послали сюда, в мир, специально для человеческой радости? Так ведь?!
Так?! Иначе - зачем хорошенькая? Молчите, не отвечайте! А я их всех! ну,
этих! ну, обожателей моих! Я их как бы! как бы в упор не видела. Мне по-
чему-то всегда казалось, что я рождена для другой! для особой! миссии. А
они уже! может, от этой вот моей холодности, от этого моего высокомерия!
Но это не высокомерие, - перебила самое себя, - вы не подумайте! Это
скорее! - задумалась Мадонна, подбирая слово.
- Призвание? - попытался помочь Печальный.
- Да, именно, - облегченно вздохнула Мадонна. - Так вт: они за мной
прямо табунами уже ходили. Впору было хоть паранджу надевать. А я не то
что бы их презирала! мне даже стыдно было за мое это чувство! но! но они
все были для меня какие-то бесповоротно! чужие!
- Чужие? - нервически хохотнул Печальный.
- Ну да, - повторила Мадонна, - чужие. Вы смеетесь? - обернула личико
к слушателю. - Я глупости говорю, да?
- Что вы, Мариам, что вы! - жарко забормотал Печальный. - Я над собой
засмеялся. Я ведь тоже! потому и один. - И вдруг выкрикнул в голос: -
Чужие! Чужие! Все - чужие!
- Все чужие, все! - так же громко, страстно, в тон согласилась Мадон-
на. - А потом, знаете! я все-таки дождалась. Хоть это и был сон.
- Сон? - переспросил Печальный.
- В этом доме, в Бухаре! Где я снимала комнату. Я ведь даже в Бухару
из Самарканда сбежала от обожателей. Жила в уголке, зарабатывала шитьем.
На улицу не показывалась. Зато там был удивительный сад. Я любила лежать
на траве, смотреть в Небо. Я ведь ждала чего-то именно Оттуда. Сигнала
какого-то, что ли. Обещания. Нет, не обещания - пообещали мне уже при
рождении, красотой пообещали. А! Мне почему грозы страшно?.. - отвлек-
лась Мадонна. - Мне все кажется, будто это на меня, на меня конкретно,
Он гневается. Что я сделала что-то не так. Что я чего-то не сделала! И
вот, я лежала однажды так в траве и заснула. И мне привиделось, будто
надо мною склоняется красивое лицо. Нет, не красивое, но! Но! вы пойме-
те: мое. То есть не мое, - очертила ручкою собственное личико, - а! мое!
Вот! нашла! не красивое, но прекрасное. Этот человек - я почувствовала -
решил меня поцеловать! А я! а мне вдруг, впервые в жизни, захотелось,
чтоб это случилось. И потом! потом - я просто боялась шевельнуться. Боя-
лась спугнуть сон. Боялась пробудиться!
Мадонна помолчала. Дождь за окном шумел ровно, успокаивающе. Пе-
чальный тоже боялся шевельнуться, тоже боялся пробудиться ль, спугнуть!
- После всего, что у нас произошло, - продолжила Мадонна, - мы лежали
рядом. Он говорил, что скоро-скоро заберет меня. Что я буду жить в небы-
валом доме. С фонтаном под окном! И с сотней волшебных игрушек! Он под-
робно описал этот фонтан. Я когда пришла к вам и все это увидела!
- Вон оно что! - протянул Печальный. - Вон оно что!! - но Мадонна его
не услышала.
- Когда я проснулась, стояла ночь. Я почувствовала, что улыбаюсь.
Несколько недель я прожила с этим сном в душе, богатая и счастливая. И
вдруг! вдруг обнаружила, что беременна. Поначалу решила, что сошла с
ума: предчувствие предчувствием, но от снов ведь не беременеют. Я ведь,
- чуть закраснелась, отвела глаза, - я ведь была! девственна! А потом
подумала!
- Потом подумала, - мрачно вмешался Печальный, - что это было не
сном, а явью.
- Да, именно так, - не обратила Мадонна внимания на интонацию Пе-
чального. - Потом! - продолжила после небольшой паузы, - потом я стала
его ждать. Все равно какого: живого, приснившегося. Лишь бы дождаться.
Потом, когда прошли все назначенные самой для себя сроки ожидания, я по-
думала!
- Что он вас забыл!! - мстительно сказал Печальный.
- Нет, как можно! - возмутилась Мадонна. - Я подумала, что он попал в
беду.
