Стороны устраивают условия? Будут какие-либо объяснения сейчас?
- Да, - сказал Трэггану. - Я принял вызов, но я не желаю и не
могу сражаться с калекой. По законам Ристалища Чести он должен
выставить замену. И я, по тем же законам, хочу знать, кто заменит
его, прямо сейчас. В противном случае, поединок будет отменен, а
вызвавший меня и не способный держать меч, высечен на Ристалище
Чести. Все знают законы Ристалища Чести. Я прав, элиран Фуллэгу?
- Да, элл Трэггану, вы совершенно правы, - элиран повернулся в
сторону человека за трибуной: - Монах Иераггу, вы бросили вызов, но
неспособны взять меч. Или вы назначите своего представителя, или
действительно вы сейчас будете взяты под стражу и в час поединка
прилюдно высечены.
- Да! - закричал монах. - Я калека! Но я прав! И я не
сомневаюсь, что найдутся честные люди на этой земле, что докажут мою
правоту! Кто поможет мне, братья? Кто защитит мою честь и мое слово?
- Мы! - раздался громовой голос откуда-то от аддаканов.
Все разом повернулись.
Толпа раздалась перед двумя рыжеволосыми гигантами угрожающего
вида, обвешанных оружием. Один из них был с переломанным носом и
выбитым глазом, что придавало ему особо свирепый вид. У каждого на
боку болталась солидная палица из тех, что изготовляют мастера южного
Малкира, за спиной висели большие овальные щиты и двуручные мечи, на
руках были латные руковицы, на головах - шлемы с поднятыми сейчас
забралами. Трэггану сразу понял по их виду, что у каждого за плечами
не одно сражение.
- Мы готовы защитить твою честь и твое слово, монах! -
пророкотал один из них. - Калек нельзя обижать, они говорят от имени
мертвых богов! Кто противник?!
Трэггану понял, что все действо было заранее придумано монахом.
Или братством их зеленым, хотя в одежде воинов ничто не говорило о
принадлежности к братству. Но это была ловушка, попытка устроить
шумиху и привлечь внимание к планам захвата богатых мирных островов
как можно больше реухалцев и даже, если получится, богов и Димоэта.
- Что, сынок, добился своего? - повернулся к Трэггану элл
Канеррану, в голосе его послышалось чуть ли не злорадство. - Я
предупреждал: доиграешься. Теперь готовь завещание. Слава Димоэту,
что у моей дочери хоть есть сын, твой наследник. О нем ты подумал?
- Я не простой гражданин Итсевда, - возразил Трэггану, - я -
владельный элл, я не мог стерпеть оскорбление чести.
- Оскорбление! Обида! - язвительно воскликнул тесть. - Обиды
что мозоли - быстро возникают, да медленно лечатся. Знал бы ты,
сопляк, сколько раз мне в жизни было нанесено оскорблений и каждый
раз я терпел. И где они теперь, мои обидчики? Все до единого в сырой
земле. А нетерпеливым придется платить кровью.
- Лучше платить кровью, чем покрывать позором трусости свой
род, - зло произнес Трэггану.
Элл Кмелл лишь усмехнулся в ответ и повернулся спиной к зятю.
Сделал жест своим охранникам, чтобы следовали за ним и пошагал прочь.
- Кто твой противник, монах? - спросил второй воин не менее
громовым голосом.
- Я! - шагнул в их сторону Трэггану. - Я ответил на вызов и
готов сразиться с вами обоими, как того требует закон Ристалища
Чести.
- И я, Мейчон из Велинойса! - вдруг встал рядом с ним Мейчон.
- Я тоже отвечаю на вызов монаха.
Сегодняшний день отнял у Мейчона любовь. Но жизнь не кончилась
- остался друг. И на жизнь этого друга покушаются какие-то негодяи.
Он не мог остаться в стороне.
- Вы принимаете вызов? - спросил элиран Фуллэгу подошедших
воинов. - В таком случае, назовите ваши имена.
- Дейкку из Малкира, - рявкнул один.
- Пройггу из Малкира, - сообщил другой.
- Итак, - подняв руку призывая к вниманию, начал элиран, - от
имени короля Реухала объявляю, что сегодня, через три часа, когда
день на Шаре Димоэта коснется Дакрея, на Ристалище чести состоится
поединок элла Итсевд-ди-Реухала и элина Мейчона из Велинойса против
монаха Иераггу, которого будут представлять элины Дейкку и Пройггу из
Малкира. Предупреждаю от имени короля Реухала, что неявившийся на бой
объявляется преступником и в случае поимки в Реухале будет подвергнут
смертной казни без суда. Противникам все ясно?
