опытам. И, наконец, накануне своего сорокалетия Салим Цзайлиев
получил стабильный туман заданной формы и размеров и мог
произвольно устранять его.
Полтора года на орбитальной станции, с которой Салим как
главный научный работник мог беспрепятственно наблюдать любую
область Земли, не могли не сместить его мировоззрения. Он
принял решение покинуть Сибирскую империю и поселиться в
Австралии, где смог бы завершить исследования тумана и снять
Занавес. Салима влекла Америка; то была совершенно другая
цивилизация, отрезанная от этой половины Земли более пятисот
лет назад. Как теперь известно, Туманный занавес не был создан
специально для изоляции и не поддерживался американскими
государствами. Возможно, нечто подобное и предполагалось
проектом, но военно-исследовательский центр на Луне,
занимавшейся этой разработкой, был уничтожен неожиданным
обстрелом в самом начале Звездной войны. В этот момент и возник
Занавес. Отрезанная часть американской армии без поддержки
быстро проиграла эту войну.
Теперь Салим стал человеком, способным принести
освобождение всем землянам. Он мог убрать Занавес и объединить
обе половины планеты, мог дать любой стороне самое мощное для
того времени оружие. Однако сам оставался почти заключенным --
привилегированным, но под надежной охраной. У сибирских властей
не было причин сомневаться в нем, просто его знания оберегались
так же, как безопасность самого Императора.
У Салима был друг -- Юб Иншаев, -- которому он доверился.
Друг оказался предателем, но помешать осуществлению плана не
успел. Почувствовав, что Юб не разделяет его умонастроений,
Салим принял меры. Вспомнив годы, проведенные в СЛОНе, он
устранил предателя. После этого Салим решил в одиночку
захватить станцию.
Когда его действия обнаружили, из строя было выведено две
трети находящихся на "Тунгусе" людей. Аппаратура связи с землей
была повреждена, но управление передавалось станции только
командой снизу. Центр мог выслать подкрепление, но это заняло
бы несколько суток. Можно было сажать станцию, но это тоже
долгий процесс: такие огромные космические сооружения как
"Тунгус" отправлялись в космос и спускались по частям, и уж
конечно без людей. А если людей не принимать в расчет... Тогда
можно просто изменить орбиту -- это заняло бы всего несколько
часов и уничтожило все живое на станции. Но Империя могла
пренебречь жизнями этих людей. Даже жизнью Салима Цзайлиева.
Он заблокировал остаток экипажа в "безопасных" отсеках.
Рубка, лаборатория, энергоблок и двигатели были в его руках.
Выйдя на связь с центром, он сообщил, что произошла авария.
Попросил передать управление станции. Ему отказали, посоветовав
держаться. Сказали, что помощь скоро прибудет. Было похоже, что
ему не верят. Салим прошел в лабораторию и настроил приборы
так, чтобы туман был сгенерирован через пять часов в отсеке,
где заперты его коллеги и охрана. Затем облачился в аварийный
скафандр -- такие были даже на имперских станциях: запас
воздуха на двое суток, литр воды, комплект индивидуального
лучевого оружия и маленький ракетный двигатель. А также ампула
усыпляющего газа. Все вполне гуманно. Передатчик включался
автоматически при попадании в безвоздушную среду и посылал
специальный код, на который могли отреагировать только службы
Империи. В первую очередь Салим сломал его.
Совершенно невероятна история спасения Салима. Через
несколько часов после взрыва станции поблизости появились
имазигенские спутники-пираты. Имазигения, нищая африканская
страна, соблюдавшая продажный нейтралитет, занималась кражей
чужих спутников на государственном уровне. Из летательных
аппаратов добывались драгоценные металлы, а если попадались
новейшие разработки, то приборы и технологии продавались всем,
кто готов хоть сколько-нибудь заплатить. Для этого Имазигения
наполнила околоземное пространство огромным количеством
спутников-пиратов, один из которых захватил Салима. Еще одним
чудом было то, что пират оказался полон всякого барахла и
спустился на землю сразу же. Обычно они крутятся на орбите
месяцами.
