главная и основная ошибка советской атомной энергетики, даже не
советской атомной энергетики, потому что: собственно специалисты
по атомной энергетике, они (я еще раз хочу повторить: ну не все,
не единодушно, но довольно широким фронтом) выступали против ре-
актора такого типа: - как по соображениям безопасности; - так и
по соображениям отсутствия контеймента, - что то же вопрос безо-
пасности.
Уже первый пуск этого реактора на первом блоке РБМК на Ле-
нинградской АЭС показал, к тому же, что такая протяженная актив-
ная зона, в том исполнении, в котором она была сделана, - она яв-
ляется довольно сложной для оператора.
При первых же пусках первого блока Ленинградской атомной
станции, в общем, - возникла проблема неустойчивости нейтронных
потоков и трудности управления ими.
Пришлось на ходу менять: степень обогащения топлива; целый
ряд других технических мероприятий делать, для того, что бы об-
легчить проблему управления реактором.
И все таки, даже после этих мероприятий (и это все специа-
листы у нас в Советском Союзе знали), с точки зрения управления,
- этот реактор требовал очень большого внимания от оператора и
являлся всегда достаточно сложным.
Кроме того, сам факт появления этого аппарата РБМК, с точки
зрения международных и вообще нормальных стандартов безопасности,
- был незаконным (факт появления такого аппарата). Но, кроме это-
го, и внутри этого аппарата были допущены, по крайней мере, три
крупных конструкторских просчета:
Первый конструкторский просчет заключался в том, что как
требовали международные стандарты и как требует, в общем-то гово-
ря, здравый смысл - систем аварийной защиты должно быть, по край-
ней мере, - две.
Причем, одна из систем аварийной защиты, должна быть основа-
на на других физических принципах, чем первая и, что еще более
важно, с моей точки зрения: одна из двух защит должна работать
независимо от оператора.
Значит, скажем:
- одной системой защиты - аварийной - должен управлять опе-
ратор: автоматически, полуавтоматически, вручную, - это зависит
от режима;
- а вторая система аварийной защиты - должна независимо ра-
ботать (при любом состоянии оператора) только на превышение пара-
метров, скажем: нейтронных потоков, мощности, температуры и т.д.
и т.д. и должна автоматически останавливать реактор.
Вот реактор РБМК - не был снабжен такой второй, независимой
от действий оператора, невключенной в систему управления, защи-
той.
Это, в общем-то говоря, крупная ошибка и, скажем, если бы её
не было - Чернобыльской аварии не было.
И, наконец, третья конструкторская ошибка, которую даже
трудно объяснить, заключалась в том, что системы аварийных защит,
- 10 -
которых было достаточно большое количество, они были доступны
персоналу станции.
Вот, скажем не было специальных шифров, на здваивание, ска-
жем, систем отключения защиты, когда бы, скажем, защита могла
быть отключена только по двойной, а то, может и тройной команде:
- поворот ключа оператором;
- дублирующий поворот ключа, скажем начальником смены стан-
ции;
- и, может быть, даже, какая-то: особо ответственная защита,
дублирующий поворот ключа начальником станции, главным инженером
или его заместителем.
Вот таких технических средств и технических устройств, кото-
рые, в общем-то, работают во многих армейских устройствах, на ра-
кетных комплексах, в ядерном оружии используются, - вот этого ни-
чего не было использовано.
Это, конечно, представляется удивительным и странным.
Как я уже сказал, аппарат РБМК не прост в управлении, в силу
того, что в нем довольно часто возникают принципиально возможные
неустойчивости в режиме работы аппарата и, следовательно, тем бо-
лее важны были бы тренажеры при каждом аппарате РБМК, которые
позволяли бы постоянно тренировать персонал на правильное поведе-
ние в условиях тех или иных отклонений в работе аппарата от нор-
мы.
Однако, именно для этих аппаратов, тренажеров, собственно
говоря, и не было.
Ну, при этом надо добавить, что целый ряд вопросов в этом
реакторе были решены очень хорошо, скажем, ну это уже известно,
скажем, целый ряд таких достоинств этого аппарата, как, например:
- во-первых, действительно, возможность сооружения аппарата
без использования машиностроительных мощностей (я имею ввиду
отсутствие корпуса реактора);
- возможность перегрузки реактора на ходу, позволяла иметь
высокий коэффициент использования мощности в этом реакторе;
- сам канальный принцип этого реактора;
- целый ряд других технических решений: насосы, которые были
высоконадёжными на этом реакторе.
Они являлись, конечно, небольшими плюсами, преимуществами.
Но, все таки. Все таки, отсутствие контеймента, принципиальное,
которые, как показала практика, не заменялись прочно-плотными
боксами.
Вот это, - вопрос, который оказался принципиальным.
Ну, нужно сказать, что, конечно, величина коэффициента поло-
жительной реактивности в этом аппарате для физиков оказалась нео-
жиданной.
Это опять же связано с первой причиной - с торопливостью, с
необходимостью высоких темпов развития ядерных аппаратов, потому
что, в принципе, при правильной конфигурации графита, при меньшем
его объеме, вводимом в зону, этот графитовый замедлитель мог бы,
конечно, не выходить, за величину, как сейчас практика показала:
- 11 -
сумма мероприятий, которые были приняты по этому реактору, приве-
ли величину парового коэффициента - не более чем одна бетта, а
эта величина уже вполне управляемая, которая позволяет, при соот-
ветствующей скоростной защите справиться с любыми процессами, но
раньше этого сделано не было и аппарат работал с величинами поло-
жительных коэффициентов реактивности существенно большими чем од-
на бетта - во-первых, а во вторых, то, что считалось - на практи-
ке оказалось существенно большим чем считалось, потому, что физи-
ческая изученность этого аппарата была при этом еще и не доста-
точной.
