Помолчав, он спросил:
- Хочешь, чтоб я тебе сказал? - Элисон хранила молчание. - Я могу,
потому что знаю.
- Я хотела стать фотомоделью.
- Ив этом причина твоей фригидности?
- Вполне возможно.
- Хватит пороть чушь. Ты же говоришь со мной, Элисон.
- Я знаю, Майкл. Как я могу спутать тебя с кем-то?
- Осмелюсь предположить, ты любишь меня?
- Люблю.
- Тогда давно надо было все мне рассказать. К чему таиться? Тем более
что обо всем прочем ты мне рассказывала.
Она прикрыла глаза.
- Майкл, мы все это уже проходили...
- Но на этот раз я все знаю.
- Откуда?
- Это мое дело. Все что угодно можно выяснить, если очень хочешь и
можешь за это хорошо заплатить.
Комната погрузилась в тишину. Он стоял, прижавшись лбом к оконному
стеклу; она лежала, обложенная подушками, бессильно свесив с кровати
руки.
- Что ты знаешь? - спросила Элисон, свыкнувшись с мыслью, что ему
что-то известно.
- Все, - мягко ответил он. Выдвинул ящик шкафа, достал картонную
папку и вынул из нее Несколько документов. - Здесь отчеты психиатров и
полицейские протоколы. Еще кое-какие бумаги. Весьма познавательно. Вот,
например. Запись, датированная 12 марта 1966 года:
***
Папа подарил мне распятие на день рождения, когда мне исполнилось
десять лет. Во время обеда. Оно было красивое. Я надела его прямо за
столом. Я никогда не снимала его.
- А вот другая, от 9 апреля 1966 года:
***
Я всегда думала, что мама с папой счастливы. Я ошибалась. Они стали
очень холодны друг с другом. Постоянно происходили скандалы. Он приходил
домой пьяным и бил ее. Она заявляла, что у него другая женщина. Он
вопил, как сумасшедший, называл ее "пуританской католичкой". Я бежала
вниз по черной лестнице и пряталась в чулане. Однажды он нашел меня там
и тоже избил. Я вся была в крови. Я была очень религиозной. Он - нет.
Тем не менее он требовал, чтобы я постоянно ходила в церковь. Я не
видела в этом смысла. Я запуталась.
Вот еще. 16 октября 1966 года.
Я ненавидела его. Я была в ужасе, когда он проходил мимо меня. Мой
собственный отец. Он убил моего щенка. Пнул ногой в живот и Багль умер.
- Продолжать? - спросил он. Элисон безразлично кивнула.
- Полицейский протокол, 1966 год. Точной даты нет. Знаешь, что это?
Она снова кивнула. Майкл читал:
Мы с мамой уехали на выходные отдыхать на озеро, примерно в тридцати
милях от города. Мы собирались возвратиться лишь в понедельник, но я
обгорела на солнце и решила уехать на день раньше. Я доехала на автобусе
до почты и остаток пути шла в гору пешком. Было десять часов вечера. Я
вошла в дом, поднялась по лестнице на второй этаж, повернула к своей
комнате, но остановилась. Из родительской спальни доносился смех. В доме
никого не должно было быть. Отец уехал из города по делам. Я подошла к
приоткрытой двери, потянула ее на себя и заглянула внутрь. Отец, голый,
лежал в кровати с двумя голыми женщинами. Все они были пьяны. Они
ласкали друг друга. Меня стошнило. Отец скатился с кровати, он был
испуган и взбешен. Он начал бить меня по голове. Я подняла руки, пытаясь
защититься, но он схватил меня за горло и начал тянуть за цепь, на
которой висело распятие. Я задыхалась. Он швырнул меня на пол, туже и
туже затягивая петлю. Разодрал мне кожу на шее. У меня остался шрам. Я
ударила его ногой в пах. Он остановился. Я пыталась дышать, но меня
снова вырвало. Затем я взглянула на цепь, которую держала в руке; я
смотрела, как он корчится от боли и хрипит. Я швырнула цепочку с
распятием в него и попала в подбородок. Цепь и крест упали на пол. Я
никогда больше не носила распятие. Я ни разу не была в церкви; Мама
заколотила дверь спальни. Я уехала из дома в Нью-Йорк.
***
- Звучит знакомо?
- Да.
