полностью согласен с директором компании. Видимо, Охара решил действовать
другими путями.
Лишь теперь Бемиш понял, как страшно подставил его маленький чиновник
Шаваш, согласившись исключить стройку из юрисдикции районных властей
Районные власти были продажны и бесцеремонны. Именно поэтому они могли бы,
не утруждая себя человечностью, справиться и с сектантами, и с бандитами.
Могли просто выселить всю деревню в трое суток в какой-нибудь Чахар, а могли
и сжечь дотла.
Но Бемиш-то не мог проехаться по деревне танком или, скажем, посадить на
нее, "промахнувшись", шестидесятитысячетонный космический грузовик, - как
всерьез предлагал ему Шаваш. А ни в каком международном кодексе не было
записано, что обитателям планет запрещено петь песни и коллективно сходить с
ума.
Теперь Бемиш находился в классической шахматной вилке: если бы он сам
стал арестовывать сектантов, это вызвало бы негодование даже самых
либерально настроенных к чужеземцам чиновников. Если бы он попросил это
сделать власти, он бы окончательно расписался в своем бессилии.
. Непосредственным поводом для столкновения между стройкой и деревней
стало следующее Стали рыть под служебные здания котлованы на северном холме,
- и откопали остатки старого храмового комплекса.
Сверились по книгам и обнаружили, что речь идет о старых храмах богини
Адеры-благодетельницы, процветавших здесь почти две тысячи лет назад, когда
центральные чиновники не осмеливались соваться в эти места, глухо именуя их
жителей разбойниками, а, впрочем, не предпринимая к искоренению оных никаких
мер.
Эта самая Адера была дама весьма скверного нрава, имела обыкновение
являться людям во сне и вымогать подарки и даже человеческие жертвы, угрожая
наводнениями, на праздниках ее творилось невиданное распутство. Государь
Иршахчан разорил храм жесточайшим образом, чуя в таком культе преступление
против гуманности и неповиновение властям.
Бемиш, приученный ко всякой руине относиться с почтением, работы на
участке прекратил, и спросил, что делать, Киссура и Шаваша. Киссур сказал,
чтобы он этот храм расчистил к чертовой матери, а камни, если нужно,
употребил на стройке. Шаваш осмотрел алтарь, на котором, говорят, приносили
в жертву мальчиков, и сказал, что алтарь не внушает ему восхищения как
памятник культуры, потому что резьба на нем слишком грубая.
Однако про храм услыхали газеты. Газеты потребовали убрать грязные руки
землян от национального достояния. Бемиш очень некстати огрызнулся, что
храм, между прочим, уничтожили сами вейцы, а что касается землян - то они
храм нашли.
Вскоре родились самые невероятные легенды, связанные с сокровищами храма.
В храме откопали большой колодец в двести метров глубиной, и прошел слух,
что это тот самый колодец, в который две тысячи лет назад каждый год каждый
житель округи бросал самые драгоценные свои вещи в жертву Адере. И
полупьяные рабочие стройки, и крестьяне, окосевшие от постоянных радений,
поверили в это выше ушей и круглые сутки стали лазить через выставленную
вокруг храма загородку. Бемиш приказал спуститься в колодец, и в присутствии
начальства и журналистов из колодца вытащили прорву кремневых наконечников,
бронзовых круглых ушек и глиняных женских фигурок с огромными животами. Быть
может, две тысячи лет назад жители здешних мест и бросали в колодец Адере
самое ценное, но в те времена самой ценной в здешних местах вещью был
кремневый наконечник.
Легенда же не пострадала. Все видели, сколько техники нагнали к колодцу и
что над спуском возилась сотня человек три дня! Нужды нет! Слухи уверяли,
что колодец оказался пуст, потому что начальство ограбило его раньше.
Назывались суммы и названия кораблей, на которых сокровище было переправлено
на Землю, назывались музеи, и, конечно, назывались имена - имена Шаваша и
директора стройки.
Утром восемнадцатого Бемиш был в столице, где имела место конференция по
проблемам инвестиций в развивающиеся страны. Бемиш фигурировал на этой
конференции в качестве докладчика и экспоната.
