величественнее, чем я предполагала. Он -- воистину велик! Он
идет Путем, который мне недоступен. Я хотела бы отдать ему все,
но моих сил недостаточно... Поэтому, Карри, я отдала ему то,
что могла -- свою любовь...
-- Лорана, девочка, ты была с ним? -- От удивления
всплеснула руками Карри.
-- Да. И не жалею об этом. Некоторые мои подруги уже
делали Это с мужчинами и рассказывали мне об Этом. Одни
говорили, что Это прекрасно, другие -- что гадко и
отвратительно. Сперва я боялась, стеснялась, стыдилась... Но
Трис вознес меня на такие вершины наслаждения и блаженства, о
которых я даже не могла мечтать. Это было так чудесно, Карри! У
меня просто нет слов, чтобы описать свои чувства...
-- Ты сказала об этом Тзоту-Локи, моя дорогая? --
Обеспокоено спросила Карри, с нежной теплотой взирая на
раскрасневшуюся девушку.
-- Нет. Пока нет. Отец был так занят делами государства и
армии, что едва нашел время попрощаться со мной перед отъездом.
Но, мне кажется, он о чем-то догадывается. Может быть, даже
знает наверняка, но ждет, когда я сама ему все расскажу. Он так
хочет видеть Триса своим наследником! А я для Мага-Императора
теперь не просто дочь, но, в первую очередь, жена его
преемника. Он сам и Крон-то-Рион подтолкнули меня к Трису.
Сначала я не понимала, зачем, но сейчас знаю...
-- И что же ты собираешься теперь делать, Лорана?
-- Не знаю. Поэтому я и пришла к тебе. Дело в том, что
сразу же после ночи нашей любви Трис уехал из города. А четыре
дня назад уехали мой отец, Крон-то-Рион, Ремин... Они будут
воевать, рисковать жизнями... Я боюсь за них, Карри, боюсь за
всех. Я долго думала о себе, Ремине, Трисе. Мне кажется, что
Ремин захочет совершить какой-нибудь необыкновенный подвиг,
чтобы заслужить мою любовь. Он пойдет на самый невероятный
риск, на смерть! Я не хочу, чтобы он погиб. Я хочу, чтобы он
узнал, что я его люблю...
-- А как же Трисмегист?
-- Трис совсем другой. У него есть цель, и он идет к ней.
На самом-то деле, его не интересует наш мир, и нашей свадьбе
никогда не состояться... За него я тоже боюсь. Пока что он не
встречал достойного противника, но сердце подсказывает мне, что
в этой войне его жизнь подвергнется смертельной опасности. Мне
хочется быть рядом с ним, уберечь, помочь. Помочь пройти эту
часть его Пути... А если честно, Карри, в глубине души я
все-таки надеюсь отговорить его от выполнения смертельно
рискованных планов, любой ценой удержать рядом с собой.
-- Ты хочешь уехать на войну?
-- Ты поняла меня, Карри. Да, я хочу последовать за ними.
Мне кажется, что на юге сейчас происходит что-то очень важное,
что решит не только мою судьбу, но и судьбу нашей страны, нашей
планеты. Я должна ехать, чтобы самой для себя решить, кто же
мне дороже: беззаветно любящий меня Ремин или Трис, который
ставит поиски истины превыше нашей любви. Это надо сделать
немедленно, потому что потом будет поздно.
-- Я могла бы попытаться отговорить тебя, Лорана, но не
стану этого делать. Ты теперь стала взрослой и сама должна
решать, как поступать.
-- Тогда пусть эта поездка станет моим первым взрослым
деянием. До этого я словно бы спала. При всей моей любви к
отцу, его постоянные опека, забота, охрана сделали из меня
словно-бы безвольную куклу. Теперь я чувствую себя человеком.
Любовь разбудила во мне такие желания и порывы, о которых я
раньше и не подозревала. Я решила -- я еду!
-- Так значит, с самого начала ты пришла ко мне не за
советом, а за пожеланием счастливого пути? -- Ласково и
понимающе улыбнулась Карри.
