Арсению казалось, что все прежние любови его абсолютно чисты от каких
бы то ни было расчетов, но Нонна посеяла в душе смуту, неуверенность,
и, когда, уже годы спустя, Фишманы бросали ему в лицо во время ссор
обвинение в корысти, корили Пропискою, полученной через них, он
временами и сам начинал думать: а вдруг так оно и есть?!
Пропискою (здесь, в начале фразы, следует особо отметить: с прописной
буквы; иначе Арсений Ее и не представлял), была, казалось ему в те
тяжелые дни ссор и предразвода с Ириною, заполнена вся Москва.
Прописка поставляла сюжет за сюжетом: то о супругах (действительный
случай), которые фиктивно ради Прописки развелись и которым назад
свестись уже не удалось; то о формальных браках за деньги - с
разнообразными финалами: подачей на размен жилплощади, в пику - на
алименты, или - все равно! - наоборот или обращением в суд для
признания брака недействительным; то даже о ребеночке, которого
заводили, чтобы Прописку удержать; то о покупке Прописки в милиции; то
о режиссере Ефиме Н., выгнанном с работы и - в сорок восемь часов - из
Москвы не за то вовсе, получается, что надерзил какому-то слишком
высокому начальнику, а просто за отсутствие Прописки; то о вызове в
серый дом (при себе иметь паспорт) и выходе оттуда после четверти часа
наполненного страхами ожидания с последующим обнаружением в пурпурной
книжице безнадежного штампика УВЫПИСАНы; то, наконец, вариант Равиля
(о нем отдельно, ниже), в котором Арсений сам столь нравственно
неопределенно оказался замешан.
Хороший конец прописочного сюжета с, например, обретением истинной
любви через случайный фиктивный брак Арсений отвергал заранее, потому
что Прописка казалась ему слишком зловещей для лирической комедии
фигурою, нависала над ним, подмигивала двуликой Пиковой дамою в
бежевом итальянском макси-плаще, так ей идущем.
Пусть! говорил себе Арсений после очередного семейного скандала. Пусть
я женился на Ирине только ради Прописки! Пусть я только ради Прописки
завел сына! Пусть! Пусть! Пусть! Пусть я буду Гантенбайн!
36.
Пусть я заканчиваю ВГИК. Пусть я талантлив, пусть у меня прекрасные
курсовые и дипломная работы. Пусть мой талант никому из Них и на фиг не
нужен - я уже поумнел, - но... предположим такую невероятную вероятность:
один из крупных кинорежиссеров, случайно не превратившийся пока в
функционера, обозначим его столь же невероятною буквою Ъ, видит мои работы
как раз в тот момент, когда его приглашают стать художественным
руководителем творческого объединения... предположим, Сущая правда -
довольно крупной киностудии при Центральном телевидении. Предположим также,
что пока Ъ не предполагает - предположим в нем такую наивность! - что если
Они на подобный пост приглашают подобного человека, значит, Им нужно только
его имя и, значит, никакой реальной властью обладать он не будет. И
предположим, что Ъ поймет это чуть позже, а пока - - ...и изменить
положение можно только молодой режиссурой. У меня на примете есть несколько
ребят, вот, в том числе вы, - приятно сидеть дома у Ъ, у того самого,
картины которого так нравились, когда еще и не думал заниматься кино,
приятно слушать хозяина, говорящего с тобою как с равным, приятно мечтать о
столь прекрасно складывающемся будущем - - Какая роскошь! Весь тематический
план! Могу выбрать что захочу! Так... посмотрим... Мужество. БАМ. Приезжай
ко мне па БАМ, я тебе на рельсах дам? Как поживает сталь. А выбирать-то,
похоже, и не из чего. Вот, Горький! Мать. Может, Мать? Сам Чехов назвал
Горького талантом. Если враг не сдается, его уничтожают! - и непременно с
кавказским акцентом. Нет, упаси Боже от такого таланта, от матерого этого
человечища! Ничего, план велик! Поехали дальше. С сердцем вдвоем. О чем
это? Ах, вот и аннотация: ...ёстрастный рассказ о молодом рабочем,
который... Ясно. Дальше. Ночь председателя. Председателя Мао? Председатель
колхоза-миллионера остается ночью в правлении, ожидая важного
правительственного звонка, и перед его мысленным взором... Перед мысленным
взором звонка? Поехали еще дальше. Гражданская. Отечественная. Целина.
Возрождение. Эпоха, так сказать, ренессанса. Малая земля... Издержки
свободы. Лучше уж взять что дадут. Выберешь сам - век себе не простишь.
