которых стоят смеховые зеркала, и в них все отражается не так как надо?
- Да, - сказал Митя.
- То-то я и гляжу, что я здесь такой неказистый, - сказал Мефодий. -
Только вот я в толк не возьму, зачем твоей маме понадобилось такое сме-
ховое зеркало?
Митя хотел было сказать, что никакое это не смеховое зеркало, а самое
обыкновенное, но, поглядев на Мефодия, передумал: ведь он и сам еще не
был взрослым, а потому не разучился понимать того, кому ужасно хочется
быть большим и сильным.
- Понимаешь, - сказал он, - мама специально смотрится в такое зерка-
ло. Посмотрит на себя с утра, нахохочется - и целый день у нее хорошее
настроение.
- С кем это ты шепчешься? - спросила мама из кухни.
- С Мефодием, - ответил Митя и поспешил к ней.
Когда Митя с Мефодием вошли на кухню, мама как раз взбивала крем для
торта - любимое Митино занятие! В другой раз он бы непременно обмакнул в
крем палец, чтобы попробовать, хорошо ли у мамы получается, но сегодня у
Мити было дело поважнее.
- Уже нагулялся? - спросила мама.
- Нет, я только на минуточку.
Мама, видимо, по-своему поняла приход Мити и, отодвинув от него миску
с кремом, строго сказала:
- До обеда не дам, а то перебьешь аппетит, а потом ничего не ешь.
- А я вовсе не за этим. Мы с Мефодием пришли с тобой поговорить.
- Ты же видишь, что сейчас мне не до игры.
- А это ничуточки не игра. Мефодий хочет с тобой поговорить по-насто-
ящему.
Митя кивнул львенку, и тот, как и договаривались, громко произнес:
- Здравствуй, мама!
- Привет. Давно не виделись? - спросила мама, не отрываясь от своего
занятия.
- Это не я. Это Мефодий с тобой здоровается, - попытался объяснить
Митя, видя, что мама спутала голос Мефодия с его собственным.
- Не морочь мне голову. Пойди лучше займись чем-нибудь.
И тут случилось непоправимое. Мефодий чутьчуть задел хвостом чашку,
которой, видно, уже давно наскучило стоять на столе, Чашка сорвалась с
места и понеслась. Но что еще хуже, она вообразила, будто умеет летать
и... шлепнувшись на пол, раскололась на две половинки.
Мама ничего не сказала, но посмотрела на Митю так, что тот понял: ее
молчание ничего хорошего ему не сулит.
- Мамочка, это не я, - сказал он.
- Не ты? А кто же? Может, я? Или Мефодий?
Митя знал, что предавать друга, а тем более ябедничать, нехорошо, по-
этому сказал:
- Нет. Она сама. Может быть, ей надоело стоять на одном месте.
- Понятно. Мефодий у нас сам разговаривает и мешает мне работать,
чашка сама бегает по столу. Только Митя у нас ни при чем! В последний
раз предупреждаю, чтобы на кухне без дела я тебя не видела, иначе...
Когда мама говорила "иначе", это означало, что она сердится, а всяко-
му ясно, что, когда мама сердится, лучше держаться от нее подальше, поэ-
тому Митя взял Мефодия и безропотно пошел в комнату.
- Все из-за тебя, - прошипел он на Мефодия.
- Это не я виноват, - сказал Мефодий.
- Не ты? А кто же? Может, я? - спросил Митя точь-в-точь так же, как
только что спрашивала его мама.
- "Ето-кто" - те, кто заготавливает неправильные речи, вот кто.
Те, кто заготавливает неправильные речи, обиделись в свою очередь.
- Почему это, речь неправильная?
- Да потому, что когда я сказал: "Здравствуй, мама!", то получилось,
что это моя мама, а не твоя. А на самом-то деле она твоя.
Митя задумался. Мефодий был прав.
- Теперь понятно, почему она нас перепутала. Да, чтобы ее удивить,
надо сказать что-то совсем другое, - предложил Митя.
Но, прежде чем сказать что-то совсем другое, надо было найти дело,
чтобы появиться на кухне, или, на худой конец, придумать его.
И они начали думать. Митя думал о том, что надо думать быстрее, пото-
му что их ждет Авося. А Мефодий думал о том, можно ли понять со стороны,
думает он или не думает... И еще о том, как должен выглядеть лев, кото-
рый думает... И еще о том, что когда он станет настоящим... Оказалось,
что Митя думает гораздо меньше, потому что Мефодий не успел додумать еще
и половину всех своих мыслей, когда Митя сказал:
- Придумал! Сегодня конец недели! Мама должна расписаться в дневнике.
