жил, - Дэниел вернулся, а Мэт не услышал его шагов. Но сомнения снова
начали раздирать сердце ирландца. Комната Бриджет была последней в самом
дальнем углу коридора. Соседняя пустовала. Ничего не случится, если он
туда зайдет. Он посидит минутку, успокоится в тишине, думая о том, как
она спит за стеной, а затем вернется к себе.
Прокравшись на цыпочках по коридору, он очень осторожно вошел и зак-
рыл за собою дверь. Когда он подходил к стене, слегка скрипнула полови-
ца. Он пробирался на ощупь. Казалось рискованным зажигать свет, а в ком-
нате царила кромешная тьма. Он остановился, когда его вытянутые руки
коснулись стены. Сомнений не оставалось: отдаленные голоса перешептыва-
лись в темноте - мужской и женский.
Они не были достаточно отчетливыми, и он не мог разобрать слов. Он
опять попытался найти объяснение: возможно, Бриджет и Дэниел обсуждали
свои проблемы - связанные с гостиницей, помолвкой или какие-то еще. В
течение дня им не представилось возможности спокойно поговорить наедине.
Могло быть и так. Он подошел совсем близко к стене и прижался к ней. Го-
лоса стали громче, но слов все равно нельзя разобрать. Он не мог вер-
нуться, не узнав всего. Мэт вспомнил, как когда-то ему рассказали о хо-
рошем способе подслушать разговор в соседней комнате: надо приложить к
стене стакан. Подумав, что на раковине должен стоять стакан для зубных
щеток, он ощупью пробрался в угол и нашел его, затем вернулся к стене, к
тому месту, где звуки казались громче всего, но так и не смог разобрать
слов. Мэт передвинул стакан.
Что-то вроде вздоха, и ее голос, очень четкий, хорошо различимый. На
мгновение он оцепенел, а потом, шатаясь, пошел прочь. Даже весь в смя-
тенных чувствах, он старался не шуметь. Единственно, что могло быть еще
хуже, - это быть пойманным с поличным.
Он пошел не к себе, а вниз. Вначале бесцельно, понимая, что заснуть
все равно не сможет, желая как можно дальше уйти от комнаты, где...
Мысль о том, чтобы выпить, появилась у него только в холле. Когда это
мучилось в последний раз? Три года тому назад? По крайней мере два с по-
ловиной. Мэт вспомнил, как презирал сам себя после этого. Тогда он по-
нял, что с ним происходит и куда он может скатиться, и принял решение,
не полагаясь на святых или помощь Господа, а лишь на твердое намерение
не пойти по дорожке своего деда, дяди Тома и старика Донована. И до сей
поры держал данное себе обещание. Иногда это было непросто, но он ни ра-
зу не сорвался. С горечью он вспомнил, как поздравлял себя всего лишь
несколько дней назад. Отсутствие тяги к спиртному - это немного, но хоть
что-то, что можно предложить любимой женщине.
Он нашел нераспечатанную бутылку виски и стакан. Пусть будет целая
бутылка - пить так пить. Вначале хороший глоток, потом еще один. Когда
пьян, все намного проще. Он, конечно, не сможет забыть о ней, но станет
легче.
Мэт пил, сидя в одном из кресел в библиотеке, потом дремал. Увидев
сон, в котором тонкие, чистые голоса ангелов звали его на непонятном
языке, он проснулся и вскрикнул:
- Кто здесь?
Совсем недалеко что-то зашуршало. "Крыса, наверное", - догадался Мэт.
Но очень большая, судя по звуку. Качаясь, он подошел к двери и выглянул
в коридор. Никого. Часы показывали три. Хорошо, что он проснулся. Было
бы ужасно, если бы кто-то увидел его здесь утром. Теперь он мог спокойно
ложиться спать. Взяв к руку бутылку с остатками виски, он поднялся по
лестнице и даже не посмотрел в сторону комнаты Бриджет.
Утром Мэт чувствовал себя усталым, но голова не болела. Он выпил поч-
ти половину бутылки. Он посмотрел на себя в зеркало. Глаза показались
ему затуманенными - впрочем, как и обычно по утрам. После холодного душа
и растирания полотенцем не останется никаких следов. У него крепкий ор-
ганизм, как и у его деда и прадеда. Мэт налил себе глоток виски и выпил.
Стало лучше. Надо подумать о том, что делать дальше.
