Рука человека помогла ему.
- Это моя рука помогла ему! - воскликнул Непоседа. - Я увидел хрупкое
молодое деревце, приникшее к земле, словно живое существо, согбенное го-
рем, и поставил его так, как оно стоит теперь... Ну, Зверобой, я должен
признаться, что у тебя в лесу действительно острое зрение.
- Мое зрение становится острее, Непоседа, оно становится острее, я
допускаю это, но все же у меня еще глаз ребенка по сравнению кое с кем
из моих краснокожих знакомых. Взять хоть Таменунда. Правда, он теперь
так стар, что лишь немногие помнят, каким он был во цвете лет, однако
ничто не ускользает от его взгляда, больше напоминающего собачье чутье,
чем зрение человека. Затем Ункас, отец Чингачгука и законный вождь моги-
кан; от его взгляда тоже немыслимо укрыться. Я делаю успехи... допускаю,
что делаю успехи... но мне еще далеко до совершенства.
- А кто такой этот Чингачгук, о котором ты так много толкуешь. Зверо-
бой? - спросил Непоседа, направляясь к выпрямленному деревцу. - Ка-
кой-нибудь бродяга-краснокожий, конечно?
- Он самый лучший из бродяг-краснокожих, как ты их называешь. Если бы
он мог вступить в свои законные права, то стал бы великим вождем. Теперь
же он всего лишь храбрый и справедливый делавар. Правда, все уважают его
и даже повинуются ему в некоторых случаях, но все-таки он потомок заху-
далого рода, представитель исчезнувшего племени. Ах, Гарри Марч, тепло
становится на сердце, когда в зимнюю ночь сидишь у них в вигваме и слу-
шаешь предания о стародавнем величии и могуществе могикан!
- Слушай, друг Натаниэль, - сказал Непоседа, останавливаясь и загля-
дывая прямо в лицо товарищу, чтобы придать больше весу своим словам, -
если человек верит всему, что другие люди считают нужным говорить в свою
пользу, у него создается преувеличенное мнение о них и преуменьшенное о
себе. Краснокожие - известные хвастуны, и, по-моему, добрая половина их
преданий - пустая болтовня.
- Не стану спорить, Непоседа, ты прав. Они действительно любят пох-
вастать. Это их природная особенность и грешно не давать ей разви-
ваться... Стоп! Вот место, которое мы ищем.
Разговор был прерван этим замечанием, и оба товарища устремили все
свое внимание на предмет, находившийся прямо перед ними. Зверобой указал
своему спутнику на ствол огромной липы, которая отжила свой век и упала
от собственной тяжести. Это дерево, подобно миллионам своих собратьев,
лежало там, где свалилось, и гнило под действием постоянной смены тепла
и холода, дождей и засухи. Тление, однако, затронуло сердцевину еще тог-
да, когда дерево стояло совершенно прямо, во всей красе своего мощного
роста, подобно тому как скрытая болезнь иногда подтачивает жизненные си-
лы человека, а сторонний наблюдатель видит только здоровую внешность.
Теперь ствол лежал на земле, вытянувшись в длину на добрую сотню футов,
и зоркий взгляд охотника сразу распознал в нем по некоторым признакам то
самое дерево, которое разыскивал Марч.
- Вигвам - жилище индейцев.
- Ага! Оно-то нам и нужно! - воскликнул Непоседа. - Все в полной сох-
ранности, как будто пролежало в шкафу у старухи. Помоги мне, Зверобой, и
через полчаса мы будем уже на воде.
Охотник тотчас же присоединился к товарищу, и оба взялись за работу
усердно и умело, как люди, которым все это не в новинку. Прежде всего
Непоседа сбросил куски коры, которые прикрывали широкое дупло в одном
конце ствола и, по словам Зверобоя, были положены таким образом, что
скорее привлекли бы внимание, чем скрыли тайник, если бы мимо прошел ка-
кой-нибудь бродяга. Затем они вытащили из дупла изготовленную из коры
пирогу со скамьями, веслами и рыболовными принадлежностями, вплоть до
крючков и лесок. Пирога была отнюдь не малых размеров, но сравнительно
легкая. Природа же наделила Непоседу такой исполинской силой, что, отка-
завшись от помощи, он без всякого усилия поднял пирогу себе на плечи.
