- Около десяти членов Антикризисного комитета попали в руки Киссура.
Киссур требовал ареста и казни этих людей. Что с ними случилось? Это правда,
что Шаваш мертв?
- Шаваш вполне жив, - ответил Бемиш. - Его ссора с Киссуром была чистой
воды выдумкой. Он вызвал войска Федерации, чтобы снабдить Киссура солдатами.
Был даже слышен общий вздох - никто еще ничего не знал, и Бемиш был
первым, кто публично объяснялся в случившемся.
- А сектанты? - закричал кто-то из корреспондентов, - они тоже с ними
заодно?
- Нет, - сказал Бемиш, - вражда между господином Шавашем и сектантами
была неподдельной и могла кончиться только гибелью одной из сторон. Как
только солдаты Федерации перешли на сторону Киссура, их употребили для
уничтожения сектантов. Я своими глазами видел руководителей секты,
повешенных на грузовом кране.
Поразительно было, что в этот момент никто не спросил, что же стало с
остальными сектантами. Как-то все решили, что "уничтожением сектантов" и
была казнь дюжины главарей.
- Но что же Киссур хочет?! - закричал кто-то. - Они требовали смены
продажного правительства, а теперь половина продажного правительства сама
сидит в Ассалахе! Дальше что?
- Киссур больше не предъявляет никаких требований к собственному
правительству, - пояснил Бемиш, - Киссур хочет переговоров между Федерацией
и Веей по поводу взаимоотношений двух государств. На самом высоком уровне.
После этого краткого, но ошеломительного интервью Бемиш проследовал
внутрь гостиницы, где его уже ждали.
В зале Дальних Даров, где некогда наместники провинций официально вручали
подарки управителям дворцовых ведомств, за длинным, имеющим форму
виноградной кисти столом на золоченых ножках, выполненных в виде копытец
барана, сидело уже двадцать человек. Бемиш узнал пяток: посол Федерации
Северин, генерал Стеш, начальник покойного Джайлса, бывший первый министр
Яник, еще двое высокопоставленных вейских чиновников. Остальные были
земляне, пятеро сенаторов и трое человек с генеральскими погонами. "Они
прилетели сюда без войск, - подумал Бемиш о людях в военной форме, -
генералов из аломов не делают. Только солдат".
Рассказ Бемиша о его пребывании в гнезде террористов был выслушан в
гробовом молчании.
- На территории космодрома действительно не осталось ни одного сектанта?
- переспросил посол Северин.
- Ни одного живого сектанта, - заверил Бемиш.
- Но это совершенно меняет дело, - сказал один из делегатов, - мы бы
действительно не могли вести переговоры с сектантами. Что же касается
Шаваша, это совсем другое дело. Это нормальный человек...
- Нормальный человек?! - заорал Бемиш. - Как, по-вашему, может нормальный
человек собрать три тысячи народу только затем, чтобы вырезать всех?
- Во всяком случае, нельзя отрицать, что это потенциально оздоровило
обстановку в стране. Желание Шаваша избавиться от дестабилизирующих
элементов...
- Да плевал он на то, что они дестабилизирующие элементы! Шаваш бы
заключил союз с дестабилизирующими элементами, с чертом, с дьяволом, с
Герой, с богом - с кем угодно. Просто он имел несчастье лично поссориться с
их духовным пастырем, - вот он их и вырезал!
- Что же вы предлагаете делать? - это говорил Северин.
- На космодроме больше нет заложников. Там только террористы и изменившие
присяге солдаты.
Мы имеем право уничтожить их любыми доступными великой державе
средствами, - сказал Бемиш.
- Вы имеете в виду - применить ядерное оружие? - уточнил Северин.
- Я имею в виду сделать то, что сделал бы на нашем месте Киссур. Он бы
секунды не подумал вступать в переговоры с врагом. Будь там хоть три тысячи
заложников - не подумал бы! Мы не должны делать то, что Киссур от нас
ожидает.
Один из генералов тихонько пихнул другого локтем и уточнил, кем
приходится космодрому Бемиш. Получив ответ, что это точно хозяин
предлагаемого к уничтожению имущества, с удовлетворением воззрился на
директора компании.