Теперь его здесь ничто не удерживали. Пора возвращаться в Дублин. Но
он сказал отцу и Бриджет, что задержится еще на несколько дней, и ему
очень не хотелось, чтобы кто-нибудь подумал, будто он бежит. Да от кого,
собственно говоря, убегать? Теперь она для него ничего не значит. Он
всегда знал, что в мире есть распущенные, похотливые женщины. Мэт погру-
зил лицо в холодную воду, отфыркиваясь, так же как его дед.
Мэт обнаружил, что может без труда общаться с Бриджет. Он сказал,
чтобы она включила в счет бутылку виски.
- Какой счет? - удивилась она. - Это ты должен мне выставить счет за
все то, что тут сделал.
- Я сам напросился С10да, - сказал он. - И я оплачу свое пребывание.
- Это прозвучало грубее, чем ему бы хотелось.
- Давай, по крайней мере, сейчас не будем об этом, - попросила Брид-
жет. - Ты сказал что-то о бутылке виски? Но мне казалось, ты не пьешь.
- Только в лечебных целях, - ответил он. - Я, наверное, простыл, а
глоток виски убивает любую простуду в зародыше, пока ты еще не слег в
постель.
- Тебе, может, дать аспирину или кодеину?
- Нет, - сказал он. - Виски достаточно.
В этот день он проехал до деревни и купил еще несколько бутылок. Он
поставил их в своей комнате, закрыв бельем. Дождь, который прекратился
на час или два, хлынул с новой силой. Выглянув из окна, он увидел, что
луж стало больше. "Если так будет продолжаться, - подумал Мэт, то озеро
затопит все вокруг, а дом вместе с людьми скроется под водой". Он сделал
еще глоток виски.
Мэт не пил вместе с другими, и ему казалось, он хорошо держится, и
гости не должны понять, что он пьян. Он пососал несколько мятных леден-
цов, чтобы отбить запах спиртного, да и в любом случае не имел привычки
дышать в лицо собеседнику.
В этот вечер снова зашел разговор о маленьких человечках. Мэт слушал
эту болтовню и сам вставил несколько глупых реплик. Некоторые из гостей
много выпили - возможна, из-за погоды, поэтому говорили громче и жарче
обычного. Американцы опять начали свое раздражающее язвительное соперни-
чество. Ему показалось, что на этот раз оно будет более серьезным.
Пытаясь как-то сдержать их, Бриджет заметила:
- Прислушайтесь, дождь перестал.
Дэниел подошел к окну и немного отодвинул занавеску. - Так лучше?
Ночь была ясной - черная с серебром. Луна освещала лужайку и деревья,
чуть подальше блестело озеро и возвышались далекие холмы. Ветки де-
ревьев, очертания застывшего кустарника, островок с полуразвалившейся
лачугой - все казалось реальным и в то же время нереальным - как во сне.
Вернее, как фотография сна - чтобы, проснувшись, спокойно разглядеть
изображение.
С минуту они молча наблюдали за открывшимся из окна видом, потом Хе-
лен заметила:
- Как раз в такую ночь Уоринг и видел своего эльфа. Может, отправимся
на его поиски? Охотиться на маленьких человечков?
- Думаю, мы отпугнем их, - сказала Бриджет, - если станем там ходить.
- Значит, лучше всего сидеть здесь и наблюдать, - сделал вывод Дэни-
ел. - Я выключу свет, пусть эльфы думают, что мы пошли спать. - Мэт за-
метил, что язык у него заплетался. - Кто-нибудь против? - Щелкнул выклю-
чатель, и в комнате стало темно. - Смотрите. Лучше телевизора.
Мэт наблюдал за ним, когда он отошел от стены и встал за стулом Брид-
жет. Дэниел положил руки на спинку стула, почти касаясь ее волос. Ее
профиль выделялся на фоне лунного света. "Надо же, как все меняется", -
подумал Мэт. Она была для него всем, а теперь стала ничем. Они все бол-
тали, а он смотрел в мир, заполненный лунным светом. Ему пришла мысль,
что неплохо бы сейчас пропустить еще рюмочку, и он собирался уже отпра-
виться наверх, но желание вдруг исчезло. Мэт чувствовал себя вялым и
спокойным. Все проходит. Разумный человек может какое-то время наслаж-
даться видом из окон. Совсем чуть-чуть помогая себе спиртным, согреваю-
щим кровь.
Что-то произошло.