Только ты постарайся удивить ее до того, как она распишется. Другого та-
кого дела нам не найти.
- Не бойся, я ее так удивлю, что она вообще расписаться забудет, -
заверил Мефодий.
- Нет, так сильно не надо, - забеспокоился Митя о маме.
- Тогда подготовь ее заранее, чтобы она начала удивляться постепенно,
- посоветовал Мефодий.
- Хорошо, - кивнул Митя. - Ну, пошли?
- Подожди, а как же речь?
Времени на заготавливание новой речи не было, поэтому Митя сказал:
- Там что-нибудь придумаем. Я тебе подскажу. С Мефодием в одной руке
и с дневником в другой Митя направился на кухню.
- Мама, я пришел по делу, - в подтверждение своих слов Митя показал
дневник. - Только ты успокойся, волноваться вредно, - начал он подготав-
ливать маму к предстоящему удивлению. Неизвестно почему, мама, вместо
того чтобы успокоиться, напротив, заволновалась.
- Так и знала! - всплеснула она руками. - То-то ты не гуляешь, а,
вертишься на кухне. Неужели двойка?
- Нет, - сказал Митя.
- Значит, замечание, - вздохнула мама. - Опять думал на уроке неиз-
вестно о чем?
- Нет, я вовсе не думал.
- Прекрасно! Теперь на уроке ты вовсе не думаешь!
- Я думаю... - оправдывался Митя, и Мефодий понял, что надо срочно
прийти ему на помощь. В тот самый момент, когда мама отвернулась, чтобы
погасить огонь под вскипевшим чайником, Мефодий произнес:
- На уроке думать вовсе не обязательно. Как и следовало ожидать, мама
удивилась.
- Вот как? А что же, по-твоему, обязательно делать на уроке? - спро-
сила она у Мити, не обращая на Мефодия ни малейшего внимания. Митя по-
нял, что мама опять их перепутала. И зачем только Мефодий встрял без
предупреждения?
Митя повернулся к Мефодию и тихонько, чтобы мама не услышала, прошеп-
тал:
- Заткнись, тебя никто не спрашивает! - А потом, обратившись к маме,
громко продолжил: - На уроке нужно внимательно слушать учительницу и от-
вечать ей.
Мама удовлетворенно кивнула и полезла в холодильник за маслом. Так
как Митя замолчал, Мефодий понял, что настал его черед говорить, и он
сказал все точно по подсказке:
- Заткнись, тебя никто не спрашивает!
Мама так удивилась, что даже забыла закрыть холодильник.
- Не неси чепуху, а то я тебя тресну, - едва слышно пригрозил Митя
Мефодию.
- Говорить учительнице "заткнись"? - спросила мама, глядя на Митю в
упор. - И что же, интересно, говорит на это учительница?
В это время дверца холодильника захлопнулась, толкнув маму под ло-
коть. Ложка, которой мама размешивала крем, выскользнула у нее из рук и
шлепнулась на пол, оставив на нем разбрызганную кремовую кляксу. Мама
охнула и нагнулась за ложкой, а Мефодий без запинки сказал:
- Не неси чепуху, а то я тебя тресну!
- Что-что?! - Кажется, такой удивленной мама еще в жизни не была.
Митя молча показал Мефодию кулак.
"Что бы это значило?" - подумал Мефодий, а так как он был очень до-
гадливым львенком, то быстро сообразил и добавил:
- Кулаком!
Очевидно, мама не заметила, что это произнес не кто иной, как Мефо-
дий, зато она отчетливо видела, как Митя в это время потрясал в воздухе
кулаком.
Надо было срочно все маме объяснить, и Митя сказал:
- Мама, это говорю не я. Я молчу. Вот посмотри, и ты сама убедишься,
что я молчу. Митя изо всех сил сжал губы, чтобы мама получше убедилась в
том, что он молчит. Мефодий подумал, что не нужно мешать Мите показывать
маме, как он молчит, и, чтобы мама получше услышала, как сильно Митя
молчит, он тоже не раскрывал рта.
Мама с опаской и в то же время жалостливо посмотрела на Митю.
- Митюша, а может быть, лучше позвонить, чтобы гости сегодня не при-
ходили? Как ты считаешь? - сказала она и, взяв с полки записную книжку,
начала искать в ней нужные номера телефонов.
