эмблема с гербом Валузии. Две струйки крови показались в уголках губ
начальника следственной канцелярии и взгляд застыл недвижно.
Кулл быстро повернулся:
- Держи его, Генбел, - кивнул он в сторону Слеера, - сейчас
мы выясним, какой он там племянник твоему отцу.
Но Гембел - как и Слеер, впрочем, тоже - застыли, потрясенные
от увиденного. Взлохмаченный окровавленный атлант с мечом в руке, с
которого капала горячая кровь, неотвратимо, как сама судьба,
приближался к вельможе с напомаженными волосами, а Генбел и Маржук не
могли отвести от него взгляда.
Слеер опомнился первым. С диким криком он толкнул на пол Генбела
и бросился к окну, пробил плечом прекрасный витраж.
Кулл хотел кинуться в догонку, но его остановил крик Маржук:
- Стой, Кулл, стой! Ты не догонишь его, ты не знаешь закоулков
города!
Кулл остановился. Девушка помогла подняться с пола старшему
брату.
- Вам нужно немедленно убираться из города, скоро здесь будет
целая рота солдат! - сказала она. - Спаси моего брата, Кулл - он
единственный прямой наследник нашего рода! Скорее в конюшню и
отправляемся к южным воротам. Там, у гор, у нас есть старый дом, в
котором никто не живет. Быстрее же, Гембел, быстрее!
Гембел был в полной растерянности, еще бледнее, чем когда его
допрашивали.
- Ты убил царских солдат! - только и мог произнести
благородный аристократ. - Кулл, ты - преступник.
- Я преступник, потому что родился, да? - зло процедил Кулл,
следуя за Маржук. - Я ни на кого не нападал, я никому не хотел зла.
Но и никому не позволю убить меня!
Они втроем прошли на конюшню. За ними бежал, прислуживавший за
обедом слуга.
- Быстрее открывай ворота! - крикнула слуге Маржук. - Мы
уезжаем! Подождите меня, я скоро вернусь!
Она выбежала из конюшни. Кулл вспрыгнул в седло того коня, что
позаимствовал еще на побережье и на котором прибыл сюда. Генбел
двигался словно в тумане, точно марионетка, которую дергает за нитки
кукловод. Повинуясь крику Кулла он, при помощи слуги, тоже вскочил в
седло. Вбежала Маржук, слуга уже приготовил ей коня, и все трое
покинули древний дворец предков Крандала.
Маржук указывала дорогу. Когда они подъехали к воротам,
стражники уже закрывали тяжелые створки на ночь. Девушка растерянно
посмотрела на Кулла. Тот вдохнул воздух, стараясь вспомнить как
говорят валузийцы - их язык очень схож с верулийским, многие слова
совпадают - и, выхватив из рукава смятую во время сражения царскую
грамоту, что прислали Крандалу, показал ее стражам ворот.
- Царский указ, дело не терпит промедлений! - закричал он.
Удивленные стражники, которых еще не предупредили о городской
тревоге по поимке двух беглых преступников, кивнули, увидев знакомую
печать (читать они, наверное, не умели вообще) и вновь распахнули
ворота.
Трое всадников, пришпоривая коней, устремились на юг, к горам.
Через четверть часа безумной скачки Генбел резко натянул
поводья. Конь со ржанием остановился. Кулл, скакавший первым,
почувствовал неладное и обернулся:
- Что случилось, Генбел? - закричал он.
- Я возвращаюсь! - мрачно ответил валузийский аристократ.
- Ты что с ума сошел? - удивился варвар. - Тебя же сразу
убьют. Повесят на крепостной стене ногами вверх.
- Ничего подобного, - ответил Генбел. - Я не убивал ни тех
солдат, на побережье, ни в своем дворце. Я чист перед законом и перед
царем Борной, меня не за что судить.
- Тебя повесят не за то, что ты сделал, - гневно воскликнула
Маржук, - а за то, что ты - дурак! Неужели ты не понял, что за
время твоего отсутствия все изменилось? Что Борна подло отравил
своего брата царя Дурсу, чтобы занять его место и погряз в пьянстве и
пороках, кроме женской сиськи не о чем не желающий думать? Его
окружают такие же мелкие и подлые людишки, как и он сам, вроде этого
выскочки Слеера, который ничего в жизни кроме мерзостей не делал!
