Таким образом, он в какой-то минимальной степени, но повторил судьбу
капитана Ахава из "Моби Дика". Хотя нельзя сказать, что Фомич гонялся по
арктическим морям с целью убить Белого кита, символизирующего все Зло
мира. Я же в свою очередь невольно повторил судьбу другого персонажа
"Моби Дика" - Измаила. И такое стечение обстоятельств позволило мне ска-
зать замначальнику пароходства по мореплаванию, что он не совсем прав,
утверждая, будто "уйти в море может и дурак, а вот вернуться из моря мо-
жет только умный". В век НТР эта истина стала относительной. Потому-то я
не решился выставить столь эффектный, вообще-то, афоризм в виде эпиграфа
к данному произведению.
- Интересно, - задумчиво спросил меня Шейх, - хорошо то, что люди с
сотрясенными черепами при помощи НТР способны безаварийно водить корабли
или иет? Хорошо это для будущего человечества и всей нашей цивилизации
или как раз наоборот?
Ответить я затруднился...
С Разиным судьба больше не сводила. Был только один телефонный кон-
такт. Спиро Хетович позвонил мне домой в неслужебное время и заявил, что
я пережег электрический чайник, который он выдал мне на Диксоне, и это
просто пушло с моей стороны, потому что надо с киндеров знать, как про-
изводится эксплуатация электронагревательных приборов в век Космоса.
В ответ я утверждал, что чайник не пережигал и что старпом сам вино-
ват: должен был, согласно всем инструкциям, при приемке чайника прове-
рить не только его внешний вид, но и опробовать аппаратуру чайника под
током в действии, стоя при этом на резиновом коврике. И только после
этого принять у меня чайник. А он все эти законы и установления нарушил,
и потому сам будет возмещать государству материальные убытки. Тут он мои
вульгарные объяснения прервал, бросив трубку.
Увы, ныне Арнольда Тимофеевича на свете нет.
Узнал я об этом, случайно встретив возле Владимирского собора Анну
Саввишну. Она шла ставить в помин души вечного старпома свечку. И я соп-
роводил ее. Ведь все мы люди добрые. И когда умирает какой-нибудь и не
очень-то симпатичный моряк, один соплаватель обязательно вспомнит слу-
чай, когда умерший сам стал на руль, а рулевого послал на бак подменить
впередсмотрящего, чтобы тот немного отогрелся; другой подумает-подумает
да и вспомнит какую-нибудь добродушно-смешную историю про усопшего и т.
д. Здесь срабатывает, вероятно, даже не только обычная врожденная чело-
веческая доброта. Кажется, Островский заметил, что исправлять человека
или народ, пытаться их улучшать можно только в таком варианте, если бу-
дешь показывать и то, что знаешь за ним хорошего, а не одно плохое. Ко-
нечно, на это можно ответить, что исправлять или улучшать народ наш нет
резона, а исправлять или улучшать спиро хетовичей - дело безнадежное. И
что стопроцентная ненависть к нравственной темноте, нечистоплотности и
трусости запрограммирована в нормальных людях самой природой. Природа
такую программу в нормальных людей заложила потому, что нравственная ту-
пость и трусливость угрожают поступательному развитию сознательной мате-
рии, то есть самой эволюции человечества. И потому надо спиро хетовичей
рубить, рвать в клочья и вешать в детстве. Но природа заложила в нор-
мальных людей еще и бессознательную тончайшую хитрость: бороться со злом
добром.
В результате всего этого дьявольского коварства природы я отправился
вместе с Анной Саввишной во Владимирский собор и даже пожертвовал целко-
вый на свечку. Возможно, тут и еще один факт свою роль сыграл. Оказыва-
ется, умер Арнольд Тимофеевич в очередном арктическом рейсе в Тикси и
похоронили его на том тоскливом кладбище, где землю никак нельзя назвать
пухом.
Анна Саввишна у иконы Николы Морского тихо, почти даже беззвучно про-
шептала какую-то молитву. Она ее так тихо шептала, как будто шерстяной
носок штопала.
