говорили, что этот реактор очень труден в управлении.
По экономике, по стоимости киловатт-часа энергии, по расходу
топлива, он примерно, такой же как и ВВЭР - в чём-то лучше, в
чём-то хуже, но то, что по управлению он более трудный - это бы-
ло, стало, понятно.
Но, главное, и я все время к этому возвращаюсь, - ГЛАВНОЕ
ПРЕСТУПЛЕНИЕ, которое было совершено, что Советскую атомную энер-
гетику пустили в ПРЕСТУПНУЮ ФИЛОСОФИЮ, разрешив строить станции
без колпаков (любого типа: ВВЭР-ли, РБМК-ли).
Были бы колпаки - РБМК, просто, не появился бы - ни за что.
Как он не появился нигде в мире (такого типа реактор).
Потом другая ошибка была, что это такая техника по которой
идти не мировым путём опасно. Потому что, всё-таки это - опасная
техника и когда мы имеем дело с реакторами типа ВВЭР - мы можем
использовать весь мировой опыт.
Подумаешь, у нас там десяток какой-то реакторов, а у Амери-
канцев их 90 штук, а у Англичан их - 40, а у Французов - 60. И на
каждом накапливается опыт, ошибки и всё это - достояние челове-
чества.
А РБМК-то, всего: Ленинградская станция сначала была, да
Чернобыльская, да больше и нет.
Вот и весь опыт и: "всё что знаешь - знаем", а потом оказа-
лось, что знаем мы про них очень мало - вот Вам, так называемый,
"путь развития".
Во-первых - он национальный, а значит не подкреплен никаким
- 26 -
мировым опытом.
Во-вторых, СЭВ-овские страны к этому не подключишь, потому,
что им такой аппарат не ставили.
Философия противоречит сама тому что есть.
Да и в конструкции реактора были заложены, я говорю, по
крайней мере, три принципиальнейшие ошибки.
Вот мне они кажутся дикими.
И всегда казались дикими, что бы Вы не смотрели на меня, как
на человека, который...
Дело в том, что Институт наш разделился по поводу этого ре-
актора. И вот тут-то я буду про Анатолия Петровича говорить.
В чём дикость конструкторских его ошибок, кроме философии
колпака?
Дикость ошибок заключается в том, что философия безо-
пасности... (а я почему так говорю ? Потому, что философия безо-
пасности не зависит от того с чем Вы имеете дело: с атомным реак-
тором; с биологическим объектом, в котором вирусы размножаются;
или химическим заводом или с чем-то третьим или четвёртым - фи-
лософия.
Конкретные технические решения - они зависят, а философия -
не зависит, так как философия имеет три элемента:
- надежный аппарат - максимально;
- надежный персонал - максимально;
- и все это, при максимальной надежности спрятать под землю,
в скалу, под колпак бетонный - это есть философия, относящаяся к
любому объекту, которая делает систему надежной.
Но и с конструкцией некой - надежной) ...требует, что если у
Вас есть какие-то системы аварийных защит, которые останавливают:
автомобиль ли там; поезд ли там; что-то ещё, то у Вас должно
быть, по крайней мере две системы защиты, причем они должны
действовать на независимых физических принципах и одна, из двух
систем, от оператора не должна зависеть.
Это Закон теории безопасности.
Потому, что, скажем, ну вдруг оператору стало плохо, и он
кнопку не нажал..., чего-то ещё... - тогда от превышения самих
параметров, от ненормальностей, вторая защита должна сама срабо-
тать.
Так в реакторе РБМК была ОДНА ЗАЩИТА, в отличие от реактора
ВВЭР, что является грубейшим нарушением принципов. (первая ошиб-
ка) Причем конструктор до сегодняшнего дня...
Вот, если бы конструкторы реактора РБМК услышали меня и мои
коллеги из моего собственного Института, они бы стали меня сейчас
рвать на куски, потому, что они считают, что, оказывается он не
понимает философию безопасности.
