налоги на полмиллиона, и уж так он этому удивлялся, - что даже он этого
способа не знал. А пока ты учитывал свои железки и балансы... - и Киссур
усмехнулся. - Ну если не дали боги уметь стрелять, значит, надо мириться.
- А если бы я тебя попросил расправиться с бандитами?
- Не стану я этого делать.
- Почему? Потому что среди них много твоих добрых знакомых?
Киссур помолчал. И в этот момент дверь в кабинет распахнулась и в нее
влетел рассерженный Джайлс.
- Вы почему не отвечаете, Теренс, - заорал он, - что это за манера вешать
трубку!
- У вас что-то срочное?
- Срочное? Вы знаете, что творится в храме Адеры? Там этот их
проповедник, Ашиник, привел толпу народа, сломали загородки, ворвались в
храм и служат молебен.
Бемиш повернулся и снял с вешалки плотный конопляный плащ, в котором он
часто ходил по стройке, не бросаясь издалека в глаза.
- Что вы собираетесь делать?
- Послушать молебен.
- Вы с ума сошли, - сказал Джайлс. - Позвоните Шавашу. Вызовите
внутренние войска. В конце концов, они на этот раз нарушили закон!
- Вызвать войска? И что? Пересажать всю деревню?
- Пересажать зачинщиков.
- А остальных превратить из недоброжелателей в террористов, да?
Бемиш решительно завязывал веревочки плаща.
- Я знаю, что хочет Теренс, - сказал Киссур, - я с ним.
- Куда? Вдвоем? О Господи! - взревел разведчик и, видя, что Киссур и
Бемиш устремились прочь из кабинета, побежал за ними.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ,
в которой начальник над бесами заключает союз с праведными людьми.
Храм Адеры плыл в ночи, подсвеченный снизу факелами. Толпа была огромна:
люди в суконных куртках и травяных плащах, подпоясанных красными поясами,
набились в разрушенный зал, с небом вместо крыши, окружая наспех сооруженный
помост. Киссур и двое землян, одетые в деревенские конопляные плащи,
замечены не были. Только когда Бемиш, энергично проталкиваясь к помосту,
пихнул кого-то в спину, его толкнули в ответ и грубо сказали:
- Чего лезешь, как бес!
На помосте, справа и слева, горели огромные медные светильники, и на
алтаре дымился круглый таз с пахучей водой. У самого края помоста стоял
Ашиник, молодой проповедник "знающих путь". Его тонкое, как луковая кожица,
лицо, раскраснелось, глаза сверкали в свете факелов, и толпа отвечала на
каждое его слово восторженным ревом. Одет Ашиник был в красный плащ с
капюшоном, ниспадающий до земли и расшитый пестрыми крылатыми быками. Пояс
плаща был из начищенных медных пластинок. Из-под плаща виднелись черные
замшевые сапожки. У ног Ашиника лежал связанный белый гусь.
Ашиник проповедовал о землянах. Если точнее, он проповедовал о
недопустимости ношения одежды, сотканной бесами.
- Двести лет назад, в последние годы правления императора Сашшара, -
говорил человек в красном плаще, сверкающем в свете факелов, - среди людей
страны Великого Света распространилась мода носить одежду из шерсти,
привозимой варварами. Это было верное знамение того, что варвары завоюют
страну. А сейчас люди носят одежду, сотканную бесами, - верное знамение
того, что бесы захватят страну. Поэтому каждый, кто носит их паршивые джинсы
или куртки - все равно что ходит голый. Надобно знать, что все, что ни
делают бесы, суть морок и обман. И что они не умеют ничего, кроме как
наводить морок. И хотя они очень могущественные, колдуны, мы еще
могущественнее их.
- Вранье, - сказал Киссур.
Все присутствующие оборотились на голос.
- Ты кто такой? - закричал Ашиник.
- Меня зовут Киссур Белый Кречет, а это - начальник стройки Теренс Бемиш,
мой лучший друг, и мы сегодня пришли послушать, как вы тут сходите с ума.
- Не годится тебе, Киссур, якшаться с бесами, - сурово проговорил Ашиник,
- ибо многие называют тебя воплощением Иршахчана, но, подлинно, - белое
облако, и то пачкается о грязного крота.
Киссур неторопливо поднялся на помост и пихнул юношу в грудь.
