окно. - Такие неприветливые вечера - всегда вестники... Его слова были
прерваны топотом ног по ступенькам лестницы, дверь распахнулась, и,
споткнувшись на пороге, в комнату ворвался посетитель.
Это был толстый, невысокого роста мужчина в котелке, повязанном
сверху шерстяным шарфом. Он был закутан в плащ, с которого капала вода.
Холмс наклонил абажур лампы так, чтобы она осветила пришельца. На
какое-то мгновение посетитель застыл в неподвижности, разглядывая нас;
капли воды стекали с его мокрой одежды и расплывались в темные пятна на
ковре. Он мог бы показаться комичным, этот коротконогий толстяк с
оплывшим лицом, обмотанным шарфом, если бы не выражение беспомощного
отчаяния в карих глазах и трясущиеся руки, которыми он хватался за
нелепый узел шарфа.
- Раздевайтесь и проходите к огню, - приветливо пригласил его Холмс.
- Я должен извиниться, джентльмены, за свое неожиданное вторжение, -
начал посетитель. - Но боюсь, что возникли обстоятельства, которые
угрожают.., угрожают...
- Быстрее, Уотсон!
Но я опоздал. Наш посетитель со стоном рухнул на ковер и потерял
сознание. Схватив со стола бутылку бренди, я подбежал к нему и стал
вливать целительный напиток сквозь стиснутые зубы в рот, а Холмс
принялся развязывать шарф.
- Что вы можете сказать о нем, Уотсон? - спросил Холмс.
- У него сильное потрясение, - ответил я. - Судя по внешности, он
преуспевающий и пользующийся уважением торговец. Когда он придет в себя,
мы, несомненно, узнаем о нем подробней.
- Хм, я думаю, что мы можем позволить себе пойти несколько дальше, -
задумчиво сказал мой друг. - Когда дворецкий из богатого дома опрометью
мчится, невзирая на вьюгу, для того чтобы упасть без чувств на мой
потертый ковер, мне хочется думать, что здесь кроется нечто более
важное, нежели взлом кассы.
- Дорогой Холмс!
- Я готов держать пари на гинею, что под этим плащом ливрея. А! Разве
я не говорил вам!
- Но даже теперь я не понимаю, как вы догадались об этом. И откуда
вам известно, что он из богатого дома?
Холмс приподнял безвольно повисшие кисти рук посетителя.
- Вы видите, Уотсон, - подушечки обоих больших пальцев темные. Для
человека, ведущего сидячий образ жизни, я знаю только одно занятие,
которое приводит к появлению таких одинаковых пятен. Этот человек
полирует серебро подушечками больших пальцев. - Но ведь для этого обычно
применяется замша, - запротестовал я.
- Для обычного столового серебра - да. Но очень дорогое серебро
полируется пальцами. Отсюда мой вывод о богатом доме. О внезапности его
поспешного ухода из дома говорит то, что он ринулся на улицу в
лакированных туфлях, хота снегопад начался около шести часов. Ну, теперь
вам стало получше, - добавил он ободряюще, увидев, что посетитель открыл
глаза. - Мы с доктором Уотсоном перенесем вас в кресло, и, когда
отдохнете немного, вы, несомненно, расскажете нам о ваших неприятностях.
Посетитель стиснул голову руками.
- Отдохнуть немного! - вскричал он. - Мой Бог, они, наверное, уже
преследуют меня!
- Кто преследует вас?
- Полиция, сэр Джон, все они! Рубин "Абас" украден!
Толстяк уже не говорил, а почта визгливо кричал. Мой друг шагнул
вперед и положил свои длинные тонкие пальцы на его запястье. Я уже
рассказывал однажды о почти магнетической способности Холмса успокаивать
тех, чей ум был во власти отчаяния. Так случилось и на этот раз;
выражение панического страха в глазах посетителя медленно угасло.
- Ну, теперь рассказывайте, - подождав немного, предложил Холмс.
- Я Эндрю Джолиф, - начал наш посетитель более спокойно, - последние
два года я служил дворецким у сэра Джона и леди Довертон на
Манчестер-скуэр.
- Сэр Джон, цветовод?
- Да, сэр. Действительно, люди говорят, что для сэра Джона его цветы
и особенно знаменитые красные камелии дороже рубина "Абас" и всех его
других фамильных драгоценностей. Я думаю, вы знаете об этом рубине,
сэр?