Она закрыла глаза. Подумала: "Наконец-то", ненавидя себя за то, что
ей не хватало духу рассказать ему об этом самой. Или дело было не только
в этом?
Майкл взял в руки еще какой-то документ.
- Полицейский протокол. Тоже 1966 года. Здесь описывается попытка
самоубийства, вскоре после твоего столкновения с отцом. Ты пыталась
перерезать себе вены. Неудачно. Ты никогда не говорила мне об этом.
- Я все бы рассказала тебе со временем. - Но не раньше, чем он умер.
- Да.
- Ты могла бы рассказать мне на прошлой неделе. Он был уже мертв. -
Да, я знаю.
Майкл подошел, взял с подноса кусок хлеба и присел на край кровати.
- Семь лет назад ты пыталась убить себя из-за чувства вины,
ненависти, одиночества, подавленности. Затем, после смерти Карен,
попыталась снова, чувствуя себя виноватой, что была частью этого
любовного треугольника.
Элисон ничего не ответила, лишь наклонила голову.
- Как насчет кошмаров? - спросил он.
- Кошмаров?
Майкл ваял еще один документ и зачитал:
- "Меня мучают ужасные кошмары'". - Он взглянул на нее, ища
подтверждения. Элисон снова кивнула и сказала:
- Да.
- Ты признаешь, что та ночь снилась тебе в кошмарах?
- Да.
- Часто?
- Да. ;
- И это может повториться?
- Возможно.
- Что и случилось дождливой ночью на прошлой неделе.
- Нет! Нет! Нет!
- Ты не допускаешь такую возможность?
- Нет.
- Ты говоришь, не думая.
- В этом нет необходимости. Я была там. Я в состоянии отличить явь от
сна.
- Но...
- Нет!
Он поднял руку.
- Ну хорошо, хорошо. Позволь мне продолжить. Ты бежала от него, он
тебя поймал, как и много лет назад, и ты заколола его ножом, который
взяла с собой.
- Правильно.
- Но там не обнаружили ни крови, ни тела. К тому же довольно сложно
заколоть ножом человека, который умер три недели назад.
- Сложно, не сложно, но я это сделала. Майкл помолчал, обдумывая ее
слова, и возразил:
- Полицейские обыскали квартиру, точнее, весь дом, и не нашли ничего,
никаких следов борьбы.
- Здание проверял Гатц!
- Там были и другие. Гатц бы один не справился.
- Разве?
- Уж чего-чего, а прятать свидетельства преступления, в котором
замешан я, Гатц не будет.
- От него можно ожидать, что угодно, он способен на все.
- До известных пределов. Элисон судорожно закашлялась и вытерла рот
левой рукой, в правой продолжая держать распятие. Оно придавало ей силы.
- Позволь задать тебе один вопрос, - начала она.
- Задавай, - осторожно ответил Майкл.
- Официально установлено, что в том доме никто, кроме меня и старого
священника, не живет. Так?
- Так.
- Тогда кто такой Чарльз Чейзен и откуда он взялся?
- Не знаю. Я его не видел. Никто его не видел.
- А все остальные?
- Могу повторить то же самое. Вполне вероятно, тебе кажется, что ты
видела лесбиянок, потому что те две женщины в постели ласкали друг
друга.
- Чепуха.
- Я...
- Ты видел на лестнице кошку, в точности соответствующую моему
описанию.
- Я видел какую-то кошку, вовсе не обязательно, что именно эту.
- А фотография, Майкл! Фотография! Ее-то ты видел! Портрет Чейзена в
маленькой золотой рамке! Он покусал ногти.
- Это единственное, чему я не могу найти объяснения.
- Единственное, что ставит под сомнение твое убеждение, что у меня не
все дома?
- Возможно. Но фотография могла находиться в квартире и раньше, а в
твоем утомленном мозгу родился образ этого человечка.
- Ну и кто из нас изобретает сомнительные версии и пытается
игнорировать совпадения? - Ему ни за что не убедить ее с помощью своих
хитроумных гипотез. Это был его излюбленный трюк, надо сказать, довольно
успешный обычно. Особенно хорошо он проходил с людьми, легко
поддающимися внушению. Но она будет стоять на своем, чего бы ей это ни
стоило.
- Чейзен, Кларк, Клоткины и все остальные существуют, она видела их.
