2*
ЗЕМЛЕВЛАДЕЛЬЦЫ. Земли, на которых жили крестьяне, по роду землевла-
дельцев делились на 3 разряда: на земли церковные, принадлежавшие цер-
ковным учреждениям, служилые или боярские, находившиеся во владении слу-
жилых людей, и государевы. Последние подразделялись на 2 разряда: на го-
сударевы дворцовые, приписанные ко дворцу и как бы составлявшие его
частную собственность, и государевы черные, т.е. государственные, не
находившиеся ни в чьем частном владении. Различие между землями дворцо-
выми и черными было больше хозяйственное, чем юридическое: доходы с них
специально назначались на содержание государева дворца и поступали
больше натурой, чем деньгами. Поэтому земли одного разряда часто перехо-
дили в другой, и в XVII в. те и другие смешались, соединившись под одним
дворцовым управлением. Таким образом, в Московском государстве XVI в.
существовало 3 разряда землевладельцев: государь, церковные учреждения и
служилые люди. На всем пространстве Московского государства мы не встре-
чаем других частных землевладельцев, т.е. не существовало
крестьян-собственников. Крестьяне всюду жили на чужих землях: церковных,
служилых либо государственных; даже сидя на черных землях, не составляв-
ших
рый измерялся копнами сена (20 копен на десятину). Тогда господство-
вало трехпольно-переложное земледелие. Пахотная земля делилась на три
поля: озимое, яровое и паровое. Но редко где вся пахотная земля действи-
тельно распахивалась: вследствие истощения почвы и переливов населения
большие или меньшие пространства пахоты забрасывались, запускались в пе-
релог на неопределенное время. В центральных областях и на новгородс-
ко-псковском северо-западе перелог решительно перерастал "пашню паха-
ную": там в вотчинах приходилась десятина пашни на 2-6 десятин перелога,
в поместьях-на 12 - 29 десятин, на монастырских землях-на 1-14 десятин, а
на землях архиерейских даже на 4-56 десятин. Но "пустота" состояла не из
одного свежезапущенного перелога: в состав ее входили обширные площади
леса пашенного и непашенного, т.е. выросшего на давнем перелоге или на
непаханом месте. Чтобы яснее представить вам отношение пашни к перелож-
но-лесной пустоте, приведу несколько цифр из писцовой книги 1577 г.,
описывающей земли Коломенского уезда. Здесь на землях монастырских и
служилых, поместных и вотчинных пашни паханой с лугами числилось 46 ты-
сяч десятин в трех полях, а под перелогом и лесом-275 тысяч десятин, т.
е. земля "жилая", обрабатываемая, составляла шестую долю пустоты, иначе
говоря, из 7 десятин обрабатывалась только одна (около 14%). Рассчитывая
это отношение по роду землевладельцев, находим, что у служилых вотчинни-
ков приходилось пашни с лугом 1 десятина на 3-4 десятины перелога и леса
(20-25%), у помещиков-одна на 6-7(12-14%), у монастырей-одна на 10 деся-
тин (9%). Так было в одном из центральных старозаселенных уездов. Почти
такое же преобладание пустоты встречаем в уезде еще более центральном:
по книге 1584 г., в Сурожском стане Московского уезда служилые вотчинни-
ки пахали и косили по 1 десятине на 3 десятины перелога и леса (25%),
помещики-по 1 десятине на 7 (12%), монастыри-по 1 десятине на 6 (14%). В
разработке земли монастыри здесь, как видите, отстают в общей сложности
от светских землевладельцев. Но в других местах встречаем на
их землях более благоприятное отношение: так, в упомянутой волости
Вохне Троицкого Сергиева монастыря, по книге конца XVI в., обрабатыва-
лось по 1 десятине на '/2 десятины пустоты (67%), а из 31 тысячи десятин
того же монастыря в уезде Переяславля-Залесского пахали и косили 10 ты-
сяч десятин (32%). Если так было в центральных областях, то далее от
Москвы на север и
ЛЕКЦИЯ XXXVI
В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
ничьей частной собственности, крестьяне не считали эти земли своими.
Про такие земли крестьянин XVI в. говорил: "Та земля великого князя, а
моего владения"; "Та земляя божья да государева, а роспаши и ржи наши".