Если ты думаешь, что при таком царе, когда четверть его подданных
умерла с голоду, вторая четверть прилюдно казнена самым жестоким
образом, а оставшаяся половина трусливо молчит, чтобы не разделить
участь первых, можно жить? Тогда - отправляйся в Дапрез, поклонись
Слееру, передай ему привет от меня! А я еду дальше с Куллом, через
горы, в малые княжества. Он - мужчина, а не слизняк как ты!
- Как знаешь, Маржук, - выдавил из себя Генбел. - Я не стану
держать тебя за руку, езжай куда хочешь и с кем хочешь. Но Кулл -
убийца, и отправляясь с ним, ты становишься соучастницей и, значит,
тоже преступницей!
- Я не желаю больше разговаривать с дураком! - вспыхнула
Маржук. - Поехали, Кулл. Нас ждет свобода!
Кулл внимательно посмотрел на человека, которого вытащил из
моря, и с которым провел в лесах последние дни. Валузиец оказался
упрям и несговорчив. Ничто не помогло. Кулл развернул коня и помчался
к дожидающейся его вдали Маржук. Через сотню шагов он оглянулся -
Генбел развернулся и медленно возвращался в Дапрез. Кулл стеганул
своего коня и они вместе с Маржук во все сгущающихся сумерках
помчались на юг. Погоня могла направиться за ними в любое мгновение.
Звезды вспыхнули на почерневшем куполе небосвода и улыбались
сверху двум путникам. Почти полная луна освещала им путь.
Маржук натянула поводья и перевела коня на шаг.
- Что случилось? - спросил Кулл. - Ты тоже передумала и
решила последовать за братцем?
- Нет, - улыбнулась девушка.
Она изумительно смотрелась в призрачном лунном свете на коне,
юбки пышными волнами обволакивали ее со всех сторон, она напоминала
древнюю воительницу, вышедшую из волн по велению богов.
- Здесь где-то ответвляется дорога, ведущая к нашему
загородному дому, - пояснила Маржук. - Там отдохнем, а утром
отправимся дальше. Горы вон, рукой подать, был бы сейчас день, ты бы
их увидел. А вот и дорога!
Вскоре они подъехали к огромному пустому дому. Кулл сорвал доски
с ворот и они въехали внутрь. Кулл поставил доски на место и легко
перемахнул через высокий каменный забор. Дом был большим, но
полусгоревшим - на ремонт и восстановление у старого Крандала руки
не доходили, да и не хотелось тратить на эту развалину лишние
средства. Так и заросло все во дворе лопухом и прочими сорняками.
В кромешной темноте Маржук провела Кулла в с детства знакомый
дом, уверенно поднялась по лестнице, держа спутника за руку, и
распахнула дверь в одну из комнат. В лунном свете, врывающемся через
сломанную ставню, Кулл увидел большую деревянную кровать.
- Посиди здесь, - почему-то шепотом, что, впрочем,
соответствовало обстановке заброшенного дома, произнесла девушка. -
Я поищу каких-нибудь одеял и чего-нибудь поесть.
Через какое-то время она вернулась с ворохом шкур и с кувшином в
руке.
- Вот, - вывалила она все на постель, - все, что есть. Ночи
здесь холодные. Есть нечего, но в погребе сохранилась бочка с
остатками вина, я нацедила почти полный кувшин. Пей, вино придаст
тебе силы.
- А ты? - спросил он, принимая у нее кувшин.
- И я тоже, - улыбнулась она в темноту. - Женщины всегда пьют
после мужчин.
Кулл напился и передал ей кувшин. Он действительно хотел спать,
но исходящее от нее приятное тепло, будоражило кровь и мутило разум.
- Будем спать вместе, - деловито сказала она, - теплее будет.
Ночи здесь очень холодные.
Кулл, проведший последние дни в местных лесах у костра, так не
считал, но спорить не стал.
Она прижалась к нему всем телом.
- Ты такой красивый, Кулл, - прошептала она, - такой
мужественный, не то, что это прилизанный Слеер, думать о нем не могу,
мерзавец! А ты... Я такого как ты ждала всю жизнь, и когда увидела
тебя утром... Поцелуй меня, пожалуйста...
