- Жалко могилу, - сказал Ханадар.
- Что с ней делать, с опоганенной, - отозвался Киссур. Впрочем, отвязал
от седла медвежонка и бросил в костер.
После этого Киссур сорвал пломбы с панелей аварийного управления,
отключил блок безопасности и принялся щелкать переключателями, пока главный
экран не налился красным и не заорал нехорошим голосом.
- На коней, - сказал Киссур, выбегая из шлюпки. Ханадар уже перескочил
через поваленный забор и гарцевал у опушки.
- Тебе что, второй раз повторять, - заорал Киссур Ашидану. - Сейчас
рванет!
Ашидан поскакал вслед за всеми.
Рвануло так, что луна чуть не сорвалась с неба; из гор повыскакивали
огненные чертики и заплясали над оставшейся за поворотом кумирней; люди в
деревне, когда нашли обломки, изумились и сказали, что старый Альдис затащил
к себе глупых прохожих с неба, и добром, понятное дело, это не кончилось.
Ашидан ехал между Алдоном и Ханадаром, наклонив голову, и Ханадар держал
повод его коня.
Бемиш ехал позади всех. Чувствовал он себя не очень-то хорошо. В
позвоночнике, ушибленном о камень, гуляла тупая боль, да и бок кое-где был
ободран. Киссур вдруг попридержал коня и подождал Друга.
Киссур ткнул Теренса в бок и, хохотнув, сказал:
- Ну что, землянин? Признайся, что ты струсил? Признайся, что ты решил,
будто я тебя попрошу в следующий раз посадить эту шлюпку на Ассалахский
космодром!
- Ты должен был обратиться в полицию.
- Я, - сказал Киссур, - хозяин налогов и судов на этой земле. Что было
бы, если бы я пожаловался в полицию? Во-первых, я не застал бы шлюпки,
потому что правосудие наше хуже продажной девки и их бы предупредили.
Во-вторых, они отделались бы штрафами по той же самой причине. Когда
правосудие продается, человек сам должен брать его в свои руки. Или ты не
считаешь, что я поступил правильно?
- Нет, - ответил Бемиш, - я не считаю, что ты поступил правильно. Ты
заботился не о правосудии, а о том, чтобы позор не коснулся твоего рода.
Если бы ты казнил людей сообразно их вине, то первым был бы казнен Ашидан,
который отлично знает, что торговля наркотиками - это преступление, а не
старый глупый серв, который делал то, что приказал господин, и вообще сроду
не знал, что эту травку кушать нельзя, потому что все шаманы в деревне ее
вот уже тысячу лет кушают, и что тут такого? Ты бы дал старосте пару ударов
плетью и прогнал прочь.
Они ехали по темной широкой тропе между пропастью и скалой, и по ту
сторону скалы небо было красным и потрескивало.
- Ашидан, - негромко сказал Киссур, - ты слышишь, что говорит Теренс? Он
говорит, что ты - виновней тех, кто уже мертв, и что это несправедливо.
Даже в свете луны и дальнего пожара было видно, как плечи юноши
вздрогнули.
- Слезь с коня, Ашидан, - приказал Киссур. Ашидан спешился. Киссур тоже
соскочил на землю и выдернул из ножен, притороченных к седлу, меч с рукоятью
из сплетенных змей.
- На колени, - сказал Киссур.
Ашидан, ни слова не говоря, стал у пропасти на колени. Ветер стал трепать
его золотистые волосы, и они засверкали в лунном свете. Ашидан наклонил
голову и убрал волосы с затылка собственной рукой.
- Лучше бы, - проговорил Киссур, - ты погиб от этого меча восемь лет
назад, а не сейчас, - и занес меч над склоненной головой брата.
Бемиш спрыгнул с коня и вцепился в руку Киссура.
- Тебе не хватит на сегодня, Киссур? Ты пьян от крови.
- Ты сам сказал, - возразил Киссур, - что я поступил недолжно. Я не хочу,
чтобы про меня говорили такое.
- К черту, - сказал Бемиш, - ты сделал все, как надо. Оставь мальчишку в
покое.
- Садись в седло, Ашидан, - негромко промолвил Киссур.
