галактического Управления вместе с двумя сотнями других инопланетян. Ни
один из которых не был андрогином, как, впрочем, и бывшим королем. С
детства привыкнув обходиться минимумом личных вещей и практически не
имея возможности уединиться в своем огромном дворце, Аргавен легко прис-
пособился к жизни в общежитии; и это оказалось не так уж плохо - жить
среди однополых людей. Во всяком случае, не настолько затруднительно,
как ему казалось раньше, хотя порой их постоянное пребывание в кеммере
порядком утомляло его. Впрочем, даже это раздражало не слишком; он с
большой охотой, даже с восторгом предавался ежедневным многочасовым за-
нятиям, относясь к делу в высшей степени добросовестно, хотя порой и ка-
зался немного рассеянным, что случается с теми людьми, кто душей и серд-
цем прибывает совсем не там, где находится физически. Единственным почти
непереносимым неудобством была жара, ужасный жаркий климат планеты Ол-
люль, где температура порой поднималась до 35(С и за бесконечно долгие,
кошмарные двести дней не выпадало ни единой снежинки. даже когда насту-
пала наконец зима, он все время потел: на улице редко бывало ниже -10(С,
а в общежитии топили так, что можно было свариться. Во всяком случае, от
жары он страдал ужасно, хотя другие инопланетяне вечно мерзли и носили
толстенные свитера. Аргавен спал поверх одеяла абсолютно голым, тревожно
метался во сне, и снились ему снега Каргава, льды Старого Порта, мере-
щился легкий звон, с которым за завтраком разбивают покрывшую пиво ледя-
ную корку, если во дворце достаточно прохладно. Холода, милые сердцу
трескучие морозы родной планеты снились ему.
Он многому научился. Узнал, что его Гетен здесь называется Зима, уз-
нал местное название планеты Оллюль; благодаря подробной информации Все-
ленная выворачивалась на изнанку, словно чулок. Он убедился, что изоби-
лие мясных продуктов с непривычки вызывает расстройство желудка. Понял,
что однополые люди, которых он лишь ценой невероятных усилий перестал
воспринимать как извращенцев, тоже с большим трудом отказались от мысли
о том, что он гермафродит. Он привык, что слово "Оллюль", звучащее в его
произношении как "Оррюрь", непременно вызывает чей-то смех. А еще он по-
пытался забыть, что является королем огромной страны. Заботами своих
наставников Аргавен, бывший король Кархайда, многое познал и от много
сумел отвыкнуть или отказаться. Сделать ему это помогли не только бес-
численные "умные" машины и неохватный опыт Экумены, но и сами их слова и
поступки. Именно это прежде всего и позволило ему хотя бы отчасти понять
природу и историю такого "королевства", которому более миллиона лет и в
котором - от границы до границы - миллиарды и миллиарды километров. Ког-
да он начал наконец осознавать, догадываться, сколь бесконечно это
Царство Людей, сколь длина и порой мучительна его поразительная история,
ему стала понятнее и та роль, которую экумена играет во времени и прост-
ранстве. Он словно увидел, как среди голых скал, под чужими солнцами, в
беспредельной, сияющей звездами пустыни космоса зарождаются источники
жизни, радости, искренних чувств - неиссякаемые живительные родники.
Он постиг многие науки - математику, мифологию, социологию - и понял:
за пределами знаний лежат бескрайние просторы Неведомого, удивительный и
бесконечный мир. Прежде всего именно это обретенное на планете Оллюль
знание и принесло Аргавену глубочайшее удовлетворение. Но в целом он се-
бя удовлетворенным не чувствовал. Ему, например, не позволяли углуб-
ляться в некоторые интересующие его науки - в экуменическую математику
или физику. "Вы слишком поздно начали, господин Харге. - говорили ему. -
Вам придется все начинить с азов. К тому же вам бы лучше заняться теми
дисциплинами, которые были бы полезны у вас на родине".
- Кому я могу быть там полезен? - спросил он как-то у господина Гис-
та, Мобиля и этнографа, с которым они сидели вместе в библиотеке.
Гист, как и все остальные, посмотрел на него чуть насмешливо.
- Вы что же, полагаете, что больше не сможете приносить пользу, гос-
подин Харге?