Какое-то движение рядом со стеной, окружающей парк, в тени. Мэт ниче-
го не сказал, а решил подождать. Опять что-то шевельнулось, и на этот
раз не только он один заметил это.
- Смотрите, вон там... рядом со стеной, - сказала жена Стефана.
Все одновременно начали задавать вопросы, а потом сосредоточенно ус-
тавились туда, куда указала Ханни. Он чувствовал их напряжение, их веру,
которая была сродни вере в чудеса. Пальцы Мэта сжали ручки кресла. Он
тоже увлекся.
Теперь странные перемещения не ускользнули от всех остальных: они на-
поминали прыжки. Бриджет засмеялась серебристым, как лунный свет, сме-
хом.
- Боже мой, кролик! - закричала Хелен.
- Заяц, - поправил ее Дэниел.
- Ну, пусть заяц или кто-то там еще. Вот вам и разгадка. Так вот что
ты видел ночью, дорогой.
- Нет, - возразил Уоринг. - Это было что-то другое.
- Хорошо. Это был эльф в шубе. А сегодня он тренируется, готовится к
соревнованиям по бегу в мешках.
Теперь Мэту очень захотелось выпить наедине. Он встал.
- Я слегка переутомился. Наверное, из-за простуды, которую я подхва-
тил. Вы меня извините, если я пойду спать?
Кто-то находился в комнате, когда Мэт проснулся. От страха по коже
пробежали мурашки. Он отодвинулся к изголовью и откинул одеяло, чтобы
сразу же вскочить.
- Кто это? - строгим голосом спросил он.
Вместо ответа зажегся свет. Она стояла у двери в чем-то пушистом и
красном с белыми оборками. Она была странно сосредоточена. Может, она
лунатик? Но может ли лунатик зажечь свет?
- Черри? - удивился он.
- Простите, если разбудила вас, - сказала она тихим ровным голосом. -
Не могу уснуть. Я собиралась пойти в комнату родителей, но, наверное,
перепутала дверь. Я обычно плохо ориентируюсь и все забываю.
- Они как раз напротив. Номер четыре.
Смутившись, он снова укрылся одеялом.
- Я нервничаю, когда не могу уснуть, - объяснила она. - Особенно в
незнакомом месте. А после всех этих разговоров об эльфах, духах и ма-
леньких человечках... Наверное, я очень глупая.
- Ночью мир становится иным, - покачал головой Мэт.
- Теперь, когда я вас разбудила... - Она замялась. - Можно мне нена-
долго остаться и поговорить с вами? - Она нервно улыбнулась. - Глупо,
наверное, будить еще кого-то. Я вам мешаю? Скажите мне об этом прямо.
- Конечно, оставайся. Я проснулся.
- Вы уверены?
- Да.
Она подошла к нему. На ней был шелковый прозрачный пеньюар, а под ним
виднелось еще что-то шелковое и прозрачное, но более яркое. Ему броси-
лось в глаза, что ее ночная рубашка чересчур коротка: она едва прикрыва-
ла бедра. Сквозь материал он заметил, какая у нее белая кожа, и понял:
она чего-то боится. Этот страх и свежесть молодости, исходившие от не
е...
Он не ожидал, что Черри сядет на край кровати, а не на стул.
Почувствовав, как матрац слегка прогнулся под ее хрупким телом, он
уставился на нее и увидел, что она улыбается в ответ. Прежде он думал о
ней как о ребенке, но она совсем не походила на ребенка. Семнадцать ле
т... А женщины ведь взрослеют раньше. И она пришла к нему. Это чем-то
напоминало юношеские фантазии - повод, чтобы согрешить, покаяться и по-
чувствовать отвращение.
- О чем мы будем говорить?
Она слегка наклонилась вперед, и вырез ночной рубашки у нее на груди
расширился. Белые оборки украшали ворот пеньюара, открывающего белую де-
вичью грудь...
- Мы можем поговорить о тебе.
- Это скучно. - Она покачала головой.
- Не думаю.
Юное безгрешное лицо. Но такой же он представлял и Бриджет, а потом
чувствовал себя полным идиотом. Все они одинаковы, и молодые ничем не
лучше. Они все носят маску, а потом получают огромное удовольствие, ког-
да придет время сменить ее на другую - с гримасой похоти. Что касается
его... ему не надо больше исповедоваться, он не верит в грех. Осталось
только отвращение, но отвращение не всегда боролось с желанием завладеть
женщиной, а часто могло добавить к нему определенную пикантность.