Итак, черные крестьяне очень ясно отличали право собственности на землю
от права пользования ею. Значит, по своему поземельному положению, т.е.
по юридическому и хозяйственному отношению к земле, крестьянин XVI в.
был безземельным хлебопашцем, работавшим на чужой земле. Из такого поло-
жения развились своеобразные отношения юридические, хозяйственные и го-
сударственные.
КРЕСТЬЯНЕ И ЗЕМЛЕВЛАДЕЛЬЦЫ. Рассмотрим прежде всего юридические отно-
шения крестьян по земле, т.е. их отношения к землевладельцам.
Крестьянин был вольный хлебопашец, сидевший на чужой земле по договору с
землевладельцем; его свобода выражалась в крестьянском выходе или отка-
зе, т.е. в праве покинуть один участок и перейти на другой, от одного
землевладельца к другому. Первоначально право это не было стеснено зако-
ном; но самое свойство поземельных отношений налагало обоюдное ограниче-
ние как на это право крестьянина, так и на произвол землевладельца в от-
ношении к крестьянину: землевладелец, например, не мог согнать
крестьянина с земли перед жатвой, как и крестьянин не мог покинуть свой
участок, не рассчитавшись с хозяином по окончании жатвы. Из этих естест-
венных отношений сельского хозяйства вытекала необходимость однообразно-
го, законом установленного срока для крестьянского выхода, когда обе
стороны могли рассчитаться друг с другом. Судебник Ивана III установил
для этого один обязательный срок-неделю до юрьева дня осеннего (26 нояб-
ря) и неделю, следующую за этим днем. Впрочем, в Псковской земле в XVI
в. существовал другой законный срок для крестьянского выхода, именно фи-
липпово заговенье (14 ноября). Значит, крестьянин мог покинуть участок,
когда кончались все полевые работы и обе стороны могли свести взаимные
счеты. Свобода крестьянина выражалась также в том, что, садясь на чужую
землю, он заключал с землевладельцем поземель - i ный договор. Условия
этого арендного договора излага - 1 лись в порядных грамотах, или запи-
сях. Крестьянка i договаривался с землевладельцем как свободное, юридя -
чески равноправное с ним лицо. Он брал у хозяина^ больший или меньший
участок земли, сообразуясь с"^ своими рабочими средствами. Потому участ-
ки эти былЯ1
чрезвычайно разнообразны. Крестьянин снимал известную долю обжи или
выти. Обжа и выть-податные единицы земельной меры, из коих первою опре-
делялось пространство пахотной земли на новгородском севере, а второю-в
центральных областях. Обжей назывался вообще участок от 10 до 15 десятин
в трех полях, смотря по качеству почвы. Выть была единицей несколько бо-
лее значительной, хотя также очень изменчивой по той же причине или по
местным обычаям^. Нормальный, или казенный, размер выти доброй земли-18
десятин, средней-21, худой-24 десятины в трех полях. Впрочем, в хо-
зяйственном обороте бывали выти и больших и меньших размеров.
Крестьянин, сказал я, брал у землевладельца известную долю обжи или вы-
ти, редко целую выть или обжу, и в порядной грамоте излагал условия, на
которых снимал землю. Нового" "приходца" принимали осторожно, с разбо-
ром: нередко он должен был представить несколько поручителей, которые
"ручали" бы его в том, что он будет за их порукой жить в таком-то селе
или деревне "во крестьянех - землю пахать и двор строить, новые хоромы
ставить и старые починивать, а не сбежит. Поручители были либо крестьяне
того же владельца, к которому рядился пришелец, либо даже сторонние лю-
ди. Если съемщик садился на пустоши, а не входил в готовый двор с жилым,
разработанным участком, он обязывался хоромы поставить и пашню пахать,
поля огородить, пожни и луга расчищать, жить тихо и смирно, корчмы не
держать и никаким воровством не воровать; в случае неисполнения обяза-
тельств крестьянин или его поручители платили заставу-неустойку. Потом
порядной определяли платежи и повинности, какие должен был нести
крестьянин за пользование снимаемой землей. Новый поселенец либо подчи-
нялся общему положению наравне с другими крестьянами, среди которых он
селился, либо заключал особые личные условия ^ В иных имениях все повин-
ности крестьянина соединялись в известном денежном или хлебном оброке; в
других-вместо денежных и натуральных платежей крестьянин обязывался ис-
полнять условленные работы на землевладельца. Но чаще встречаем смешан-
ные условия: с
верх оброка деньгами или хлебом крестьянин обязывался еще отбывать в
пользу землевладельца барщину, которая называлась из-дельем или боярским
делом. Совмещение оброка и барщины объясняется тем, что они выходили из
разных хозяйственных источников. Денежный и хлебный оброк в Древней Руси
был собственно арендной платой за пользо-
ЛЕКЦИЯ XXXVI
В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
вание чужой землей^. Изделье имело совсем другое происхождение.