- Да, - сказал Трэггану.
- Да, - рявкнул один из малкирцев.
- Тогда вы встретитесь на Ристалище Чести через три часа.
Правило боя лишь одно - если противник признал свою неправоту
необходимо немедленно опустить оружие. Следить за этим на Ристалище
Чести буду я, элиран пятой грани Фуллэгу, и мои помощники. - Он
взмахнул своим копьем, показывая, что разговор закончен.
- Я продолжаю! - вновь заорал монах, так и стоявший на
трибуне. - Слушайте меня, жители Города Городов и все аддакайцы!
- Нет! - повернулся к нему Фуллэгу. - Пока не будет доказана
правота ваших слов на Ристалище Чести, вы не имеете права говорить.
Освободите трибуну!
- Моя правота будет доказана! - сопротивлялся монах.
К нему подошли два элирана младшего чина, давно наблюдавшие за
сценой, привлеченные шумом и готовые в любой момент придти на помощь
старшему товарищу. Монах гордо вскинул голову и пошел прочь от
трибуны, тяжело опираясь на костыль.
Народ начал расходится.
- Благодарю вас, Трэггану, - сказал элл Наррэгу. - Вы вели
себя достойно. Желаю вам победы на Ристалище Чести. И вам, элин
Мейчон.
- Элл Наррэгу, - спокойно улыбнулся прославленному
военачальнику выпускник Брагги, - если вы не возражаете, то завтра я
выйду на Арену Димоэта в цветах Итсевда.
Наррэгу внимательно посмотрел на спокойное лицо воина.
- Благодарю, - с легким поклоном произнес он. - Я
распоряжусь, чтобы за вас внесли взнос и записали от имени Итсевда,
элин Мейчон.
- Нет, - жестко ответил тот. - Я этого не просил. Я не
нуждаюсь в помощи, я предложил вам выступить за ваше королевство
бескорыстно.
- В таком случае, благодарю и за это, - с достоинством сказал
элл Наррэгу, умевший ценить как мужество, так и независимость. - Мы
еще увидимся до завтра.
Элл Галну перевел взгляд с малкирцев на Мейчона, потом на
Трэггану.
- А я-то собирался придти к вам вечером на пир, - со вздохом
сказал он.
- А он и не отменяется, элл Галну, - улыбнулся Трэггану. - Я
жду вас в назначенный час.
- Именно в этот час состоится ваш поединок.
- О, великие пустоши! - поморщился Трэггану. - Что ж, я
оповещу всех о переносе ужина на час. Ничего страшного: поединок на
Ристалище Чести причина уважительная.
- Безусловно, - кивнул элл Галну, еще раз посмотрел на
малкирцев и вздохнул: - Желаю вам и вашему другу удачи, элл
Трэггану. Я приду на Ристалище Чести.
Толпа разошлась. Трэггану и Мейчон остались одни, стражники
ждали господина чуть поодаль.
- Зачем ты вызвался, Мейчон? - спросил Трэггану.
- Размяться перед Состязаниями, - усмехнулся тот. - Чтоб
кровь не застаивалась.
- В любом случае, я признателен тебе. Сейчас мне необходимо
вернуться во дворец. Ты со мной?
- Ты что, действительно завещание собрался писать?
- Нет, просто на время поединка назначен пир в моем дворце,
хорошо элл Галну напомнил. Теперь мне необходимо разослать гонцов,
чтобы предупредить гостей о переносе праздничного ужина на час. Да и
не буду же я в этих одеждах с побрякушками защищать свою жизнь?
- Да, тут ты прав, - согласился Мейчон. - А мне надо
записаться на завтрашние бои. Я приду к Ристалищу Чести в назначенный
срок.
- Я распоряжусь принести тебе щит и шлем.
- Шлем без надобности, а вот щит, полегче и покрепче, не
повредит, - кивнул Мейчон.
- Дорогу сам найдешь или дать охранника, чтобы ты не
заблудился?
- Не заблужусь, - улыбнулся Мейчон. - До встречи на Ристалище
Чести.
