- Тем лучше, Непоседа, тем лучше. Будь я королем Англии, я издал бы
указ, по которому всякий человек, срубивший хоть одно из этих деревьев,
не нуждаясь понастоящему в строевом лесе, должен быть изгнан в пустынные
и бесплодные места, где никогда не ступал ни один зверь. Я, право, рад,
что Чингачгук назначил мне свидание на этом озере; мне никогда еще не
доводилось видеть такое великолепное зрелище.
- Это потому, что ты жил так далеко, среди делаваров, в стране, где
нет озер. Но далее к северу и к западу сколько угодно таких водоемов. Ты
молод и еще можешь увидеть их много... Да, на свете есть еще другие озе-
ра, Зверобой, но нет другой Джудит Хаттер!
В ответ на это замечание Зверобой улыбнулся и поспешно погрузил свое
весло в воду, как бы разделяя волнение влюбленного. Оба гребли изо всех
сил, пока не очутились в сотне ярдов от "замка", как Непоседа в шутку
называл дом Хаттера. Тут они опять бросили весла. Поклонник Джудит пода-
вил свое нетерпение, заметив, что дом в настоящее время, видимо, пуст.
Эта новая остановка позволила Зверобою осмотреть своеобразную постройку,
которая заслуживает особого описания.
- В XVI-XVII веках основными поставщиками серебра на мировые рынки
были испанские владения в Америке-Мексика и Перу. Испанские серебряные
монеты (главным образом - пиастры) имели хождение в Европе, Азии и Аме-
рике. Часто их называли испанскими долларами.
Замок Водяной Крысы - так этот дом был прозван каким-то остряком-офи-
цером - стоял посреди озера на расстоянии четверти мили от ближайшего
берега. Во все другие стороны вода простиралась гораздо дальше; до се-
верного конца озера было мили две, и целая миля, если не больше, отделя-
ла дом от восточного берега. Нигде нельзя было заметить никаких призна-
ков острова. Дом стоял на сваях, под ним плескалась вода. Между тем Зве-
робой уже успел заметить, что озеро отличается изрядной глубиной, и поп-
росил объяснить ему это странное обстоятельство. Непоседа разъяснил за-
гадку, сказав, что в этом месте тянется длинная узкая отмель на протяже-
нии нескольких сот ярдов к северу и к югу и всего в шести или восьми фу-
тах от поверхности воды и что Хаттер вколотил сваи в эту отмель и поста-
вил на них свой дом ради пущей безопасности.
Жилье старика раза три поджигали индейцы и охотники, а в стычке с
краснокожими он потерял единственного сына. После этого он и переселился
на воду. Здесь на него можно напасть только с лодки, а даже скальпы и
богатая добыча вряд ли стоят того, чтобы ради них выдалбливать пирогу.
Кроме того, в такую драку пускаться небезопасно, потому что у старика
Тома много оружия, а стены замка, как ты видишь, достаточно толсты, что-
бы защитить человека от пуль.
Зверобой получил от пограничников кое-какие теоретические сведения о
военном искусстве, хотя ему до сих пор еще никогда не случалось подни-
мать руку на человека. Он убедился, что Непоседа нисколько не преувели-
чивает силу позиции Хаттера в военном отношении. И действительно, атако-
вать "замок", не попав при этом под огонь осажденных, было бы трудно.
Немалое искусство сказывалось и в расположении бревен, из которых было
построено здание, благодаря чему обороняться в нем было гораздо проще,
чем в обычных деревянных хижинах на границе. Все стены "замка" были
воздвигнуты из больших сосновых стволов длиной около девяти футов, пос-
тавленных стоймя, а не положенных горизонтально, как это водится в та-
мошних краях. Бревна были обтесаны с трех сторон и по обоим концам снаб-
жены большими шипами. В массивной настилке, прикрепленной к верхним кон-
цам свай, Хаттер выдолбил желоба и прочно утвердил в них нижние шипы
бревен. На верхние концы этих бревен он положил доски, удерживающие их
на месте с помощью такого же приспособления.
