на учения. И они начинают думать, что это несправедливо, что люди храбрые и
сильные сидят в казармах за триста кредитов в год, а слабаки и слюнтяи сидят
в советах директоров компаний. Так?
Полковник молчал.
- Вы знаете, как погибла предыдущая династия Вей?
- Да. Аломы завоевали империю.
- Ваши солдаты неверно информировали вас, полковник. Люди империи были
богаты и ленивы. Они не любили воевать, и власти вербовали войска
исключительно из любивших войну варваров. Аломы не завоевали империю. Они
служили в ее войсках и стали ее хозяевами, когда других войск не осталось.
- Как вам не совестно, Бемиш, - всполошился посол, - об этом и речи нет!
Здесь совершенно другая технология, в конце концов, это всего лишь
десантники!
Сбоку от Бемиша раздался не то писк, не то стон. Землянин оглянулся:
Шаваш, председатель Антикризисного комитета, чиновник, который пригласил
войска Федерации в Ассалах, чтобы расправиться со своими недругами, закрыв
руками лицо, медленно сползал по дверному косяку на пол. Послышался треск
разрываемой ткани - это пиджак Шаваша зацепился за бронзовое украшение
косяка, пиджак разорвался, и чиновник окончательно свалился вниз, потеряв
сознание.
***
Бемиш переступил через своего партнера по экспортно-импортному
товариществу "Эссако" и вышел наружу. В саду сверкали звезды, и все так же
ритмично, как и час назад, где-то взревывал двигатель бронетранспортера,
что-то не так было в двигателе, и все так же копошилась в темноте армия.
Теперь, однако, было непонятно, чья эта армия. Половина этих людей - вассалы
Белых Кречетов. Вассальная клятва не меньше воинской присяги! Да еще
вдобавок никто не скажет, что Белые Кречеты отправляли их в бой за триста
кредитов, а сами сидели и богатели, считая, что война - дело тех, кто не
умеет делать деньги на бирже. Что-что, а у аломов, когда войско шло в бой.
Белые Кречеты шли впереди войска.
Кто-то вышел, шевельнулся сзади. Бемиш скосил глаза и увидел полковника.
Они, не сговариваясь, медленно пошли по дорожке.
- Как вы думаете, на чьей стороне будут воевать ваши солдаты? - спросил
Бемиш.
- Я хотел то же самое спросить у вас, - ответил полковник.
Они шли некоторое время молча.
- Я много слыхал о Киссуре, - сказал полковник.
- От солдат?
- Да. То есть из их песен. Они не всегда балдеют от наших групп. Они
часто поют свое.
- О Киссуре?
- О Киссуре. О его отце, о его деде, прадеде и так далее, вплоть до
самого первого члена рода, который, если не ошибаюсь, взял в жены лесную
русалку.
- Ошибаетесь. Он ее изнасиловал, а не взял в жены. Из-за этого ему
пришлось выдержать некоторое препирательство со всякой лесной и полевой
нечистью.
- А, да-да. Что-то такое пели. Кстати, это песни другого их кумира -
Ханадара.
- Эта вилла - подарок Киссура, - сказал Бемиш.
Тут садовая дорожка кончилась, и они вышли к пруду. На поляне перед
прудом стоял небольшой жертвенник Бужве, за которым цвели рододендроны, и
Бемиш заметил, что в чашку перед жертвенником накрошена еда из солдатского
пайка. Если аломы ели в присутствии бога, они всегда с ним делились.
Шестеро или семеро солдат сидели на земле под цветущими рододендронами, и
по кругу шла белая пластиковая фляжка с местным вином. Бемиш молча сел рядом
с солдатами, и полковник сел рядом.
- Вам правда запрещают говорить по-аломски? - вдруг резко спросил Бемиш
одного из солдат.
Тот вскочил, застигнутый врасплох.
- Нет... Почему же... - промямлил он на родном языке.
Полковник лег на землю и закрыл глаза.
Солдат потупился, а потом встал и как-то поспешно скрылся за кустами.
- Первый человек, который ответил мне по-аломски, - сказал Бемиш.
- Он не знал языка землян, - вполголоса промолвил полковник.
Смысл сказанного просочился в мозги Бемиша не сразу.