- Мое мнение твердое, - продолжал Бемиш, - вы не должны вступать в
переговоры с Шавашем. Это человек, который вообще не знает, что такое
порядочность, и с крыльями оно или с хвостом. На людей он смотрит так -
"один попугай сдохнет, другого купим". Он вас надует, потому что он станет
вас обманывать в таких вещах, которые вы будете считать незыблемыми. Вам
даже не придет в голову их проверить, - вы же не проверяете каждый день
гравитационную постоянную.
- К сожалению, - проговорил один из контрразведчиков, - сейчас вокруг
планеты обращается шесть крупных десантных соединений. Все дни получили
сигнал вызова накануне того, как десантники перешли на сторону Киссура.
Всего там около десяти тысяч десантников, восемь с половиной из которых -
аломы. Эти корабли крутятся вокруг Вей, и мы не совсем понимаем, чьим
вооруженным силам они принадлежат. Во всяком случае, пока Федерация согласна
на переговоры с Киссуром, это несомненно военные силы Федерации. А если
солдаты узнают, что получен приказ применить против Киссура ядерное
оружие...
- Что тогда?
- У нас есть данные, - среди мертвой тишины сказал контрразведчик, - что
в таком случае наши собственные десантники могут пойти на серии терактов,
аналогичных совершенному Киссуром. На Земле. На Ваине. На Тенноксе. На
других крупнейших планетах Федерации.
- Словом, у нас просто нет другого выхода, как согласиться на переговоры
с господином Шавашем? - подытожил Бемиш.
- Да. На самом высоком уровне. Как заказывали.
***
Делегация действительно вышла представительной: от Федерации Девятнадцати
ее возглавлял госсекретарь Федерации Хаим Ходски, третье лицо после
Президента. Кроме того, там были: министр иностранных дел Камилла Лейсон,
министр обороны, два четырехзвездных генерала, из которых один - главком
четвертой ракетной армии, и пять сенаторов.
Некоторое время торговались, где быть переговорам. Шаваш потребовал было,
чтобы они шли в Ассалахе, - садитесь, мол, прямо на поле, и мы вас встретим.
Но Бемиш, - а как-то так получилось, что воинственно настроенный финансист
безусловно оказался одной из самых весомых фигур, особенно ценимых теми
военными, которые настаивали на немедленном прекращении переговоров, - Бемиш
заявил, что, как директор Ассалахского космодрома, он не может гарантировать
безопасности посадки с чисто технической точки зрения. Шутка ли -
квалифицированных диспетчеров почти нет, а те, кто остались в заложниках,
три дня в штаны ходят от страха.
Шаваш сообщил, что в столицу он не явится.
- Боитесь, что будете арестованы?
Шаваш живо возразил, что он ничего не боится, а не доверяет весьма
многим, и прежде всего господину Бемишу, который кое-чему научился на Bee.
- От кого же я научился, - вспылил Бемиш прямо в улыбающееся с экрана
лицо, - от вас с Киссуром?
- Господин госсекретарь, пусть эта шавка покинет комнату, - потребовал
Шаваш, - он вообще не чиновник Федерации!
Бемиш молча развернулся и вышел из зала, не дожидаясь, пока ему укажут на
дверь.
***
За стеной, в прихожей, сидел в окружении всякой штабной сошки генерал
Экклс, главком четвертой ракетной армии, и молча рассматривал лепной
потолок.
Потолок был украшен свисающими кистями винограда.
- Шикарная комнатка, - сказал генерал. - А что там над дверью написано?
- Ее название, - ответил Бемиш, - Зала Семи Виноградных Кистей. Это
довольно историческое место. Здесь по приказанию императора Аттаха оттяпали
голову самому верному его полководцу.
- А почему? - полюбопытствовал генерал.
- Народ утверждает, что всему виной свадьба щекотунчиков. Этим местным
бесам надо было справлять свадьбу, и они дали взятку дворцовому чиновнику,
чтобы тот разрешил им использовать Залу Семи Кистей. Всю ночь бесы
веселились в зале, а после этого в ней всегда принимались неверные решения.