Так Салим очутился в плену у Имазигении. Эта страна могла
его выдать Сибирской империи сразу же, как та потребовала бы
этого. А она, можно не сомневаться, потребовала бы, как только
узнала, где Салим. И он бежал.
Граница между Имазигенией и Либерией была символической.
Любой мог спокойно пересечь ее в нескольких километрах от
дороги, если не хотел показывать документы. Салиму предъявить
было нечего, но, отойдя от шоссе километра три, он, не зная
того, проходил всего в сотне метров от заброшенной дороги между
вымершими городками Гавал в Имазигении и Телимеле в Либерии.
Контрольный пункт, однако, все еще оставался, и Салим попал в
руки властей Либерии.
Как подданный Сибирского императора, не нарушивший никаких
законов Либерии, Салим автоматически получил убежище в этой
стране. Тем временем его местонахождение было установлено.
Стало известно, что против него встает вся Империя, и беглеца
отправили в германский городок Бильбау на побережье Бискайского
залива. В Европу Сибирская империя совалась очень осторожно.
Но вскоре весь мир понял, как опасен этот беглый сибиряк.
Либерийские радикальные империалисты подняли небывалый мятеж и
провели правительственный переворот. Все чиновники, имевшие
отношение к государственному управлению, были умерщвлены с
помощью изощренных публичных пыток. Вмешательство европейских
государств и Австралийского Союза позволило навести в Либерии
порядок в течение полугода. Таким образом эта страна
поплатилось за то, что сокрыла и позволила бежать Салиму
Цзайлиеву. Нет никакого сомнения, что организацией беспорядков
занимались его бывшие сослуживцы из Сибирского Легиона Особого
Назначения, и не один десяток из них пополнил свой послужной
список такой блестящей операцией.
Салима тайно переправили на Гавайи, где он продолжил свои
исследования Тумана. Им был продуман теоретически безопасный
способ снятия Занавеса, а последние годы жизни он посвятил
разработкам нового стратегического оружия с использованием
этого эффекта. Снятию Занавеса препятствовали соображения о
неготовности к этому событию другой стороны, то есть Америки, а
попытки открытия ворот для прохода делегаций, чтобы провести
переговоры и выяснить степень опасности воссоединения,
закончились неуспешно.
В возрасте сорока четырех лет у Салима был обнаружен рак.
Его уложили в клинику в Аделаиде и погрузили в анабиоз.
Согласно завещанию, его должны были вернуть к жизни не когда
появится возможность исцелить данный вид опухоли, а когда
откроют первые ворота в Туманном занавесе. Это произошло в 2791
году. Салим Цзайлиев был в составе первой делегации на
американские континенты. Аппаратура, удерживавшая ворота в
Занавесе открытыми, отказала, и делегация осталась по ту
сторону на полтора года. Салим Цзайлиев умер 17 января 2792
года в Денвере, столице Северной Америки. В 2930 году
перезахоронен в мемориальном комплексе города Урумчи.
Вирус
Это утро в конце лета на берегу озера было пасмурным и
ветреным. Около восьми часов по тропинке, терпеливо повторяющей
причудливую линию берега, брел дачник. Очевидно, он вышел с
рассветом, потому что ближайший поселок находился часах в трех
такой неторопливой ходьбы.
Впереди него, постоянно оглядываясь, так же неспешно гулял
доберман. Первое возбуждение от прогулки по лесу давно прошло,
и собака, привычная к долгим одиноким блужданиям хозяина, шла
метрах в десяти впереди, вопросительно оглядываясь, когда тот
останавливался рассеянно поворошить ботинком кустик черники или
посмотреть на линию горизонта, где сходились две напряженно
серые стихии.