Из всего бормотанья разобрал я только три последних слова: "Спи по-
койно, Кутя..." И вдруг впервые подумалось мне, что Тимофеич был в жизни
глубоко несчастным человеком. Молодым он, верно, был романтиком военизи-
рованной власти и дисциплины в виде красивой показухи. И вот ничего та-
кого у него не получилось, не осуществилось. И стал он обыкновенным неу-
дачником. Правда, человеческая глубина Арнольда Тимофеевича равна была
глубине его неудачливости, то есть представляла из себя отрицательную
величину. Но ведь подобная злая неудачливость в некотором роде болезнь.
Неприятная для самого себя, для окружающих и тем более для подчиненных,
но болезнь.
После языческого обряда установки свечек мы с тетей Аней посидели
четверть часика на скамейке в саду у собора. Холодно было - середина ок-
тября.
Тетя Аня рассказала о последних днях и часах Арнольда Тимофеевича.
Они были счастливыми.
Скончался отставной капитан-лейтенант скоропостижно в санитарный
день, когда на судне вс[cedilla] моют и стирают. Анна Саввишна застелила
ему чистое белье и приготовила чай с вареньем, а старпом пошел в душе-
вую. И не вышел из нее. Так и умер под душем. Анна Саввишна сказала, что
в гробу он вроде как улыбался.
Тело Тимофеича родственники не затребовали, на похороны в Тикси никто
не прилетел.
Не знаю, кто был тогда капитаном "Державино", но ему, бедняге, доста-
лось. Ибо "Инструкция по организации похорон моряка" занимает четыре
страницы убористого шрифта и состоит из шести параграфов и полусотни
пунктов и подпунктов. Для примера приведу страничку, не неся ответствен-
ности за чересполосицу сослагательных и повелительных наклонений:
"Если труп на судне, вызывается скорая помощь и милиция, которые сос-
тавляют акт о смерти.
Позвонить в морг, чтобы приехали за трупом.
Приказом по судну назначается комиссия, которая, проверяя каюту, сос-
тавляет акт с описью личных вещей покойного. Акт составляется в 4-х эк-
земплярах, один из которых вместе с вещами передается родственникам.
Труп доставляется по договоренности (морг, место гражданской панихиды и
т. п.). Справку о смерти получают в часы, назначенные в морге. Далее со
справкой о смерти, военным билетом, паспортом обращаются в районный
загс. Загс выдает "Свидетельство о смерти".
Со "Свидетельством о смерти" происходят следующие оформления: 1) Вы-
деление места на кладбище. 2) Выписываются счета и производится оплата:
а) захоронение, б) транспорт, в) колонка, г) надпись на колонке, д) ра-
ковина, е) венок и лента на венок, ж) покупается покрывало, з) гроб, и)
оплачивается доставка гроба в морг, к) берутся на прокат орденские по-
душки..."
И т. д., и т. п. - еще три страницы убористого шрифта.
Так что и родственников можно понять, и капитану посочувствовать от
души. Тем более что, скорее всего, в Тикси взять на прокат "орденские
подушки" для медалей бывшего капитан-лейтенанта, вероятно, было затруд-
нительно, ибо полярники в силу первозданно-первобытной дикости своей
профессии пышных похоронных церемоний терпеть не могут.
На кладбище, что между аэродромом и поселком, проводила Арнольда Ти-
мофеевича тетя Аня. Там - недалеко от огромного бутафорского якоря с
надписью "Т И К С И" - и стал на свой мертвый якорь наш вечный старпом.
Рассказывая эту печальную историю, Анна Саввишна еще несколько раз
назвала его Кутей. Она и не скрывала, что они заключили как бы неофици-
альный союз: доживать жизнь вместе. Таким образом, на его закат пе-
чальный мелькнуло нечто вроде любви улыбкою прощальной. Каким макаром
все произошло, история умалчивает, но и кому до этого дело?..
В собор тетя Аня пришла помянуть Кутю после того, как уже с того све-
та Арнольд Тимофеевич напомнил ей о себе. Оказывается, он составил заве-
щание, которое обнаружили только намедни. И весь сберегательный вклад
(сумму Анна Саввишна не назвала) завещал ей, а не законной вдове.
4
О Фоме Фомиче.