Вот поэтому и казнили полководца.
Генерал посмотрел на директора компании мутными очами, а потом спросил:
- Они договорились о встрече?
- Нет. Шаваш боится приезжать в столицу.
- Что он хочет, непонятно?
- Черт его знает, что он хочет, - с досадой сказал Бемиш. - Не может же
он хотеть территориальных уступок, а, генерал? А если он хочет, чтобы
земляне убрались с Вей, так об этом даже просить не надо. По-моему, мы после
всего случившегося побежим с планеты быстрее, чем мышь от лисы.
- Если они не договорятся, где встретиться, переговоры сорвутся, -
заметил генерал.
Тут кто-то осторожно тронул Бемиша за плечо. Тот обернулся: за ним стоял
министр полиции, господин Ахотой.
- С вами хотят поговорить, - сказал Ахотой, - пожалуйста, следуйте за
мной.
Ахотой провел Бемиша гостиничными коридорами, в которых испуганные
бронзовые боги жмурились от света дневных ламп, провел садом по дорожкам,
посыпанным желтоватым песком, и раскрыл перед ним двери маленького флигеля с
крышей в форме крыльев ласточки.
Внутри флигеля сидел худощавый человек с белым, как будто прозрачным
лицом и карими глазами, над которыми взлетали уголки бровей. Несмотря на то
что человек был в европейской одежде, Бемиш почти сразу узнал императора.
Узнал - и поразился. Было даже удивительно, что в течение последних трех
дней кризиса, когда имя императора поминутно слетало с языка сектантов,
Киссура, правительственных чиновников и даже землян, никто, сколько помнил
Бемиш, от самого императора ничего не слышал. Да и с ним не советовались.
Или - советовались? Или Киссур звонил императору?
А рядом с императором стоял еще один человек - бывший первый министр
империи, Нан, он же - Дэвид Стрейтон.
- Да поклонитесь же, - зашипел сзади министр полиции.
Бемиш поспешно сотворил нечто среднее между поклоном и коленопреклонением
и успел, выпрямляясь, заметить ехидную усмешку на лице Нана.
- Добрый день, господин Бемиш, - голос императора Варназда, как всегда,
был немного тих и чем-то походил на плач ребенка, - я рад видеть вас в
добром здравии. Скажите, что хочет от Федерации, - император запнулся, - мой
заместитель министра финансов Шаваш?
- Заместитель министра? Его еще не объявили вне закона?
Губы императора капризно опустились. Ну правильно. У Шаваша столько
друзей, что даже сейчас император, пожалуй, не решится хотя бы уволить его с
занимаемого поста. Черт побери, человек шантажирует всю Галактику, а его
государство даже не осмеливается дать ему пинка под зад! Хорошенькое дело!
Значит, требования землянам будет предъявлять все-таки законный чиновник
империи?
- Мне было бы трудно объявить вне закона Киссура, - прошептал император.
- Что они хотят?
- Не знаю. Они скажут это только при встрече с делегацией.
- Вот и Нан то же говорит, - промолвил император, поворачивая голову к
безмолвно стоящей у резной колонны фигуре, - а ведь он сел в Ассалахе.
Это для Бемиша было новостью. Он знал, что бывший первый министр летит на
Вею, но - сесть на захваченном террористами космодроме?
- Когда начнутся переговоры?
- Неизвестно. Наша делегация вовсе не собирается ехать в Ассалах, а Шаваш
до смерти боится ехать в столицу страны, законным чиновником которой он
является, государь.
Сарказм в голосе Бемиша был слишком неприкрыт, и губы императора капризно
дрогнули.
- Переговоры могут пройти на территории моего дворца, - сказал государь
Варназд. - Я клянусь, что обе стороны будут там в безопасности. Я не думаю,
что войска или службы безопасности землян осмелятся попрать наши традиции и
чинить насилие в моем дворце. Не думаю также, что господин Шаваш осмелится
отказаться явиться во дворец своего государя, когда государь гарантирует ему