И там, где произошло убийство, в ту ночь был ее отец. От одной этой
мысли Элисон задрожала и начала читать про себя молитву.
- Так мы ни к чему не придем, - сказал Майкл.
- Отчего же? Надо только попытаться найти ответ на два вопроса.
- И что это за вопросы?
- Чейзен и прочие существуют. Где они? Имеют ли они какое-то
отношение к тому, что произошло той ночью?
- Не знаю. Я ничего не знаю. Но я беспокоюсь за тебя. - Майкл подался
вперед и обнял ее. - Меня не волнуют ни Гатц, ни твой отец, ни кто-либо
другой. Только ты и твое здоровье.
Элисон обвила руками его шею. Цепочка распятия лежала у него на
плече. Элисон взглянула на фигурку Христа и крепко зажмурилась.
- Ты больше не вернешься туда, - сказал он, - с этим покончено.
- Разве, Майкл? - Отстранившись, она враждебно взглянула на него.
- Да.
- Ты уверен?
- Да.
Она рассмеялась.
- В чем дело? - спросил Майкл.
- Порой ты бываешь очень наивным, - ответила она и снова засмеялась.
- Почему?
- Потому что ничего еще не кончилось.
- Откуда ты знаешь?
- Просто знаю. Подобные вещи не кончаются никогда.
***
Элисон уже час находилась в одиночестве. Слава Богу. Майклу пришлось
вернуться в свою контору, чтобы закончить составление апелляции. Она
более не была в состоянии выслушивать его рассуждения и логические
объяснения всему на свете. Все же вместо того, чтобы заставить себя
думать о чем-нибудь другом, Элисон размышляла. О всей своей жизни, о
последних двух неделях. Она читала записи психиатров и полицейские
отчеты, погрузившись в воспоминания. Она начала формулировать свои
собственные логические объяснения и проводить напрашивающиеся параллели
между событиями.
И наконец, уже доведя себя до состояния полного изнеможения, она
порыскала в картотечном ящике в шкафу в коридоре, извлекла оттуда старую
газетную вырезку и положила ее на стол в гостиной. Включила настольную
лампу и принялась читать.
ОСНОВНОЙ ПОДОЗРЕВАЕМЫЙ -МУЖ УБИТОЙ
Шеф полиции Морис Лазерман заявил сегодня, что полиция разработала
альтернативную версию дела Карэн Фармер. В первичном заключении причиной
смерти двадцатишестилетией представительницы высшего света было названо
самоубийство. Тем не менее, по словам шефа полиции, вполне возможно, что
Карен Фармер не покончила с собой в ночь на двадцать второе марта, а
явилась жертвой тщательно продуманного изощренного убийства.
"Хотя вначале мы пришли к выводу, что здесь налицо самоубийство, -
сказал Лазерман, - недавно обнаруженные факты и противоречивые показания
свидетелей заставили нас изменить мнение и принять во внимание
возможность убийства".
Капитан полиции Томас Гатц, непосредственно ведущий расследование,
подтвердил заявление своего начальника, но отказался пояснить свои слова
о том, что муж убитой - юрист Майкл Фармер - главный подозреваемый.
Любопытно, что Лазерман в более раннем выступлении допустил возможность
того, что Фармер имеет отношение к смерти жены. Как показало последующее
расследование, он находился в любовной связи с Другой женщиной -
фотомоделью Элисон Паркер, и, судя по всему, мисс Паркер не подозревала
о том, что Фармер женат.
Было также установлено, что за Две недели до так называемого
самоубийства Майкл Фармер попросил у жены развода. Согласно показаниям
их общих, друзей, миссис Фармер в ответ рассмеялась и заявила, что
никогда не даст ему развода и ему, чтобы от нее избавиться, остается
лишь убить ее.
У мистера Фармера вначале было железное алиби, но в нем обнаружились
некоторые изъяны, по крайней мере так считает детектив Гатц. Он сказал
также, что любовница Фармера Элисон Паркер, которая находилась в
отъезде, полностью свободна от подозрений.
Майкл Фармер - адвокат. До того как заняться частной практикой, он
был в течение нескольких лет всеми уважаемым сотрудником прокуратуры
Манхеттена. Небезынтересны отношения между детективом Гатцем и мистером
