машинного отделения, Хорн мысленно подвел итоги выключения двигателя. От
сделал это намеренно, чтобы произвести впечатление на Ларсена и всех
остальных - чтобы дать им понять, что их жизни зависят от него. Он
надеялся добиться определенного положения за счет того, что был последней
и единственной надеждой команды "Тебана".
Он доказал свою необходимость, но придется сделать еще многое и
гораздо более трудное, прежде чем команда начнет подчиняться Хорну, а не
Ларсену. И он не надеялся на то, что хватит времени создать у команды ту
безумную, нерассуждающую зависимость от него, которая могла понадобиться.
Он вполне отдавал себе отчет в зловещей перспективе: если существует
какая-то экстраординарная схема захвата "Данаи", то самое большее, что он
может сделать - эта и впрямь уничтожить двигатели "Тебана" вместо того,
чтобы выключить их. Тогда он погибнет вместе с командой "Тебана". Но это
может оказаться необходимым.
"Тебан" снова с трудом прокладывал свой путь сквозь космос. Ларсен
все время оставался в рубке или в примыкающей к ней каюте. Чувствовалось,
что все члены экипажа, заходившие к Хорну, чтобы с признательностью
поинтересоваться самочувствием двигателей, волновались не только об этом.
Ларсен иногда впадал в мрачное настроение и закрывался на несколько дней,
появляясь затем в настроении маньяка, ищущего неприятностей. И он их
неизменно находил. Тому, на чью голову обрушивалась ярость Ларсена, было
не позавидовать.
Впрочем, на этот раз наиболее вероятной мишенью его гнева должен был
стать инженер. Его некомпетентность оказалось такой, что если бы "Тебан"
по-прежнему должен был полагаться на него, то сейчас он был бы темным и
беспомощным мертвым кораблем, без гравитации и света, даже без работающей
воздухоочистки, предотвращающей порчу бортового воздуха. Им пришлось бы
воспользоваться спасательными шлюпками, если, конечно, они были в
исправном состоянии. Хорн в этом сильно сомневался.
В конце полета к Гермесу двигатели еще раз продемонстрировали свое
аварийное состояние, на этот раз по собственной инициативе. Без какого бы
то ни было предупреждения жужжащее, подвывающее бормотание двигателей
сменилось высоким, почти свистящим визгом. Хорна в этот момент в машинном
отделении не было, но спустя всего лишь пару секунд он уже метался возле
двигателя, успев заглушить все, кроме вспомогательной аппаратуры, как раз
перед тем, как возникший на конденсорной пластине новый пузырь мог этот
конденсор закоротить, после чего все элементы двигателя начали бы
взрываться по очереди.
Ему понадобились четыре часа на то, чтобы разобрать конденсор и
отскрести с каждой пластины корку. Только после этого он снова перевел
корабль в сверхпространство. А затем явился ругающийся Ларсен.
- Мне это не нравится, - злобно заявил он. - Я так думаю, что ты
подстроил эту аварию!
Хорн уставился на него. Ирония ситуации: двигатели действительно были
в плохом состоянии, но это была единственная настоящая серьезная авария с
того момента, как он оказался на борту.
- Но ты, - свирепо продолжал Ларсен, - свое дело все-таки знаешь. Так
что я предлагаю другие условия сделки. Я предлагаю лучший вариант. Гораздо
лучший! С этого момента ты работаешь на меня. И больше не надо
подстраивать никаких фальшивок. Я тебе сейчас расскажу, в чем будет
заключаться сделка. Но больше никаких фальшивок не надо!
Хорн хотел было ответить, но затем закрыл рот. Он пожал плечами.
Ларсен практически не контролировал себя, и сейчас было совершенно
неподходящее время для того, чтобы торговаться или отказываться. Ларсен
явно находился в том состоянии духа, которое приводило в ужас весь его
экипаж. Он готов был убивать, руководствуясь только внутренней тягой
совершить нечто чудовищное. В такой момент он мог потерять рассудок и
убить кого угодно, в том числе и Хорна. А Хорну еще нужно было остаться в
живых хотя бы до того момента, пока "Даная" не пройдет мимо Гермеса и не
направится в безопасности к Фомальгауту.
