткий период.
Эта трудность непомерно возрастает для отрезков времени, сравнимых по
длительности хотя бы с историей человечества. Вот почему Лем решил
отвлечься от социальных прогнозов в пользу технологии и науки. Его
интересует отношение человека к природе, "космические перспективы" разума,
связь естественного и искусственного в развитии цивилизации.
В-т_р_е_т_ь_и_х, Лем предполагает, что современный тип человека -
т.е. человек, обладающий логическим мышлением, - сохранится и в будущем.
Лем исходит даже из предпосылки, что этот тип человека и творимой им
культуры - "максимально рационалистический тип" - будет все более
преобладать.
Попросту говоря, автор считает, что наши потомки будут по меньшей
мере столь же разумны, как и мы. Мы не станем разъяснять читателю этот
постулат, он вполне ясен.
Вместо этого мы разъясним некоторые понятия и принципы, используемые
Лемом: "технологию", "цивилизацию" и "бритву Оккама".
Технология
"Сумма технологии", "технология", "технологические аспекты"... - эти
слова часто встречаются на страницах книги. Автор рассуждает о путях, по
которым пойдет "развитие технологии", и о влиянии, которое оно окажет на
человеческую культуру. Технология - основа построений Лема, но что же
следует понимать под самим этим словом?
Озадаченные, мы заглянули в "Словарь иностранных слов" и прочли в нем
следующее 5:
"Технология - совокупность знаний о способах и средствах проведения
производственных процессов, напр. т. металлов, химическая т., т.
строительных работ и т.д., а также самые процессы -
т_е_х_н_о_л_о_г_и_ч_е_с_к_и_е п_р_о_ц_е_с_с_ы, при которых происходит
качественное изменение обрабатываемого объекта".
Увы, "технологии" польского писателя не становятся в один ряд со
способами производства серной кислоты или выделки кирпича. Не годится и
понимание "технологии" как синонима "техники" вообще, которое попадается в
зарубежной литературе.
Лем понимает "технологию" в философском смысле как "обусловленные
состоянием знаний и общественной эффективностью способы достижения целей,
поставленных обществом". Это определение - достаточно емкое, оно позволяет
охватить и биоконструирование, и автоэволюцию человека, и т.п. Конечно,
"способы" могут меняться от цивилизации к цивилизации, от эпохи к эпохе и
от одного обитаемого мира - к другому, и поэтому Лем говорит о различных
"технологиях".
При всей диффузности лемовской "технологии" все же видно, что ее
ядром служат орудия труда, средства производства в рамках общественных
отношений. И вполне понятно, что Лем - в согласии с материалистическим
пониманием истории - смотрит на технологию как на основу общественных
систем и говорит, что источником изменений общественного строя служат
изменения средств производства, т.е. технологии.
Цивилизация
Лем много говорит и о "цивилизациях"... В философском словаре Генриха
Шмидта 6, к которому мы обратились теперь за справкой, нашли такую
дефиницию:
"Цивилизация - следующая за варварством ступень культуры, которая
постепенно приучает человека к плановым упорядоченным совместным действиям
с себе подобными, что создает важнейшую предпосылку культуры".
Нам вспомнился почему-то circulus vitiosus 7 формальной логики, и этот
призрак стал почти материальным, когда Шмидт меланхолически добавил, что
"во французском и немецком языках слово "цивилизация" равнозначно слову
"культура"". Это понимание, увы, также не годилось.
Лем понимает термин "цивилизация" в широком, "космическом" смысле.
Для него это - б_ы_т_и_е о_б_щ_е_с_т_в_а (не обязательно земного) в
отличие от бытия биологического вида. Цивилизация возникает вместе с
обществом и с появлением первых технологий. На Земле - с палеолитом.
Такое понимание вполне оправдано. Сейчас, когда человек выходит в
космос, когда начат поиск космических цивилизаций, такое употребление
этого термина, пожалуй, напрашивается само собой. Да и вряд ли можно
"обвинить" автора в том, что он ввел это употребление. Он попросту им
воспользовался, а до него термин "цивилизация" в том же смысле употребляли
другие авторы, например И.С.Шкловский. Само же обсуждение вопроса о
космических цивилизациях началось еще во времена святой инквизиции...
Но вернемся к нашей теме. Автор хочет рассмотреть различные аспекты
