Мейчон утвердительно кивнул.
- Тогда пройдемте со мной.
- Мейчон, ты так и не посмотрел щиты, - с укоризной заметил
Трэггану. - Нельзя быть столь беспечным.
Мейчон лукаво подмигнул другу, взяв со скамьи первый попавшийся
щит. Он хотел подбодрить Трэггану, но запоздало понял, что добился
если не прямо противоположного результата, то не того, которого
хотел.
x x x
Вслед за младшим жрецом Трэггану и Мейчон прошли по длинному
узкому коридору, отделанному все тем же белым камнем, по замыслу
строителей, наверное, символизирующим незапятнанную честь.
- Пожалуйста, - обратился к ним жрец Ристалища Чести, -
достаньте мечи. Трибуны переполнены зрителями, они не довольны
предыдущим боем - противники стукнулись щитами и оба признали себя
неправыми. Красивый поступок, но люди ждут другого, сами понимаете. А
пожертвования на Храм, что платят при входе, немалые. И ваш поединок
сегодня последний, больше уже точно не будет. Даже странно для Дня
Пробуждения Аддаканов.
Мейчон усмехнулся, но просьбу выполнил. Трэггану тоже обнажил
меч.
- Мейчон, - шепнул он на ухо, - я тебе так и не успел
показать свой клинок с клеймом Шажара. Вот он.
Выпускник острова Брагги кинул быстрый внимательный взгляд на
клинок и удовлетворенно кивнул:
- Очень достойно.
Эти слова почему-то более, чем все остальные попытки Мейчона,
подбодрили Трэггану. Он смело шагнул на ристалище. Он не боялся, нет.
Но куда ушли те благодатные времена, когда за его спиной была только
собственная жизнь и он лез на рожон, ничего не страшась! Прав тысячу
раз элл Канеррану - он теперь должен думать о других, не только о
себе. Поэтому он сейчас не то, что не позволит себя убить, но даже не
пропустит ни единого удара, чтобы вечером быть перед дорогими гостями
в лучшей форме. На его стороне правда, а значит - Димоэт.
Трэггану смело шагнул из коридора на солнечный свет, под взгляды
тысячи зрителей.
Зрители встретили их шумом и хлопаньем рук по коленям, но
большей частью послышались вздохи разочарования. По фигурам и росту
Трэггану и Мейчон уступали огромным малкирцам.
Сражающимся отводилось пять минут на разминку. На самом деле,
это время предназначалось для зрителей - чтобы определились со
своими симпатиями и при желании поставили кровно заработанные деньги
на кого-либо из противников.
Мейчон усмехнулся. Разглядеть кого-либо на многочисленных
трибунах он не мог, но знал, что Дойграйн здесь и сейчас делает
ставки на него. А может и испугался, пожалел свои рехуаны, глядя на
рослых и свирепых с виду малкирцев.
- Твоя жена здесь, Трэггану? - почему-то спросил Мейчон.
- Нет, - сухо ответил тот. - Я ей ничего не сказал.
Скорее всего, Млейн знает о поединке - наверняка тесть
постарался сообщить. Незачем ей быть здесь, она и так в сердце
Трэггану. Незачем ей переживать за его жизнь, глядя на
великанов-малкирцев. Сожалеет ли он о том, что принял вызов? Нет,
конечно. Тогда почему он волнуется? Ведь не волновался, например,
перед битвой у речки Миргу? Тогда он был не женат, тогда он не был
владельным эллом, тогда у него не было сына. Но он остался тем же
Трэггану, рука не ослабла и правда, как всегда, на его стороне. И
Димоэт ему поможет - все во власти его. Хотя говорят, что на
Ристалище Чести Димоэт смотрит лишь как зритель...
Ристалище Чести представляло собой правильный восьмиугольник,
где от стены до стены было восемьжды восемь шагов. Трибуны
поднимались чуть ли не до небес, рядов в них тоже было по восемьжды
восемь. Со стороны белое здание Ристалища Чести представлялось
величественным и огромным, а изнутри площадка для поединков казалось
с верхних рядов маленькой и тесной, в отличие от огромной Арены
Димоэта, где поле с любого места выглядело просторным. Вымощенное
ровными серыми восьмиугольными плитами, ристалище имело четыре
красные и четыре зеленые плиты в центре; на них становились
противники перед боем. Расстояние между каждой такой плитами было
ровно по восемь шагов.
