всего следует обратить внимание на странный факт: такая важная
подробность была опубликована только спустя тридцать лет после
открытия мумии. Кроме того, новейшая наука отвергла это
доказательство по следующим причинам. Останки фараона были
набальзамированы, а длительный и сложный процесс бальзамирования,
наверное, должен был устранить всякие, даже мельчайшие следы морской
соли. Если на мумии действительно найдены кристаллы соли, то они
могли происходить из других источников. Следует помнить, что
Мернепта вместе с другими фараонами был перенесен из первоначальной
гробницы в коллективный склеп.
Если сообщение о том, что фараон утонул, носит в общем
случайный характер, то этого нельзя сказать о другой легенде, более
серьезной по своему значению. Согласно многовековой религиозной
традиции, автором первых пяти книг Ветхого завета, то есть так
называемого Пятикнижия, считался Моисей. Когда же Бенедикт Спиноза
(1632_1677 годы), следуя, впрочем, за другими философами и
мыслителями прошлого _ Филоном, Иосифом Флавием, Ибн Эзрой и
Уриелем да Костой,_ осмелился подвергнуть сомнению авторство
Моисея, амстердамская синагога отлучила его как еретика. Между тем
даже беглое чтение Пятикнижия показывает полную несостоятельность
этой легенды. Как Моисей умудрился описать собственную смерть?
Каким чудом он узнал, что могила его затеряется и никогда не будет
отыскана?
В заключительной части книги Второзакония (глава 34, стих 10)
мы читаем: _И не было более у Израиля пророка такого, как Моисей..._
Теперь уже известно, что слово _пророк_ вошло в древнееврейский язык
лишь значительно позднее. Приведем из Пятикнижия ещё один пример
явного анахронизма: _...цари, царствовавшие в земле Едома, прежде
царствования царей у сынов Израилевых_ (Бытие, глава 36, стих 31).
Откуда Моисей мог знать, что у израильтян будет царь? Первым
еврейским царем был Саул, царствовавший в последней четверти
одиннадцатого века до нашей эры и, значит, спустя долгое время после
смерти Моисея.
Подобного рода анахронизмы можно приводить без конца, но и
тех, о которых мы упомянули, достаточно для доказательства того, что
основные части Пятикнижия не могли возникнуть ранее конца
одиннадцатого века до нашей эры Пятикнижие образует некое замкнутое
повествовательное целое. Оно охватывает древнейшие сказания,
относящиеся к жизни праотцев израильтян, бегству из египетского плена
и скитаниям в пустыне, и включает свод законов и обрядовых правил.
Критический анализ Пятикнижия показал, что оно представляет собой
конгломерат разнообразнейших текстов, ведущих свое происхождение с
одиннадцатого по четвёртый век до нашей эры Мы сознательно
пользуемся определением _конгломерат_, ибо эта компиляция шита
такими грубыми нитками, что нетрудно различить её составные части.
Пятикнижие так и кишит противоречивыми и непоследовательными
положениями. Ввиду невозможности привести их полностью ограничимся
некоторыми, наиболее яркими примерами.
Тот, кто внимательно прочтет первую и вторую главы книги
Бытие, тот сразу заметит, что на третьем стихе второй главы
заканчивается одно сказание о сотворении человека и начинается
совершенно другое на ту же самую тему, отличающееся от первого в
основных подробностях. В первом сказании бог создает на шестой день
одновременно мужчину и женщину. Во втором сказании бог создал
человека из праха земного, поселил его в саду эдемском, дал ему для
компании животных и птиц, и только под конец создал из его ребра
женщину. Бросается в глаза, что мы здесь имеем дело с двумя совершенно
независимыми источниками, соединенными механически, даже без
попытки скоординировать их фабулы.
Путем анализа текста установлено, что во всем Пятикнижии мы
сталкиваемся с четырьмя обособленными источниками, ведущими свое
происхождение из разных эпох. Следовательно, нет оснований
приписывать его авторство одному человеку, то есть Моисею.