Но если бы угрозы Ларсена положили конец неприятностям с двигателями,
то Хорн потерял бы то влияние на остальной экипаж, которое он приобрел.
Оно не было большим, но и такое могло оказаться совершенно необходимым.
Поэтому он устроил еще одну, последнюю, демонстрацию, чтобы всем стало
ясно, что хотя поломки и фокусы двигателей он не подстраивал, но
справляться с ними мог так, как никто другой.
"Тебан" вышел из сверхпространства и начал подготовку к посадке.
Солнце, вокруг которого обращался Гермес, было достаточно близко. Сам
Гермес был отлично виден. А затем из двигателей раздался грохот и скрежет,
как будто хорошего размера булыжники перемалывались в порошок между
шестернями.
В машинное потянулись члены команды, хотевшие узнать у Хорна, не
безнадежно ли их положение. Хорн невозмутимо сидел у пульта управления
двигателями. Наконец появился и Ларсен, готовый взорваться от ярости.
- Что, черт возьми, происходит? - потребовал он ответа.
- Ничего, о чем стоило бы волноваться, - спокойно ответил Хорн. -
Само утихнет. Я знаю, в чем дело.
Он сидел, ничего не предпринимая, и постепенно звук затих. С этого
момента команда "Тебана" доверяла ему, хотя и с опаской. Двигатели
продолжали шуметь. Это был, наверное, единственный корабль во всей
галактике, на котором команда спокойно воспринимала тревожные звуки
двигателей, как обычное явление своей жизни. Но если бы вдруг что-нибудь
случилось с Хорном, она немедленно бы запаниковала!
"Тебан" двигался к Гермесу. Правильное название было Гермес-2, но в
этой системе не было обитаемых миров. Постепенно чужой мир становился все
больше, и чередующиеся пятна зеленой и коричневой растительности
превратились в континенты и острова. Уже можно было различить заболоченные
моря, и массы облаков слагались в привычную картину примет погоды. В
момент подлета "Тебана" маяк оказался в зоне рассвета, а коснулись грунта
они в разгар утра.
Корабль сел на широкой полосе очищенной почвы, окружавшей маяк. Сам
маяк был стандартным конусом из флуоресцентного пластика. Он был виден
издалека и заправлен топливом на годы вперед, что обезопасило его от любых
перемен погоды и природных напастей. Посадочная площадка была обширной и
пустой: ее обработали специальным составом, не позволявшим вырасти никакой
растительности. Но и здесь нашлись крошечные, кружевные красно-коричневые
растения, которые все-таки приспособились к ядовитой протраве и теперь
победоносно распространялись чуть ли не пятисантиметровым слоем.
Были здесь и здания. В свое время на Гермесе была обитаемая станция.
Она все еще считалась, как все маяки, аварийным убежищем, и хотя
постройки, в которых жил и работал когда-то персонал станции, износились и
покоробились, контейнер с консервированной пищей и подземный бак с запасом
топлива для спасательной шлюпки сохранились в неприкосновенности и были
четко обозначены. Если бы команде пришлось покинуть корабль на
спасательных шлюпках и если бы она сумела добраться до планеты с маяком,
то здесь для нее нашлась бы пища для поддержки сил и топливо для
продолжения путешествия.
Хорн изучал эту часть Гермеса из выходного люка. Ларсен похлопал его
по плечу. За его спиной стояла команда, некоторые держали в руках
инструменты.
- Слушай, ты, - холодно сказал Ларсен. - С кораблем сейчас все в
порядке. Спускайся на грунт и подыши свежим воздухом.
Хорн уже успел принять некоторые меры предосторожности. Он не думал,
что Ларсен рискнет стартовать без него, но тем не менее меры принял. Какое
бы предприятие ни затевал Ларсен, "Тебан" теперь просто не мог подняться
без помощи Хорна.
