занятие: выпытывать у девочки, что она знает об отношениях между ее отцом
и мачехой! И я ведь сделал все, что мог, чтобы эта малышка надела веревку
на шею своего отца. Чертова работа! А делать ее все же надо! Преступление
остается преступлением, и этот ребенок может знать лучше всех что-то нам
необходимое. Но несмотря на это, я, пожалуй, доволен, что ей оказалось
нечего нам рассказать!
- Я так и думал, что это вас обрадует, - сказал Пуаро.
Уэстон кашлянул, скрывая смущение, и продолжил:
- Я вам замечу, Пуаро, что вы немного переборщили с вашей историей о
ногтях, которые вонзаются в тело! Разве можно вбивать этой девочке в
голову подобные мысли?
- А ? - откликнулся Пуаро с полуулыбкой. - Вы считаете, что я хотел
вбить ей в голову какие-либо идеи?
- Но вы же это сделали.
Пуаро собрался было возразить, но Уэстон перевел разговор на другую
тему.
- В итоге, эта малышка не сообщила нам ничего нового, за исключением
того, что у миссис Редферн есть более-менее твердое алиби. Если они
действительно пробыли вместе с половины одиннадцатого до без четверти
двенадцать, Кристина Редферн выходит из игры. Ревнивица покидает сцену...
- Есть более веские основания считать ее невиновной, - сказал Пуаро.
- Я убежден, что она ни физически, ни морально не способна кого-либо
удушить. Это противоречит ее спокойному, холодному темпераменту. Она может
сильно любить, проявить привязанность, но ждать от нее страстного порыва
или жеста, продиктованного гневом, невозможно. К тому же, как я уже вам
говорил, у нее слишком маленькие и хрупкие руки.
- Я согласен с Пуаро, - заявил инспектор Колгейт. - Она безусловно
вне игры. Доктор Несдон категоричен: Арлена Маршалл была задушена не
просто руками, а настоящими лопатами.
- Что ж, - отозвался Уэстон, - будем продолжать. Я думаю, что теперь
мы можем заняться Редферном. Я надеюсь, что он уже оправился от своих
эмоций...
Патрик Редферн уже вновь обрел свое обычное состояние. Он был немного
бледен, но опять, согласно своему обыкновению, владел собой и казался
совершенно спокойным.
- Вы Патрик Редферн, и вы проживаете по адресу: Кроссгейтс, Селдон,
Принсез-Райсборо? - осведомился Уэстон.
- Да.
- Давно ли вы были знакомы с миссис Маршалл?
Патрик заколебался.
- Три месяца.
- Капитан Маршалл сказал нам, что вы познакомились с миссис Маршалл
случайно, встретились с ней на коктейле. Это верно?
- Да.
- Капитан Маршалл дал нам понять, что до приезда сюда вы и миссис
Маршалл знали друг друга мало. Так ли это?
Патрик Редферн опять заколебался.
- Не совсем, - произнес он наконец. - По правде говоря, мы с мисс
Маршалл довольно часто встречались.
- Без ведома капитана Маршалла?
Редферн слегка покраснел.
- Мне нечего вам сказать.
- А была ли миссис Редферн в курсе этих встреч? - живо
заинтересовался Пуаро.
- Я ей, разумеется, сказал, что познакомился со знаменитой Арленой
Стюарт.
- Я понимаю. - Голос Пуаро звучал миролюбиво, но настойчиво. - А
сказали ли вы ей, что встречались с ней часто?
- Может быть, и нет...
Получив этот результат, Уэстон взял допрос в свои руки.
Договаривались ли вы с миссис Маршалл оба приехать сюда?
На этот раз Патрик не ответил и молчал довольно долго. Затем, после
продолжительной внутренней борьбы, он решился:
- Рано или поздно это все равно станет известным, - тихо проговорил
он. - Так что стараться вас обмануть бесполезно! Вы наверняка уже знаете,
что я любил эту женщину. И когда я говорю "любил", это не то слово. Я ее
обожал, я был от нее без ума... Она попросила меня приехать сюда. Сначала
я противился этой идее... А потом согласился!.. Что я мог сделать? Попроси
она меня о чем угодно, я бы повиновался! Сам знаю, что это глупо, но здесь
ничего не изменишь!