- Иди вперед. Зверобой, - сказал Марч, - и раздвигай кусты, с ос-
тальным я и сам управлюсь.
Юноша не возражал, и они тронулись в путь. Зверобой прокладывал доро-
гу товарищу, сворачивая по его указанию то вправо, то влево. Минут через
десять они внезапно увидели яркий солнечный свет и очутились на песчаной
косе, которая с трех сторон омывалась водой.
Когда Зверобой увидел это непривычное зрелище, крик изумления вырвал-
ся из его уст, - правда, крик негромкий и сдержанный, ибо молодой охот-
ник был гораздо осторожнее и предусмотрительнее, чем необузданный Непо-
седа. Картина, внезапно открывшаяся перед ними, действительно была так
поразительна, что заслуживает особого описания. На одном уровне с косой
расстилалась широкая водная поверхность, такая спокойная и прозрачная,
что казалась ложем из чистого горного воздуха, окруженным со всех сторон
холмами и лесами. В длину озеро имело около трех миль. В ширину оно дос-
тигало полумили, а против косы даже более; далее к югу оно суживалось до
половины. Берега имели неправильные очертания и изобиловали заливами и
острыми низкими мысами. На севере озеро замыкалось одиноко стоящей го-
рой, на запад и на восток от нее простирались низменности, приятно раз-
нообразившие горизонт. Все же общий характер местности был гористый. Вы-
сокие холмы или небольшие горы круто поднимались из воды на протяжении
девяти десятых берега. И даже в тех местах, где берег был довольно поло-
гий, в некотором отдалении виднелись возвышенности.
Но больше всего в этом пейзаже поражали его величавая пустынность и
сладостное спокойствие. Всюду, куда ни кинешь взор, только зеркальная
поверхность воды да безмятежное небо в рамке густых лесов. Пышный и
плотный покров леса тщательно скрывал от взоров землю. Нигде ни единой
прогалины. Повсюду, от берегов до закругленных горных вершин, сплошной
зеленой пеленой тянулись леса. Но растительность, казалось, не хотела
довольствоваться даже столь полной победой: деревья свисали над самым
озером, вытягиваясь по направлению к свету. Вдоль восточного берега мож-
но было целые мили плыть под ветвями темных рамбрандтовских хемлоков,
трепетных осин и меланхолических сосен. Короче говоря, рука человека еще
никогда не уродовала этого дикого пейзажа, купающегося в солнечных лу-
чах, этого великолепного лесного величия, нежащегося в июньском благоу-
хании.
- Это грандиозно! Прекрасно! Сам становишься лучше, как поглядишь на
это! - восклицал Зверобой, опершись на свой карабин и оглядываясь кругом
- направо и налево, на юг и на север, на небо и на землю. - Я вижу, что
даже рука краснокожего не тронула здесь ни единого дерева. Ну, Непоседа,
твоя Джудит, должно быть, благонравная и рассудительная девушка, если
она, как ты говоришь, провела полжизни в таком благословенном месте.
- Это сущая правда. Но у девчонки есть свои причуды. Впрочем, она не
все время живет здесь, - старик Хаттер имеет обыкновение проводить зиму
в поселениях колонистов или поблизости от фортов. Нет, нет, Джуди, на
свою беду, набралась кое-чего у колонистов и особенно у шаркунов-офице-
ров.
- Рембрантд (1608-1669) - великий голландский художник. Владел неп-
ревзойденным мастерством передачи игры света и тени.
- В таком случае, Непоседа, вот школа, которая может ее исправить.
Скажи, однако, что это вон там, прямо против нас? Для острова это слиш-
ком мало, а для лодки слишком велико, хотя стоит как раз посреди озера.
- Щеголи из форта прозвали это замком Водяной Крысы, и сам старик Том
скалит зубы, слыша это название, которое как нельзя лучше подходит к его
свойствам и привычкам. Это его постоянный дом; у него их два: один, ко-
торый никогда не двигается с места, и второй, который плавает и поэтому
находится то в одной, то в другой части озера. Он называется ковчегом,
хотя я не берусь объяснить тебе, что значит это слово.
