Как и предполагал, Кулл без особых проблем дошел до финала
необычных состязаний в честь великого юбилея царя Борны. Его бои были
короткими - он не собирался здесь, где столь высока была ставка за
победу, развлекать публику рискованными с подобными противниками
прыжками. Один бой Кулла был очень упорным, длился больше часа и
здорового измотал. Слава Валке, выдалось время передохнуть, поскольку
и бои следующих противников отличались не меньшем упорством и жаждой
победы. Ведь плащ с эмблемой Валузии... такой случай выпадает в раз
жизни и, возможно даже, Валка и Хотат приготовили его именно для
Кулла - кто может знать об этом?
Обычно предел мечтаний гладиатора - выжить до тех пор, пока по
старости откажутся выпускать его на арену, и остаться в школе
преподавать гимнастику или фехтование, либо заведовать хозяйством или
перейти в прислугу, но жить. А здесь обещан плащ свободного человека,
каждый из тридцати двух отборных гладиаторов страны мечтал о нем.
Но достался он одному - Куллу.
Кулла под беснующие рукоплескания и крики толпы, приветствующей
героя дня, провели в царскую ложу и он впервые увидел близко лицо
диктатора Валузии Борны. И поразился, что именно его лицо он видел в
том дивном сне, на вилле в ночь, когда рядом спала Маржук. Впрочем,
иначе и быть не могло - ведь сны посылались Куллу свыше, значит он
- избранник богов, у него не обыкновенная судьба.
Царь Борна взял из рук царедворца голубой плащ с эмблемой
Валузии и протянул Куллу. Другой царедворец надел на голову Кулла
золотой венок победителя - царский подарок победителю.
И все было как в том чудном сне - золотое солнечное небо,
тысячи людей вокруг скандировали:
- Славься Кулл! Да здравствует царь!
Только царь был не он, хотя на голове и красовалась корона -
корона для гладиатора, ставшего полноправным валузийцем.
- Да здравствует царь Борна! - неслось отовсюду. - Да
здравствует царь Борна!
Его пригласили на царский пир. Он был как в тумане. Кто-то ему
что-то говорил, он что-то отвечал. Неужели он неправильно истолковал
сон? Конечно, быть свободным гражданином Валузии, и обеспеченным к
тому же (а за победу ему выдали дюжину дюжин золотых), уже само по
себе не мало, но...
Целый месяц фавориты царя приглашали его в гости в свои дворцы,
устраивая в честь Кулла грандиозные пиры. Он был модной игрушкой
знати Хрустального Города, хотя тайком все потешались над неотесанным
варваром - никто даже не догадывался, что читать он умеет не хуже
их. В понимании тонких искусств, Кулл, конечно, им уступал, потому
что в музыке и живописи не понимал вообще. Впрочем, будучи предельно
точным, следует отметить, что и рассуждающие об искусстве аристократы
понимали в нем не очень чтобы.
Несколько раз Кулл напивался. Однажды проснулся с женщиной. Это
месяц он не жил - провел как в тумане, хуже, чем на галере.
Кончилось все тем, что он надел ту же форму, что была на
седовласом опытном бойце и отправился в ранге командира десятки с
регулярной армией в Грондар, который напал на союзную Валузии
Зарфхаану.
Кулл не искал встреч с пленившим его когда-то седым воином, он
не испытывал к нему никаких чувств, кроме благодарности. Даже
ненависть к капитану Антишу исчезла в сердце, но он поклялся убить
лемурийца и, если встретит, убьет.
Командир сотни, посмотрев на атланта, которого направили к нему
командовать десяткой, серьезно спросил:
- Ты собираешься проливать свою кровь за Валузию или за деньги?
Кулл не знал, какого ответа ждет новый командир и ответил
честно:
- За себя.
Сотенный удовлетворенно хмыкнул, кивнул головой и отправил Кулла
к его десятке.
В Грондар, минуя горы Зальгары, они плыли морем. Корабль на
котором плыл со атлант (огромный парусник, в котором имелись и
гребцы, специально предназначенный для перевозки войск) по каким-то
неведомым Куллу причинам задержался в порту и отстал от общего
каравана. Все три дня Кулл проторчал на палубе, мечтая, что на их
одинокий корабль нападет лемурийская пиратская галера и на ней будет
капитан Антиш. Этого, по воле Валки и Хотата, не случилось.