Телохранители Ашиника тревожно вертели головами, - не Киссура ли видел
Ашиник на прошлом бдении государем?
- Ты собака и кость собаки, - закричал Киссур тем голосом, которым он
отдавал приказы многотысячным армиям и который теперь безо всяких динамиков
разносился над притихшей толпой, - ты смущаешь людей и толкуешь им всякую
чушь, и ты говоришь, что белое - это черное, и путаешь ад с большой
Галактикой, и ничего, кроме погибели для государства, от сект не бывает. И
если ты считаешь, что все, что земляне делают, морок, - видишь, что это
такое?
- Оружие ихнее, - сказал Ашиник.
- Лазерный пистолет "Стар-М", - загремел Киссур, - веерный эффект с
улучшенными характеристиками. И ты сейчас станешь к этому поганому нужнику,
который ты называешь алтарем, а я буду стрелять по тебе из этой пушки. И
если оружие землян - морок, а ты - чародей, ты останешься в живых, а если
оружие землян - оружие, а ты обманщик и лгун, - то ты сдохнешь и отправишься
в ад, о котором твердишь столько глупостей!
Ашиник побледнел. Он никогда не стоял перед дулом лазера. Он слыхал много
раз, что такие случаи бывали, - стреляли бесы в праведников, и тогда
выяснялось, что все это морок. Но...
- Или ты боишься?! - заорал Киссур. И обернулся к крестьянам. - Да, он
боится, он сам знает, что лжет вам!
- Стреляй! - закричал Ашиник.
- К алтарю, - орал Киссур, - и чтобы все отошли в сторону и смотрели
двумя глазами, и не рассказывали потом того, чего не было!
Толпа замерла и только сосредоточенно дышала. Ашиник цыкнул на своих
охранников, и они поспешно отползли в сторону. Ашиник подошел к алтарю,
поднял руки и повернулся лицом к Киссуру.
- Все это глупость и морок, - сказал Ашиник, - и ты, Киссур, поддался
ему. Но когда ты выстрелишь, и я оживу, заблуждение твое рассеется, и ты
больше не будешь позорить свое имя, и станешь с нами против бесов.
Киссур молча достал из кармана свежий "бублик", перезарядил пистолет и
щелчком сбросил предохранитель. Глазок на верхушке "бублика" налился зеленым
светом. Ашиник закрыл глаза и вытянул руки вперед. Бемишу, в свете факелов,
были ясно видны молодое, покрытое потом лицо и цыплячья шея предводителя
сектантов. "Молодец мальчишка", - шепнул рядом Джайлс. Киссур поднял
веерник.
- Не смей стрелять, Киссур, - сказал Бемиш.
- Да вы что, - зашипел сбоку Джайлс.
Бемиш оттолкнул его и вскочил на помост.
- Не смей стрелять!
- Идиот! - осклабился Киссур.
- Я не могу позволить, чтобы на моих глазах убивали человека! Во что бы
этот человек ни верил!
- Бес! - завизжал Ашиник, - смотрите, люди, он знает, что не может меня
убить!
Толпа угрожающе загудела и подалась к помосту.
- Сукин ты сын, - заверещал Джайлс, выдергивая из-под мышки лазерный
"Кадет".
- Убейте их, - закричал Ашиник, - они не могут причинить вам вреда!
Люди напирали на помост.
- Еще шаг, и мы стреляем, - заорал Джайлс.
- Стойте! - вскричал Бемиш.
Как ни странно, толпа приостановилась.
Бемиш повернулся к толпе, расставив ладони - местный жест обращения.
- В чем вы меня обвиняете? - спросил он. - Не всех землян, потому что,
знаете ли, я не могу отвечать за любого проходимца, который родился по ту
сторону неба. В чем вы обвиняете конкретно меня, Теренса Бемиша, директора
Ассалахской стройки?
Из толпы раздались нестройные возгласы:
- Деревню бьют... Ходят пьяные... Землю отняли... Получают много...
- Ах, получают много! - заорал Бемиш. - А почему вы не получаете много? Я
вам предлагал работу? Предлагал! У меня сотни работ для вас! Так кто же
виноват в том, что вы получаете меньше? Я? Или те, кто запрещает вам идти
работать на стройку?