- Приснившийся? - ехидно поинтересовался Печальный, но Мадонна не
стала реагировать на ехидство:
- !и поняла, что должна ему помочь. Мне смутно вспомнилось: он что-то
говорил про ваш город. И вот, приехала сюда. Хожу целыми днями по ули-
цам, пытаюсь встретить его или узнать что-нибудь о нем.
- Что ж у меня-то не спросили? - спросил Печальный.
- Н-не знаю. Постеснялась! Ваш дом так похож на то, что он мне расс-
казывал!
- Это уж точно! - подтвердил Печальный. - Похож!
- Теперь вы понимаете, Юсуф, что я и впрямь несвободна?
Печальный встал, прошелся по комнате.
- Понимаете? - повторила Мадонна.
- Он бросил вас! - жестко и страстно припечатал Печальный. - Бросил -
и все волшебство. Попользовался и бросил! Его стиль!
- Не смейте так говорить! - тоже вскочила Мадонна. - Не смейте!
- Бросил! - распахнул Печальный окно, подставил лицо под струи дождя.
- Бросил! - заорал, перекрикивая очередной удар грома.
Мадонна заплакала. Печальный пришел в себя, приблизился к ней, приоб-
нял осторожно, погладил по волосам:
- Не надо, не плачьте. Я попробую разыскать вам этого человека. Но
если окажется, что ни в какой он не в беде?.. - Печальный взял в ладони
лицо Мадонны, пристально посмотрел в ее глаза. - Если окажется, что ни в
какой он не в беде?.. Вы уверены, что ваше поведение не просто стандарт-
ное поведение женщины, которую оставил любовник?
- Я? - высвободилась Мадонна, отошла, потом вернулась. - Я! Я не
знаю.
Шпионским шагом, с фоторужьем наизготовку, перебегал Энергичный от
одного подслеповатого окошка длинного приземистого барака к другому, ло-
вя видоискателем разгуливающего, словно петух в курятнике, между одетыми
в ярокополосые платья работницами поликового кооперативного цеха Мафио-
зи. Раз щелкнул затвором, другой, третий! Нет! недостаточно вырази-
тельными получались снимки, не удовлетворяли высоким творческим установ-
кам Энергичного. Он переждал минутку, пока Мафиози стоял к нему спиною,
прицелился еще раз, и тут цепкая клешня ухватила охотника за шиворот.
- Что такое?! - диссидент-диссидентом взвился Энергичный. - По какому
праву?!
- А вот мы сейчас узнаем, - довольно добродушно ответил огромных раз-
меров охранник, - по какому праву ты ходишь по объекту и фотографируешь.
Сведем, куда следует - там пленочку-то проя-а-вят.
- А куда следует? - попытался Энергичный сарказмом перебить нехороший
страх.
- Туда! - лапидарно выразился охранник и чувствительно заломил Энер-
гичному руку.
- По какому объекту?! - повизгивал тот, направляемый опытной дланью
ко входу. - По какому объекту?! Мастерская кооперативная - тоже мне:
объект!!
- Ты? - удивился Мафиози, пойдя на шум и увидев Энергичного.
- Я! - настолько гордо, насколько позволяло ему скрюченное положение,
ответил Энергичный.
- За "жигулями", что ли, пришел?
- Фотографировал он, - пояснил охранник.
- Отпусти, - кивнул Мафиози пальцем, и охранник выполнил это распоря-
жение столь же добродушно, как перед тем проводил задержание.
- И чего снимал? - поинтересовался Мафиози, когда они остались одни.
- Материалы на меня для ОБХСС собираешь? Ну-ну. Или, может, для прессы?
Поскольку, так сказать! - Мафиози иронически ухмыльнулся, - гласность?
Ну? Молчишь?
- А в самом деле! - решился вдруг Энергичный и принял позу партизана
на допросе. - Чего это я молчу? Можно и поговорить! Только выйдем отсю-
да, - демонстративно скривил нос в направлении полуподполикового произ-
водства.
Покуда одноклассники, выбравшись на воздух, на лавочку, под тень ог-
ромного чинара, раскатывали нелегкий и для одного, и для другого разго-
вор, Печальный беседовал с надменной продавщицею, разделенный с нею при-
лавком "Детского мира":
- Значит, говорите, если девочка - розовый, а если мальчик - голубой?
Младенчику-то, наверное, все равно. Но раз вы говорите, что так принято!
- Ничего я не говорю, - презрительно выдавила из себя продавщица. -
Сболтнула сдуру, так сразу цепляться! По мне - хоть вообще не покупайте:
меньше бегать.
Печальный пересчитал свой не слишком богатый денежный запас.