Кулл знал, что этого делать не стоит, но взыгравшая в нем
природа сделала свое дело, он сам не понял, как сорвал с себя и с нее
одежды и в свете ухмыляющейся луны слился с этой такой милой и
беззащитной девушкой воедино, забыв обо всем - о том, что он
преступник, о том, что вещий сон обещал ему царскую корону, о том,
где он и что за ними по пятам может гнаться погоня... Он забыл обо
всем - кожа ее тела была такая нежная, а губы такими горячими и
сладкими, как... как... Кулл не мог сравнить ни с чем, что знал до
этого, перед ним открылся совершенно новый мир.
Он хотел в эти мгновение лишь одного - чтобы ей было так же
хорошо, как ему самому, ее сладкие стоны казались ему божественной
музыкой. Фантастическая мелодия вспыхнула в голове, напряжение,
охватившее все тело, достигшее предела вырвалось в яростном
извержении и сладкая истома разлилась по всему телу.
Он рухнул рядом с ней, унимая дыхание и слушая как тяжело дышит
она. Да, это достойно того, чтобы за женщин проливалась кровь. Тем
более за такую, как Маржук...
Но в следующее мгновение он вспомнил погибшего из-за похоти
соплеменника, собиравшегося покончить с собой Ам-ра, лишившегося
всяких сил после купания в бассейне с девушками Генбела... Он
почувствовал, что отдал ей все силы, что падает в сладкую бездну
счастья...
Он резко сел и в ужасе протянул руку к мечу. Ощутив в руке
знакомую тяжесть оружия, он облегченно вздохнул. Наслаждение
испарилось словно не было, он опустошенный сидел в призрачном лунном
свете, а рядом тяжело дышал чужой ему человек.
- Что с тобой, милый? - встревоженно спросила Маржук. - Ты
слышал конский топот?
- Нет, - хрипло ответил Кулл. - Я просто подумал, что потерял
возможность к действию. Я видел, как Генбел после этого самого... ну
в бассейне... Он потерял все силы.
Она рассмеялась.
- Глупый. Там были девки. А я люблю тебя. Я наоборот придам
тебе силы. Вот увидишь утром. Спи. Прижмись ко мне и спи.
Она прижалась грудью к его спине и обняла такими ласковыми
руками, слегка поглаживая его по плечу.
Кулл, чувствуя как саднит свежая рана на груди, лежал с
открытыми глазами, не в силах заснуть и боясь пошевелиться, чтобы не
потревожить ее, чтобы она не стала упрашивать его повторить все
сначала - тогда он точно потеряет всю силу, станет безвольным
моллюском, которого можно брать голыми руками.
Он сам удивлялся, но ему было хорошо.
- Милый, - прошептала она ему утомленным голосом, - спи. С
рассветом мы отправимся в горы. У Храма Мертвых Богов есть тайная
тропа, ведущая через горы, и через два дня мы будем в малых
княжествах. У меня есть деньги, много денег, я взяла перед отъездом
из отцовского тайника, чтобы Слееру не досталось. Мы купим где-нибудь
дом и переждем тяжелые для Валузии времена. А потом, когда царя Борны
не будет, а это рано или поздно случится, не может же этот кровавый
ужас продолжаться вечно, мы вернемся в Дапрез. И докажем наши права
на дворец... то есть мои, а ты будешь защищать меня...
Кулл повернулся и поцеловал ее, неумело, но как можно более
нежно.
- Спи.
Она закрыла глаза. Кулл тоже положил голову на шкуру и подумал,
что она права. Переждать тяжелые времена и вернуться. А за это время
найти в малых княжествах учителя фехтования. И надо научиться
грамоте, если он хочет, чтобы дивный сон когда-либо воплотится. Что
ж, отправиться в малые княжества - отличный вариант...
Он заснул и не удивился, когда тьму сновидения разогнали уже
дважды виденные зеленые звезды, возвещающие о чудесном видении. Он
ожидал увидеть золотое небо и услышать приветственный рев медных
труб.
Но сновидение было иным.
Не первой молодости мужчина c очень низким лбом и густыми
черными волосами, все черты которого говорили о исконно валузийском
происхождении, с той самой короной, что в предыдущих видениях была на
голове Кулла, сидел в окружении множества полуголых (а то и совсем
нагих) девиц и из большого кубка пил вино. Пред ним стоял высокий
человек с гордой осанкой, по всему облику которого можно было
совершено точно сказать, что это опытный и благородный воин. Руки его
были скованы за спиной. Человек с короной на голове посмотрел,