- Я знаю о его существовании. Но все-таки расскажите все, что знаете
о Нем. - Он способен напугать человека, бросившего на него взгляд. Он
как большая капля крови, внутри которой тлеет частичка дьявольского
огня. За два года я видел его только раз. Сэр Джон держит его в сейфе в
своей спальне, как смертельно ядовитое существо, которое не должно
видеть дневной свет. Сегодня вечером я увидел, его во второй раз. Это
было сразу же после обеда, когда один из наших гостей, капитан
Мастермэн, попросил сэра Джона показать им рубин "Абас"...
- Их имена, - скучающим голосом прервал повествование Холмс.
- Имена, сэр? Ах, вы имеете в виду гостей! Там были капитан
Мастермэн, брат леди, лорд и леди Брэкминстер, госпожа Данбер,
высокочтимый Уильям Рэтфорд, наш член парламента, и госпожа
Фицсиммонс-Лемминг. Холмс нацарапал какое-то слово на своей манжете.
- Продолжайте, пожалуйста, - сказал он.
- Я накрывал стол для кофе в библиотеке, когда капитан обратился к
сэру Джону. Все леди начали наперебой просить показать драгоценный
камень. "Я предпочел бы показать вам красные камелии в оранжерее, -
сказал сэр Джон. - Тот цветок, который приколот к платью моей жены, без
сомнения, гораздо прекраснее всего, что можно найти в шкатулках для
драгоценностей. Вы можете сами судить об этом".
"Тогда давайте мы сами и решим", - улыбнулась госпожа Данбер.
Сэр Джон поднялся наверх и принес шкатулку с драгоценностями. Когда я
открыл шкатулку на столе и все собрались вокруг него, леди велела мне
зажечь лампы в оранжерее, так как гости вскоре должны были идти смотреть
красные камелии. Но красных камелий там не было!
- Я не понял вас.
- Они исчезли, сэр! Исчезли все до одной! - хрипло выкрикнул наш
посетитель. - Когда я вошел в оранжерею, то так и прирос к месту, держа
лампу над головой: мне показалось, что я сошел с ума. Знаменитый куст
был в полной сохранности, но от дюжины больших цветов, которыми я
восхищался днем, не осталось даже лепестка.
Шерлок Холмс протянул свою длинную руку за трубкой.
- Прелестно, прелестно, - сказал он. - Эта история доставляет мне
чрезвычайное удовольствие. Продолжайте, пожалуйста.
- Я побежал обратно в библиотеку, чтобы сказать об этом. Леди
вскричала: "Этого не может быть! Я сама видела цветы, когда срывала
перед обедом один из них для себя". "Но дворецкий же был там!" -
возразил сэр Джон и, сунув шкатулку с драгоценностями в ящик стола,
кинулся в оранжерею, а за ним и все остальные. Камелии действительно
исчезли.
- Подождите, - прервал рассказ Холмс. - Когда их видели в последний
раз?
- Я видел их в четыре часа, а так как леди сорвала одну из них перед
самым обедом, то, значит, они были еще на кусте около восьми часов
вечера. Но не в цветках дело, мистер Холмс. Дело в рубине!
-А!
Наш посетитель подался вперед в своем кресле.
- Библиотека оставалась пустой всего несколько минут! - Он перешел на
шепот. - Но когда сэр Джон, почти потерявший рассудок из-за
таинственного исчезновения своих цветов, возвратился и открыл ящик
стола, оказалось, что рубин "Абас" вместе со шкатулкой исчез так же
бесследно, как и камелии.
Несколько мгновений мы сидели в молчании, которое нарушалось только
потрескиванием угольков в камине.
- Джолиф... - размышлял вслух Холмс. - Эндрю Джолиф. Каттертонское
похищение бриллиантов. Не так ли?
Толстяк зарылся лицом в ладони.
- Я рад, что вы знаете об этом, сэр, - пробормотал он наконец. Но,
видит Бог, я был честен с тех пор, как вышел на свободу три года назад.
Капитан Мастермэн был очень добр ко мне и устроил меня на работу к
своему зятю. За все это время я ни разу не подвел его. Я доволен своим
жалованьем и надеялся, что со временем смогу накопить достаточно денег,
чтобы купить табачную лавочку.
- Продолжайте.