Господин Харге, обычно отличавшийся поразительной сдержанностью, от-
ветил неожиданно странно:
- Да, я так считаю!
- Что ж, король без королевства, добровольно отправившийся в изгна-
ние, человек, которого на родной земле давным-давно похоронили, - Гист
говорил каким-то бесцветным голосом, - да, вы, вероятно, должны ощущать
некую неприкаянность, ненужность? Но скажите на милость, зачем же мы
тогда столько с вами возились?
- Вы просто добры?
- Ах, добры!.. Как бы мы не были добры, мы не можем дать вам настоя-
щего счастья! Разве что? Впрочем, довольно. Глупо допускать новые бесс-
мысленные траты. Вы были, бесспорно, наилучшим королем для планеты Зима,
для государства Кархайд, для тех целей, которые преследует Экумена. У
вас врожденное чувство равновесия. Вы, вполне возможно, даже смогли бы
объединить государства планеты. И, безусловно, не стали бы насаждать
террор, как, насколько мне известно, поступает ваш нынешний король. Ах,
какая это потеря для Гетен! Хотя бы из-за крушения тех надежд, которые
питала вся Экумена, господин Харге. Не говоря уж о том, что ваши
собственные задатки так и не были до конца реализованы? немудрено, что
вы впали в отчаяние? Впрочем, вам еще предстоит лет сорок или пятьдесят
весьма полезной жизни?
И, наконец, последний кадр: под залитыми чужим жарким солнцем небеса-
ми, в хайнского покроя сером плаще, красивый стройный человек неопреде-
ленного пола стоит, утирая пот, посреди зеленой лужайки рядом с главным
Стабилем Западных Моров, господином Хоалансом с планеты Альба, в руках
которого, по сути делу, судьба сорока миров.
- Я не могу приказать вам лететь туда, Аргавен, - говорит Стабиль Хо-
аланс. -Ваша собственная совесть?
- У меня хватило совести предать свою страну, так что двадцать лет
назад совесть моя уже свое получила. Хватит, - отвечает Аргавен Харге.
Потом неожиданно смеется. Да так весело, что и Стабиль тоже начинает
смеяться; они прощаются так тепло и ощущая такую душевную близость, о
какой прежде правители Экумены могли только мечтать.
Остров Хорден, что близ южного побережья Кархайда, был передан в
собственность Экумене еще во времена правления Аргавена XV. Остров нео-
битаем. Но каждый год там на голых скалах устраивают колонии морские яй-
цекладущие - высиживают яйца, воспитывают молодняк и уходят длинными ве-
реницами обратно в море. Но раз в десять-двадцать лет по скалам острова
вдруг проходит пожар, море вскипает близ его берегов, и все животные,
которых в этот миг угораздило оказаться там, гибнут.
В один из таких дней, когда море перестало кипеть, к приземлившемуся
космическому кораблю подплыл катер. С ракеты тут же был спущен трап, и
два человека двинулись по нему навстречу друг другу; они встретились
где-то на середине - как бы между морем и сушей, - что придавало этой
встрече некий тайный смысл.
- Посол Хоррсед? Я - Харге, - представился тот, кто только что поки-
нул звездолет.
Встречавший его человек почтительно преклонил колени и громко сказал
по-кархайдски:
- Добро пожаловать, Аргавен, подлинный король Кархайда!
Поднимаясь с колен, Хоррсед поспешно прошептал:
- Ваше величество, вы действительно прибыли как подлинный король?
Объясню все позже, при первой же возможности?
За спиной посла, на палубе катера, виднелись люди; все они очень вни-
мательно разглядывали Аргавена. То были, безусловно, кархайдцы, и неко-
торые из них были очень стары.
Аргавен Харге несколько минут стоял прямо и совершенно неподвижно,
серый его плащ развевался на холодном морском ветру. Потом он глянул на
бледное закатное солнце, на мрачный скалистый берег, на терпелива молча-
щих людей внизу и вдруг бросился к ним так поспешно, что Посол Хоррсед
отшатнулся и прижался к перилам. Король подошел к одному из стариков на
палубе катера.
- Ты Кер рем ир Керхедер?
- Да.