В этом месте на их пути был небольшой полуостров, и
тропинка предоставляла выбор: продолжить путь вдоль берега или
срезать. Собака, знавшая привычки хозяина, оглянулась и
свернула с короткого пути.
Человек остановился, выудил из кармана мятую сигарету,
закурил и огляделся. Что-то на удаленном конце полуострова
привлекло его внимание. Он всмотрелся пристальнее. Палатка?
Похоже, но почему же собака не обращает внимания? Остатки еды и
прочие человеческие запахи обычно неудержимо влекут ее. Человек
огляделся, прислушался и направился туда.
На первый взгляд туристы или только пришли, или собирались
сниматься. Нет, все-таки только пришли и ставили палатку. Она
еще не была как следует натянута. А один угол вообще провисал и
был придавлен каким-то мешком. К дереву прислонены два ярких
рюкзака, а рядом на земле валяется еще какой-то брезентовый
мешок...
Собака почуяла что-то необычное. Она подбежала к рюкзакам,
обнюхала, затем сунулась к мешку и отпрыгнула, но снова
бросилась на него передними лапами. Тот продавился, как пустой.
Больше всего он напоминал скомканный тент.
Человек подошел ближе и увидел, что это не брезент. Но не
было оно похоже и на то, чем было. Собака обнюхивала лицо,
страшно искаженное, но не гримасой, -- вся голова была
неправильной формы, как воздушный шарик, наполненный водой.
Одна нога подвернулась совершенно неестественным образом,
другая загибалась в сторону чуть ниже колена.
Дачник сделал шаг назад и оглянулся на палатку. Мешок,
придавивший ее угол, тоже был человеком, так же ужасно
искаженным, как в кривом зеркале. Как отброшенная игрушечная
обезьяна.
Собака заскулила и подбежала к хозяину. Тот медленно
приблизился к трупу на палатке. Рука мертвеца была придавлена
телом, но кисть высовывалась. Дачник осторожно дотронулся до
тыльной стороны и отпрянул. Рука была холодная и мягкая, как бы
без костей. Он взял палку и потыкал тело, которое подалось, как
хорошо взбитая перина.
Дачник удержал приступ тошноты и посмотрел на лес. Ничего
живого поблизости не угадывалось. Он подумал минуту, подозвал
собаку и пошел прочь от озера в сторону шоссе. Ходьбы до него
было часа два, но там неподалеку располагался пост ГАИ.
*
Утренний автобус из маленького городка в дачный поселок
был почти пустой. Две тетки с большими сумками -- такие есть в
любом пригородном автобусе, -- женщина средних лет с двумя
детьми и сухой старичок, ежедневно отправляющийся за грибами,
то ли за ягодами -- были его сегодняшние пассажиры.
Шоссе было пустынным. Многообещающе оно проходило сквозь
поселок и тут же упиралось в ворота воинской части. Движение
обеспечивали только дачники -- владельцы легковушек и шумные
армейские бензовозы. Часть относилась к военно-воздушным силам
и потребляла фантастическое количество горючего, хотя никто не
мог припомнить никакого летательного аппарата в небе над ней.
Да еще офицеры сновали в городок и обратно на джипах.
Такой и ехал сейчас навстречу автобусу.
Вдруг из леса наперерез выскочил человек. Одной рукой он
отчаянно размахивал, другой держал на поводке рвущуюся крупную
черную собаку. Водитель резко затормозил. Человек, кажется,
что-то крикнул и споткнулся, выпустив поводок. Собака метнулась
в метре перед автобусом и скрылась в лесу по другую сторону
дороги. Автобус остановился, пассажиры бросились к окнам.
-- Задавил кого, что ли?
-- Точно! Лежит, не встает.
-- Не, был бы слышен удар, -- авторитетно заявил дедок.
Водитель открыл дверцу и выскочил.
-- Ну-ка, сидите! -- прикрикнула женщина на детей. Но ее
саму тоже снедало любопытство.
