усмехнулся Кмелл. - Она отказывалась от еды, заперлась в комнате и
никого не пускала. Тогда я рассказал ей, что ты отправился на остров
Брагги, чтобы победить в состязаниях Димоэта и жениться на ней. Она
поверила мне, но что-то изменилось в ней...
Элл Кмелл замолчал, ему было тяжко вспоминать. Продолжил его
сын:
- Веселая прежде Сейс стала тихой и печальной и смотрела все
время в окно своей комнаты, хотя, кроме лесной стены, что там
увидишь? И она молилась Димоэту. За тебя, Мейчон. Все время - взгляд
в окно, а губы шепчут твое имя.
Мейчон молчал. У него не было слов. Великий Димоэт, какие нужны
слова, когда жизнь кончилась?
- А потом она вбила себе в голову, что должна отправиться на
Брагги, быть с тобой рядом, когда тебе тяжело, - снова стал говорить
элл Кмелл. - Это было невозможно, ты сам знаешь, Мейчон. И она
слегла. Говорила, что ты умер, что тебя больше нет и жить ей незачем.
- Мы все были рядом с ней, старались исполнить каждое ее
желание, - снова встрял сын Кмелла. - Но никаких желаний у нее не
было.
Элл Кмелл жестом показал сыну, что дальше говорить будет сам.
- Маг-эскулап, вызванный из столицы, ничего не смог сделать.
"Все во власти Димоэта", - сказал он и уехал, посоветовав ей больше
времени проводить на воздухе и поплотнее есть. Но она едва
прикасалась к еде - словно таяла каждый день и умерла, шепча твое
имя. Так захотел Димоэт. Мы ничего не могли сделать. Мейчон, пойми
меня правильно, я тогда не мог поступить иначе. И я не ошибся в тебе,
Мейчон. Ты здесь и завтра выйдешь на ристалище. В память о Сейс. И ты
победишь, Мейчон, я знаю, я верю в тебя. Я предлагаю тебе руку своей
младшей дочери Перейн. Она так же хороша, как была Сейс, она подросла
за это время и...
- Благодарю вас, элл Кмелл, - сказал Мейчон и Кмелл замолчал.
Мейчон поискал глазами мальчика-проводника и махнул рукой,
призывая к себе.
- Ты будешь участвовать в состязаниях? - спросил сын элла
Кмелла. - Если ты согласишься сражаться в цветах Марлана, то кроме
положенного вознаграждения за победу, наш король пожалует тебе земли,
двадцать лучших лошадей из собственных конюшен и...
- Я не буду сражаться в цветах Марлана, - жестко сказал
Мейчон. - Благодарю вас элл Кмелл за все, что вы для меня сделали. В
ближайшее время я отдам вам четыреста рехуалов.
- Если ты согласишься выступить за Марлан, долг будет погашен
сразу же...
Мейчон развернулся и быстро пошагал прочь.
- Мейчон, - услышал он в спину. - Мейчон! Если передумаешь, я
всегда рад тебя видеть, Мейчон!
Мальчишка-проводник едва успевал за ним.
- Эй, элин, нам в ту сторону.
Мейчон покорно повернул за проводником. Ему было все равно куда
идти. Он умер. Перед глазами стояло лицо Сейс. Последние дни он не
мог вызвать ее образ пред мысленным взором, а сейчас видел каждую
черточку - светлые волосы, смеющиеся глаза, улыбающиеся губы... Она
любила его, она не дала ему погибнуть во время тяжких испытаний тела
и духа, она защищала его. И умерла. Год назад. Как раз, когда Мейчон
чуть не погиб, чересчур уверовав в собственные силы. Она спасла его
ценой собственной жизни!
И все, что он может теперь: это доказать, что она не зря верила
в него. Он выйдет на ристалище. Он победит в Состязаниях Димоэта.
Ради Сейс. И ради того, чтобы вернуть эллу Кмеллу четыреста рехуалов,
заплаченных за обучение на Брагги. Его долг. Он всегда возвращает
свои долги... Поэтому он не может позволить себе потерпеть поражение
от кого бы то ни было. Ради Сейс. Ради ее светлой памяти...
Куда он идет? Куда его ведут, через людскую толпу, мимо
аддаканов?
Какая разница куда теперь идти?
Ах да, его ждет Трэггану. Странны прихоти Димоэта - в один день
вернул друга и отнял любовь...
Мейчон встряхнул головой и сжал рукоять бесценного меча,
висящего на боку. Трэггану не должен ничего заметить. Мейчон не
нуждается в чьей-либо жалости.
x x x
Элл Итсевд-ди-Реухала спокойно беседовал с элираном пятой грани.
