Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED
Expedition SCP-432-2
Expedition SCP-432-1

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Проза - Козловский Е. Весь текст 1145.39 Kb

Киносценарии и повести (сборник)

Следующая страница
 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 98
		Евгений Козловский
		Киносценарии и повести.

ВОДОВОЗОВЪ & СЫНЪ
ОЛЕ В АЛЬБОМ
ГРЕХ
КВАРТИРА
КАК ЖУЕТЕ, КАРАСИ?..
ГУВЕРНАНТКА
Я ОБЕЩАЛА, И Я УЙДУ...
МАЛЕНЬКИЙ БЕЛЫЙ ГОЛУБЬ МИРА
Я боюсь утечки газа...
ГОЛОС АМЕРИКИ
ЧЕТЫРЕ ЛИСТА ФАНЕРЫ

   ВОДОВОЗОВЪ & СЫНЪ
   повесть отъезда

Ангел сказал: не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним
ничего; ибо теперь Я знаю, что боишься ты Бога и не пожалел сына
твоего, единственного твоего, для Меня.
   Бытие, ХХII, 12

   Карету мне, карету!

   У е з ж а е т .
   А. Грибоедов



   1. ВОДОВОЗОВ
   Ровно в шесть я повернул ключик; заурчал, заработал мотор -  увы,  не
тот, о котором я мечтал вот уже лет десять - не паровой на угольной  пы-
ли, с полным сгоранием, не керамический, который в прошлом, кажется, го-
ду начали выпускать японцы, хотя первым  придумал  его,  конечно,  я,  а
обычный карбюраторный, правда, мощный и отлично  отлаженный  -  заурчал,
заработал, готовый плавно снять логово с места и  медленно  двинуть  его
рядом с капитаном Голубчик: она вот-вот должна была появиться в  высоких
двустворчатых дверях ОВИРа, забранных матовыми, переплетенными  в  своей
толще проволокой стеклами. Третью неделю поджидал  я  капитана  на  этом
месте, третью неделю провожал по извилистым, один переходящим  в  другой
переулками до перекрестка, но не дальше: там она всегда сворачивала  на-
лево, к метро, а я за нею следовать не  мог:  белая  стрела  внутри  ги-
гантского горящего голубого круга беспрекословно указывала в  противопо-
ложную сторону. Оставить же логово и пойти за капитаном пешком не  имело
смысла: в густой вечерней московской толпе, в самом центре столицы,  по-
хищение без помощи автомобиля не удалось бы ни в жизнь.
   И все же каждый вечер дежурил я у инфернальных дверей, то ли надеясь,
что наберусь однажды храбрости и попробую взять капитана еще в переулке,
битком набитом топтунами и расходящимися по домам ее коллегами, то ли  -
что она сама обратит, наконец, на меня внимание,  возмутится,  потребует
объяснений, заведет разговор, то ли - что свернет вдруг направо, в  раз-
решенную для нас с логовом сторону. Во всяком случае,  терять  мне  было
нечего, свободного времени - хоть отбавляй, а дело мое с места не трога-
лось, разве назад, и я не сумел выдумать другого  способа  себе  помочь,
кроме как похитить Голубчик, отвезти ее на  крившинскую  дачу,  связать,
запугать, потребовать, а если все  же  откажет  -  достать  из  бардачка
скальпель и аккуратно перерезать ей горло. После этого дело мое  переда-
дут кому-то другому и оно, наконец, решится. А труп закопать в  клубнич-
ную грядку.
   В полторы минуты седьмого капитан Голубчик вышла из учреждения, пере-
секла переулочек и двинулась по тротуару в сторону роковой стрелы. Чело-
век пять или шесть отказников сопровождали капитана, и на их лицах озна-
чена была мольба: остановись на мгновенье! взгляни  на  наши  измученные
жидовские морды! выслушай нас! вы ведь люди, хоть и изменники родины,  и
в каждом заключен пусть плохонький, пусть гниловатый,  пархатый,  недос-
тойный Твоего,  Капитанского,  но  космос!  Капитан  Голубчик,  статная,
стройная, сильная, белокурая, с высокой грудью,  теснящейся  под  нежным
коричневым бархатом югославской дубленки, плыла, помахивая  сумочкою,  и
словно распространяла вокруг себя некое силовое поле недосягаемости, пе-
ремещающийся меловой круг Хомы Брута, и вся  эта  жидовская  нечисть  не
смела переступить черту, плелась в хвосте и жалобно, заискивающе глядела
вслед капитану, отставая и рассеиваясь во тьме Колпачного переулка.
   Перекресток, а с ним и неизбежность очередного расставания, неумолимо
приближались к нам; вот и горящий голубой круг, отмеченный боковым  зре-
нием, выплыл из-за излома шестиэтажного здания - пока еще маленький и не