Самое смешное, что и Они тебе не простят. Ого! Мелкий бес Сологуба?! Но
напротив стоит уже фамилия самого Ъ. Что ж, естественно. Как?! Это уже весь
план? Последняя страничка? Может, хоть на ней-то... Итак: Арбузов.
Ардаматский. Амлинский. Асадов. Аскоченский. Кочетов. Софронов. Так..
так... Вот! Вот оно, наконец: некто Пушкин! Александр Сергеевич! Нашел!
Пиковая дама! - - Почему Пиковая дама? Зачем Пиковая дама? О чем -
сегодня - Пиковая дама? Ладно, додумаем после. Сейчас некогда. Сейчас надо
хватать, пока не разобрали! Нонна подмигивает мне, но я незнаком с нею.
Нонна? Какая Нонна? Я не знаю никакой Нонны! Я не хочу никакой Нонны и
знать - - записки, звонки, перезвоны, пропуска - - Не выдам! На паспорте вы
без бороды. И что же делать? Брейтесь. Или меняйте паспорт! Хлопнуть
дверью? Возмутиться? А Пиковая дама? А разработка проблемы человеческого
достоинства в советском кинематографе? Чего там, действительно - черт с
ней, с бородою! Клочок волос, вторичный половой признак! Будет время -
отрастим новую. На Руси хлеба, как говорится, нет, а он выебывается - -
перезвоны, пропуска, кабинеты, серые паласы, секретарши, чиновники,
чиновницы, кабинеты, пропуска, перезвоны, приемные, секретарши - - Нет уж,
сразу мы, конечно, никакой дамы вам не дадим. Ни пиковой, ни червонной.
Разве туза бубнового на спину, хе-хе-хе. Это, видите ли, Лермонтов,
классика. С нею, видите ли, обращаться следует осторожно. Но Ъ говорил,
что- Отвечает за советское телевизионное киноискусство не какой-то там Ъ, а
я! Понято? Перед народом отвечаю! - - пропуска, документы, анкеты,
автобиографии, формы, справки, анкеты, документы - - Что?!! Временная
прописка? Исключено!! Даже и думать забудь! Не знаю! Это твои проблемы.
Ехай откуда прибыл! Студии нету? Нечего было во ВГИК соваться! Тоже мне,
талант! Ейзейштей! Ты тут только демагогию не разводи, а то враз у меня - -
Хорошо, я попробую побеседовать, слышен в трубке голос Ъ, однако ему не
хватает твердости - - Да, увы. К сожалению - бессилен, - говорят, после
революции Ъ отменяли вообще. - - Фиктивный брак? Фиктивный бра-ак! А-у-у!
Где ты-и?! Сколько? Сколько, вы сказали, тысяч?! Вы что, сдурели?
Откуда?! - - Девочки, милые! Подружки! Выручайте! Мне - позарез! Девочки,
вы куда? Де-воч...ё Та-ак. Плохо дело. Два месяца - коту под хвост. Верхняя
половинка пиковой дамы видит меня нормально, нижняя - перевернуто, обе
ехидно подмигивают. Если я становлюсь на голову, все равно получается, что
одна нормально, другая - перевернуто - - Ах, вот и она! Милая! Желанная!
Премудрая! Ручка, правда, сухая и носик набок, но с лица ж не воду пить!
Дорогая! Как я люблю тебя! Это даже и вообразить нельзя! Ты ведь моя, моя?
Боже, какое блаженство! Разумеется, любимая, - я тоже твой; всю жизнь
только тебя и дожидался. Ах, не обращай, пожалуйста, внимания: ошибка
молодости. Да я и не жил с нею вовсе. И вообще - я еще мальчик. Как-как!
обыкновенно! Если в твои тридцать четыре можно быть девочкою, почему бы в
мои двадцать восемь не быть мальчиком?! Вылетаю завтра, через неделю
вернусь разведенный, как младенец. А ты сходи пока в загс, скажи, что
беременна - чтобы очередь покороче. А то яё... а то я умру от страсти. Я не
могу дольше терпеть! Нет-нет, извини, пожалуйста. Вот этого-то как раз и не
надо! Я человек порядочный: только через загс! - - Самолет. Вера. Слезы.
Три ночи слез. Последний шанс, понимаешь? Иначе кем же я буду?
Руководителем драмкружка? Формальный, а не фиктивный: мы с тобою за всю
жизнь на фиктивный не наработаем. Конечно, переспать с нею мне придется...
да, возможно, и не один раз... но ведь люблю-то я только тебя, тебя одну.
Неужели тебе этого мало? Ну хорошо, бей, бей еще, если тебе так хочется.