- Давайте знаете что? Давайте-ка и тот и другой!
- Сорок три шестьдесят в кассу, - уронила продавщица и демонстративно
отвернулась.
- Любовь, значит, у них, говоришь? - забарабанил Мафиози пальцами по
отполированному тысячами задов дереву скамьи.
- Любовь! - вызывающе ответил Энергичный.
- А ребенок, - не столько спросил, сколько констатировал Мафиози, -
от меня.
- От тебя! - подтвердил Энергичный.
- А фотография моя, значит, говоришь, нужна, чтоб показать ей, какой
я подонок?
- Приблизительно так, - согласился Энергичный.
- А она, значит, говоришь, - продолжал итожить Мафиози информацию,
полученную от одноклассника, - порядочная. Что не мешает ей третий месяц
жить в квартире Юсуфа.
- Говорю! - гордо вскинул голову Энергичный.
Мафиози замолчал довольно надолго: только пальцы постукивали по дере-
ву да полуподполиковые производственные шумы доносились из открытых окон
барака, и именно эти секунды, десятки секунд молчания выбрал почему-то
Энергичный, чтобы сказать:
- Ты так со мною, Джаба, разговариваешь, будто!
Что будто так и осталось неизвестным, ибо Мафиози перебил приятеля:
- Не Джаба, а Джабраил Исмаилович! А как я еще должен с тобой разго-
варивать?! С человеком разговаривают так, как он позволяет с собой раз-
говаривать!!
- Вон оно что! - обиделся, вскочил уходить Энергичный.
- Оно-оно, - равнодушно-дружелюбно удержал его Мафиози за рукав, уса-
дил снова. - Погоди. Я подумаю.
Снова потянулась пауза, но на сей раз нарушил ее сам Мафиози:
- Завтра в шесть подъезжайте оба в шашлычную! знаешь, за Варзобом, на
острове? Найдете чем добраться?
- С кем оба? - спросил Энергичный.
- С Юсуфом, - тихо сказал Мафиози и вдруг заорал: - С Юсуфом, понял?!
С Юсуфом!!!
- Можно вас, Мариам, на минутку? - крикнул Печальный из ванной. -
Только быстренько, бумага засветится, - и, когда Мадонна зашла, спросил,
полоща в проявителе лист, на котором проступали черты лица Мафиози: -
Он?
- Он, - подтвердила Мадонна, но не было в ее голосе радости обрете-
ния. - И в то же время, - добавила, - кажется, будто не он.
Печальный глянул на озаренное красным фотосветом точеное личико.
- Нет, - пояснила она, - я не в том смысле, что не опознала, а, как
бы это сказать!
- Я понял вас, Мариам. Я понял. Не объясняйте.
Лицо Мафиози, при печати, вероятно, переэкспонированное, чернело в
проявителе с каждой секундою все сильнее.
- Смотрите, - сказал Печальный, - у него в кармане газета. Сегодняш-
няя. И на человека, попавшего в беду, он похож мало? Согласны? Стало
быть, теперь можете считать себя свободной?
Мадонна вспыхнула, взорвалась:
- А почему вы все время надеваете эти дурацкие нарукавники?! - и выс-
кочила из ванной.
Печальный густо покраснел, что в фотосвете получилось как побледне-
ние, приоткрыл дверь и ответил:
- Папа приучил!
Шумела скачущая по камням река. Покрикивали кеклики в развешанных тут
и там клетках. Трое одноклассников, трое выросших мальчиков с давней фо-
тографии сидели за столом у самого берега. Энергичный энергично жевал
мясо, два других шашлыка, нетронутых, подернулись уже жиром от вечернего
ветерка, скользящего с гор.
- Хорошо, - сказал Мафиози. - К делу так к делу. Только давайте без
эмоций, без апелляций к совести и прочей чуши. Договорились?
Энергичный не смог ответить из-за занятости артикуляционного аппара-
та, Печальный же промолчал просто. Мафиози принял молчание за согласие и
продолжил:
- Не знаю уж там почему! не желаю знать! вам нужно, чтоб я от нее
отступился. Вероятно, в противном случае свадьба Юсуфа может расстро-
иться. Так ведь? Так? Ладно, - сказал, послушав паузу. - Я отступлюсь. Я
ее не узню.
- Извини, Джаба, - возразил Печальный. - Этого мало. Ты должен ска-
зать ей, что с твоей стороны это было обычным развлечением и что!
- И что половой акт - не повод для знакомства, - мрачно завершил фра-