- Так вот, я послал конюшенного мальчика за полицией и задержался в
вестибюле. Вдруг я услышал из-за приоткрытой двери библиотеки голос
капитана Мастермэна. "Черт побери, Джон, я хотел помочь этому
неудачнику, - сказал он. - Но теперь я кляну себя за то, что не
рассказал вам о его прошлом. Он, наверное, проскользнул сюда в то время,
когда все были в оранжерее, и... Я не стал медлить, сэр, и, сказав
Роджеру, швейцару, что, если кому-нибудь понадоблюсь, пусть ищут меня у
мистера Шерлока Холмса, кинулся сюда. Я много слышал о вас и верил, что
вы не посчитаете зазорным спасти от неправого суда того, кто уже
заплатил свои долги обществу. Вы моя единственная надежда, сэр, и...
Боже мой, я так и знал!
Дверь стремительно распахнулась, и в комнату шагнул высокий блондин,
закутанный по уши в заснеженный плащ.
- А, Грегсон, мы вас ждали!
- Не сомневаюсь, мистер Холмс, - сухо ответил инспектор Грегсон. -
Этот человек наш, и мы, надо думать, найдем с ним общий язык.
Наш несчастный клиент вскочил с кресла.
- Но я невиновен! Я даже не прикасался к рубину! - простонал он.
Агент Скотленд-Ярда хмуро улыбнулся и, вынув из кармана плоский
ящичек, сунул его под нос арестованному.
- Боже, спаси нас! Это та самая шкатулка для драгоценностей! -
задыхаясь, прошептал Джолиф.
- Стало быть, вы опознали ее. Где же, по-вашему, ее нашли? Она была
найдена там, куда вы положили ее, - под вашим матрацем.
Лицо Джолифа стало пепельно-серым.
- Но я не прикасался к ней, - повторял он монотонно.
- Подождите, Грегсон, - вмешался Шерлок Холмс. - Насколько я понимаю,
рубин "Абас" у вас?
- Нет, - ответил инспектор, - шкатулка была пуста. Но рубин не мог
деться куда-нибудь далеко, и сэр Джон предлагает награду в пять тысяч
фунтов стерлингов. - Можно мне осмотреть шкатулку? Благодарю вас. Ну и
ну, какое жалкое зрелище! Замок цел, а петли сломаны. Бархат телесного
цвета. Но, конечно... Выхватив свою лупу, Холмс придвинул шкатулку
поближе к настольной лампе и тщательно ее исследовал.
- Очень интересно, - произнес он наконец. - Кстати, Джолиф, рубин был
вделан в оправу?
- Он был вставлен в цепочку резного золотого медальона. Мистер Холмс,
пожалуйста...
- Можете быть спокойны, я сделаю для вас все, что смогу. Итак,
Грегсон, мы больше не будем вас задерживать.
Детектив защелкнул наручники на руках нашего несчастного посетителя,
и через мгновение дверь закрылась за ними.
Некоторое время Холмс задумчиво курил. Он пододвинул кресло к камину
и, подперев подбородок ладонями, опустив локти на колени, смотрел в
глубоком раздумье на огонь. Красные отсветы пламени озаряли его острые,
тонкие черты.
- Вы когда-нибудь слышали о Нонпарейл-клаб, Уотсон? спросил он
внезапно.
- Мне незнакомо это название, - признался я.
- Это наиболее замкнутый игорный клуб Лондона, - продолжал он, -
секретный список его членов выглядит, как "Дебрэ" с примесью "Готского
альманаха" <"Готский альманах" - дипломатический ежегодник, издававшийся
в Готе с 1763 года. В нем публиковались генеалогические сведения о
высшей аристократии Европы. "Дебрэ" - книга английских пэров.>. Когда-то
мне довелось просматривать этот список.
- Святой Боже, Холмс, для чего это вам понадобилось?
- Богатству сопутствует преступление, Уотсон. Это тот нерушимый
закон, который определял испорченность людей во все времена.
- Но какое отношение имеет этот клуб к рубину "Абас"? - спросил я.
- Вероятно, никакого. А может быть, самое непосредственное. Будьте
добры, передайте мне том "Биографического указателя" на букву "М" с
полки над подставкой для трубок. Боже мой, поистине примечательно, до
чего же много известных фамилий умещается в одной букве алфавита! Вы
