но чувство справедливости еще не было утолено.
Босяков вернулся к "москвичу" и вытащил из салона запримеченный ранее
старый аккумулятор. Шатаясь, он дотащил тяжеленную черную коробку до
нужного места и уронил на что-то мягкое. Потом они с Ларченковьш вздыма-
ли аккумулятор на вытянутых руках вверх и со всхлипом облегчения отпус-
кали. Произведя это несколько раз, опера плюхнулись на жухлую траву обо-
чины - дрожащие ноги не держали и долго чиркали отбитыми руками спички,
пока не смогли закурить. За аккумулятор взялись Голованов и Карнач...
Коренев был уверен, что Осин убит, но ошибся. Отдохнув, Ларченков с
напарником подтащили его к "москвичу".
- Помоги! - бросил Ларченков, и Коренев подбежал открыть дверцу.
Изуродованное лицо убийцы оказалось совсем рядом, и в свете фар Коре-
нев увидел, что зрачки глаз Осина "плавают", описывая круги в разные
стороны.
Усадив убийцу за руль, "москвич" столкнули под откос. Несколько раз
перевернувшись, машина замерла на боку. Нелепо крутились колеса.
- Может, поджечь? - размышлял вслух Карнач.
- Меру знать надо! - устало выдохнул Ларченков.
Через несколько минут прибыла машина со следователем, начался осмотр
места происшествия. А вскоре прикатил и Осин-старший, собственной персо-
ной, видно, кто-то из ментов все же соблазнился посулами и позвонил.
Но он уже не мог помочь своего ублюдку-сыну. И никого из присутствую-
щих не волновало - удастся ли привлечь Лешку к ответственности да
сколько ему дадут. Ментовская справедливость восторжествовала, а это
главное.
Через час весь милицейский гарнизон, а через три - криминальный и
околокриминальный мир Тиходонска знали, что убийца мента получил по зас-
лугам. И это имело большое профилактическое значение.
Лешкин папаша поднял большой шум, прокуратура начала проверку, Коре-
нева, как и других присутствовавших на месте события, вызывали для дачи
объяснений.
Объяснения у всех сходились: пытаясь избежать задержания, преступник
не справился с управлением и свалился под откос. Этой версии держались
намертво, хотя врачи дали заключение о том, что количество и характер
травм не соответствуют картине дорожно-транспортного происшествия. Но
врачам насчет травм виднее, а менты что знали - сказали. Так дело и заг-
лохло.
Это тоже послужило молодому оперу хорошим уроком.
Завтрак в ИТК-13 закончился, отряды строились для развода на работу.
* * *
Олег Васильевич Калашников собирался на любовное свидание. Лизавета
была уже подготовлена: выкупана с шампунем, спрыснута одеколоном, вкусно
накормлена и меланхолично дожидалась своего часа. Любовные утехи с ней
Оплачивались по высшим ставкам, хотя она не отличалась особым искусством
или темпераментом, скорее наоборот, предельно безразлично относилась к
партнеру, позволяя беспрепятственно копошиться в себе - и только. Не от-
личалась она и привлекательностью: самая замухрышистая проститутка с
Центрального рынка рядом с ней казалась бы королевой красоты.
Дело в том, что Лизавета была свиньей, не в переносном, а в самом
прямом смысле. Она имела вес почти полтора центнера и до сих пор избега-
ла ножа только потому, что зэки, обслуживающие подсобное хозяйство
ИТК-8, приспособили ее для других целей.
Спокойный характер и противоположный обитателям зоны пол обеспечивали
ей постоянный успех, а ее покровителям - весьма ощутимый доход. Правда,
им тоже приходилось трудиться: тщательно вымыть, поскрести щеткой, нао-
деколонить. На крестец Лизавете клали порнографические фотографии, кото-
рые очередной счастливчик рассматривал во время "сеанса". Ну и, конечно,
приходилось быть рядом, чтобы обеспечить ее хорошее поведение.
Визит самого Креста был ответственным испытанием для обслуги, хотя он
ничего и не платил. Для пахана зоны могли и бабу привести, но он не хо-
тел тратить на подобные мероприятия общаковые деньги, а самое главное,
за двенадцать лет отсидки отвык от баб, приспособившись к зэковским спо-
собам интимной жизни: "петухам", посаженным в валенном, чтобы не куса-
лись и не царапались, кошкам да Лизавете.
