заслуживает ареста, это тоже вполне естественно, если
вспомнить, что он настолько забыл о своем сыновнем долге, что
нагрубил отцу и даже, как утверждает девочка -- а ее показания
очень важны,-- замахнулся на него. Его ответ, который говорит о
раскаянии и об угрызениях совести, представляется мне скорее
признаком неиспорченности, чем доказательством преступных
намерений.
Я покачал головой.
-- Многих вздернули на виселицу и без таких тяжких улик,
-- заметил я.
-- Это верно. И среди них было много невиновных.
-- Каковы же обЦяснения самого молодого человека?
-- Не особенно ободряющие для его защитников, хотя есть
один или два положительных пункта. Вы здесь это найдете, можете
почитать про себя.
Он достал из своей папки несколько местных хартфордширских
газет и, перегнув страницу, указал на те строки, в которых
несчастный молодой человек дает обЦяснения всему происшедшему.
Я уселся в углу купе и стал внимательно читать. Вот что там
было написано:
"Затем был вызван мистер Джеймс Маккарти, единственный сын
покойного. Он дал следующие показания:
-- В течение трех дней меня не было дома: я был в Бристоле
и вернулся как раз утром в прошлый понедельник, третьего числа.
Когда я приехал, отца не было дома, и горничная сказала, что он
поехал в Росс с Джоном Коббом, конюхом. Вскоре после моего
приезда я услышал скрип колес его двуколки и, выглянув из окна,
увидел, что он быстро пошел со двора, но я не знал, в каком
направлении он пойдет. Потом я взял свое ружье и решил пройтись
к Боскомскому омуту, чтобы осмотреть пустошь, где живут
кролики; пустошь расположена на противоположном берегу озера.
По пути я встретил Уильяма Краудера, лесничего, как он уже
сообщил в своих показаниях; однако он ошибается, считая, что я
догонял отца. Мне и в голову не приходило, что отец идет
впереди меня. Когда я был приблизительно в ста шагах от омута,
я услышал крик "Koy!", которым я и мой отец обычно звали друг
друга. Я сразу побежал вперед и увидел, что он стоит у самого
омута. Он, по-видимому, очень удивился, заметив меня, и спросил
довольно грубо, зачем я здесь. Разговор дошел до очень резких
выражений, чуть ли не до драки, потому что отец мой был человек
крайне вспыльчивый. Видя, что ярость его неукротима, я
предпочел уйти от него и направился к ферме Хазерлей. Не прошел
я и полутораста шагов, как услышал позади себя леденящий душу
крик, который заставил меня снова бежать назад. Я увидел
распростертого на земле отца; на голове его зияли ужасные раны,
в нем едва теплилась жизнь. Ружье выпало у меня из рук, я
приподнял голову отца, но почти в то же мгновение он умер.
Несколько минут я стоял на коленях возле убитого, потом пошел к
привратнику мистера Тэнера попросить его помощи. Дом
привратника был ближе других. Вернувшись на крик отца, я никого
не увидел возле него, и я не могу себе представить, кто мог его
убить. Его мало кто знал, потому что нрава он был несколько
замкнутого и неприветливого. Но все же, насколько мне известно,
настоящих врагов у него не было.
Следователь. Сообщил ли вам что-нибудь перед смертью ваш
отец?
Свидетель. Он пробормотал несколько слов, но я мог уловить
только что-то похожее на "крыса".
Следователь. Что это, по-вашему, значит?
Свидетель. Не имею понятия. Наверное, он бредил.
Следователь. Что послужило поводом вашей последней ссоры?
Свидетель. Я предпочел бы умолчать об этом.
Следователь. К сожалению, я вынужден настаивать на ответе.
Свидетель. Но я не могу ответить на этот вопрос. Уверяю
вас, что разговор наш не имел никакого отношения к ужасной
трагедии, которая последовала за ним.
Следователь. Это решит суд. Излишне обЦяснять вам, что
нежелание отвечать послужит вам во вред, когда вы предстанете
перед выездной сессией суда присяжных.
Свидетель. И все же я не стану отвечать.
Следователь. По-видимому, криком "Koy!" вы с отцом всегда
подзывали друг друга?