Никогда не подозревал, что ты настолько ревнива. Влепи мне как следует, но
уж и помоги. Ради нашей с тобою любви. Ты ведь любишь меня, любишь? Нет,
сегодня же, - завтра в суде выходной. Ну вот, видишь, какая ты умница. Дай
я тебя поцелую. А сейчас-то за что по морде?! - - Москва. Милиция.
Паспортный стол. Подполковник. Родственники не возражают? В письменном
виде, пожалуйста. Что - унизительно? А когда они по судам бегать начнут -
не унизительно будет? Я повторяю: впись-мен-ном-ви-де! И никаких
разговоров! Пнято? - - поговори с мамой. Да люблю я тебя, люблю! Может,
хватит на сегодня? - мы и так ведь с тобою уже три раза этим
занимались... - - звонки, ковры, пропуска, кабинеты - - Слыхали? С
Шиздюковым инфаркт! Счастье-то какое! План горит синим огнем! Безо всяких
Секретарей Председателя Мао, невинным, получаю Пиковую даму! Усекли? -
Пи-ко-ву-ю-да-му! - - та-ак. Написали?.. на время постановки фильма...
Готово? ё...фильма Пиковая дама. Администрация оставляет за собою право...
написали? так. С правилами внутреннего распорядка - - современное звучание.
Пушкинский оригинал, столь же сильный в чтении как и сто пятьдесят лет
назад, в прямом переводе на кинематографический язык, безусловно, потеряет
главное: мысль о том, что отказ от нравственности оборачивается в первую
очередь против самого отказавшегося. Поэтому я предлагаю героем фильма
сделать не Германна, а режиссера, снимающего Пиковую даму, а сюжетную
коллизию, заменив деньги, ради которых Германн имитирует любовь к Лизе, на
ценность сегодняшнюю, скажем, на Прописку, перенести в современность; сцены
же первоисточника ввести в фильм в виде кусков, снятых героем, репетиций,
эпизодов съемок и т. д. Зеленое сукно карточного стола обернется тогда
зеленым канцелярским сукном стола паспортного, графиня раздвоится на
милицейского подполковника (живая) и предыдущую жену режиссера (призрак),
погибшую оттого, что режиссер ее оставил, а Лиза в эпилоге, как и у
Пушкина, выйдет за какого-нибудь Томского с ленинградской Пропиской.
По-моему, это могло бы создать современную многослойность восприятия и
решения актуальной проблемы, находящейся в русле нравственных, как указывал
на XXV съезде КПСС Леонид Ильич Брежнев Лично, исканий нашего современника.
Я берусь переписать сценарий в самые сжатые сроки и без изменения договора.
С уважением, и. о. режиссера-постановщика... - - в своем ли уме?! Вы
думаете, мы позволим вам издеваться над нашей замечательной классикой,
которая является народным достоянием, золотым, так сказать, запасом... Над
нашим великим... Как бишь его? Ну, этим... Ну, вы сами прекрасно знаете,
кто сочинил вашу дурацкую Пиковую даму. И нечего улыбаться. Но я... Я? Да
кто ты такой? Кусок говна - вот ты кто! Между прочим, сам товарищ Мертвецов
высказал пожелание, чтобы наша Пиковая дама была музыкальной комедией.
Советским зрителям мрачность дореволюционного царизма ни к чему. Так чт -
будем трудиться или отдать сценарий Мошкину? - - я очень хорошо понимаю
вас, но что же поделаешь. Если уж сам Мертвецов... Вы, конечно, вправе
отказаться, но уверены ли вы, что вам еще раз подвернется такой шанс? Войдя
же в номенклатуру... Впрочем, советы в подобной ситуации... Решать, в
конечном итоге, вам. Да, кстати, вы слышали, что Мелкий бес вылетел из
плана окончательно? Бедный Ъ! Бедный художественный руководитель! - - А я
говорю: эти карты никуда не годятся! Где хотите! У черта, у дьявола, хоть в
Финляндии заказывайте! Пусть музыкальная комедия, но халтуру снимать вы
меня не заставите! - - так разговаривать с нашими сотрудниками. Вы здесь
без году неделя, а устанавливаете свои порядки! Не нравится - уходите.
Никто вас не держит! - - дорогой мой, уважаемый мой ассистент. При всем
моем к вам почтении, при всем равенстве между нами я просто не моту не
заметить самым вежливым образом, что это - пролетка восьмидесятых годов, а
мы снимаем начало прошлого века. Совсем другой силуэт и... Мне не нужен
Бодалов! Не нужен! Но ведь не товарищ же Мертвецов снимает картину! Не его