Бемиш переговорил с нужными ему людьми и сразу после своего доклада уехал
на космодром, захватив с собой человека по фамилии Борн, - представителя
Объединенного Галактического Фонда, наблюдавшего за судьбой предоставленного
империи стабилизационного кредита.
У вертолета Бемиша ждала целая стайка местных журналистов, засыпавших его
вопросами:
- Господин Бемиш, правда ли, что когда на вашей стройке вырывали старую
катальпу, на корнях ее показалась кровь? Такие знамения обычно предвещают
несчастье?
- Нет.
- А правда ли, что одна из коз по соседству превратилась в козла?
- Коза в козла не превращалась.
- А правда ли, что на стройке выкопали камень, закопанный при Белом
Императоре, с надписью: "через месяц после того, как данный камень выкопают,
стройка погибнет".
- Правда. Только надпись была сделана фенильной краской, изобретенной и
запущенной в производство около пяти лет назад. Когда в следующий раз
сектанты вздумают подделывать слова Белого Императора, мой им совет - не
покупать краску в ближайшем ларьке.
- Господин Бемиш, правда ли, что вы заплатили в этом году налоги
облигациями Вейского Национального банка по номиналу?
Тут охрана Бемиша - а он, по местному обычаю, обзавелся тремя дюжими
мордоворотами - съездила самого ретивого из журналистов по морде, и они
начали разбегаться.
На обратном пути в Ассалах, в вертолете, Борн полюбопытствовал, отчего
дали по морде журналисту.
- Он из "Белого Неба", - ответил Бемиш, - это газета сектантов, которые
уверены, что земляне - бесы и вылезли из-под земли. Они говорят, что если бы
мы прилетели с неба, то непременно бы познакомились по пути с богами.
Хамские вопросы задавал.
- А-а, сектант, - удовлетворенно протянул банкир, - ну, сектанты - это не
страшно.
- Не страшно, но обидно, - согласился Бемиш.
- А что это они про налоги спрашивали?
Бемиш помолчал, прикидывая, стоит ли ему объяснять, в чем дело. Но дело
было шумное, и в местных газетах о нем уже поминали не раз.
- Был такой банк, - сказал Бемиш, - и обанкротился. Правительство его
национализировало, а долги реструктурировало и превратило в облигации.
- И по скольку же эти облигации продаются?
- Семь - десять процентов от номинала.
- А по скольку их у вас зачли в бюджет?
- Сто процентов от номинала.
Банкир даже хрюкнул от изумления, но сдержался и ничего не сказал.
Бемиш поинтересовался, кто из вейских чиновников больше других понравился
Борну, и господин Джеральд Борн без колебаний назвал Шаваша. И прибавил:
- Как вы думаете, согласился ли бы господин Шаваш покинуть своей пост в
империи и возглавить управление развивающихся рынков в нашем банке?
Бемиш чуть рот не разинул.
- А почему вы думаете, - осторожно спросил он, - что Шаваш может хотеть
покинуть свой пост?
- Да из-за травли, которую вокруг него развернули! Я могу сказать вам
совершенно честно, что если бы не Шаваш, ни один транш нашего кредита вообще
не дошел бы по назначению! Местные чиновники все разворовали бы! Это
единственный человек, который хоть как-то пытается спасти экономику страны.
И что он получает взамен? Будучи самым лучшим экономистом империи, он
прозябает на должности при министре-маразматике, а чиновники обливают его
омерзительной грязью, не будучи в состоянии вынести честного человека в
своей среде. Я думаю, что лучший для него выход - покинуть планету. Или вы
не согласны?
- Нет, почему же, - сказал Бемиш, - Шаваш удивительный человек, вы правы.
Бемиш хотел сдать Борна на руки Джайлсу, чтобы тот занялся гостем до
старта, но Джайлс куда-то пропал, выключив даже наручный телефон, и Бемиш
про себя положил устроить ему изрядную взбучку.
Бемиш лично проводил своего старого знакомого до посадочного трапа. Тот
был приятно поражен, узнав, что местность космодрома пользуется
экстерриториальностью, и что администрация космодрома сама вершит суд и
собирает налоги.