Свидетель. Да.
Следователь. Как же могло случиться, что он подал условный
знак до того, как вас увидел, и даже до того, как он узнал, что
вы вернулись из Бристоля?
Свидетель. (очень смущенный). Не знаю.
Присяжный заседатель. Не бросилось ли вам в глаза
что-нибудь подозрительное, когда вы прибежали на крик и нашли
отца смертельно раненным?
Свидетель. Ничего особенного.
Следователь. Что вы хотите этим сказать?
Свидетель. Я был так взволнован и напуган, когда выбежал
из лесу, что мог думать только об отце, больше ни о чем. Все же
у меня было смутное представление, что в тот момент что-то
лежало на земле слева от меня. Мне показалось: какая-то серая
одежда -- может быть, плед. Когда я встал на ноги и хотел
рассмотреть эту вещь, ее уже не было.
-- Вы полагаете, что она исчезла прежде, чем вы пошли за
помощью?
-- Да, исчезла.
-- Не можете ли вы сказать, что это было?
-- Нет, у меня просто было ощущение, что там что-то лежит.
-- Далеко от убитого?
-- Шагах в десяти.
-- А на каком расстоянии от леса?
-- Приблизительно на таком же.
-- Значит, эта вещь находилась на расстоянии менее
двадцати шагов от вас, когда она исчезла?
-- Да, но я повернулся к ней спиной.
Этим заканчивается допрос свидетеля".
-- Мне ясно, -- сказал я, взглянув на газетный столбец, --
что в конце допроса следователь совершенно беспощаден к
молодому Маккарти. Он указал, и не без основания, на
противоречия в показании о том, что отец позвал сына, не зная о
его присутствии, и также на отказ передать содержание его
разговора с отцом, затем на странное обЦяснение последних слов
умирающего. Все это, как заметил следователь, сильно вредит
сыну.
Холмс потянулся на удобном диване и с улыбкой сказал:
-- Вы со следователем страдаете одним и тем же
недостатком: отбрасываете все положительное, что есть в
показаниях молодого человека. Неужели вы не видите, что
приписываете ему то слишком много, то слишком мало воображения?
Слишком мало -- если он не мог придумать такой причины ссоры,
которая завоевала бы ему симпатии присяжных; и слишком много --
если он мог дойти до такой выдумки, как упоминание умирающего о
крысе и происшествие с исчезнувшей одеждой. Нет, сэр, я буду
придерживаться той точки зрения, что все, сказанное молодым
человеком, -- правда. Посмотрим, к чему приведет нас эта
гипотеза. А теперь я займусь своим карманным Петраркой. Пока мы
не прибудем на место происшествия -- об этом деле ни слова. Наш
второй завтрак в Суиндоне. Я думаю, мы приедем туда минут через
двадцать.
Было около четырех часов, когда мы, миновав прелестную
Страудскую долину и широкий сверкающий Сэверн, очутились
наконец в милом маленьком провинциальном городке Россе.
Аккуратный, похожий на хорька человечек, очень сдержанный, с
хитрыми глазками, ожидал нас на платформе. Хотя он был в
коричневом пыльнике и в сапогах, которые он считал подходящими
для сельской местности, я без труда узнал в нем Лестрейда из
Скотленд-Ярда. С ним мы доехали до "Хирфорд Армз", где нам были
оставлены комнаты.
-- Я заказал карету,-- сказал Лестрейд за чашкой чая. --
Мне известна ваша деятельная натура. Ведь вы, до тех пор не
можете успокоиться, пока не попадете на место преступления.
-- Это очень похвально с вашей стороны, -- ответил Холмс.
-- Но теперь все зависит от показаний барометра.
Лестрейд чрезвычайно удивился.
-- Я не совсем понимаю вашу мысль,-- сказал он.
-- Каковы показания барометра? Двадцать девять ветра нет,
на небе ни облачка -- дождя не будет. А у меня целая пачка
сигарет, которые надо выкурить. К тому же диван здесь
несравненно лучше обычной мерзости деревенских гостиниц. Я
думаю, что мне не удастся воспользоваться этой каретой сегодня
вечером.
Лестрейд снисходительно засмеялся.