- Не знал языка землян? Вы хотите сказать, что это был не ваш солдат, а
лазутчик Киссура?
Полковник промолчал. В знак согласия.
- И вы не задержали его? - все так же вполголоса продолжал Бемиш.
- Молчите, господин Бемиш. Я сегодня не намерен произносить перед ними
речей.
Солдаты вокруг костра сидели молча, словно и не слышали разговора. Один
из солдат, тот, что сидел рядом со шпионом, протянул фляжку Бемишу.
- Выпейте с нами, - сказал он по-английски.
***
Бемиш не спал часов до четырех утра и наблюдал, как из лагеря, как с
тонущего корабля, тихо сбегали крысы. Он видел, как взлетел вертолет с
послом Федерации - отчего-то тот засобирался в столицу. Потом улетела пара
чиновников. Потом - оба контрразведчика. Последним, как ни странно, в
столицу убрался Шаваш. С ним отбыло трое чиновников, чьи имена значились в
списке подлежащих повешению, и с отбытием Шаваша возле космодрома остались
только федеральные войска.
А что, в конце концов, произошло? Какая разница, где солдат родился? В
конце концов, все из них присягали Федерации, а вассалами Киссура являются
немногим более трети...
Посты были выставлены в безукоризненном порядке, но все чаще и чаще к
утру Бемиш слышал у палаток аломскую речь. Впрочем, при его появлении
начинали говорить по-английски.
Бемиш вернулся в спальню около четырех. Он повалился на кровать, не
раздеваясь, и почти мгновенно заснул.
Когда Бемиш проснулся, было уже светло: из раскрытого окна выдувало
кисейную занавеску, и солнце билось и прыгало на поверхности мраморного
столика.
Бемиш повернулся, чувствуя спросонья, что в костюме его чего-то не
хватает. Чего? Пиджака? Трусов, простите? Бемиш повернулся еще раз, сминая
пустую кобуру и вскочил. Все было на месте. Не хватало пистолета.
Бемиш спрыгнул с кровати и побежал к наружной двери. Дверь распахнулась,
и Бемиш с облегчением увидел за ней десантника в форме Федерации. Десантник
расставил ноги пошире, перехватил поудобней автомат и заявил:
- Извините, господин Бемиш, вас пускать не велели.
- Кто не велел?
- Я, - сказал голос откуда-то сзади.
Бемиш оглянулся.
В двери, ведущей во внутренние покои, стоял Киссур. За ним маячили два
или три десантника.
Бемиш молча, не раздумывая ни секунды, прыгнул на Киссура. Но на этот раз
ему повезло еще меньше, чем в предыдущий. Киссур зажал его ногу в замок,
Бемиш попытался извернуться в воздухе, и в ту же секунду десантник, бывший
сзади, обрушил на голову директора Ассалаха удар прикладом. Бемиш еще успел
услышать, как Киссур заорал на солдата, потом стены и пол вокруг
превратились в тысячи огненных бабочек и полетели ему навстречу, и Бемиш
потерял сознание.
Очнулся он нескоро - он сидел в военном вертолете, и вертолет, видимо,
только что взлетел с крыши виллы. Руки Бемиша были прикованы к переборке за
креслом пилота, и с обеих сторон его охраняли десантники. Бемиш подумал, что
бежать ему вряд ли удастся, тут вертолет тряхнуло, Бемиш уронил голову на
плечо одного из аломов и опять потерял сознание.
В следующий раз он очнулся уже на космодроме - в хорошо знакомом ему
собственном кабинете. Запястья его были по-прежнему скованы наручниками, и
лежал он, весьма заботливо кем-то уложенный, на черном кожаном диване,
располагавшемся позади его собственного рабочего стола. Если чуть повернуть
голову, можно было даже зацепить глазом высокую спинку его собственного
кресла - кресла, в которое два дня назад нагло сел Ашиник. Но сейчас в
кресле никого не было, а Киссур, лихо управлявшийся с его собственным,
Бемишевым, компьютером, сидел чуть сбоку, там, где обычно устраивались
начальники управлений.
- Ну что, - сказал Киссур, - кто был прав? Ты или я? Я не проиграл в
борьбе с десантно-диверсионными группами, а?