Едва Бемиш вернулся в кабинет, раздался звонок.
Бемиш снял трубку.
- Алло, Теренс, - донесся до него голос честнейшего экономиста империи. -
Что это у вас там за история с фирмой "Золотой Олень?" Говорят, вы задержали
их груз?
- Никакой истории нет, - сказал Бемиш, - просто электроники там на сорок
тонн, а пошлина уплачена только за пять. Пусть уплатят, сколько положено, и
забирают.
- Теренс, будьте добры. К вам заглянет человек от них, поставьте вы ему
печать и пустите с богом. И Шаваш, не дожидаясь ответа, повесил трубку.
Джайлс отыскался через полчаса. Он ввалился в кабинет, пошатываясь. Лицо
его было разбито, дорогой костюм забрызган грязью.
- Господи, Джайлс, что с вами?
- На меня напали.
- Кто?
- Кто-кто? Шпана! Вся дерьмовая шпана этой планеты, которая только и
знает, что нанимается на эту стройку!
- Безопасность - это ваша проблема, Джайлс. Если ваша паршивая служба не
может утихомирить два десятка бандитов, как она собирается утихомирить два
десятка диктаторов?
- Мы утихомирим бандитов, - взорвался Джайлс, - через неделю здесь будут
войска безопасности!
- Что? Вы послали запрос?
- Я его пошлю сегодня!
- Я запрещаю вам это делать!
- Почему?
- Потому что едва о войсках станет известно, как все начнут сбрасывать
мои бумаги! Сначала спецслужбы Федерации пошлют сюда свои подразделения,
чтобы обесценить стройку, а потом они скупят ее за гроши, да?
- А бандиты и еретики ее не обесценивают?
- Фондовому рынку нет дела до сектантов! Он не знает, что это такое. А
вот что значат войска безопасности, он понимает прекрасно!
Джайлс, морщась, трогал содранную скулу.
Бемиш взял телефон и связался с Шавашем.
- Шаваш? Моего зама сегодня избили. Кто-кто! Бандиты! Пришлите полицию и
расправьтесь со всей этой гадостью.
- Теренс, на территории космодрома действуют законы Федерации. Вы имеете
право позвать сюда собственные войска, но не нашу полицию.
- Отмените этот дурацкий иммунитет!
- Вы сами сетовали на продажных чиновников...
- Ваши продажные чиновники по крайней мере выбьют всей этой сволочи зубы,
не особенно утруждая себя поиском юридических доказательств.
- Рад, что вы видите хоть какое-то преимущество в наших чиновниках.
- Только по сравнению с вашими бандитами.
***
На том конце провода Шаваш переключил линию и приказал секретарю подавать
машину. Через полчаса узкий серебристый кар Шаваша подрулил к расписным
воротам славного на всю страну веселого дома. Шаваш, не отвечая на
приветствия вскочивших при его появлении девушек, прошел наверх.
Там, в уединенном кабинетике, скучал вполне одетый низенький веец лет
пятидесяти.
- Вы доигрались, - сказал Шаваш, - Бемиш собирается очистить Ассалах от
бандитов с помощью федеральных войск.
- Это плохо, если Длинная Палка пришлет войска, - сказал низенький.
- Я тут ничего не могу сделать, - развел руками Шаваш, - вы сами
виноваты. Кто ограбил Джайлса?
- Узнаю, - сказал его собеседник.
- Узнай-узнай. Это полезно иногда знать, что твои люди делают.
Шаваш помолчал и добавил:
- Ты, Охара, живешь при стройке как паразит. Сосешь и не кормишь, жнешь и
не пашешь. Откуда у Бемиша к тебе любовь? А вот если бы ты ему помог...
- Чем я ему помочь могу? Не воровать? А жить на что?
- Ну зачем - не воровать. Например, у Бемиша большие неприятности с
сектантами. Прикрутите хвост сектантам - поможете Бемишу.
Собеседник с неприязнью воззрился на замминистра. Вейские воры на
сектантов обычно не нападали. Взять с этой публики нечего, а злая она