За три года военных действий, сперва в Грондаре, а потом в
Турании, от простого десятника, благодаря мужеству, отваге,
незаурядному боевому мастерству и открывшимся в нем талантам
командира и тактика, Кулл дослужился до командованием тысячью бойцов,
а потом и армией.
Однажды, в Турании, ему велели взять пять сотен и прикрывать
отход армии, удерживаясь, врастая в землю, как можно дольше. Кулл,
зная, что вид крови из ран противника лишь возбуждает боевой дух
пылких туранцев, заставил выкрасить в цвет крови доспехи своих
бойцов, одеть красные плащи и нацепить на коней такие же попоны. Из
нескольких, оставшихся в живых после чудовищный сечи десятков солдат,
образовалось ядро отряда Кулла, который потом и получил название Алых
Убийц. Кулл сам придирчиво отбирал бойцов в свой отряд.
За эти годы, Кулл насмотрелся всего, но сердце его не
ожесточилось. Он не мог понять, почему лучшие воины Валузии проливают
кровь далеко за ее пределами, в то время как на исконную территорию
постоянно рвется враг и, отбивая вражеские набеги, пограничные отряды
несут жестокие потери. Кулл старался не думать о политике - он
солдат и выполняет приказы, но получалось плохо.
Валузия теряла провинцию за провинцией, ее народ угоняли в
рабство. Но разве может быть иначе в стране, где всем заправляют
фавориты и фаворитки, где царь кроме застолий, похотливой любви и
кровавых зрелищ ничего знать не хочет, где вымирают целые деревни,
где по любому подозрению честного гражданина могут схватить и
повесить вверх ногами, где всевластны Отряды Следителей Законности, в
которых собрались трусы, мерзавцы и убийцы. Все во власти Валки и
Хотата, но Кулл не мог понять, почему боги допускают подобное.
Наконец, он стал командующим армии - в походе по бескрайним
заснеженным полям далекой Кералии. Военачальник скончался от ран и
передал свой жезл самому достойному из подчиненных. Им оказался Кулл.
Поход в Кералию был успешным и за возвращающейся в Валузию
победоносной армией тянулся бесконечный воз с добытыми трофеями и
сотни пленных. Кулл изредка задумывался о их дальнейшей судьбе, но
война есть война, не он придумал ее жестокие законы.
Куллу и его армии устроили пышный въезд в столицу - давненько
Валузия не одерживала столь значительных побед. Никто не задумывался,
что завоеванную далекую Кералию все равно будет не удержать, что
лучше было бы осадить обнаглевшую Верулию, отряды которой постоянно
шалили на юго-восточных рубежах древней страны.
Кулл, до нового похода, поселился в небольшом доме и скучал,
потягивая слабое винцо, глядя в окно, выходившее в сад. По почти
пустынным улицам столицы, замызганном отбросами, поскольку за
чистотой улиц ныне никто не следил, ему было тягостно даже ходить. Уж
лучше снова в поход...
В один прекрасный день его, как военачальника, вызвали в царский
дворец. Сцена, которую он увидел в царских покоях, живо напомнило ему
давний вещий сон. И он вдруг на мгновение подумал - не себя ли он
видел в роли военачальника с гордой осанкой. Но смело шагнул вперед.
- Я приветствую вас, ваше величество, - поклонился Кулл.
Царь посмотрел на него, маленькие масляные глазки на жирном лице
блеснули злостью.
- Ты - тот, кто завоевал Кералию, мне правильно сказали? -
спросил Борна.
- Да, ваше величество, - снова склонил голову Кулл. - Но я
лишь довел до конца дело, начатое доблестным военачальником Сентером.
Он умер от ран и назначил меня своим преемником. Он внес значительный
вклад в победу, без него вряд ли поход был бы столь удачен...
- Ах, оставь, - махнул рукой царь и притянул к себе за талию
нагую красотку. - Хочешь позабавиться, а? Смотри какая прелесть.
- Я сердечно благодарю ваше величество, - нашел в себе силы
спокойно ответить Кулл, - но я пришел сюда не за этим.
- Ах, да! Да-да! Я решил отправить тебя с армией в маленький
поход, тебе будет раз плюнуть... Можешь отправляться прямо сегодня
или завтра с рассветом... Эй, ты, - кивнул он виночерпию, - еще
вина мне и...