Крестьянин, садясь на чужой земле, часто брал у хозяина ссуду или подмо-
гу; за это вместо платежа процентов крестьянин обязывался дополнительно
работать на хозяина, чаще всего обрабатывать известное количество барс-
кой земли*. Итак, барщина в Древней Руси вышла из соединения поземельно-
го найма с денежным или другим займом. Но^ таково было только первона-
чальное значение изделья: с течением времени оно вошло в состав обычных
повинностей крестьянина, как и ссуда стала обычным условием поземельных
крестьянских договоров. Мы рассмотрим размеры и виды крестьянского обро-
ка, когда будем говорить о хозяйственном положении крестьян^. Итак,
крестьяне XVI в. по отношениям своим к землевладельцам были вольными и
перехожими арендаторами чужой земли-государевой, церковной или служи-
лой".
КРЕСТЬЯНЕ И ГОСУДАРСТВО. Теперь"* рассмотрим отношение крестьян к го-
сударству. В XVI в. крестьянство еще не было сословием в политическом
смысле слова. Оно было тогда временным вольным состоянием, точнее, поло-
жением, а не постоянным обязательным званием с особенными, ему одному
присвоенными правами и обязанностями. Существенную его особенность сос-
тавляло занятие: вольный человек становился крестьянином с той минуты,
как "наставлял соху" на тяглом участке, и переставал быть крестьянином,
как скоро бросал хлебопашество и принимался за другое занятие. Следова-
тельно, обязанности в то время спадали с лица вместе с отказом от прав,
с ними связанных. Совсем иное видим в позднее образовавшихся сословиях,
отказом от сословных прав или потерей их лицо не освобождалось от сос-
ловных обязанностей; крестьянин тянул свое тягло, хотя бы не обрабатывал
своего участка; дворянин служил, хотя бы оставался безземельным. В XVI
в. поземельное тягло, падавшее на крестьянина, нельзя назвать его сос-
ловной обязанностью. Здесь соблюдались довольно тонкие различия, с обра-
зованием сословий постепенно стиравшиеся. Крестьянское поземельное тягло
падало, собственно, не на крестьянина по тяглой земле, им обрабатывае-
мой, а на самую тяглую землю, кто бы ею ни владел и кто быстрее ни обра-
батывал. Боярин, в XV в. купивший у крестьянского общества тяглую землю,
должен был с нее тянуть тягло наравне с крестьянами, не становясь
крестьянином, потому что у него другое занятие, которым определялось его
общественное положе-
ние, - государственная военно-правительственная служба. Точно так же и
холоп, пахавший тяглую землю своего господина, не становился крестьяни-
ном, потому что не был вольным человеком. Связь повинностей и звания с
занятием указана и в Судебнике 1550 г.: он отличает поземельные обязан-
ности крестьянина от личных, которыми обыкновенно сопровождался, но не
обусловливался поземельный договор. Крестьянин, отказавшийся от своего
участка в законный осенний срок, но оставивший на нем озимую рожь, пла-
тил за нее поземельную подать и пошлину и после отказа, пока не сжинал
урожая; но за это время, с ноябрьского отказа до окончания жатвы в июле
следующего года, он на землевладельца не был обязан работать, ибо
это-его личное обязательство, не составлявшее непременного условия
крестьянской поряд-ной: возможны были и бывали поземельные контракты и
без этого условия, а бобыль мог принять на себя такое обязательство, се-
лясь в имении владельца, но не снимая у него пахотного участка. Точно