- Ты знал, - произнес Бемиш. Язык с трудом слушался его и ворочался во
рту опухшей сарделькой, - ты знал, сколько аломов служит в войсках
Федерации.
- Разумеется.
- Ты идиот, Киссур. Ты справился с одним полком и думаешь, что победил
Федерацию?
- Как, вы мне собираетесь присылать новые войска? Благодарю, очень
любезно со стороны землян.
- Кретин! Сколько вас, аломов - двадцать тысяч, тридцать - в войсках? Ты
думаешь, десять тысяч хотя бы и прекрасно обученных головорезов смогут
победить двадцать миллиардов Федерации? Всю нашу технику? Да вас сотрут
одной кнопкой!
- Как? - переспросил Киссур, - вы собираетесь сбросить на нас ядерную
бомбу? Или мезонную?
Бемиш прикусил губу. Действительно. Использовать стандартные диверсионные
войска против Киссура было либо опасно, если в них служили аломы, либо
бесполезно - если составить ударную группу из неаломов. Группа встретилась
бы по крайней мере с равным мастерством Федерацией же тренированных
десантников. Ядерное оружие могло уничтожить Киссура в мгновение ока, но
применять ядерное оружие против горстки варваров на дикой планете означало
расписаться в чудовищной военной слабости Федерации, не говоря уже о том,
что такое применение нарушило бы все писаные и неписаные права человека.
- Ты свободен, - сказал Киссур. - Можешь отправляться в столицу. Скажи,
что наши условия изменились. Мы требуем, чтобы в Ассалах прилетели
представители Федерации, с которыми мы будем разговаривать о будущих
отношениях Федерации и Вей. Одним из членов этой делегации должен быть ваш
премьер-министр или президент.
Бемиш внезапно себе представил, как старый Ядан ведет переговоры с
президентом бесов, и идея эта была настолько комична, что он не смог
подавить смешок.
- Я хочу попросить тебя об одной вещи, Киссур, - неожиданно произнес
Бемиш.
- Все, что попросишь - твое, - отозвался алом.
- Не убивай Шаваша... Он... Хотя бы потому, что это из-за него, в конце
концов, ты получил десантников!
На лице Киссура обозначилось странное, почти смеющееся выражение. "Он уже
убил маленького негодяя... - подумал Бемиш, - убил или искалечил
собственными руками..." Но в эту секунду что-то шевельнулось сбоку от его
головы. В кабинет вошел Шаваш и уселся справа от Киссура, в директорское
кресло.
- Я взял на себя смелость послушать ваш разговор у двери, - улыбаясь,
промолвил чиновник, - и ваша просьба очень тронула меня, Теренс. Но, как
видите, Киссур и не собирался меня убивать.
- Вы? Вы в этом кабинете?
Шаваш, смеясь, положил руку на плечо Киссура.
- А почему бы мне не быть в этом кабинете? Это вообще мое кресло... Вы
ведь не забыли, что я был директором Ассалахской компании? Как вы думаете,
могу ли я в связи с банкротством компании потребовать вернуть мне эту
государственную должность?
- Неужели ты думаешь, Теренс, - поинтересовался Киссур, - что Шаваш не
знал, сколько аломов служит в ваших войсках? Однако и пришлось ему попотеть,
прежде чем он добился их присылки! Никогда не думал, что может существовать
страна, которая так не хочет посылать куда-то своих солдат!
Бемиш опустил голову. Он уже понимал, как их крупно провели. О боже мой!
Так вот почему осторожный чиновник впервые в своей жизни решительно
настаивал на непопулярной мере. И подумать только, что другие вейцы
согласились на нее, чтобы скомпрометировать Шаваша! И все-таки что-то тут
было не то...
- Значит, - сказал Бемиш, - ссора между вами и Киссуром была чистым
притворством?
- Увы, Теренс, увы! Чистым притворством! Очковтирательством!
- Но Ядан, вы и Ядан, вы и Ашиник - это несовместимо, Шаваш! Фанатики
ненавидят вас!
Киссур, улыбаясь, вышел из комнаты, вероятно, отдать какие-то приказания.
Чиновник молча поманил Бемиша пальцем, и тот, преодолевая боль, сполз с