Через врата мира проходили уже немногочисленные итсевдцы, после
спячки аддаканов желающие прогуляться по Городу Городов. Все, кто
ожидал почестей от встречающих, уже прошли.
- О, Мейчон, наконец-то! - воскликнул Трэггану. - Я уже
заждался тебя. - Он повернулся к собеседнику: - Элиран Фуллэгу, это
мой старый друг элин Мейчон, выпускник острова Брагги.
Страж порядка приветствовал Мейчона и тактично отошел в сторону,
чтобы не мешать их беседе.
- Больше здесь нечего делать, - сказал Трэггану. - Пройдемся
по площади? Или сходим в таверну? Я знаю приличную неподалеку. Выпьем
по кружке пива. Устал я.
- Да, - согласился Мейчон. - выпьем.
- Мейчон, что-нибудь случилось?
- С чего ты взял? - деланно удивился выпускник Брагги, злясь
на себя. Или старая ниточка дружбы, что возродилась между ними, на
неосознанном потоке дала понять Трэггану, что все в Мейчоне кипит и
скорбит? - У меня все в порядке, Трэггану. Просто я не люблю большую
толпу, вот и все.
- У тебя есть дела сегодня? Может, не в таверну, а сразу ко
мне? Посидим до пира в моем кабинете? Хотя нет, там нас все время
будут беспокоить...
- Мне надо сходить к Арене Димоэта и заплатить за участие в
состязаниях, - ответил Мейчон на вопрос. - Это надо сделать до
темноты. Успею.
- Что ж... - начал было Трэггану, но тут к нему подошел
быстрым шагом взволнованный элл Галну.
- Элл Трэггану! Элл Трэггану! - начал он. - Там, у Шара
Димоэта монах... Ну, из зеленого братства, может, видели?
- Видел, - спокойно сказал Трэггану. - И что этот монах
сделал?
- Он... Он говорит такие гадости... Он специально нарывается,
хочет, чтобы его вызвали на Ристалище Чести. И, главное, элл Наррэгу
вне себя, он собирается принять вызов. Он послал за элираном, чтобы
тот назначил время поединка.
- Но ведь этот же монах - калека! - удивился Трэггану. - У
него нет правой руки, я видел. И он с костылем... Как же...
- Если элл Наррэгу бросит вызов... Он же посол короля Итсевда,
он вынужден будет просить отставку, чтобы выйти на Ристалище Чести.
Может, монах этого и добивается! Может он станет прилюдно просить
прощения, а может вообще скроется, как не было, а назад должность
посла уже не возьмешь. Успокойте нашего посла, пока не поздно.
- Хорошо, элл Галну, идемте, - кивнул Трэггану и повернулся к
одному из своих охранников: - Позови элирана Фуллэгу, вон он, с
нами. Мейчон, пошли со мной.
Охранники Трэггану расчистили путь. На возвышении для ораторов
бесновался маленький однорукий человечек с костылем под левой рукой.
Был он в странной одежде, сшитой из навязанных крупных узлов зеленой
ткани. Во многих местах нитки лопнули и дыры обнажали грязное тело.
Лицо было обезображено гримасой ненависти.
- Ты что-нибудь слышал о зеленом братстве? - спросил Трэггану
у Мейчона.
- Что? - переспросил тот. Он думал о потерянной навсегда Сейс.
- Тебе известно что такое зеленое братство? - повторил
Трэггану.
- Какие-нибудь разбойники? - предположил Мейчон.
- Нет, что ты. А, ладно, потом расскажу.
Трибуну от толпы отделяла цепь охранников посла и бок о бок с
ними - элла Галну и элла Канеррану. Отец Млейн за этим живым
ограждением стоял рядом с Наррэгу и с удовольствием взирал на
происходящее. Наррэгу же едва сдерживал себя - губа прикушена,
пальцы яростно сжимают рукоять готового выскочить из ножен меча.
- Трэггану, а ты что здесь делаешь, сынок? - удивленно спросил
элл Канеррану, заметив зятя. - Я думал, что ты давно дома,
готовишься к приему его величества.
- Я уже собирался идти, но услышал крики и решил разобраться,
что происходит.
- Да ничего особенного, - усмехнулся тесть, - очередному
юродивому захотелось стать предводителем толпы. Но в его словах есть
смысл.
- Как вы можете так говорить, элл Канеррану? - возмущенно
сказал элл Наррэгу. - Он...