Глава 3
Тушенос третьего мясного ряда Дойграйн сидел за струганым
дубовым столом в таверне с громким названием "Возвращенная сказка",
что близ Торговой площади, и задумчиво смотрел на полную кружку пива
перед собой. То ли он отдыхал после трудного дня открытия аддаканов,
то ли дожидался кого-то, то ли просто хотел подумать в уединении от
всех в пустом в этот час зале.
На самом деле он оказался в чрезвычайно неприятной ситуации и не
знал, что делать.
Прогуливаясь, если можно назвать толкотню на Площади Аддаканов
прогулкой, он наступил на что-то твердое. Площадь Аддаканов перед
празднествами была буквально вылизана и булыжник исключался. Сделав
вид, что оправляет одежду, Дойграйн быстро нагнулся. Под ногой
оказался туго набитый красный кошелек с чьим-то гербом, по которому
можно определить хозяина. Ремешок кошелька явно был срезан. Не успев
осознать происходящее Дойграйн сунул кошелек в карман, по привычке
собираясь отдать старшему охраны. Но он был не на Торговой площади, а
на Площади Аддаканов, за порядок на которой отвечали королевские
элираны.
Поскольку все интересное на площади уже закончилось, а находка
жгла карман, Дойграйн поспешил покинуть людное место. И тут же
почувствовал на себе чей-то взгляд - он не мог определить чей. И
сразу понял, что угодил в ловушку. Может, элираны площади таком
образом ловят жадных обывателей, желая показать, что не проедают
королевский хлеб попусту. Может, хитрый вор срезавший кошелек
догадался о слежке и бросил добычу, чтобы не попасть в силок. Вряд ли
ловушка была приготовлена именно для Дойграйна (кто он такой? -
невелика птица), но попал-то в нее именно он! И, учитывая отношения
между охраной Торговой площади и элиранами, ему непоздоровится.
Выйдя с площади, Дойграйн зашел в переполненную таверну и
поспешил к комнатам с отхожими горшками. Задвинув щеколду, он изучил
находку. И застонал, прижавшись затылком к стене. Там был двадцать
один золотой рехуал - столько он не сможет заработать за всю свою
жизнь. Даже ставки на Ристалище Чести, в которых он считался большим
знатоком, не могут принести столько. И в кошельке оставалось еще с
восемь больших серебряных монет с профилем какого-то государя и
надписями на неизвестном Дойграйну языке.
Бросить такие деньги Дойграйн просто не мог. Бросить кошелек без
денег - тем более. Если отделаться от пустого кошеля, его все равно
найдут, но тогда не останется шансов сказать, что Дойграйн нес
находку своему начальству, как и подобает в таких случаях. Одна
восьмая от находки - сколько же будет законное вознаграждение? Если,
конечно, он его получит, если его не обвинят в краже, а тогда...
Даже думать не хочется о том, что будет тогда - кому он нужен
без руки, которую отсекут опытные палачи? Останется лишь в
Реухал-реке утопиться...
Дойграйн покинул таверну. Он не ошибся - за ним следили. Тогда
он поспешил, выбирая не самые широкие и людные улицы, к Торговой
площади, родному месту, где его не дадут в обиду. Он проклинал себя в
те мгновения, что плохо знает город. Торговую площадь - да, каждый
закуток. А в лабиринтах улиц Реухала вполне мог заблудится. Силушкой
Димоэт не обидел - не зря огромную тушу спокойно на плечах носит, но
отбиться против вооруженных элиранов он не сможет точно, да и чревато
это, элираны обид не прощают.
В какой-то момент Дойграйну показалось, что он оторвался от
преследователя. Но того, видно, сменил другой - мужчина в
пропыленных одеждах и с мечом на боку. Так обычно и одеваются
элираны, когда выполняют секретные задания. Впрочем, Дойграйн не
знал, как они одеваются в подобных случаях - он не воин, не ходил в
разведку на территорию врага, он даже не охранник на Торговой
площади, он - тушенос в мясном ряду, зарабатывающий полтора рехуала
в год.
Он был уже почти у самой Торговой площади, когда заметил впереди
патруль из шести элиранов - наверняка ловили его. И тогда, словно
загнанный со всех сторон зверь, он юркнул в полутемную таверну,
оказавшуюся на его пути.
Зал был пуст - все у Площади Аддаканов, а не у Торговой, какая
сейчас торговля? Вот завтра этот зал будет полон. Проклиная свою
злосчастную судьбу, Дойграйн заказал у скучающего за стойкой