***
Через неделю Бемиш вернулся в столицу. Дел было по горло:
благотворительный вечер, конференция по стратегии риска и инвестициям,
непременное присутствие на празднике Осенних листьев во дворце и переговоры
с менеджментом одной чахарской компании, приглянувшейся Бемишу.
На конференцию приехал и Рональд Тревис, слегка располневший со времени
последней их встречи и, как оказалось, сменивший третью жену. Шаваш
пригласил обоих друзей в своей свите в Чахар, и после того как замминистра
лично представил директору компании двух землян, переговоры прошли на
удивление быстро.
А вечером Бемиш и Тревис внезапно очутились на одной вилле с Шавашем, а
вся прочая свита оказалась в другой гостинице. Ужин, поданный гостям, был
бесподобен, но после того как кружившиеся вокруг девушки покинули зал, а
официант из службы безопасности принес вместе с десертом
противоподслушивающее устройство, Бемиш понял, что серьезный разговор только
начинается.
- Я хотел бы, - начал Шаваш, откидываясь на спинку кресла и отставляя в
сторону пустую вазочку из-под засахаренных фруктов, - посоветоваться с вами
о том, что касается государственного долга. Мы по уши завязли. Только
выплаты по процентам перевалили за треть ВВП.
- Я бы не сказал, что у вас большая сумма госдолга, - заметил Тревис. - У
вас просто очень маленький ВВП.
- Вот из этого я и исхожу, - кивнул Шаваш, - предлагая реструктуризацию
долга.
Тревис даже подскочил, намереваясь протестовать против такой идеи, когда
следующие слова Шаваша заставили его вытаращить глаза.
- Я полагаю, что можно создать частную компанию, которая возьмет на себя
обязательства по выплате процентов определенных траншей госдолга, а взамен
получит Чахар.
- Как - Чахар? - изумился Тревис.
- Чахар или другую провинцию, в которой она сможет собирать налоги,
издавать законы и строить заводы. Если вы уж очень напуганы провинцией -
можно ограничиться каким-нибудь месторождением.
За столом наступило долгое молчание.
- Шаваш, вы не боитесь, что вас арестуют за государственную измену? -
наконец осведомился Тревис.
Маленький чиновник пожал плечами.
- Отчего же? Это всего лишь способ уменьшить расходы бюджета. Если
компания не будет выплачивать госдолга, то, разумеется, концессию у нее
отберут. Я уже говорил об этом деле с Дачанаком и Ибинной, и они готовы быть
пайщиками компании. Господин Бемиш тоже будет крайне уместен среди
учредителей, а что до вас, Рональд, - и Шаваш очаровательно улыбнулся
банкиру, - я бы просил вас взять на себя переговоры с владельцами облигаций.
Рональд Тревис подался вперед, - в голубых его глазах играли отсветы
горящих на столе свечей и зеленый огонек противоподслушивающего устройства.
Бемиш с некоторым ужасом посмотрел на землянина. "Он никогда не остановится,
- мелькнуло у Бемиша в голове, - он будет размещать для Шаваша самые
фантастические сделки, потому что Шаваш может предложить ему то, что никто и
никогда в Галактике не делал. Он будет служить консультантом, если Шаваш
попросит его акционировать министерство финансов..."
В Ассалах Бемиш заглянул только через три дня, да и то на два часа с
делегацией Галактического банка.
Делегации показали очередные готовые к приему кораблей летные поля с
седьмого по семнадцатое и провели по уже работающему, хотя и не до конца
отделанному зданию космопорта, с двенадцатью подземными служебными этажами и
с пятнадцатиэтажной башней, на самом верху которой располагался кабинет
Бемиша.
Бемиш вошел в кабинет вместе с вице-президентом банка и с некоторой
усмешкой обозрел стол, покрытый чуть заметным слоем пыли.
Когда делегация ушла, в кабинет поднялся Джайлс.
- Как замок Киссура? - полюбопытствовал разведчик.
Бемиш промычал что-то невнятное.
- Кстати, - сказал Джайлс, - спутники зафиксировали в том районе взрыв
космической шлюпки. Что-то типа "Коломбина" или "Трайал", форсированные
двигатели, как раз то, что употребляют для перевозки наркотиков. Вы случайно
ничего об этом не слышали?
- Я при этом присутствовал, - сказал Бемиш, - Шлюпку подорвал Киссур.