-- Ты права. Я уже распорядилась подготовить завтра утром
свою колесницу. Но теперь я поеду со спокойным сердцем и с
чистым разумом. Ты внимательно выслушала меня, и на душе стало
гораздо легче. Спасибо тебе, мама. -- В глазах Лораны
заблестели слезинки. -- Спасибо и до свидания.
-- До свидания, дорогая моя дочка. -- Карри также
прослезилась и раскрыла свои объятия. Осторожно, чтобы случайно
не надавить на живот, Лорана обняла свою молодую маму, и обе
женщины долго просидели так без слов.
* * *
Человек проснулся, но продолжал лежать с закрытыми
глазами. Он пытался вспомнить свои сны, но никак не мог это
сделать. Четко восстанавливался в памяти лишь последний из них:
о том, как он сумел открыть проход в другое Измерение, о его
встрече с цивилизацией Этла-Нитов, о том, как он взял себе имя
Трисмегиста -- полумифического мага древности, о многочисленных
приключениях, о друзьях и врагах, о военном походе против Южной
Империи, о поединке с карликом Греан-Мором, о своей смерти от
древнего магического Лучевого Меча...
Именно в этот момент сон прервался, но не он так сильно
беспокоил человека. До этого были какие-то другие сны, более
важные и значительные, содержащие жизненно необходимую для него
информацию...
Постепенно мысли переключились на другие вопросы.
Оказалось, что он не помнит, где сейчас находится. То ли на
Земле, в своей лаборатории, то ли на космической яхте на пути к
Марсу. Человек открыл глаза и приподнял голову, осматриваясь.
В комнате была такая полутьма, которая позволяла
разглядеть очертания крупных предметов, но скрывала мелкие
подробности. Итак, он лежит на широкой кровати, застланной
светлым бельем, совершенно обнаженный, накрытый теплым одеялом.
Два квадратных окна в противоположной стене и создают в комнате
то ли полусвет, то ли полумрак. Наверное, сейчас раннее утро
или середина вечера. Больше в комнате нет ничего...
А это что такое? Его кулаки, оказывается, сжимают какие-то
предметы. Он поднес к глазам левую руку и разжал пальцы. В них
оказался лоскут золотистой ткани с вышитым разноцветными
нитками сложным узором: синие волны, зеленые деревья, массивные
башни, маленькое красное сердечко...
Он поднял правую руку. В его кулаке лежал стержень
темно-синего цвета в локоть длиной и толщиной с запястье
младенца...
Руки человека вновь упали на кровать. Воспоминания
вернулись: то, что он считал последним сном, происходило на
самом деле. Значит, он все-таки вырвал Лучевой Меч из рук
Греан-Мора. Но почему он лежит тут один? И как бы вспомнить
свои предыдущие сны? Ведь они тоже могут оказаться
реальностью...
-- Эй! -- Попытался крикнуть Трис, но его губы издали лишь
слабые, едва слышные звуки. -- Есть тут кто-нибудь?
И в ту же секунду мертвая тишина оказалась взорвана
множеством разнообразных шумов. Дверь, незамеченная Трисом в
темноте, распахнулась настежь, и в его комнату ввалилась толпа
людей, которые были ему абсолютно незнакомы. Толстенький
румяный человечек радостно улыбался сквозь черные усы, но по
его щекам текли слезы. Полная женщина рыдала, закрыв лицо
руками. Высокий белобородый старик склонился над Трисом и
зачем-то пристально разглядывал его темечко. Позади виднелось
еще семь-восемь человек. И все люди что-то говорили, говорили,
говорили...
Но вдруг их будто разметало в разные стороны взрывной
волной. В комнату вбежала запыхавшаяся Алина и с разбега
рухнула на колени возле кровати. Она не плакала и не смеялась,
но в ее глазах был целый океан любви, замутненный какое-то
время безнадежной скорбью, но омываемый при взгляде на Триса
прозрачными струями восторженной радости.
-- Жив! Он жив! Все-таки жив! -- Закричала девочка,
сообщая эту счастливую весть окружающим, себе самой, всему
миру...
И Трис снова погрузился в сон...