Углы постройки Хаттер прочно скрепил настилом и досками. Полы он сде-
лал из обтесанных бревен меньшего размера, а кровлю - из тонких жердей,
плотно сдвинутых и основательно прикрытых древесной корой. В конце кон-
цов у хозяина получился дом, к которому можно было приблизиться только
по воде. Стены из прочно скрепленных между собой бревен имели в толщину
не менее двух футов даже в самых тонких местах. Разрушить их могли
только напряженные усилия человеческих рук или медленное действие време-
ни. Снаружи постройка выглядела грубой и невзрачной, так как бревна-были
неодинаковы в обхвате, но внутри дома гладко обтесанная поверхность стен
и полов казалась достаточно ровной как на глаз, так и на ощупь. К числу
достопримечательностей "замка" принадлежали дымовая труба и очаг. Непо-
седа обратил на них внимание своего товарища и рассказал, как они были
построены. Материалом послужила густая, основательно размешанная глина,
которую укладывали в сплетенные из ветвей формы высотой в фут или два и
высушивали, начиная с основания.
Когда таким образом вся труба была возведена целиком, под ней развели
жаркий огонь и поддерживали до тех пор, пока глина не превратилась в не-
кое подобие кирпича. Это была нелегкая работа, и она не сразу увенчалась
полным успехом. Но, заполняя трещины свежей глиной, удалось в конце кон-
цов получить довольно прочный очаг и трубу. Эта часть постройки покои-
лась на бревенчатом полу, поддерживаемом снизу добавочной сваей. Строе-
ние имело и другие особенности, о которых лучше будет рассказать дальше.
- Старый Том хитер на выдумки, - прибавил Непоседа, - и он все сердце
вложил в эту трубу, которая не раз грозила обвалиться. Но терпение и
труд все перетрут, и теперь у него очень уютная хижина, хотя она и может
когда-нибудь вспыхнуть, как куча сухих стружек.
- Ты, Непоседа, как видно, знаешь всю историю замка, с его очагом и
стенами, - сказал Зверобой улыбаясь. - Неужели любовь так сильна, что
заставляет мужчину изучать даже историю жилища своей любезной?
- Отчасти так, парень, - смеясь, сказал добродушный великан, - но
кое-что я видел собственными глазами. В то лето, когда старик начал
строиться, здесь, у нас на озере, подобралась довольно большая компания,
и все мы помогали ему в работе. Немало этих самых бревен я перетаскал на
собственных плечах и могу заверить тебя, мастер Натти, что топоры только
сверкали в воздухе, когда мы орудовали среди деревьев на берегу. Старый
черт не скупился на угощение, а мы так часто ели у его очага, что решили
в благодарность построить ему удобный дом, прежде чем уйти в Олбани про-
давать добытые нами шкуры. Да, много всякой снеди умял я в хижине Тома
Хаттера, а Хетти хотя и глуповата, но удивительно ловко умеет обращаться
со сковородкой и жаровней.
Беседуя таким образом, они подплыли к "замку" настолько близко, что
достаточно было одного удара веслом и пирога стала борт о борт с прис-
танью. Роль пристани выполняла дощатая платформа перед входом, имевшая
около двадцати футов в квадрате.
- Старый Том называет этот причал своей приемной, - заметил Непоседа,
привязывая пирогу. - Я полагаю, что сейчас дома нет ни души. Вся семейка
отправилась путешествовать по озеру.
Пока Непоседа топтался на платформе, рассматривая остроги, удочки,
сети и другие необходимые принадлежности пограничного жилья, Зверобой
вошел в дом, озираясь с любопытством, которое не часто выказывают люди,
издавна привыкшие жить среди индейцев. Внутри "замка" все отличалось бе-
зукоризненной опрятностью. Жилое помещение, имевшее двадцать футов в ши-
рину и сорок в длину, было разделено на несколько крохотных спаленок, -
а комната, в которую проник Зверобой, очевидно, служила для семьи кух-
ней, столовой и гостиной. Мебель разнокалиберная, как это часто встреча-
лось на далеких окраинах. Большая часть вещей отличалась грубой и крайне
примитивной выделкой. Впрочем, здесь были также стенные часы в красивом
футляре из черного дерева, два или три стула, обеденный стол и бюро с
претензиями на не совсем обычную роскошь, очевидно попавшие сюда из ка-
кого-то другого жилища. Часы прилежно тикали, но свинцовые стрелки упря-
мо показывали одиннадцать, хотя по солнцу было видно, что уже перевалило
далеко за полдень. Стоял здесь и темный массивный сундук. Кухонная посу-
да была самая простая и скудная, но каждый предмет имел свое место, и
видно было, что его всегда содержат в чистоте и порядке.