грозный, но обещающий в считанные секунды вырасти до подавляющих  разме-
ров - и тогда, раздраженный бессмысленными этими провожаниями, я решил -
будь что будет! - не глядеть на круг, а просто повернуть навстречу  гус-
тому потоку машин улицы одностороннего движения - наши ноги! и  челюсти!
быстры! Почему же, Вожак, дай ответ! - мы затравленно! мчимся  на  выст-
рел! и не пробуем! через! запрет?! - круто заложил руль налево и  прида-
вил акселератор.
   Визг тормозов, лязг покуда не моего  столкновения,  ругань,  свистки!
Нога непроизвольно дернулась к тормозу, но я не разрешил  ей  трусливого
движения и, не сводя с капитана Голубчик глаз, продолжал путь. Всем  те-
лом я ждал удара, но в мозгу торжествующе вертелось:  я  из  повиновения
вышел! за флажки! жажда жизни сильней! Капитан остановилась - остановил-
ся и я - и впервые за три недели посмотрела на логово. Это уже было  по-
ловиною победы. Нас обступил народ, милиция - только сзади!  я  радостно
слышал! удивленные крики-и-и-и-и-и-и! людей! - чьи-то пальцы тянулись  к
дверным ручкам, грозили кулаки, монтировка мелькала над лобовым  стеклом
- и вдруг по мановению шуйцы Голубчик все стихло и  успокоилось.  Сквозь
расступающуюся толпу капитан обошла логово  (двигатель  дал  нелогичный,
необъяснимый сбой; кто-то услужливо распахнул дверцу) и оказалась на си-
деньи: я слышал ее дыхание, бархат дубленки цепко касался правого  моего
рукава. Поехали, сказала желанная пассажирка. Ты заслужил. Разворачивай-
ся и поехали, - и я, врубив передачу, тронул с места в вираже  так,  что
только взвизгнули правые колеса, и логово по дороге,  расчищенной  проб-
кою, стрелою понесло нас вперед, вдаль, в сторону Разгуляя.
   На Садовом, у домика прошлого  века,  красная  вывеска  над  полупод-
вальной дверцею которого гласила: Пионерский клуб Факел,  я  по  команде
капитана заглушил двигатель. Голубчик протянула руку ладошкою  кверху  и
нежно, даже, пожалуй, застенчиво сказала: Настя. А как зовут тебя? Да вы
ж знаете! не выдержал я. Вы ж тысячу раз читали мои анкеты и характерис-
тики, вы ж трижды принимали меня в своем кабинете! но капитан  Голубчик,
как бы ничего и не слыша, досконально, как магнитофон, копируя собствен-
ную интонацию и не отнимая руки, повторила: Настя. А как зовут тебя?
   Волк, смиренно ответил я. Волк.
   2. КРИВШИН
   Волком Водовозова назвал отец, человек, чью жизнь можно было б  опре-
делить как фантастическую, если упустить из виду  время,  на  какое  она
пришлась, время, наделившее не менее фантастическими биографиями  добрую
долю поколения Дмитрия Трофимовича. Младший совладелец известной русской
самокатно-автомобильной фирмы "Водовозовъ и Сынъ", инженер, учившийся  в
России, Германии,  Бельгии,  а  позже  прошедший  стажировку  на  заводе
"Renault", боевой офицер русской армии, кавалер двух, одного  из  них  -
солдатского - георгиев, начавший военную карьеру в  июле  четырнадцатого
консультантом по водовозовским броневикам и окончивший ее на Дону, в ар-
мии Антона Ивановича Деникина,  эмигрировавший  с  остатками  последней,
оказавшийся в Париже! Надо думать, именно относительная жизненная устро-
енность в эмиграции - у Renault помещались  кой-какие  капиталы  водово-
зовской фирмы, да  и  инженером  Дмитрий  Трофимович  был  действительно
дельным, так что работал не из милости и имел неплохие деньги - высвобо-
дила время и душевные силы на чтение Карамзина, Ключевского и Соловьева,
на размышления о судьбах России и ее (его, Водовозова) народа  и,  глав-
ное, на тоску по ностальгическим березкам - роскошь, какую многие  водо-
возовские однополчане, выбивающиеся из сил ради куска  хлеба,  озлоблен-
ные, позволить себе не могли. Водовозова же березки,  вопреки  многочис-
ленным свидетельствам и предостережениям, привели в конце концов к  две-
рям советского посольства - как раз разворачивалась широкая кампания  за
возвращение - и сквозь дубовые эти двери замаячила Родина.
   Россия! Не могла она - верилось Дмитрию Трофимовичу  -  долго  ходить
под жидами, торгующими ею, не мог русский могучий дух не сбросить с себя
чужеродное иго, не окрепнуть в испытаниях, не отмести с  дороги  ленивую