Вот эта группа причин, которая привела к тем неприятностям,
о которых я хотел бы сказать.
И, таким образом, дело не в операторах...
Конечно, ошибки, которые совершили операторы, они общеиз-
вестны, их не нужно снова еще раз перечислять (ошибки, сами по
себе, являются чудовищными): поведение руководства станции явля-
ется трудно-объяснимым; наказание виновников этой аварии - пря-
мых, является правильным; потому, что действия не соответствовали
нормативным требованиям и показали несоответствие должностным
требованиям тех людей которые действовали в этой обстановке, но,
все-таки, - это вина должностных лиц.
Но главная причина, даже, - не ошибки в конструкции реакто-
ра, которые то же имели место и за которые придется, - и навер-
ное, - отвечать соответствующим специалистам.
Но главная причина и есть нарушение основного принципа безо-
пасности таких аппаратов - отсутствие и самопроизвольное снятие
третьего элемента - размещение опасных аппаратов в обязательных
каких-то капсулах, которые ограничивают возможность выхода актив-
ности за пределы самой станции и самого аппарата.
Вот это и есть главная причина такого масштаба аварии.
Вот этот тезис, мне и хотелось бы, что бы был развит, когда
мы говорим о причинах аварии.
Следующий тезис связан с конкретным описанием конструкции
аппарата, дефектов этой конструкции и последовательное описание
причин которые привели к самой аварии.
Прежде всего нужно отметить, что это эксперимент, который не
должен был проводиться на атомной электростанции, потому, что ве-
личина выбега турбины на холостом ходу - это вещь, которая должна
была бы определяться на специальном стенде, сооруженном у
конструктора турбины.
Вот, я бы хотел, чтобы это было подчеркнуто. Именно там этот
вопрос должен был бы быть экспериментально проверен.
Он там не проверялся.
Поэтому это заставило, вроде бы из благих побуждений, руко-
водство станции провести этот эксперимент. - Раз.
Во-вторых - отсутствие системного мышления у руководителей
станции, имеющих отношение к этому делу.
Когда первые эксперименты 82 или 83 года показали, что за
время выбега, турбина не сохраняет необходимые электротехнические
- 12 -
параметры, для обеспечения собственных нужд станции, - то никому
в голову не пришло пойти решать эту проблему с другой стороны, а
именно: сокращение времени ввода в строй и выхода на нужные пара-
метры резервных дизель-генераторов.
А пошли со стороны увеличения времени выбега, хотя за это
время уже появились дизель-генераторы с временами выхода на необ-
ходимые электротехнические параметры в два-три раза лучшими, чем
у тех дизельгенераторов, которые были и устанавливались на Черно-
быльской станции.
Самой простой операцией - было бы - заменить дизель-генера-
торы Чернобыльской станции на те, которые делали бы всё нормаль-
ным и та вся процедура этих испытаний и проверок - стала бы
просто ненужной.
Вот это обстоятельство следовало бы отметить.
Теперь нужно описать подробно как проходил сам эксперимент,
кто его там разрешал, кто не разрешал, как нарушались инструкции
и как развивалась авария.
При этом, вот тут, что является существенным элементом, в
этом описании ?!
Почему-то во многих источниках существует:
- то-ли один взрыв,
- то-ли два взрыва,
- то-ли водородный взрыв,
- то-ли не водородный взрыв.
На сегодняшний день, совершенно достоверно установлено, и
это, так сказать, нужно однозначно писать, - что было два взрыва,
последовательных, причем второй имел большую мощность чем первый.
Это вот надо отмечать.
Во-вторых, нельзя говорить о водородном взрыве, как нельзя
упоминать о том, что в дополнение к паровому взрыву энергия хими-
ческая, связанная с взаимодействиями во всей этой раскаленной
массе, была добавлена.
Надо сказать, что все количественные оценки показывают, что
мощность взрыва составляла где-то три-четыре тонны, в тротиловом
эквиваленте.
Эту цифру сегодня можно называть как достоверно установлен-
ную цифру, с тем, чтобы не гуляли цифры, там: в десятки тонн, в
килотоннах и т.д. и т.д.
Вот 3-4, или назвать в пределах до 10 тонн тринитротолуола -
вот максимум, что можно называть.
По характеру взрыва, по свечению, по разлету, - ясно, что
система имела объёмно-детонирующий взрыв.
Была объёмная детонация.
Взрыв носил объёмный характер. Значит, быстрое паровое
расширение, термически всё время разогреваемое, привело к такому
поражению, которое было.
Ну, дальше: известные цифры выноса топлива, это было менее
понятно.
Затем нужно описать классическую схему того, что происходило
- 13 -
в реакторе с топливом: время его разогрева, время прекращения ра-
зогрева, система охлаждения и так далее.
И, очень важно, описать те мероприятия, которые проводились
и их значимость.
Например, имела ли какое ни будь значение задержка на сутки
с мероприятиями вообще ? Первые сутки, 26 числа. Кроме того, что
заливали воду там ночью, в ночь на 26, - ничего не производилось.
Забросы, скажем, песка, доломита, глины, начались где-то 28
числа. 27, в конце дня, - первые, кажется, были забросы.
Вот все это нужно очень тщательно описать, потому писать
нужно именно физический смысл каждой операции, потому что он зак-
лючается в том, что, скажем:
- во-первых, размышление Правительственной комиссии, был ва-
риант: ничего не предпринимать, дать возможность графиту спокойно
гореть.
Но тогда это бы означало: - вынос на графитовых частицах ра-