Но свидание не состоялось.
Прибывший с последним этапом зэк неожиданно объявил себя вором в за-
коне. Поскольку Крест готовился к освобождению, он должен был передать
вновь прибывшему общак и верховную власть в зоне. Но пахан не собирался
этого делать.
- Я такого вора не знаю, - сказал он своим приближенным. - С ним еще
разобраться надо!
Хотя высокий ранг прибывшего подтвердили в поступившей малевке из-
вестные урки, решение Креста не изменилось. Он вызвал претендента к себе
для разбора.
Тот явился один, хотя уже имел собственную свиту. Но поскольку слово
Креста являлось законом, до его одобрения никто не посмел бы поддержи-
вать неизвестного авторитета.
Крест сидел на кровати в королевском углу. Помещение отряда очистили
от посторонних, только шесть "торпед" из личной охраны почтительно за-
мерли у входа, следя за каждым движением пахана и вместе с тем не слыша
ни одного слова.
Претендент, подойдя, поздоровался и опустился на табурет, подчеркнув
тем самым, что занимает равное с Крестом положение. Он был среднего рос-
та, широк в плечах, без татуировок на видимых частях тела.
- Значит, говоришь, вор? Законник?
- Точно, - уголок рта недовольно дернулся.
- И как зовут?
- Калган, - он отвечал с явным принуждением.
Крест никогда не слышал такой клички. И воры не появляются на голом
месте. Если бы не подтверждающая малевка, он бы решил, что это просто
наглый самозванец. Но такого на его памяти еще не было. Случается, выду-
мывают себе заслуги, но присвоить высший ранг... Нет, такого действи-
тельно не могло быть.
- Где тебя короновали?
- В Москве.
Держался Калган очень уверенно и спокойно, как человек, чувствующий
свою правоту и силу.
- Кто?
- Бесо, Гарик, Метла.
Крест задумался. Это были авторитетные воры.
- Сними рубашку.
Чуть помедлив, Калган разделся.
Знаки на теле говорят куда больше, чем слова. Но татуировок, свиде-
тельствующих о длительном зоновском стаже, отражающих продвижение по
ступеням иерархии, у незнакомца не было. Лишь сердце, пронзенное двумя
кинжалами на левом предплечье. Такое колет себе агрессивная шелупень.
- Где зону топтал? И сколько?
- В молодости год оттянул за хулиганку. ИТК-7 под Ленинградом.
Крест начал закипать. Он уже понял, с кем имеет дело. Один из "но-
вых", баклан, чье место у параши... Или купил корону, или получил в счет
совместных дел и взаимных расчетов. Таких называют "скороспелый
апельсин".
- Кого из воров знаешь?
- Бесо, Гарика, Метлу.
- Еще?
Калган пожал, плечами.
- Мало, что ли?
Крест сказал длинную фразу на "фене". Собеседник не отреагировал.
- Не понял?
- Нет. Я и иностранного не знаю.
- А как в "хату" входят?
Калган вновь пожал плечами.
- Зачем мне все это? Приняли как положено. На воле я в авторитете.
Всех знаю, меня все знают.
- А как ты думал зону на себя брать? Кто тебя в других "домах" послу-
шает? Кто твое имя знает? Кто твои малевки примет?
Собеседник Креста презрительно усмехнулся.
- Через волю что угодно устрою!
Вор долго смотрел на "апельсина" тяжелым, давящим взглядом.
- И голодовку по всему краю объявишь? И зоны на бунт поднимешь? Как
же ты это сделаешь через волю-то?
Вместо ответа Калган презрительно сплюнул на пол.
Ни один мускул не дрогнул на лице Креста. Он поднял палец. Шестеро
мордоворотов мигом оказались рядом. Они видели, что сделал новичок, и им
все было ясно. Плевать в "хате" нельзя. Это плевок на весь уклад жизни
"людей", крайняя степень неуважения к их миру. Настоящий вор не позволит
себе такого. И не только вор - ни жулик, ни фраер, ни мужик не посмеют
плевать в "доме"! Козел последний подобной штуки не выкинет!
Кто же тогда этот фофан, выдающий себя за "законника"? Засланный
мент?!
По выражениям лиц "торпед" Калган понял, что упорол серьезный косяк.