- Оно пошлет от миссионеров, Непоседа; они при мне рассказывали и чи-
тали об этой штуке. Они говорят, что земля была когда-то вся покрыта во-
дой и Ной со своими детьми спасся, построив судно, называвшееся ковче-
гом. Одни делавары верят этому преданию, другие не верят. Мы с тобой бе-
лые христиане. Нам подобает верить... Однако не видишь ли ты где-нибудь
этот ковчег?
- Он, должно быть, отплыл к югу или стоит на якоре где-нибудь, в за-
води. Но наша пирога уже готова, и пара таких весел, как твое и мое, за
четверть часа доставит нас к замку.
После этого замечания Зверобой помог товарищу уложить вещи в пирогу,
уже спущенную на воду. Затем оба пограничных жителя вошли в нее и
сильным толчком отогнали легкое судно ярдов на восемь или десять от бе-
рега.
Непоседа сел на корму, Зверобой устроился на носу, и под неторопливы-
ми, но упорными ударами весел пирога начала скользить по водной глади,
направляясь к странному сооружению, прозванному замком Водяной Крысы.
Обогнув мыс, спутники время от времени переставали грести, оглядываясь
на окружающий пейзаж. Перед ними открылся широкий вид на противоположный
берег озера и на поросшие лесом горы. Изменились лишь формы холмов и
очертания заливов; далеко на юг простиралась долина, которую они раньше
не видели. Вся земля казалась одетой в праздничный наряд из зеленой
листвы.
- Это зрелище согревает душу! - воскликнул Зверобой, когда они оста-
новились в четвертый или в пятый раз. - Озеро как будто для того и соз-
дано, чтобы мы могли поглубже заглянуть в величественные лесные дубравы.
И ты говоришь, Непоседа, что никто не считает себя законным владельцем
этих красот?
- Никто, кроме короля, парень. У него, быть может, есть какие-то пра-
ва на это озеро, но он живет так далеко, что его притязания никогда не
потревожат старого Тома Хаттера, который владеет всем этим и собирается
владеть, покуда будет жив. Том не скваттер, у него нет земли. Я прозвал
его Плавуном.
- Завидую этому человеку! Знаю, что нехорошо, и постараюсь подавить
это чувство, но все-таки завидую этому человеку. Не думай, пожалуйста,
Непоседа, что я хочу забраться в его мокасины такой мысли нет у меня на
уме, но не завидовать ему не могу. Это естественное чувство; у самых
лучших из нас есть такие естественные чувства, которым подчас даешь во-
лю.
- Тебе надо только жениться на Хетти, чтоб наследовать половину этого
поместья! - воскликнул Непоседа со смехом. - Очень милая девушка! Не
будь у нее сестры красавицы, она могла бы казаться почти хорошенькой; а
разума у нее так мало, что ты легко можешь заставить ее смотреть на все
твоими глазами. Женись на Хетти, и ручаюсь, что старик уступит тебе
дичь, которую ты сможешь подстрелить на расстоянии пяти миль от озера.
- А здесь много дичи? - быстро спросил Зверобой, не обращая внимания
на насмешки Марча.
- Да, здесь дичи повсюду полным-полно. Едва ли кто-нибудь хоть раз
спускал против нее курок, а что касается трапперов, то они редко сюда
забредают. Я бы и сам околачивался здесь, но бобр тянет в одну сторону,
а Джуди - в другую. За последние два года эта девчонка стоила мне больше
сотни испанских долларов, и, однако, я не могу избавиться от желания
взглянуть еще раз на ее личико.
- Скваттер - колонист, расчистивший участок девственного леса и зани-
мающийся на этом участке земледелием.
- А краснокожие часто посещают это озеро, Непоседа? - спросил Зверо-
бой, думая о своем.
- Они приходят и уходят, иногда в одиночку, иногда небольшими группа-
ми. Видимо, ни одно туземное племя в отдельности не владеет этой стра-
ной, и потому она попала в руки племени Хаттеров. Старик говорил мне,
что некоторые проныры подбивали жителей Мохока на войну с индейцами,
чтобы получить от Колонии право на эту землю. Однако ничего не вышло: до
сих пор не нашлось человека, настолько сильного, чтобы заняться этим де-
лом. Охотники и поныне имеют право свободно бродить по здешним дебрям.