-- Вы, конечно, уже пришли к какому-то заключению,
прочитав газетные отчеты, --сказал он.--Дело это ясное, как
день, и чем глубже вникаешь в него, тем яснее оно становится.
Но, конечно, нельзя отказать в просьбе женщине, да еще такой
очаровательной. Она слышала о вас и захотела пригласить именно
вас для защиты подсудимого, хотя я неоднократно говорил ей, что
вы не сделаете ничего, что бы не было уже давно сделано мной. О
боже! У дверей ее экипаж!
Едва он сказал это, как в комнату вбежала одна из
прелестнейших девушек, каких я когда-либо видел. Голубые глаза
сверкали, губы были слегка приоткрыты, нежный румянец заливал
щеки. Сильное волнение заставило ее забыть обычную
сдержанность.
-- О, мистер Шерлок Холмс! -- воскликнула она, переводя
взгляд с него на меня и наконец с безошибочной женской
интуицией останавливаясь на моем друге. -- Как я рада, что вы
здесь! Я приехала сказать вам это. Я уверена, что Джеймс
невиновен. Приступая к вашей работе, вы должны знать то, что
известно мне. Не допускайте сомнений ни на одну минуту. Мы с
ним дружили с раннего детства, я лучше всех знаю все его
слабости, но он так мягкосердечен, что не обидит и мухи. Всем,
кто действительно знает его, такое обвинение представляется
совершенно нелепым.
-- Надеюсь, нам удастся оправдать его, мисс Тэнер,--
сказал Шерлок Холмс. -- Поверьте, я сделаю все, что в моих
силах.
-- Но вы читали отчеты, и у вас уже есть определенное
мнение обо всем происшедшем? Не видите ли вы какого-нибудь
просвета? Уверены ли вы сами, что он невиновен?
-- Я считаю это вполне возможным.
-- Вот, наконец! -- воскликнула она, гордо поднимая голову
и вызывающе глядя на Лестрейда. -- Вы слышали? Теперь у меня
есть надежда.
Лестрейд пожал плечами.
-- Боюсь, что мой коллега слишком поспешен в своих
выводах, -- сказал он.
-- Но ведь он прав -- о, я уверена, что он прав! Джеймс не
способен на преступление. Что же касается его ссоры с отцом --
я знаю: он потому ничего не сказал следователю, что в этом была
замешана я.
-- Каким образом? -- спросил Холмс.
-- Сейчас не время что-нибудь скрывать. У Джеймса были
большие неприятности с отцом из-за меня. Отец Джеймса очень
хотел, чтобы мы поженились. Мы с Джеймсом всегда любили друг
друга, как брат и сестра, но он, конечно, еще слишком молод, не
знает жизни и... и... ну, словом, он, естественно, и думать не
хотел о женитьбе. На этой почве возникали ссоры, и, я уверена,
это была одна из таких ссор.
-- А ваш отец? -- спросил Холмс. -- Хотел ли он вашего
союза?
-- Нет, он тоже был против. Кроме отца Джеймса, этого не
хотел никто. -- Сплошной румянец залил ее свежее лицо, когда
Холмс бросил на нее один из своих испытующих взглядов.
-- Благодарю вас за эти сведения, -- сказал он. -- Могу ли
я увидеться с вашим отцом, если зайду завтра?
-- Боюсь, доктор этого не позволит.
-- Доктор?
-- Да, разве вы не знаете? Последние годы мой бедный отец
все время прихварывал, а это несчастье совсем сломило его. Он
слег, и доктор Уиллоуз говорит, что у него сильное нервное
потрясение от перенесенного горя. Мистер Маккарти был
единственным оставшимся в живых человеком, кто знал папу в
далекие времена в Виктории.
-- Хм! В Виктории? Это очень важно.
-- Да, на приисках.
-- Совершенно верно, на золотых приисках, где, как я
понимаю, мистер Тэнер и составил свой капитал?
-- Ну конечно.
-- Благодарю вас, мисс Тэнер. Вы очень помогли мне.
-- Сообщите, пожалуйста, если завтра у вас будут
какие-нибудь новости. Вы, наверное, навестите Джеймса в тюрьме?