Спокойствие и уверенность стали его покидать.
- Что за базар? - развязно, с блатной интонацией спросил он. Но никто
не обращал на него внимания. "Торпеды" ждали слова хозяина.
- Это не вор, это "апельсин", - вынес приговор Крест. - Его коронова-
ли авторитетные люди, но они ошиблись, и зона ошибку поправит. Пусть жи-
вет "мужиком", а там видно будет...
Мордовороты расслабились.
- "Апельсины" наших понятий не знают, поэтому он здесь плюнул. Дайте
ведро и тряпку, он вымоет пол...
Калган вскочил.
- Найдите "шестерку" пол мыть!
- Ты и есть "шестерка", - прежним ровным тоном продолжил Крест. - А
если откажешься, ночевать будешь в петушином кутке.
"Апельсин" плюхнулся обратно на табурет.
- Чтобы он запомнил свою ошибку, звать мы его отныне будем Плевком.
Через полчаса "апельсин" закончил мыть пол. Работа была нетрудной, но
позорной: даже настоящий вор, выполнив ее, утрачивал звание и авторитет.
Крест удовлетворенно хмыкнул. В жизни случается всякое: когда нет хозяи-
на зоны, "апельсин" может занять это место. Но теперь "апельсина" Калга-
на больше не существует, есть "мужик" Плевок. И даже когда Крест уйдет,
Плевок уже не сможет подняться, какие бы малевки ни приходили с воли и
какие бы авторитеты их ни подписывали.
Вернувшись в свой отряд, Плевок обнаружил, что на занятом им лучшем
месте у окна восседает прежний хозяин, а его постель валяется на полу.
Он остановился в замешательстве. Что делать? Отряд с интересом ждал.
Прикинув шансы, Плевок собрал вещи и направился к двери, где на сквозня-
ке имелось свободное место.
А Крест тем временем объявил сходку авторитетов. Не считая его само-
го, собрались шесть человек. Пятеро имели ранг "жулика" - самый высокий
в криминальной иерархии перед высшим званием "вора в законе". В принципе
любого из них могли короновать, но по авторитету и заслугам реально спо-
собен на это претендовать только Клешня. Шестой - Ус - был "козырным
фраером" - тоже высокая масть, но не дающая права на коронацию. Значит,
с биографией что-то не так: в пионеры поступал, в комсомол, может, в ар-
мии служил... Раз с молодых лет себя от сотрудничества с властями не
уберег, на самый верх путь закрыт! Командуй "мужиками", "честными фрае-
рами", с "жуликами" держись на равных, но "вором в законе" тебе не бы-
вать!
Крест молча рассматривал собравшихся. Ус гораздо сообразительней и
хитрей Клешни, авторитет у них примерно равный, и правильней было бы
именно Уса назначить Смотрящим зоны. Но для Клешни "держать" зону полез-
ней - это зачтется при коронации. А "закон" требует помогать перспектив-
ным ворам...
Крест тяжело вздохнул.
- К нам на зону пришел баклан, принятый в "законники", - медленно на-
чал он. - Как его приняли авторитеты, я не знаю. Как они за него в ма-
левке поручились - тоже не знаю. Я ему должен был зону передать. А вмес-
то этого заставил пол вымыть.
- Согнул значит! Это правильно. Чтоб потом его поднимать не начали...
Крест взглянул на Уса. Он все схватил на лету. А Клешня вытаращил
глаза и что-то жует.
- Клешня!
- А! - вскинулся тот и перестал жевать.
- Зачем я "апельсина" заставил пол мыть?
- Да чтобы опомоить падлу! Пусть все знают, что зона таких не призна-
ет!
Ус улыбался. Он всегда говорил, что дальше собственного хера Клешня
не видит. Но назначать придется все равно Клешню. "Закон" так просто на-
рушать нельзя.
- Правильно, - кивнул Крест, поддерживая будущего Смотрящего Все рав-
но, кроме Уса, никто ничего не понял. По уровню развития все пятеро жу-
ликов одинаковы.
- Вместо себя Смотрящим зоны я оставляю Клешню. Завтра начнем переда-
чу общака и обсуждение всех дел...
После сходки к Кресту подошел Ус.
- Сейчас многих просто так в "законники" принимают, - сказал он. Ус