- Я узнал тебя по высохшей руке, Кер! -Король говорил громко и спо-
койно; лицо его оставалось невозмутимым. - Однако по лицу я бы сейчас
тебя не узнал - прошло все-таки шестьдесят лет? А есть ли здесь кто-то
еще, кого я , Аргавен, знал раньше?
Люди молчали. Они по-прежнему не сводили с короля глаз.
Вдруг один старичок, весь скрюченный и почерневший от времени, как
головешка, вышел вперед.
- Мой государь, я Баннитх, дворцовый стражник. Я прислуживал вам за
столом, когда вы были ребенком, совсем малышом. - И седая голова старика
горестно склонилась - похоже, он пытался скрыть слезы. Потом вперед вы-
шел еще один, и еще? Головы, что склонялись перед королем, были убелены
сединами либо совсем лишены волос; старческие голоса, приветствовавшие
его, дрожали. Один из них, Кер с отсохшей рукой, которого Аргавен знавал
еще совсем юным застенчивым пажом, вдруг яростно обернулся к тем, кто
стоял позади.
- Это наш король! - выкрикнул он. - Глаза мои помнят его точно таким
же, как сейчас. Это наш король!
Аргавен посмотрел на молчавших людей, переводя взгляд с одного лица
на другое, со склоненной головы на гордо поднятую.
- Да, я Аргавен, - сказал он. - Я был королем Кархайда. А кто правит
страной теперь?
- Эмран, - ответил кто-то.
- Мой сын Эмран?
- Да, Ваше Величество, - подтвердил старый Беннитх.
Лица большей части присутствующих остались бесстрастными, но Кер
яростно, дрожащим голосом сказал:
- Аргавен! Только Аргавен! - настоящий правитель Кархайда! Я все-таки
дожил до светлых дней его возвращения! Да здравствует наш король!
Один из молодых кархайдцев, посмотрев на остальных, решительно произ-
нес
- Да будет так. Да здравствует король Аргавен! - и все головы склони-
лись перед прибывшим.
Аргавен со спокойным достоинством ответил на их приветствия, но при
первой же возможности обратился к Послу Хоррседу с расспросами:
- Что все это значит? Что произошло? И почему меня ввели в заблужде-
ние? Мне сказали, что здесь я буду вашим помощником от Экумены?
- Вам сказали это двадцать четыре года назад, - ответил Посол извиня-
ющимся тоном. - А я здесь только пять лет, Ваше величество. Дела в Кар-
хайде идут отвратительно. В прошлом году король Эмран разорвал отношения
с Экуменой. И мне действительно не совсем ясно, с какой, собственно,
целью Стабиль послал вас сюда, каковы тогда были его намерения. В насто-
ящее же время, мы планету Зима явно теряем. Так что хайнцы посоветовали
мне выдвинуть нового претендента на королевский трон - вас.
- Но ведь я же мертв, - с ужасом сказал Аргавен. - Для Кархайда я
умер шестьдесят лет назад!
- Король умер, - сказал Хоррсед. - Да здравствует король!
Тут их снова окружили кархайдцы, Аргавен отвернулся от Посла и про-
шелся по палубе. Серые волны вскипали за бортом. Сейчас берег континента
- серые скалы, покрытые пятнами снега, - находились по левому борту. Бы-
ло холодно: начиналась настоящая гетенианская зима. Мотор катера мягко
урчал. Уже давно не слышал Аргавен знакомого урчания электрического дви-
гателя - единственного из двигателей, который предпочла медлительная и
спокойная Техническая Революция в Кархайде. Звук этот был ему необычайно
приятен.
Вдруг, не оборачиваясь, как это свойственно тем, кто с детства привык
получать ответ на свои вопросы, Аргавен спросил:
- Почему мы плывем на восток?
- Мы направляемся в Керм, Ваше Величество.
- Почему в Керм?
То был один из самых молодых кархайдцев; он сделал шаг вперед и отве-
чал ему с почтительным поклоном:
- потому что земля керм восстала? восстала против ва? против короля
Эмрана. Я сам родом из Керма; мое имя Перретх нер Соде.
- А Эмран сейчас в Эренранге?
- Эренранг захвачен Оргорейном шесть лет назад. Король Эмран сейчас в
новой столице, восточнее Каргава? точнее, в старой столице: в Рире.