- Цирцея, - вполголоса произнес Пуаро.
- Да, Цирцея! Я вынужден это признать. Гордиться здесь нечем, но что
мне оставалось делать?
Немного помолчав, он продолжал:
- Я хочу быть откровенен с вами. Зачем что-то от вас скрывать? Я был
безумно влюблен в эту женщину. Любила ли она меня? Я не знаю. Она
говорила, что да, но на мой взгляд, она принадлежала к той категории
женщин, которые, завоевав мужчину, теряют к нему интерес. Я был предан ей
душою и телом. И она это знала. Сегодня утром, найдя ее лежащей мертвой на
гальке, я словно получил удар кулаком между глаз. Все вокруг меня
закружилось, как при нокауте!
- А теперь? - спросил Пуаро.
- Теперь? - переспросил Патрик, не отводя взгляда. - Я рассказал вам
всю правду, и мне хотелось бы знать, в какой мере мой рассказ должен быть
предан огласке. Ведь никакой связи со смертью Арлены здесь нет. Следует ли
доводить эту историю до сведения каждого? Я прошу не столько из-за себя,
сколько из-за жены. Это нанесет ей страшный удар...
Опустив глаза, он продолжал:
- О, я знаю, вы мне скажете, что я должен был обо всем этом подумать
раньше. И вы будете правы! Вы сочтете меня двуличным человеком, но тем не
менее - это чистая правда, - я люблю свою жену. Я ее очень люблю. Арлена
была для меня любовной авантюрой, безумием, которое иногда одолевает
мужчин!... Единственная женщина, которую я действительно люблю - это
Кристина! Я скверно поступил с ней, но даже в самые худшие моменты только
она и была для меня важна!
Он вздохнул.
- Я сказал вам правду.. Я так хотел бы, чтобы вы мне поверили!
Его голос и все его поведение дышали искренностью.
- Я верю вам, - проговорил Пуаро.
Патрик посмотрел в глаза маленькому человечку и просто ответил:
- Спасибо.
Полковник Уэстон старательно прочистил горло.
- Вы можете быть уверены, мистер Редферн, что изо всей этой истории
мы возьмем на заметку лишь то, что непосредственно касается нашего
расследования. Если чувства, которые вы питали к миссис Маршалл, не играют
в нашем деле никакой роли, мы оставим их в стороне и не будем заводить о
них разговор. К сожалению, вы, кажется, не отдаете себе отчет в том,
что... интимность ваших отношений с миссис Маршалл, видимо, оказала
непосредственное влияние на ее судьбу. Может быть, в ней-то и кроется
причина преступления.
- Причина?
- Ну да, мистер Редферн, причина. Вы утверждаете, что капитан Маршалл
ничего не знал. А вообразите себе, что он знал?
- Не хотите же вы сказать, что узнав о моих отношениях с его женой,
он ее убил?
- Это предположение не пришло вам в голову? - строгим голосом спросил
Уэстон.
Редферн опустил голову.
- Нет, - ответил он. - Это не пришло мне в голову. Маршалл такой
необычайно спокойный человек, что... Нет, мне это кажется невозможным!
Уэстон задал следующий вопрос:
- Какую позицию занимала миссис Маршалл по отношению к своему мужу?
Опасалась ли она, что он узнает о вашей связи? Или это было ей
безразлично?
- Она делала все, чтобы он ничего не знал.
- Боялась ли она его?
- Боялась?.. Я уверен, что нет!
Пуаро вмешался в разговор.
- Простите меня, мистер Редферн, если я задам вам нескромный вопрос,
но он может оказаться нам полезен. Вы никогда не думали о разводе?
- Никогда. Я вам уже сказал, что я люблю Кристину. Что касается
Арлены, то эта мысль, я уверен, никогда не приходила ей в голову. Ее брак
давал ей преимущества от которых она никогда бы не отказалась. Ведь
Маршалл... как бы выразиться... не просто кто-нибудь. Он благородный и
богатый человек.
По его лицу скользнула горькая усмешка.
- Я же был для нее только развлечением, стоящим отнюдь не на первом
месте... способом приятно провести время, не больше! Я понял это с самого
начала, но, как ни странно, это ничего не изменило в моих чувствах...