Поскольку система аварийной защиты содержит 211 стержней
опускающихся, то они говорят, что у них не две системы, а 211
систем было. Потому, что у них удалят они 211 стержней, каждый из
которых, опускаясь в реактор может нейтроны поглощать и они гово-
рят, что там аж 211.
Но это чушь собачья, потому, что все эти стержни опускаются:
- 27 -
от оператора; от автомата; от нажатия кнопки и т.д.
И, если оператора убили, он заболел, умер, то эти 211 стерж-
ней останутся на месте.
Вот этого они никак до сих пор не могут понять..., а может
это просто самозащитная реакция такая, поэтому на меня они ок-
рысиваются со страшной силой, в этом смысле.
Более того, когда уже случилась Чернобыльская авария, когда
нужно было делать дополнения, я сразу же предложил такую неза-
висимую систему газовой защиты - введения внутрь аппарата такой
газовой ампулы (не буду Вам все подробно рассказывать).
Они её очень неохотно приняли, поставили её в последний мо-
мент к исполнению за 90-е годы, куда-то в свои планы, а сами ста-
ли исправлять свою вторую ошибку.
А вторая ошибка в конструкции, кроме того, что не две защи-
ты, а одна, - заключалась в том...
(конец стороны "В", части 8, кассеты N 4)
Текст соответствует аудиозаписи:
Следователи следственной группы
Генеральной прокуратуры Российской Федерации
старший советник юстиции xxxxxxxxxxxx
юрист 1-го класса xxxxxxxxxxxxxxx
академик Легасов В.А.
(текст из кассеты N 5)
Более того, когда уже случилась Чернобыльская авария, когда
нужно было делать дополнения, я сразу же предложил такую неза-
висимую систему газовой защиты - введения внутрь аппарата такой
газовой ампулы (не буду Вам все подробно рассказывать), они её
очень неохотно приняли, поставили её в последний момент к испол-
нению за 90-е годы, куда-то в свои планы, а сами стали исправлять
свою вторую ошибку.
А вторая ошибка в конструкции, кроме того, что не две защи-
ты, а одна, заключалась в том что, даже гуманитарию должно быть
ясно, что если у Вас мощность нарастает с определенной скоростью,
что случается (у вас, скажем, неприятность нарастает с определен-
ной скоростью), то ясно, что защитная система должна быстрее вво-
диться в систему чем эта неприятность.
А у них была, в пять-шесть раз медленнее.
(неразборчивый вопрос)
Да, а реактивность за секунду в 13 раз возрастает, а стер-
жень за 5-6 секунд опускается туда.
Так они все усилия направили к тому, что бы эти скорости
согласовать, сделать сухой канал. Вот как они вцепились в эти
свои несчастные стержни (механические, с помощью которых...) так
они до сих пор от них оторваться не могут. И поэтому моё предло-
жение по газовым защитам отодвинули куда-то на дальний путь.
А сейчас оказалось, что и сделать нельзя такую скорость у
стержня, в конце-то концов. Вот я, потеряв год, сейчас возвраща-
юсь к этому моему предложению, поэтому и сегодня эти реакторы
РБМК не являются надежными.
(неясный вопрос).
РБМК ? 14 штук.
Я всё время хочу Вам сказать и я не знаю, удаётся ли мне это
сделать, что дело именно в философии безопасности. Если бы фи-
лософия безопасности была бы правильной, то технические решения
под эту вот философию, конечно бы наши специалисты находили, по-
тому, что они грамотные специалисты, толковые люди, умеют считать
и делать прочие вещи. Но все дело в том, что их в такие условия
поставили. Была бы философия - обязательный колпак, у нас в ре-
зультате такой реактор РБМК не мог бы появиться и не было бы
предмета для разговора.
И не появились бы 14 аппаратов ВВЭР без этих самых, как го-
ворится, "голых", ничем не закрытых.
А, ведь если ВВЭР рванет, а ведь он то же может рвануть, то
это уже будет "язык" не 80-90 километров, это уже "язык" уже бу-
дет 250 километров.
(вопрос неразборчив)
Нет, у нас 14 аппаратов ВВЭР - без колпаков.