- Я считаю, что это ерунда, - начал было Митя, но Мефодий, который
совсем разошелся, перебил его.
- Я считаю ерунду, - сказал он, а так как к тому же умел считать до
десяти, то решил, что незачем скрывать свои познания и продолжил: - Одна
ерунда, две ерунды, три ерунды, четыре ерунды, пять ерундов, нет ерун-
дей, нет, ерунд...
- Достаточно, - перебил его Митя.
- И я тоже думаю, что достаточно, - согласилась мама.
И Мефодий замолчал. Он был слишком горд, чтобы продолжать считать,
когда этого никто не хочет.
- Может, у тебя жар? У тебя головка не болит? - Мама озабоченно пот-
рогала Митину голову.
Митя хотел сказать, что ничего у него не болит, но вовремя заметил,
что Мефодий раскрыл рот и тоже собирается что-то сказать. Тогда Митя за-
жал ему мордочку ладошкой. Мефодию не понравилось такое непочтительное
обращение (да и кому бы понравилось?), поэтому львенок укусил Митю за
руку.
Мите было совсем не больно, но от неожиданности он вскрикнул:
- Ай!
Мама отдернула руку от Митиного лба и сказала:
- Больно? Я больше не буду. Пойдем, я тебя уложу в постель. Сейчас
врача вызовем. А хочешь, я тебе вместо обеда полную чашку крема дам?
Митя был в отчаянии. Он понял, что ничего ему маме не доказать. И
тогда он сказал:
- Мамочка, я не болен. Просто я пошутил.
- Как пошутил?!
- Очень просто. Ты готовила, а мне стало скучно, вот я и пошутил.
- Значит, пошутил? - спросила мама таким тоном, что Митя понял - сей-
час он, наконец, узнает, что такое иначе.
Мама медленно повернулась, медленно положила на полку записную книж-
ку, и в это время Мефодий совершенно неожиданно сказал:
- Нет, это совершенно неправильная мама!
Правильная мама обязательно бы обрадовалась, что с ней хотят погово-
рить.
И мама вдруг села на табуретку. И у нее опустились плечи. А потом она
посмотрела на Митю добрыми-предобрыми и почему-то грустнымипрегрустными
глазами. Она смотрела долго-долго и молчала. И Митя молчал, потому что
не знал, что сказать. И Мефодий молчал, потому что он уже все сказал. А
потом мама притянула Митю к себе, обняла его и сказала:
- Да, наверное, я неправильная мама. Я должна радоваться, что ты хо-
чешь побыть рядом и поговорить, а у меня за делами на самое главное вре-
мени не остается.
Митя поцеловал маму и почувствовал, что щеки у нее соленые. И ему
вдруг стало жалкожалко маму, которая настолько не верит в чудеса, что
даже не замечает их вокруг себя, и он сказал:
- Мамочка, не плачь. Ты самая правильная мама на свете.
- Я и не плачу, - мама утерла передником слезы.
- А чудеса на свете есть! Правда-правда! - воскликнул Митя.
- Возможно, - сказала мама так грустно, что каждому сразу было понят-
но, что это "возможно" совсем не такое возможно, когда это возможно.
- Точно есть. И я обязательно тебе докажу, - уверенно заявил Митя.
- Ну конечно, - улыбнулась мама сквозь слезы. Митя не решился отпра-
шиваться у нее в Великоигранию сейчас, потому что боялся, что от этого
мама расстроится еще больше, и он просто спросил:
- Ну я пойду погуляю, хорошо?
На плите что-то закипело и с недовольным шипением начало выплески-
ваться из кастрюли, но мама не обращала на это никакого внимания.
- Пойди, - сказала она.
А Митя подумал, что, даже если бы сейчас сгорели все пирожки на свете
и разбились бы все на свете чашки, маме было бы все равно!
ГЛАВА 6. ЕСЛИ НЕЛЬЗЯ, НО ОЧЕНЬ ХОЧЕТСЯ
Митя с Мефодием вышли на улицу, но Авоси и след простыл.
- Вот тебе и на! Теперь и Авося куда-то исчез, - сказал Митя.
- Я совсем не исчезал! - радостно воскликнул Авося, появляясь отку-
да-то из-за угла. - Я проверял.
- Что проверял?
- Как что? Можно ли уйти никуда. Оказалось, что нельзя. Ну что, раз-
решила тебе мама путешествовать?
- Нет. Она совсем не верит в чудеса, - махнул рукой Митя.