Он умолк и задумался.
- Мистер Редферн, было ли у вас сегодня утром назначено свидание с
миссис Маршалл? - вернул его к действительности Уэстон.
- Нет, - ответил он, овладев собой. - Обычно мы встречались на пляже
во время купания.
- Вы удивились, не увидев ее?
- Да, очень. Я не понимал, где она могла быть.
- Как вы объяснили себе ее отсутствие?
- Я не знал, что думать. Вот я и остался на пляже, надеясь, что она
появится с минуты на минуту.
- Если у нее была назначена встреча с кем-то, вы можете представить
себе, с кем?
Он отрицательно покачал головой.
- Где вы встречались с миссис Маршалл, когда у вас были свидания?
- Чаще всего у Чайкиной скалы. Это спокойный уголок, и после обеда
там тень.
- И больше нигде? Например, в бухте Гномов?
- Нет. Пляж бухты Гномов очень открытое место, с лодки его видно, как
на ладони. Мы же не хотели привлекать к себе внимание. По утрам мы никогда
не встречались. После обеда - это другое дело: люди отдыхают, разбредаются
кто куда, никто не знает, что делают остальные и где они. После ужина,
если выдавался хороший вечер, мы ходили гулять по разным уголкам
острова...
- Я знаю, - почти невольно вырвалось у Пуаро.
- Одним словом, - заключил Уэстон, - вы ничего не можете сказать нам
о том, что привело миссис Маршалл в бухту Гномов.
- Я не имею об этом ни малейшего представления. Столь ранее появление
так на нее не похоже!
- Были ли у нее знакомые поблизости?
- Насколько мне известно, нет. Я даже уверен, что нет.
- А теперь, мистер Редферн, я попрошу вас напрячь память. Вы
встречались с миссис Маршалл в Лондоне, значит, вы видели кое-каких ее
знакомых. Был ли кто-нибудь из них ею обижен? Кто-нибудь, кого вы,
например, вытеснили из ее сердца?
Патрик немного подумал.
- Честно говоря, я никого не помню.
Пальцы полковника постукивали по столу.
- Ну что ж! - сказал он. - По всей видимости, у нас есть три
возможных варианта. Во-первых, неизвестный убийца, какой-нибудь маньяк,
находившийся неподалеку... Конечно, это довольно маловероятное
предположение...
- И тем не менее, - тотчас же откликнулся Редферн, - это самое
правдоподобное объяснение!
- Я тоже не верю в убийство с целью ограбления. Место это
труднодоступное. Преступнику пришлось бы перейти дамбу, пройти перед
отелем, пересечь остров и спуститься на пляж по лестнице. Правда, он мог
добраться туда и на лодке, но в обоих случаях он оказался там не случайно.
Он сделал это преднамеренно.
- Вы говорили о трех возможностях, - напомнил Редферн.
- Гм... да. На острове ведь есть два человека, у которых могло быть
основание убить Арлену Маршалл. Первый - это ее муж. А второй - ваша
жена...
Патрик подскочил на стуле.
- Моя жена? Уж не хотите ли вы сказать, что моя жена замешана в этом
деле?
Он встал и от волнения стал заикаться.
- Это... это безумие!.. Чтобы Кристина... Да это немыслимо!
Невообразимо! Вернее, это просто смешно!
- Тем не менее, ревность может явиться серьезным поводом для такого
поступка. Ревнивые женщины теряют над собой контроль...
Редферн горячо встал на защиту жены.
- Другие, может быть, но не Кристина! Какой бы несчастной она себя ни
чувствовала, она не из тех, кто... Да она просто неспособна на насилие!
Эркюль Пуаро с удовольствием отметил про себя, что слово "насилие",
недавно непроизвольно сорвавшееся с уст Линды в разговоре о Кристине, было
на этот раз произнесено Редферном. И он опять подумал, что оно было удачно
выбрано.
- Нет-нет, - продолжал Патрик свою пламенную речь, - это
предположение абсурдно. Арлена была вдвое сильнее Кристины. Я не уверен,
что у Кристины хватит сил, чтобы задушить котенка, и я совершенно убежден,