Поехал я к нему на дачу, когда драйвер находился после больниц, сана-
тория и отпусков в ожидании решения вопроса: пустят его еще плавать или,
значить, не пустят. В последнем случае дослуживать до пенсиона ему при-
ходилось бы на берегу на малооплачиваемой должности, то есть и пенсион
выходил маленький - ведь травмы свои Фомич получил не при исполнении
служебных обязанностей, не на производстве, не в Кильском канале, а су-
губо в личной жизни.
Застал я Фомича в обществе Ивана Андрияновича.
Галина Петровна с Катенькой уже перебрались в город с дачи, а Фоме
Фомичу нужен был свежий воздух. Физический труд на участке тоже ему был
полезен. И Фомич, не падая, как и в раннем детстве, духом, предпринимал
серьезные усилия, чтобы закопать все-таки свои мастодонтские трубы вок-
руг бунгало вертикально, укрепив одновременно физкультурой пошатнувшееся
здоровье.
Принимать рюмку Фомичу было запрещено категорически.
И потому рюмку под замечательные грибки, отварную картошку, соле-
ненькие огурчики и маринованную корюшку принимали только мы с Андрияны-
чем, а Фома Фомич принимал воду с экстрактом шиповника.
Рюмка в чужих руках и устах таинственным образом действует и на при-
сутствующего в непосредственной близости наблюдателя. И Фомич не оказал-
ся исключением, возбудился, пошел-поехал делать психологические зарисов-
ки всех старых и новых членов экипажа "Державино".
Начал он, конечно, с нового капитана, который только и делает, что
бумажки из ящика в ящик в столе перекладывает, а закончил - со
свойственной ему неожиданностью - выпадом в адрес присутствующего за
дружеским столом Ивана Андрияновича.
- Всю жизнь ты отплавал, а, значить, культуры в тебе - ни на шести-
пенсовик! "Нюанс" да "нюанс!" Нюанс-то обозначает маленькую величину, а
ты: "Весь груз марганцевой руды перевалился на правый борт, крен стал
пятьдесят градусов, и после этого нюанса пароход уже и потонул..." Это
чудо, значить, что мы на "Державино" с тобой-то в машине ни разу не по-
тонули!
Иван Андриянович после такого нетактичного и вульгарного выпада спер-
ва пошевелил ушами, прищурил маленькие, цепкие глазки и с едким раздра-
жением сказал Фомичу, что тому совсем мозги отшибло, если он не понима-
ет, что "нюанс" в неправильном употреблении - смешно, а без смеха на мо-
ре только крысы плавают.
И угодил я между Сциллой и Харибдой. И предпринял несколько отчаянных
маневров курсом и скоростью, чтобы попасть в точку, где они должны окон-
чательно сшибиться, и сыграть в этой точке роль обыкновенного кранца, то
есть смягчить удар. Попробуйте засунуть самого себя между стремительно
сходящимися гранитным надолбом и доисторическим по ядовитости наконечни-
ком копья! 1) Опасно. 2) Бессмысленно. Даже такой замечательный кранец,
как автопокрышка КРАЗа, не поможет смягчить удар. Наоборот, покрышка
окажется у тебя на шее, как у белого медведя в проливе Вилькицкого.
Этим для меня маневрирование и закончилось. Но сперва оба соседа по
дачному поселку обменялись серией следующих обвинений.
Фомич (стиснув от эмоционального возбуждения кисти рук между коле-
нок):
- Ты помполита замещал, а женщин распустил! Сколько раз, значить, я
тебя просил за бабским персоналом в низах наблюдать? Тимофеич покойный с
Анькой спутался, а где от тебя информация поступала?.. Потому как у са-
мого рыльце в пухе, значить, и перьях - я с твоим досье давно ознаком-
лен!..
То есть изучал личное дело стармеха в кадрах. На это капитан имеет
право. Иногда нужно хоть из бумажек что-то успеть узнать о людях, с ко-
торыми идти в море, жизнь и смерть которых ложится на твои плечи и ко-
мандовать которыми, возможно, придется в самых неожиданных ситуациях. Но
встречаются и такие капитаны, которые принципиально никогда не пользуют-
ся правом на знакомство с официальными подноготными будущих подчиненных
и целиком полагаются только на свое личное изучение их уже на судне, на
свою интуицию.
Андрияныч (уже взявший себя в руки и со спокойствием Сократа, попива-