Что касается мнимых чудес Моисея, то ученые установили, что
во многих случаях это могли быть совершенно естественные явления. Как
же тогда они смогли возвыситься до ранга чуда? Ответ прост. Моисей во
время своего изгнания якобы провел сорок лет на Синайском полуострове
и у местных жителей научился тому, как сохранить жизнь в суровых
условиях пустыни, степи и горных районов. Свои познания, добытые
путем опыта, он затем использовал во время исхода. Уже его товарищи по
скитаниям, которые на протяжении нескольких поколений привыкли к
оседлой жизни в Египте и были новичками на Синайском полуострове,
должны были принять за сверхъестественные некоторые действия
Моисея. Что же говорить об израильтянах, которые потом веками жили в
Ханаане и вообще не соприкасались с природой Синайского полуострова?
Последующие поколения в большинстве своем склонялись к тому, чтобы
сделать из Моисея фигуру, одаренную от бога сверхъестественной силой.
К моменту описания деятельности Моисея процесс мифологизации был
уже полностью завершен, и, поскольку он отвечал интересам
священников и компиляторов Пятикнижия, чудеса, будто бы
совершенные Моисеем, стали догматом веры иудаизма. Например, в
Библии Моисей рассказывал израильтянам, как Яхве беседовал с ним
через горящий, но не сгорающий куст. Теперь мы уже знаем, что такой
куст существует, он и в наши дни встречается на Синайском полуострове
и называется диптам, или куст Моисея. Это своеобразное растение
выделяет летучее эфирное масло, которое легко воспламеняется на
солнце. Экземпляр этого куста привезли даже в Польшу и посадили в
горно-степном заповеднике в Скоротицах. В 1960 году газеты сообщили,
что, к удивлению местных жителей, куст Моисея в жаркий день загорелся
голубовато-красным огнем.
Сенсационные результаты дали исследования, касающиеся
пресловутой библейской манны. В 1927 году зоолог Еврейского
университета в Иерусалиме Боденхаймер обнаружил на Синайском
полуострове разновидность тамариска, который в весеннюю пору
выделяет сладковатую жидкость, быстро застывающую на воздухе в виде
белых шариков, похожих на град. Местные бедуины _ большие
любители этого лакомства _ с наступлением весны толпами
отправляются в степь собирать белые липкие шарики, как мы собираем
ягоды. Один человек может собрать за день полтора килограмма _
количество, вполне достаточное для того, чтобы утолить голод.
Любопытно, что мелкие уличные торговцы в Багдаде по сей день
выставляют на продажу сладкую смолу тамариска под названием ман. В
свете этих открытий библейская манна перестает быть чудом. Моисей,
видимо, знал её питательную ценность ещё со времен изгнания и
благодаря этому мог прокормить израильтян.
В том же свете представляется и эпизод с перепелами.
Современные жители Синайского полуострова были бы весьма удивлены,
если бы им сказали, что прилет этих птиц надо рассматривать как чудо.
Весенней порой из глубин Африки в Европу тянутся огромные стаи
перепелов. Измученные дальним путешествием, они, как правило, садятся
на землю вдоль морского берега, ослабев до такой степени, что тамошние
жители ловят их голыми руками. Израильтяне, по всей вероятности,
могли столкнуться именно с таким налетом перепелов и, разумеется,
воспользовались приятной возможностью, чтобы поохотиться на них.
Библия рассказывает, что у подножия горы Хорив Моисей ударил
посохом по скале и оттуда брызнула родниковая вода. Этому чуду он
безусловно научился у мадианитян. Бедуинам оно известно по сей день.
Они знают, что, несмотря на длительную засуху, у подножия гор под
хрупкой пленкой песка и извести обычно собирается дождевая вода.