Толпа заволновалась. Видно, что мысль о виновности секты в происходящих
недоразумениях уже проскакивала среди разных голов, особенно молодых, только
вслух ее не высказывали, а невысказанная мысль как бы и не существует.
- Порядка на стройке нет, - выкрикнули из толпы.
Бемиш поднял руку.
- Вы правы. Я не смог обеспечить порядка на стройке.
И повернулся к Ашинику:
- А ты можешь обеспечить порядок?
- Господь все может, а я его слуга здесь, в селе, - сказал Ашиник.
- Очень хорошо, - сказал Бемиш, - ваши приверженцы правы. Я не могу
обеспечить порядок на стройке. Государь, в конце концов, не может обеспечить
порядка во всей стране, кто я такой, чтобы обеспечить порядок на космодроме?
На стройку стеклись подонки и негодяи, и я не могу разглядеть, кто негодяй.
Поэтому я прошу вас, Ашиник, стать моим заместителем, уволить тех, кого вы
сочтете нужным, и набрать тех, кого вы сочтете нужным.
Сектант поглядел несколько ошеломленно.
- Я не могу служить бесам, - сказал Ашиник.
- В таком случае, - сказал Бемиш, - каждая пьянка, драка и мерзость,
которая произойдет на космодроме, будет происходить отныне по вашей вине.
Потому что, работая на стройке, вы могли бы эту мерзость предотвратить.
Почему вы отказываетесь от возможности сделать людям добро? Не можете? Тогда
чего вы морочите людям головы, называете себя человеком силы? Не хотите?
Тогда чего вы называете себя праведником?
Серая толпа, похожая на огромную тысяченожку с горящими глазами факелов,
заворочалась и зашевелилась, и к Бемишу, стоящему на помосте, долетели
голоса:
- А ведь если бы Ашиник стал начальником, то и в самом деле все пошло бы
по-другому.
Ашиник молчал. Бемиш ждал: что же это за человек и что в нем сильнее:
жажда навредить людям со звезд или помочь крестьянам?
- Вы же знаете мои убеждения, господин Бемиш, - проговорил Ашиник, -
думаете, я откажусь от них ради окошечка, из которого у вас выдают
жалованье?
- Я, - сказал Бемиш, - верю в свободу совести. А свобода совести - это не
тогда, когда позволяешь сотрудникам верить в то, что тебе нравится, а тогда,
когда позволяешь сотрудникам верить во все, что им угодно. Считаете меня
бесом - считайте. А если боитесь, что близкое знакомство со мной поколеблет
ваши убеждения, - выходит, им грош цена?
- Хорошо, - сказал Ашиник, - я принимаю ваше предложение.
- Вы с ума сошли, Бемиш, - тоскливо промолвил Джайлс.
Киссур с досадой взвесил в руке ствол и швырнул его в колодец черной
Адере.
- Дурак ты, Теренс, - сказал он, - и все вы, земляне, дураки. Получается,
что от вашего оружия и в самом деле проку меньше, чем от надувательства.
На следующий день старый бандит был увезен в столицу на грузовике. По
пути грузовик был остановлен толпой крестьян-сектантов, бандита вывели
наружу и поволокли в деревню, но так уж сложилось, что по пути его разорвали
на кусочки.
Не извещая совершенно об операции местных полицейских, Бемиш вызвал из
столицы спецотряд из людей в масках, но с хорошо различимым варварским
акцентом, - в основном это были бывшие воины Киссура, - и они прочесали
бараки для наемных рабочих, беспощадно выуживая всех, кто выглядел
подозрительно. Таких набралось около пятидесяти человек, - их избили до
беспамятства, погрузили в сетку и прицепили сетку к грузовому вертолету.
Вертолет сделал три победных круга над космодромом и улетел в столицу.
Затем Бемиш запустил в бараки Ашиника и его сектантов. Он дал Ашинику
полную власть - и не ошибся. Молодой фанатик был отличным организатором, и,
видимо, его шпионская служба досконально знала, кто из рабочих в бараках -
перспективный сектант, затюканный бандитами и ворами, кто - крепкий работник
в стороне от этих дрязг, кто в прошлом году грабил банк в Иниссе, а кто
попрошайничал в Верхнем Харайне. Ашиник просто приносил Бемишу списки
подлежащих увольнению, и Бемиш их подмахивал, не требуя объяснений, которых
все равно бы не получил.