Перед этим он сжег наркотиков миллионов на десять и убил шестнадцать
человек. После этого он чуть не отрубил голову собственному брату. Это
Ашидан занимался этакой торговлей.
- Вы запомнили бортовой номер шлюпки?
- Д-3756А, "Ориноко", если он был не фальшивый.
Джайлс помолчал.
- Вы полагаете, что Киссур взял вас с собой специально? Что он знал, что
его обвинили в контрабанде наркотиков и что в поступлении в академию ему
отказали именно по этой причине?
- Да. Только Киссур человек гордый и скорее лопнет, чем скажет такие вещи
прямо.
Джайлс кусал губы.
- А где сейчас Ашидан? - наконец спросил он.
- Ашидан остался в замке. В подземелье замка, - уточнил Бемиш.
Помолчал и добавил:
- Вы сказали, у вас есть документы, подтверждающие причастность Киссура к
наркомафии. Кто их вам предоставил?
- А вы сами не догадываетесь?
- Шаваш?
Джайлс кивнул. Потом проговорил:
- Но он мог искренне заблуждаться.
Бемиш, взорвавшись, влепил кулаком по столу.
- Ничего эта сволочь не заблуждалась! - заорал он, - это землянам на
тридесятом небе можно втереть очки и сказать, что Киссур торгует
наркотиками! Шавашу втереть очки нельзя! У него шпионы лучше, чем у здешних
гангстеров! Он отлично знал, что Киссур тут ни при чем! Зато он знал, что
если загнать Киссура в угол, то рано или поздно Киссур сломает себе голову!
- Но Шаваш друг Киссуру...
- Друг? Да он спит и видит, как бы лечь в одну постель с Идари! Если
Киссур будет покойником, не пройдет и года, как у Идари останется выбор:
либо идти побираться, либо стать женой Шаваша!
Джайлс поглядел на Бемиша и вдруг сказал:
- Думаю, что у госпожи Идари будет и третья возможность: выйти замуж за
директора Ассалахского космодрома. Не то чтобы она, конечно, польстилась на
варвара со звезд...
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ,
в которой заместитель Теренса Бемиша отправляется в Иииссу на собрание
сектантов, а Киссур Белый Кречет шарит по Галактике в поисках бесхозных
боеголовок.
А через два дня на космодром вернулся Ашиник, ни словом не обмолвившись о
собрании в Иниссе. Что какие-то решения сектантами были приняты и что эти
решения вполне могли заключаться в приказе Ашинику подложить бомбу под
Бемиша или, скажем, кинуть ее в пусковую шахту - было не исключено. Но
думать об этом Бемишу было некогда.
Через три дня, когда Бемиш на полчаса забрел в свой кабинет надиктовать
целую кучу бумаг, ему позвонил с участка Ашиник:
- Господин Бемиш, вы не могли бы уделить мне час? Здесь человек, который
желает с вами встретиться.
- Что за человек? - спросил Бемиш.
- Один... пожилой человек.
Бемиш был весьма впечатлен. Оглядел кабинет в поисках гадкого сора и
переменил на всякий случай пиджак: свой повесил в шкаф, а из шкафа достал
светло-серый пиджак, обладавший одним очень полезным свойством: с
трехметрового расстояния он выдерживал даже очередь из веерного лазера.
Ашиник впустил в кабинет старика лет восьмидесяти, в крестьянской одежде,
с белыми, как вата, бровями, с прямой спиной и с квадратной шапочкой на
лысой, видимо, голове. Старик поглядел на земдянина страшными выпученными
глазами.
- Вы, - сказал старик, - начальник этого места. А я кто?
- Видимо, - сказал Бемиш, - начальник тех, кому это место не нравится.
- У нас нет начальников, - заявил старик, - у нас есть учителя и ученики.
На это Бемишу было нечего ответить, и он спросил:
- Хотите чаю?
Старик, как ни странно, согласился. Бемиш велел принести чаю, и вскоре в
кабинет вошла Инис с подносом, на котором стояли чайник с чашками и
несколько корзиночек со сладким печеньем.
Старик неодобрительно воззрился на юбку Инис, край которой располагался
ровно на метр выше, нежели то было прилично с точки зрения старика. Даже