шваль, голытьбу, шпану, которая так нагло и бездарно хозяйничала  в  во-
семнадцатом на водовозовском заводе. Не своего завода было Дмитрию  Тро-
фимовичу жалко, то есть, не было жалко как именно своего - грусть,  боль
и пустота отчаяния появлялись в душе от этой вот бездарности  и  бестол-
ковщины - боль врожденная, возникающая рефлекторно при  виде  того,  как
люди разрушают более или менее совершенные создания мысли и рук  -  хоть
бы даже заводную какую-нибудь куклу или бессмысленную хрустальную  вазу.
И гибель  отца  в  чекистском  подвале,  и  голодную  смерть  матери,  и
собственные мытарства - все прощал Водовозов Родине: сами, сами виноваты
они были перед народом за долгую его тьму, нищету и невежество, за подс-
пудно копящуюся злобу, - и тем, может, более виноваты, что совсем недав-
но изо тьмы этой и нищеты выбились: всего лишь Дмитрия Трофимовича  дед,
которого внук хорошо помнил, больше полужизни пробыл в крепостном состо-
янии и только за год до шестьдесят первого выкупился на волю;  а  после,
когда ставил велосипедное свое дело, не иначе, как  очень  крепко  народ
этот прижимал - по-другому и не поставилось  бы  оно  в  столь  короткий
срок, вообще, может, не поставилось бы, - словом, все прощал инженер Во-
довозов, все оправдывал и, главное - верил в свою Россию, несколько даже
экзальтированно верил: воспоминания о распаде армии  в  семнадцатом,  об
ужасах трех лет людоедской гражданской  -  воспоминания  эти  требовали,
чтобы перебить, заглушить себя, довольно значительной экзальтации -  ве-
рил и ехал отдать опыт, силы, талант на укрепление могущества  раскрепо-
щенного народа, на развитие отечественной промышленности, о бешеных тем-
пах которого писали не одни советские газеты. В Нижний - в Горький,  как
нелепо они его переназвали, но и это переназвание Водовозов готов был им
простить - собирался Дмитрий Трофимович, на гигантский автозавод-новост-
ройку, и оставлял в Париже жену и шестилетнюю  дочь  Сюзанну,  настоящую
француженку, по-русски не говорящую, всю в мать.
   Однако, вместо Горького, в первую же неделю по возвращении Водовозов,
не успевший наслушаться вдоволь русской речи на улицах, в трамваях и не-
давно открытом метро и едва успевший пройтись по  ностальгической  набе-
режной, обсаженной березками, оказался в ГПУ и, проваландавшись в тюрьме
четыре с хвостиком месяца, был бессрочно сослан в одну из отдаленных де-
ревень Сибири, в Ново-Троицкое, верстах в трехстах на  северо-восток  от
Красноярска, в деревню, где не то что завода - никаких  даже  мастерских
не было, одна кузня, как у деда, да - снова - редкие березки в  прогалах
тайги - и где жил поначалу буквально подаянием, ибо работы найти не мог.
Впрочем, в значительной мере освобожденный от парижских иллюзий, Дмитрий
Трофимович, хоть и поражался нелепости, невыгодности для государства та-
кого распоряжения судьбою квалифицированного инженера, сознавал, что ему
еще крупно повезло, что вполне мог бы он стать к стенке или загреметь  в
лагерь, куда-нибудь под Магадан, где в первый же год и издохнуть от али-
ментарной дистрофии; повезло тем более, что со временем все так или ина-
че устроилось: неподалеку от Ново-Троицкого организовалась МТС, куда Во-
довозова и взяли чернорабочим, а потом и слесарем, да еще и возникло лю-
бовное знакомство с молоденькой сиротою, дояркой  Лушею,  и  завершилось
браком, ибо сорокашестилетнему мужчине в столь тяжелой, непривычной обс-
тановке выжить в одиночку, пожалуй, не удалось бы.
   Когда началась война, Водовозов стал рваться на фронт, пусть  хоть  в
штрафбат и рядовым, но ему отказали, а по нехватке специалистов и просто
мужчин назначили механиком и, фактически, директором МТС. Итак, защищать
Россию с оружием в руках Водовозову не доверили, но любить ее  наперекор
всему запретить пока не смогли, и, получив казенные полдомика,  переехав
туда с беременной женою и, наконец, дождавшись  рождения  сына,  Дмитрий
Трофимович назвал его не в честь отца своего, скажем, или деда, а  одним
Следующая страница
 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 98
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама