хватает информации, а если я у каждого сам буду брать интервью - уйдет
много времени. Может, у нас в газете есть какая-нибудь картотека...
"Главный" улыбнулся.
- Конечно, есть, - сказал он. - Я и сам хотел тебе предложить. В
отделе криминалистики. Я скажу Федору, чтобы ты имел доступ!
6
Жизнь Виктора самоорганизовалась, подстроившись под работу. Он
старался изо всех сил. Благо, что Федор из отдела криминалистики делился с
Виктором всем, что у него было. А было у него многое - от имен любовников
и любовниц Очень Важных Персон, до конкретных грехопадений этих же персон
и других событий из их жизни. Короче именно у него Виктор брал недостающие
детали их жизнеописаний, которые, как хорошие индийские пряности,
превращали "крестик" из констатации печального факта в блюдо для гурманов.
И он регулярно клал на стол "главному" очередную порцию текстов. Все было
замечательно. В кармане резвились деньги - не очень большие, но вполне
отвечающие скромным запросам Виктора. Единственно, что его иногда мучало -
это отсутствие славы, пусть даже анонимной. Слишком живучими были герои
его жанра. Из больше чем сотни описанных "До конца" ОВП, никто не только
не умирал, но даже и не болел. Но эти размышления не сбивали Виктора с
рабочего ритма. Он трудолюбиво листал газеты, выписывал фамилии, влазил в
биографии этих людей. Родина должна знать своих героев - твердил он себе.
Был ноябрьский вечер. За окном шел дождь. Пингвин Миша снова принимал
холодную ванну. А Виктор как раз думал о живучести своих героев. И вдруг
позвонил телефон.
- Я от Игоря Львовича, - сказал хриплый мужской голос. - Надо бы
поговорить, есть одно дело.
Услышав имя родного редактора, Виктор охотно согласился на встречу.
Через полчаса у себя дома он встречал гостя - мужчину лет сорока
пяти, подтянутого, со вкусом одетого. Гость пришел с бутылкой виски и они
сразу уселись за кухонный стол.
- Миша! - представился гость, а Виктор усмехнулся и тут же смутился.
- Извините, так зовут моего пингвина, - сказал он.
- У меня есть старинный друг, который очень болен... - заговорил
гость. - Мы ровесники и дружим с детства. Зовут его Сергей Чекалин. Я хочу
заказать вам его некролог... Возьметесь?
- Конечно, - ответил Виктор. - Но мне нужны факты из его жизни,
желательно что-то личное.
- Нет проблем, - сказал Миша. - Я знаю про него все. Могу
рассказать...
- Пожалуйста.
- Он - сын слесаря и воспитательницы детского сада. С самого детства
мечтал о мотоцикле и после окончания школы наконец купил себе "Минск", но
для этого ему пришлось немного поворовать... Сейчас он очень стыдится
своего прошлого. Правда, его настоящее не лучше. Мы с ним коллеги,
занимаемся открытием и закрытием трастов, только у меня это получается, а
у него - нет. Недавно от него ушла жена и он остался совершенно один. У
него даже любовницы никогда не было.
- Как звали жену?
- Лена... В общем, дела у него идут печально, плюс здоровье...
- А что со здоровьем?
- Подозрение на рак желудка и вечный простатит.
- Ну а что для него главное в жизни? - спросил Виктор.
- Главное? Серебристый "Линкольн", которого у него никогда не
будет...
Разговор они запивали виски и из этого коктейля слов и спиртного за
столом рядом с ними словно сидел третий, Сергей Чекалин, брошенный женой
неудачник, оставшийся в плохом здоровье наедине со своей неосуществимой
мечтой - серебристым "Линкольном".
- Когда заехать? - спросил под конец Миша.
- Можно завтра.
Когда Миша вышел, Виктор услышал с улицы звук завевшейся машины.
Выглянул и увидел, как от его парадного отъезжает тот самый "Линкольн"
серебрянного цвета - длинный и важный.
Покормив пингвина Мишу свежемороженной камбалой и набрав для него
холодной воды в ванну, Виктор вернулся на кухню, где засел за написание
свежезаказанного некролога. Окошко между ванной и кухней позволяло слышать
плеск воды и он улыбался, набрасывая черновик "крестика" и думая о
пингвине, так любящем чистую холодную воду.
7
Осень - лучшее время для написания некрологов. Время увядания,
грусти, поисков прошлого. Зима хороша для жизни - она уже радостна сама по
себе, бодрящий морозец, искрящийся на солнце снег. Но до зимы оставалось
еще несколько недель и за это время можно было сделать неплохой задел на
следующий год. Работы предстояло много.
За окном снова лился дождь, когда к нему зашел Миша-непингвин.
Прочитав заказанный некролог, он остался очень доволен. Достал бумажник и
спросил: "Сколько?"
Хозяин квартиры пожал плечами - пока что ему платили за месяц.
- Послушай, - сказал Миша. - Хорошая работа должна хорошо
оплачиваться.
С этим утверждением было трудно не согласиться и Виктор кивнул.
Миша задумался.
- По крайней мере ты должен получать в два раза больше самой дорогой
проститутки... Пятьсот баксов хватит?
Отсчет гонорара от максимальной ставки проститутки Виктору не
понравился, но сумма пришлась по душе. Он снова кивнул и получил от Миши
пять стодолларовых бумажек.
- Если ты не против, я тебе еще клиентов подищу! - предложил Миша.
Виктор был не против.
Миша-непингвин ушел. На улице продолжалось серое дождливое утро.
Открылась дверь и в проеме остановился пингвин. Постояв минуту, он подошел
к хозяину, прижался телом к его коленям и так замер. Виктор погладил
милого зверя.
8
Ночью сквозь некрепкий сон Виктор слышал, как бродил по квартире
страдающий бессоницей пингвин. Бродил, оставляя все двери открытыми.
Иногда казалось, будто пингвин останавливается и тяжело вздыхает, словно
старик, уставший от жизни и от себя.
Утром позвонил Игорь Львович и попросил приехать в редакцию.
За чашечкой кофе они обсудили с ним состояние дел с картотекой
"крестиков". В основном главный был доволен.
- Единственное наше упущение, - говорил он, - это то, что все наши
будущие покойники - жители Киева. Конечно, столица как пылесос втягивает в
себя всех более или менее заметных людей, но и в других городах живут свои
знаменитости.
Виктор слушал внимательно, время от времени кивая.
- У нас везде есть свои корреспонденты, - продолжал главный, - они
уже собирают нужную информацию. Надо будет только съездить и забрать у них
все, что они соберут. Почта - вещь ненадежная, даже факсу нельзя полностью
доверять такие вещи. Кстати, я хотел бы вас попросить принять в этом
участие...
- В чем? - спросил Виктор.
- Надо съездить в пару городов за всеми этими материалами... Сначала
в Харьков, потом в Одессу, если вы не против. За счет редакции, конечно...
Виктор согласился.
На улице снова накрапывал дождик. По дороге домой Виктор зашел в
кафе, заказал пятьдесят грамм коньяка и двойной кофе. Хотелось согреться.
В кафе было тихо и безлюдно. Хорошая атмосфера для того, чтобы
помечтать или же наоборот - для воспоминаний о прошлом.
Виктор пригубил коньяк. Знакомый запах защекотал ноздри. "Настоящий!"
- обрадовался он.
Приятная пауза в кафе - эта остановка между прошлым и будущим с
рюмкой коньяка и чашечкой кофе - настраивала на романтический тон. Он не
чувствовал себя одиноким или несчастным. Он был полноценным посетителем,
удовлетворяющим свою небольшую потребность во внутреннем тепле. Пятьдесят
грамм настоящего коньяка - и вот тепло уже движется в двух противоположных
направлениях - вверх, в голову, и вниз - в ноги. Мысли замедляют свой ход.
Раньше Виктор мечтал стать писателем-романистом. Но даже до повести
он так и не добрался. Хотя где-то в папках лежат несколько незаконченных
рукописей. Но это их судьба - так и остаться незаконченными. Ему просто не
везло с музами. Они почему-то не задерживались в его двухкомнатной
квартире достаточно долго, чтобы он мог довести хотя бы одну повесть до
конца. В этом-то и была причина его жанровых неудач. Музы были удивительно
непостоянны с ним. Или же он сам был виноват, выбирая себе таких
ненадежных муз. Но вот, вообще оставшись наедине с пингвином, он все равно
занимался коротким жанром, за который, правда, теперь неплохо платили.
Основательно согревшись, он покинул кафе. На улице продолжался
дождик. День был серый и сырой.
Перед тем, как вернуться домой, Виктор купил в магазине килограмм
мороженного лосося - для Миши.
9
Перед поездкой в Харьков Виктору надо было решить одну проблему - с
кем оставить пингвина Мишу. Наверно, пингвин бы спокойно пережил
трехдневное одиночество, но Виктор волновался. Он перебрал в памяти всех
знакомых - друзей у него, увы, не было - но все это были люди далекие и
обращаться к ним Виктору не хотелось. Он почесал затылок, подошел к окну.
На улице накрапывал дождик. У парадного какой-то милиционер беседовал
со старушкой-соседкой.
Виктор вспомнил старый анекдот про пингвина и милиционера и
улыбнулся. Он отошел к тумбочке, на которой стоял телефон. Взял в руки
записную книжку, отыскал там телефон участкового.
- Младший лейтенант Фишбейн слушает, - ответил четкий мужской голос
на другом конце телефонной линии.
- Извините, - запинаясь, подыскивая слова, заговорил Виктор. - У меня
к вам просьба... Я живу на вашем участке...
- Что-то случилось? - перебил его участковый.
- Нет. Пожалуйста, не подумайте, что я шучу... Дело в том, что я
уезжаю в командировку на три дня и мне не с кем оставить пингвина...
- Вы знаете, - участковый говорил спокойным твердым голосом, - к
сожалению, мне негде держать вашего пингвина, я живу вместе с мамой в
гостинке...
- Вы неправильно поняли, - заволновался Виктор. - Я хотел вас
попросить только прийти пару раз ко мне и дать ему поесть... Я вам оставлю
ключи...
- Это можно. Назовите ваш адрес и имя, я к вам зайду. Около трех вы
будете дома?
- Да, буду.
Виктор сел в кресло.
Чуть больше года назад тут, рядом с ним, на широком подлокотнике
кресла обычно сидела Оля, миниатюрная блондинка со вздернутым симпатичным
носиком и вечноукоризненным взглядом. Иногда она ложила свою голову ему на
плечо и словно засыпала, ныряла в свои мечты, в которых, возможно, ему
места не было. Ему разрешалось присутствовать только в реальности. Но и в
реальности он редко чувствовал себя нужным ей. Она была молчалива и
задумчива. Что изменилось с тех пор, как она ушла, так и не объяснив ему
свой уход? Теперь рядом стоял пингвин Миша. Молчаливый, но задумчивый ли?
Что такое задумчивость? Может, это лишь слово для описания взгляда?
Виктор наклонился и отыскал взглядом глазки пингвина. Внимательно
рассматривая их, он искал в них признаки задумчивости, но видел лишь
грусть.
Участковый пришел без четверти три. Разулся и прошел в комнату. Его
внешность не соответствовала его же фамилии - широкоплечий светловолосый и
голубоглазый парень почти на голову выше Виктора, мог бы, наверно,
оказаться скорее в сборной по воллейболу, чем в милиции, но все-таки
именно он был участковым.
- Ну, где ваш зверь? - спросил он Виктора.
- Миша! - позвал Виктор и пингвин выбрался из своего закутка - из-за
темнозеленого дивана.
Подойдя к Виктору, пингвин с интересом посмотрел на миллиционера.
- Ну вот, Миша, - сказал ему Виктор. Потом повернулся к участковому.
- Извините, как вас зовут?
- Сергей.
Виктор задержал на участковом свой взгляд.