Зрители шумели, обсуждая предстоящий поединок. С ристалища
казалось, что ни одного свободного места не было.
Дейкку и Пройггу из Малкира уже стояли на красных плитах,
дожидаясь соперников. Одноглазый Дейкку приседал, разминаясь. Пройггу
довольно ловко крутил во все стороны палицей, стремясь привлечь
симпатии зрителей и запугать врага. В нескольких шагах перед ними
стоял монах Иераггу, опираясь уже не на костыль а на высокий
узловатый посох, увитый зелеными лентами. Он молчал, но вся поза
говорила об уверенности в своей правоте и ненависти к любым
несогласным с ним.
Трэггану, глядя на фанатика-монаха, вдруг обрел веру в
собственные силы, на душе стало совершенно спокойно, как бывало
давно, в юности, перед решающими сражениями. Он повернулся к Мейчону
и спросил:
- Да, Мейчон, забыл спросить. Ты подал заявку на участие в
Состязаниях Димоэта?
- Пока нет.
- Почему? - вдруг насторожился Трэггану. - Ты не уверен в
исходе поединка?
Мейчон расхохотался.
- Я-то уверен. Но вот в Храме Димоэта - нет, там тоже о нашем
поединке сообщили глашатаи. Я говорю - берите взнос, чтобы мне еще
раз не возвращаться. А если я погибну, так деньги вообще вам
достанутся. Нет, не взяли. Придется снова идти.
- Там все в строгости, - согласился Трэггану. - Все записи
жрецы проверяют, но больше они Димоэта боятся - его же Храм и Арена,
как-никак. Смотри, Мейчон, скольку народу, соскучились без зрелищ. Ты
уж, пожалуйста, не убивай своего противника сразу, - пошутил он. -
Дай зрителям потешиться.
- Как скажешь, - не понял шутки Мейчон, - мне все равно.
Старший жрец Ристалища Чести, выдержав положенное время, поднял
вверх жезл, дождался пока зрители утихнут и громко прокричал:
- От имени короля Реухала объявляю о начале Поединка Чести
между монахом Иераггу из Итсевда и эллом Итсевд-ди-Реухала Трэггану
вместе с элином Мейчоном. Причина поединка: монах зеленого братства
Иераггу призывает жителей Реухала и Итсевда идти с просьбами к
Димоэту о присоединении островов Итсавгану к континенту Махребо. Он
обвинил эллов Кремана и Итсевда в своекорыстии и обмане и предложил
любому несогласному Поединок Чести. Элл Итсевд-ди-Реухала принял
вызов, его поддержал элин Мейчон из Велинойса.
Жрец выдержал паузу и продолжил:
- Поскольку монах Иераггу не может защитить себя мечом, его
представляют элины Дейкку и Пройггу из Малкира. Королевский элиран
пятой грани Фуллэгу будет следить за правилами поединка, ему помогут
королевские элираны первой грани Зирн и Лиейкр. Правила Поединка
Чести таковы: Первое. Противники могут сражаться любым выбранным
оружием, кроме того, в котором используется какая бы то ни было
магия. Если обнаружится использование оружия или каких-либо других
предметов с магией, виновный в этом предстанет перед палачом
Ристалища Чести. Второе. Противники сражаются по-очереди по команде
элирана. Когда один из бойцов сигнализирует о признании поражения,
следует немедленно прекратить бой. Поскольку сражаются двое на двое,
это правило не означает, что напарник сдавшегося бойца тоже должен
немедленно признать поражение, он имеет право провести свой поединок.
Но в этом случае, победивший его товарища сражающийся, в случае
победы противной стороны, также, строго по команде элирана, вступает
в бой. Таким образом победитель будет выявлен. Сторонам правила ясны?
- Да, - крикнул один из малкирцев.
- Да, - кивнул Трэггану, стоя рядом с элираном Фуллэгу.
- И пусть погибнут усомнившиеся в моих словах! - истошно
прокричал монах, указывая скрюченным пальцем на Трэггану.
- Пусть противники займут места и начинают бой, - провозгласил
жрец, убирая ритуальный жест и собираясь покинуть ристалище. -
Элиран Фуллэгу, распоряжайтесь.
Элиран повернулся к Трэггану и Мейчону:
- Вам предоставлено право выбрать кто именно с кем будет
сражаться.
- С кем ты хочешь сражаться, Мейчон? - как и положено
благородному эллу предоставил напарнику право выбора Трэггану.
Мейчон лишь фыркнул в знак того, что ему безразлично. Для него
на самом деле оба малкирца были словно безликие куклы, вышедшие из
рук одного мастера.
Трэггану без слов прошел до первого противника, одноглазого
Дейкку, и встал напротив него на зеленую плиту. Трэггану счел это
счастливым предзнаменованием: зеленый - цвет Махребо, один из цветов
Итсевда. Красный - цвет крови, в гербах королевства отсутствует.
Мейчон занял место напротив второго малкирца. Он не стал
рассекать мечом воздух, якобы разминаясь - воин всегда готов
защитить свою честь и жизнь.
- Монах Иераггу, - обратился элиран к калеке, - покиньте
ристалище, ваше место среди зрителей.
- Мое место здесь! - прокричал монах, явно работая на
зрителей. Он знал, что каждое его слово запомнят и сотни раз
перескажут. - Я несу в народ правду, я страдал за нее! И только
слабости, полученные мной в этих страданиях, не позволяют мне с мечом
в руках защитить свое слово! Димоэт услышит мои молитвы, он поймет,
что я несу в мир благо. Мы пойдем к нему в Храм и...
- Хватит! - прекратил его излияния Фуллэгу, стараясь не
выходить из себя. - Или вы уйдете сами, или вас сейчас выведут мои
помощники.
Монах замолчал и тяжело опираясь на посох, прошел к лестнице на
трибуны.
- Элл Трэггану и элин Мейчон, - провозгласил элиран, -
выбирали себе соперников. Элины Дейкку и Пройггу имеют право выбрать,
кто из них будет сражаться первым со своим противником.
Он отправился к бойцам на красных плитах. Те подошли к нему
ближе, один из них стукнул кулаком в грудь. Элиран кивнул, вернулся
на свое место и объявил:
- Первыми начнут поединок элин Пройггу и элин Мейчон.
Мейчон едва заметно улыбнулся. Так намного лучше - его бой
вдохновит сомневающегося в собственных силах Трэггану. В крайнем
случае, Трэггану может сдаться, а Мейчон займет его место и доведет
поединок до общей победы.
- Элин Пройггу, вы готовы?
- Готов! - рявкнул малкирец, поднимая с земли тяжелый щит и
занимая боевую стойку.
- Элин Мейчон, вы готовы?
- Да.
Элиран отошел на положенное расстояние и поднял вверх белый
флажок. Его помощники разорвали воздух пронзительными звуками рожков.
Зрители замерли в напряженном ожидании кровавой схватки.
- Начинайте! - Фуллэгу бросил на плиты флажок.
Трибуны взревели, поддерживая бойцов.
Малкирец отбросил щит и с боевым устрашающим кличем ринулся
вперед. В левой руке он крутил тяжелую палицу на цепочке - старый
прием, давно известный Трэггану, встречал он уже малкирцев в
сражениях. И, между прочим, побеждал.
Мейчон не тронулся с места, по его фигуре нельзя было даже
подумать, что каждый нерв, каждая мышца напряжены в предельной
готовности - слабых противников не бывает, этот закон вбили в головы
еще в боевом монастыре.
Не добежав двух шагов до Мейчона, малкирец остановился, яростно
рыча угрозы и сверкая глазами; палица в его руке крутилась сплошным
щитом. Меч был ладони на две длиннее меча Мейчона, но если бы знал
малкирец с каким клинком сражается его враг!
Мейчон стоял спокойно, угрозы на него не действовали. Возможно,
он их вообще не слышал.
Зрители ревели, призывая гиганта к решительным действиям.
Наконец малкирец пошел вперед - стремясь левой рукой обрушить
удар палицы на незащищенную голову противника, правой от бедра он
нанес удар мечом.
Мейчона этот маневр не застал врасплох - он сместился вправо,
принимая удар палицы на высоко поднятый щит, меч просвистел рядом с
его бедром. Щит хрустнул, но выдержал страшный удар.
Мейчон ответным выпадом удивил противника - меч с клеймом
Дорогваза свистнул в направлении левой руки малкирца и, легко пройдя
латную рукавицу, легендарный металл, несущий частицу души свергнутого
бога, отрубил кисть врага. Палица просвистела по дикой траектории и
шлепнулась на ристалище почти у ног наблюдавшего за поединком