- Это что, отпуск? - мягко спросил Хорн.
- Считай, что так! - рявкнул Ларсен. - Точно, можешь называть это
отпуском. Мы тут малость позабавимся!
У Ларсена могли быть своеобразные представления о том, что такое
забава, однако Хорн вышел наружу. Вокруг него был совершенно необычный
мир. Конечно же, целые акры почвы вокруг маяка были специально
стерилизованы. Растительность за пределами этой зоны выглядела чем-то
средним между лесом и кустарником. Частично она была зеленой, частично
красновато-коричневой, как некоторые декоративные растения на Фомальгауте.
Покосившиеся постройки, когда-то служившие базой Космического Патруля,
теперь совершенно поблекли и обезлюдели. Сам конус маяка, пылающий
флуоресцентным светом, не производил впечатления пригодного для какого бы
то ни было использования. Хорн видел передающий блок маяка, безустанно и
монотонно посылающий на предельную дальность волны Ренгеля. Миллионный,
наверное, раз посылал он в космос свои позывные:
"Маяк Гермес. Маяк Гермес. Координаты..." - дальше следовало его
положение в галактике. "Необитаемое убежище. Только маяк. Маяк Гермес".
Сигнал задействовал реле, которое вывело "Тебан" из
сверхпространства. На этот раз корабль шел на посадку, что даже в голову
не могло прийти ни одному капитану проходящих мимо кораблей. Этот сигнал
принимался, конечно же, только на волнах Ренгеля, так что Хорн не слышал
никаких звуков, кроме ветра и шороха необычной листвы крупных растений. Их
можно было назвать деревьями только из-за размера. Если бы не высота и
скученность, никому бы не пришло на ум сравнение с лесом.
Ларсен повел свою, по всей видимости, рабочую команду к покинутым
строениям. У Хорна не было причин идти за ними. Он присел, чтобы подумать
об обстоятельствах, в которые попал, и обо всей ситуации в целом. Его
переполняли зловещие предчувствия, хотя он сам не понимал, чего именно. В
данный момент у него не было причин волноваться за свою судьбу, хотя
спустя какое-то время их вполне могло оказаться в избытке. Впрочем, у него
по-прежнему оставался парализующий пистолет, который ни Ларсен, ни старпом
не попытались отобрать. Так что пока он заставлял двигатели работать, они
остерегались вмешиваться в его дела. Но никаких иллюзий насчет собственной
безопасности у Хорна не было.
Конечно, Ларсен будет соблюдать им же самим предложенные условия
только до тех пор, пока будет вынужден это делать. Очень многое на
"Тебане" стало теперь явным для Хорна. У бродячего корабля никаких
благовидных намерений не было. Ни один корабль с двигателями, шумящими
так, как двигатели "Тебана", не мог даже рассчитывать на то, чтобы
взлететь с помощью решетки. Да и вообще, лишь отчаянные авантюристы могли
доверить свои жизни такой куче металлолома. Если бы "Тебан" сел
где-нибудь, маскируясь торговыми намерениями, Космический Патруль
немедленно провел бы расследование. А такой роскоши "Тебан" себе позволить
не мог.
О собственных перспективах Хорн думал не слишком много. Но он был
преисполнен свирепой решимости пойти на любые шаги, чтобы обеспечить
безопасность Джинни. Если он сможет удержать "Тебан" на планете до тех
пор, пока "Даная" не проследует в безопасности мимо этого маяка, то тогда
можно будет отдать все силы устройству собственных дел, чтобы
присоединиться к Джинни на Фомальгауте. Но сначала нужно было держать
"Тебан" подальше от нее, учитывая те его пока непонятные, но явно
неблаговидные намерения, которые, судя по всему, имели какое-то отношение
к "Данае".
Треск привлек его внимание к тому, чем занялась рабочая партия
"Тебана". В дело пошли топоры. Хорн уставился на них, не веря своим
глазам. Покрытая флуоресцентной краской крышка погреба со съестными