- Успокойтесь, пожалуйста, - чуть ли не умоляющим голосом
попросил элл Галну.
Трэггану удивился, как этот рыхлый и безвольный с виду элл,
младше Трэггану, но выглядевший на срок Димоэта старше, умудрился
бросить кому-то вызов на Ристалище Чести - даже если догадывался,
что поединок не состоится. По виду элла Галну нельзя было
предположить, что он вообще может противостоять кому-то, тем более -
с оружием в руках.
- Они позорят нашу страну и великого Димоэта! - кричал монах,
опершись на костыль и согнутым от болезни пальцем указывая в сторону
Наррэгу. - Они лгут милостивому Димоэту посредством продажных
жрецов. Это по их настоянию были свергнуты боги, желавшие ставить
аддаканы на островах!
- Я не могу позволить ему так говорить, - твердо произнес
Наррэгу, делая шаг вперед. - Я просто обязан...
- Успокойтесь, элл Наррэгу, - удержал его и Трэггану. - Не
забывайте, что вы посол Итсевда и говорите от имени короля. Вам
нельзя бросать вызов.
- Сынок, не вмешивайся, - по-прежнему улыбаясь, приказал элл
Канеррану. - Или ты сам хочешь повоевать? Так - пожалуйста, смерть
дураков любит. Отправлялся бы домой, сынок.
- Да! - продолжал истошным голосом кричать монах, перекрывая
гул толпы. - Острова Итсавгану могут быть присоединены к Махребо,
присоединены к Итсевду! Достаточно построить насыпь из Кремана до
первого острова! Наши братья сами соединят все острова мостами! Это
будет часть Махребо! Острова и так часть Махребо, да! Но из-за
каких-то подлых, своекорыстных людишек великий Димоэт позволяет гнить
без своего покровительства и без нормального человеческого общения с
материками жителям островов! И все только потому, что это кому-то
выгодно. А кому, я вас спрашиваю? Да тем же эллам Кремана, например.
- Это прямой вызов мне, элл Канеррану, - усмехнулся Трэггану.
- Как владельцу реухалского квартала, так и как сыну элла
Реухал-ди-Кремана.
- Отправляйся, домой, дурак! Научись смотреть дальше своего
подбородка! - неожиданно выйдя из себя, закричал отец Млейн. - Марш
домой, я приказываю тебе!
Недальновидным человеком показал себя как раз Канеррану,
поскольку прямо противоположного результата нельзя было бы добиться с
большим успехом, сказав что-либо другое.
Трэггану непроизвольно сжал кулаки.
- Монах так и лезет на скандал, - чуть не простонал элл Галну.
- Элиран, ему надо запретить произносить подобные речи! - обратился
он к элирану пятой грани Фуллэгу.
- Каждый имеет право говорить здесь все, что пожелает, - сухо
ответил страж порядка, которому самому не нравились речи монаха.
- Всем надо идти к Димоэту и открыть ему глаза на правду! -
кричал калека. - Это говорю вам, благородные и справедливые жители
Реухала и Итсевда, я, Иераггу, монах зеленого братства! И кто смеет
сказать, что я не прав, пусть плюнет мне в лицо! Я вызываю на
Ристалище Чести любого, кто скажет, что я не прав! Ну, есть
несогласные? Если нет, тогда прямо сейчас мы можем отправляться к
Храму Димоэта и готовить воззвание, после которого у Димоэта
откроются глаза, он сотрет с лица Аддакая жрецов и эллов, подло
обманывающих и предающих его! Все они - трусы и предатели! Нет ни
одного, кто может мне возразить!
- Я отвечаю на вызов, - чуть не оттолкнув элла Канеррану и
элла Галну, сделал шаг вперед Трэггану. - Я готов доказать на
Ристалище Чести, что твои слова гнусная ложь, измышленная лишь для
скандала.
- И кто осмелился усомниться в моих словах? - гневно-истерично
закричал монах.
Казалось, толпа замерла в ожидании событий, ради которых,
собственно, и собралась здесь.
- Я - Трэггану, владельный элл Итсевд-ди-Реухала, сын
владельного элла Реухал-ди Кремана утверждаю что ты - лжец и
оскорбил меня и моих предков. Элиран Фуллэгу, вы слышите меня?
- Да, элл Трэггану.
- Назначьте время поединка.
- Через три часа, - громко стал исполнять свои обязанности
элиран пятой грани, - на Ристалище Чести состоится поединок
Трэггану, элла Итсевд-ди-Реухала и монаха зеленого братства Иераггу.