- Куллу, - напомнил на ухо царедворец.
- Да и Куллу. Выпьем за его будущую победу!
- Я слушаю вас внимательно, ваше величество, - сказал Кулл,
принимая кубок.
Ему хотелось скорее уйти отсюда, вид царя почему-то раздражал
его - у царя были распахнуты одежды и Кулл старался не наводить
взгляд на жирное потное брюхо, свисающее складками точно у
откормленного на убой хряка.
- Отправляйся с армией в Дапрез, - сказал царь Борна. - Этот
вшивый городишко захватил десяток мятежников: один глупый советник,
от которого я поленился прогнать, и десяток засранцев-аристократов,
до которых руки не дошли повесить на крепостной стене вверх
тормашками. Им, видите ли, не нравится мои указы! Они, видите ли,
радеют за народ. А ?! - лицо диктатора стало багровым от гнева. - Я
не радею? Я не сплю от дум о моей стране, у меня от этого болит
желудок, я бросаю все, размышляя о новых указах. Возьми Дапрез и
привези их сюда живыми или мертвыми! Сжечь этот город до тла, а всех
жителей, осмелившихся принять в своем городе мятежников и предателей,
повесить вдоль дороги в Хрустальный Город всем прочим в назидание!
- Ваше величество, - поклонился Кулл, - я не воюю с мирными
жителями. Я - воин!
- Что?! - нахмурил брови Борна.
- Я возьму город, - нашел в себе силы ответить Кулл. - И
привезу сюда мятежников. Остальное пусть делают Отряды Следителей
Законности, это их работа...
- Ладно, - отмахнулся царь. - Главное - возьми город,
остальное, действительно, сделают без тебя. Эй, Марга, ну-ка спеши ко
мне на колешки. - Он снова посмотрел на Кулла. - Все, иди выполняй
приказ, у меня еще множество важных государственных дел.
Кулл снова поклонился и вышел. Покинув дворец он вдохнул полной
грудью - у него были ощущение, словно его с головой окунули в яму с
дерьмом и, наконец, дали подышать на мгновение чистым воздухом.
Ему хотелось что-нибудь разбить, разрубить мечом... Он
сдержался. Отдал приказ поджидавшему адъютанту, чтобы спешил в
казармы и поднимал войска - выход на рассвете по царскому приказу.
Едва адъютант побежал выполнять приказ, к атланту подошли двое
мужчин, укутанные в плащи с ног до головы.
- Военачальник Кулл? - спросил один из них.
- Да, это я, - ответил атлант. - Кто вы и что вы хотите от
меня?
- Я - Муром бора-Баллин, ты должен меня помнить, -
представился один. - В то время, когда ты был гладиатором, я помогал
твоей школе и следил за твоей судьбой. Ты был в моем доме, когда
получил свободу. И я отправил тебя десятником в армию.
- Да, - кивнул атлант. - Я узнал вас.
- А это - мой друг, валузийский аристократ Дракбара. Тебя
представляли ему, когда ты гостил в моем доме.
Кулл совершенно не помнил второго мужчины, но вежливо кивнул.
- Что вы хотите от меня?
- Царь вызвал тебя, чтобы отправить с армией в Дапрез?
- Да, - ответил Кулл. - И что?
- В Дапрезе наши друзья - сановник Ту, и многие другие. Мы...
- Вы хотите, чтобы я нарушил присягу? - мрачно спросил Кулл.
- Нет. Мы просто хотим поговорить с ними до того, как войска
начнут штурм. Можно даже в твоем присутствии. Так, наверное, будет
еще и лучше.
Кулл пристально посмотрел на аристократов. Они терпеливо ожидали
его ответа.
- Хорошо, - наконец кивнул атлант. - На рассвете мы выходим
через восточные ворота.
Кулл возвращался в Дапрез почти через пять лет. Но уже не
бесправным бродягой, преступником, спасающимся бегством от Отрядов
Следителей Законности, а во главе армии, двигающейся по приказу царя
Борны.
Не доезжая до города располагался временный лагерь изгнанных
сторонников царя Борны. Какой-то человек, старший беглецов, подошел к
едущим впереди всадникам и потребовал, чтобы его отвели к командиру.