Окинув беглым взглядом комнату. Зверобой приподнял деревянную щеколду
и вошел в узенький коридорчик, разделявший внутреннюю часть дома на две
равные половины. Пограничные обычаи не отличаются особой деликатностью,
а так как любопытство молодого человека было сильно возбуждено, то он
отворил дверь и проскользнул в спальню.
С первого взгляда было видно, что здесь живут женщины. На простой
койке, возвышавшейся всего на фут над полом, была постлана перина, туго
набитая перьями дикого гуся. Справа, на деревянных колышках, висели
платья; обшитые лентами и другими украшениями, они казались гораздо бо-
лее изысканными, чем можно было ожидать в подобном месте. На полу стояли
хорошенькие башмачки с красивыми серебряными пряжками, какие носили тог-
да женщины с достатком. Шесть полураскрытых вееров, ласкавших глаз свои-
ми причудливыми, ярко раскрашенными рисунками, красовались на стене. По-
душка, лежавшая на правой стороне кровати была покрыта более тонкой на-
кидкой, к тому же отделанной оборкой, чем подушка, лежавшая рядом. Над
изголовьем справа был приколот чепчик, кокетливо убранный лентами, и ви-
села пара длинных перчаток, какие в те времена редко носили женщины из
трудовых слоев населения. Перчатки эти были пришпилены с явной целью
выставить их напоказ хотя бы здесь, за невозможностью показать на руках
той, кому они принадлежали. Все это Зверобой рассмотрел с таким внимани-
ем, которое не уступило обычной наблюдательности его друзей-делаваров.
Не преминул он так же отметить разницу между двумя сторонами постели,
прислоненной изголовьем к стене. На левой стороне все было скромно, неп-
ритязательно и привлекало внимание разве что своей необычной опрят-
ностью. Несколько платьев, также висевших на деревянных колышках, были
сшиты из более грубой ткани, отличались более грубым покроем, и ничто в
них, видимо, не было рассчитано напоказ. Лент там не было и в помине,
чепчика или косынки - тоже.
Уже несколько лет миновало, с тех пор, как Зверобой в последний раз
входил в комнату, где жили женщины его расы. Это зрелище воскресило в
его уме целый рой детских воспоминаний, и он почувствовал сердечное уми-
ление, от которого давно отвык. Он вспомнил свою мать; ее простые наряды
тоже висели на деревянных колышках в были очень похожи на платья, оче-
видно принадлежавшие Хетти Хаттер.
Вспомнил он и о своей сестре, она тоже любила наряжаться, хотя и не
так, как Джудит Хаттер. Эти мелкие черты сходства тронули его. С до-
вольно грустным выражением лица он покинул комнату и, о чем-то раздумы-
вая, медленно побрел в "приемную".
- Старик Том занялся новым ремеслом и теперь проделывает опыты с кап-
канами, - сказал Непоседа, хладнокровно рассматривая охотничьи принад-
лежности пограничного жителя. - Если ты готов остаться в здешних местах,
мы можем очень весело и приятно провести лето. Пока я со стариком буду
выслеживать бобров, ты можешь ловить рыбу и стрелять дичь для услады ду-
ши и тела. Даже самому захудалому охотнику мы даем половину доли; такой
же молодец, как ты, имеет право на целую долю.
- Благодарю тебя, Непоседа, благодарю от всего сердца, но я и сам хо-
чу при случае половить бобров. Правда, делавары прозвали меня Зверобоем,
но не потому, что мне везет на охоте, а потому, что убив множество оле-
ней и ланей, я еще ни разу не лишил жизни своего ближнего. Они говорят,
что в их преданиях не упоминается о человеке, который пролил бы так мно-
го звериной крови, не пролив ни капли людской.
- Надеюсь, они не считают тебя трусом, парень. Робкий мужчина - это