Достаточно разбить эту оболочку, чтобы добраться до воды и утолить
жажду. В Библии рассказывается, как израильтяне после трехдневного
скитания по пустыне Син пришли в Мерру, где их ждало тяжелое
разочарование: оказалось, что родниковая вода горька и непригодна для
питья. Тогда Моисей бросил в воду какую-то веточку, и_о чудо! _ вода
сделалась сладкой. В связи с этим эпизодом отметим, что в окрестностях
Мерры до сих пор существует горький источник. Англичане произвели
химический анализ его воды и обнаружили, что в ней содержится
некоторый процент сернокислого кальция. Когда к этой воде добавляется
щавелевая кислота, сернокислый кальций оседает на дно и вода теряет
свою горечь. Бедуины подслащают горький источник с помощью веток
кустарника, именуемого эльвах, соки которого содержат изрядную
примесь щавелевой кислоты.
А вот другой эпизод из Библии. На пути от горы Синай до
Кадеша израильтянам снова не хватило продовольствия, и снова стали
раздаваться жалобы. Тогда прилетели во второй раз перепела, и
изголодавшиеся странники жадно кинулись их вылавливать. Но не в
пример предыдущему случаю птичье мясо оказалось в высшей степени
вредным для здоровья, почти все израильтяне тяжело заболели, а многие
заплатили жизнью за свою жадность. В Пятикнижии этот драматический
эпизод изложен как притча с моралью, которая учит, что бог не прощает
тех, кто восстает против его воли. Все говорило за то, что именно так
следует понимать этот фрагмент сказания. В нем проявились типичные
черты дидактической народной притчи. Тем большее удивление вызвало
то обстоятельство, что описанный случай отнюдь не является творением
буйной фантазии.
Директор Пастеровского института в Алжире профессор Сержан
обнаружил, что на Синайском полуострове действительно иногда
появляются ядовитые перепела. Это птицы, которые перед отлетом в
Европу останавливаются в Судане и кормятся там зернами с
отравляющими свойствами. Мясо таких птиц вредно и даже опасно для
человеческой жизни. Израильтянам, видимо, не повезло. Они охотились
именно на таких перепелов, и их злосчастное приключение нашло
отражение в библейском сказании. К той же категории следует отнести
бедствие от ядовитых змей, которое постигло странников на полпути
между городом Кадешом и заливом Акаба. Швейцарский путешественник
Вуркхардт побывал в 1809_1816 годах на Синайском полуострове и на
упомянутом в Библии отрезке маршрута израильтян набрел на долину, так
и кишевшую ядовитыми змеями. Они её заселяют с незапамятных времен,
так что бедуины старательно объезжают эту местность. Следовательно, и
этот фрагмент сказания также мог опереться на подлинные факты. Уже
давно известно, что так называемые казни египетские (за исключением
десятой) были довольно обычным явлением в стране фараонов. В период
половодья Нил часто окрашивается в коричнево-красный цвет в
результате наносов из эфиопских озер. Кроме того, каждые несколько лет
во время разливов комары и другие вредные насекомые размножались до
такой степени, что египетские крестьяне рассматривали их как истинное
бедствие. Что касается града, то, по правде говоря, над Нилом он выпадал
чрезвычайно редко, но тем не менее иногда выпадал, и тогда убытки,
причиненные им, бывали весьма ощутимы. Зато гораздо чаще в Египте
случалась другая беда _ нашествие саранчи. А виновником _тьмы
египетской_ был стремительный вихрь сирокко; он подхватывал из
пустыни огромные тучи песка и нес их на Египет, заслоняя солнце такой
плотной завесой, что наступал полный мрак.
Согласно Библии, все эти казни вызвал Моисей с целью оказать
давление на упрямого фараона. Как могла возникнуть легенда такого
рода? Если бы вышеназванные катастрофы произошли в Египте в
царствование фараона Мернепта и, значит, в тот период, когда там
действовал Моисей, ответить было бы легко. Израильтяне, люди простые
и склонные к предрассудкам, могли набраться уверенности, будто
Моисей, великий волшебник и представитель Яхве, наказывал таким
путем преследователей. Более того, даже египтяне могли этому поверить,
коль скоро они вообще верили в существование магов. Ведь, как мы
знаем из документов и из Библии, некоторым их жрецам приписывались
те самые сверхъестественные знания, какие демонстрировал Моисей
перед троном фараона. В данном случае мы имели бы дело с обычной