* * *
-- Будь все трижды проклято! Будь проклят самым страшным
проклятием этот проклятый мир и его проклятые обитатели! --
Бушевал Повелитель Горван, в ярости метаясь по обеденному залу
в маленькой и не очень-то опрятной гостинице. -- Мы все дальше
и дальше отступаем на юг. Не отступаем даже, а трусливо бежим,
спасая свои шкуры!
Главный Маг Толи-Покли с терпеливым спокойствием наблюдал
за буйством своего господина, сидя на колченогом табурете за
накрытым столом. Он мог бы напомнить Горвану, что именно тот
первым развернул свою колесницу и хлестнул бичом по крупам
лошадей. Но говорить правду правителям -- занятие весьма
опасное, особенно, если эта правда им совсем не нравится.
Телохранители Повелителя Южной Империи, набившиеся в маленький
домик у дороги, тупо и преданно внимали хозяину.
"Этим-то животным, -- неприязненно подумал маг, -- вообще
наплевать, кто прав, кто виноват в нашем поражении. Если бы
этот идиот Горван меньше надеялся на грубую силу, а больше
внимания уделял развитию магии, все могло бы обернуться
по-другому."
-- Ублюдок Греан-Мор подох, как последняя собака! -- Орал
взбешенный Горван. -- И поделом ему! Не справился с Лучевым
Мечом... А теперь мы бежим, армия рассеяна, мерзавцы-крестьяне
приветствуют Этла-Нитов, как освободителей. Все, что строили
десятки Повелителей в течение сотен лет, разваливается в
считанные дни!
Он несколько раз прошелся между столами из грубых,
сколоченных кое-как досок, схватил с одного из них глиняный
кувшин с остатками кислого розового вина и швырнул его в
бревенчатую стену. Кувшин разлетелся на мелкие черепки, а
мокрое пятно стало медленно впитываться в некрашеную древесину.
Горван несколько минут молча стоял, глядя на дело своих рук, а
потом повернулся к Толи-Покли и наставил на него указательный
палец обвиняющим жестом.
-- А ведь это ты, Главный Маг, уверял меня, что против
Лучевого Меча нет никакой защиты. А теперь твой хваленый Меч
оказался в руках северян. Может быть, это и не тот самый Меч?
-- Горван подозрительно прищурился. -- Может быть ты,
Толи-Покли, обманул нас, желая добиться звания Главного Мага
Южной Империи?
-- Я был совершенно уверен, мой Повелитель, что цилиндр,
привезенный некогда с Проклятого острова и хранившийся у Вашего
отца, гм... ныне покойного, и есть тот самый Лучевой Меч, о
котором сообщалось в древних легендах. Видимо, мы что-то не так
поняли, или не все свойства этого оружия были описаны в
свитках. Я не могу с уверенностью сказать, почему Меч не
причинил вреда командующему армией северян Трисмегисту...
-- О-о-о! Проклятый Трисмегист! -- Зарычал Горван. --
Откуда он, вообще, взялся на нашу погибель!?
-- Вы, мой Повелитель, совершенно правильно поставили
сейчас вопрос. -- Вкрадчиво заговорил Толи-Покли. -- Я давно
думал о том же. Судите сами: мы знаем, что этот Трисмегист
прибыл откуда-то с севера; он обладает неизвестным никому
боевым искусством, которое помогло ему победить Греан-Мора на
поединке чести; одновременно он является могущественным магом,
который сумел одолеть и лишить волшебной силы бывшего Великого
Мага Юнора, с которым мы вместе когда-то изучали древние
свитки. Маг-Император Этла-Тиды назначил Трисмегиста
командующим всеми сухопутными силам страны и тот за невероятно
короткий срок сделал из них потрясающую боевую машину, перед
которой оказались бессильны наши не знавшие поражений войска.
И, что самое главное, Трисмегиста не смог уничтожить Лучевой
Меч! Вы понимаете, Повелитель, к чему я клоню?
-- И к чему же? -- Заинтересовался Горван и сел за давно
не мытый стол рядом с Главным Магом.
-- На севере происходят странные, загадочные вещи. Я много
бы дал, чтобы иметь возможность там побродить.
-- Что же тебе мешает, Главный Маг?
-- Увы, мой Повелитель, теперь путь туда для меня закрыт.
Все маги Этла-Тиды знают мое лицо и мою ауру. Даже магические