(вопрос неясен)
Нет, 14 РБМК-овских - без колпаков и 14 ВВЭР-овских - без
- 2 -
колпаков.
И только тогда, когда у нас появились колпаки, это станции,
которые строятся последние 5-6 лет, и которые сейчас проектиру-
ются, и которые будут строится, вот все строятся уже с колпаками.
Откуда это возникло ? Как только мы Финам стали продавать
станцию. Фины, по международным требованиям сказали: "Давай кол-
пак, без колпака не возьмём". И вот появилась первая наша станция
с колпаком и по своим реакторным характеристикам она очень хоро-
ша, да плюс колпак, который стоит - вот это лучшая станция в мире
- "Ловиса".
И вот после этого мы стали уже у себя философию проводить в
жизнь.
Поэтому, те станции, которые строятся последние 5-6 лет:
- вот Запорожская станция на Украине;
- кстати, та станция которая была под Минском у Вас построе-
на (с колпаком обязательно была бы построена).
(неразборчивый вопрос, уточнение)
Ну уже решение принято, так сказать, эмоциональное. Но вот я
должен Вам сказать, что как раз Минская бы станция никакой
опасности бы не представляла.
(невнятный вопрос)
Ну, понятно. Решение принято и что об этом сейчас говорить.
Но на самом деле на ней могла бы случиться авария: реактор мог
разорваться, всё что угодно могло быть. Но всё осталось бы под
колпаком. Вот в чем отличие Минской станции, Финской станции...
Как у американцев. У них же случилась более страшная авария
чем эта. Но там всё осталось под колпаком.
Так вот первое нарушение философии.
В чём вина Анатолия Петровича АЛЕКСАНДРОВА ? Вина Анатолия
Петровича АЛЕКСАНДРОВА в том, что он нехотя, - но дал санкцию.
Повозражал, повозражал (вместе со специалистами), но потом
пошел на встречу настойчивым требованиям Госплана и Минэнергети-
ки, что можно строить станции без колпаков.
Он сначала очень сражался, он воевал (я могу это докумен-
тально показать), но потом сдался.
Но сдался как ?
При обязательном условии самого тщательного выполнения всех
регламентных операций и так далее. И все последние 20 лет он
выступал везде где можно (на Политбюро и так далее):
- он требовал военной приёмки;
- он требовал повышения качества оборудования и т.д., и т.д.
То есть он бился за то, что бы вероятность неприятности на
станции, зная что колпака нет, была минимальной. Он за это бился.
Но, то что, всё таки, он (как бы Вам сказать?), ну, трупом
не лёг, как говориться, поперёк всей этой философии, - вот,
единственно, - вина его в этом.
Другой его вины нет. Потому, что во всех остальных случаях
он боролся за совершено правильные вещи.
Хотя, бороться было трудно, потому что группа специалистов
- 3 -
(которые, знаете, там: - ура!, - давай, давай!), знаете, они
настолько были сильны, что вот СИДОРЕНКО Виктор Алексеевич, буду-
чи директором Отделения ядерных реакторов в нашем Институте, ав-
тором этой докторской диссертации и этой книги, - его выперли из
Института. Он должен был уйти из Института. Потому что, его
собственные коллеги не понимали.
Почему не понимали собственные коллеги его ?
А потому что:
- коллеги его премии получали от Министерства;
- потому что Институт находился в составе Минсредмаша.
Понимаете ?
- и поэтому (они видят, что директор /а директор - он
член-корреспондент Академии наук/, а у них зарплата хреновая.
Ему, там, не дадут премию в 100 рублей - он переживёт, а я полу-
чаю всего 180 и для меня 100 рублей премии, - это важно), если я
где ни будь "дзыркну", на счет этих колпаков, - шиш я тогда полу-
чу, а не премию;
- не то выскажу - меня не опубликуют, диссертацию не защищу.
И поэтому собственные подчиненные, воспитанные годами в этом
Министерстве, вот такой идеологией, - они собственного начальника
