Тед вприпрыжку побежал в гараж, размахивая прутиком.
- Ну что, получается? - поинтересовалась Донна.
- Нет, - честно признался Вик. - Мне кажется, теперь стало еще хуже.
- Черт возьми, - в сердцах выругалась она, - первая поломка с момента
покупки! Их "пинто" успел "пробежать" более 20.000 миль, хотя был куплен
всего полгода назад.
- Слушай, - сказал вдруг Вик, - я отбуксирую твой "пинто" к тому
механику... помнишь? У которого большой сенбернар. А в субботу ты сможешь
забрать его обратно.
Донна улыбнулась:
- Я даже помню его кличку. А ты?
Вик кивнул. Весь сегодняшний вечер Тед без конца повторял ее:
"Кадж... Каааадж..."
Они дружно рассмеялись.
- Иногда я чувствую себя страшной дурой, - сказала Донна. - Ведь
когда ты уедешь, я смогу пользоваться твоим "ягуаром".
- Сколько угодно. Но будь осторожна. Мой "ягуар" - страшный шутник.
Он любит, чтобы его уговаривали. Вик отошел от машины и обнял жену. К ним
тут же подбежал Тед и присоединился к объятиям.
Именно в это время Стив Кемп в трех милях от них писал свое послание.
Позже, когда жара немного спала, Вик предложил сыну покатать его на
качелях.
- Выше, папа! Выше!
- Выше нельзя, сынок, ты можешь упасть и разбить себе голову.
- Все равно выше, папа!
Качели, казалось, взлетали прямо в небо. Тед восторженно ойкал; его
волосы развевались по ветру.
- Как здорово, папа! Еще! Еще!
Вик раскачивал сына еще и еще. Неподалеку от них жила тетя Эвви
Чалмерс, и вопли восторга Теда были последними звуками, которые она
услышала перед смертью. Ее сердце внезапно остановилось, когда она сидела
на кухне за чашкой кофе и с сигаретой в руке. Она откинулась на спинку, и
в глазах ее потемнело... потемнело... и померкло. Она умерла с открытым
ртом и отвисшей нижней губой.
Перед тем как Теду пришла пора идти спать, он и Вик сидели на
ступеньках. Вик пил пиво, Тед - молоко.
- Папа!
- Что?
- Я не хочу, чтобы ты уезжал на следующей неделе!
- Я скоро вернусь.
- Да, но...
Тед опустил глаза, внезапно наполнившиеся слезами. Вик положил руку
ему на плечи:
- Так что, дружище?
- Кто тогда скажет Заклинание, чтобы чудовище в туалете больше не
появлялось? Мама не знает его! Только ты знаешь!
И слезы ручьем побежали по щекам мальчика.
- И это все? - спросил Вик.
Заклинание против Чудовищ было придумано Виком в конце весны, когда
Теду начали мерещиться кошмары. Мальчик говорил, что кто-то прячется в его
туалете, что ночью дверь приоткрывается и он видит какое-то странное
существо с горящими глазами, которое обещает съесть его. Донна считала,
что виной всему книга Мориса Сендека "Где прячется страх". Вик втайне от
Донны поделился происходящим с Роджером, высказывая при этом мысль, что
Тед, очевидно, услышал что-то про серию убийств, произошедших в Кастл-Роке
несколько лет назад. Роджер тоже считал такую причину возможной. "С
детьми, - говорил он, - все возможно".
Донна несколько раз попыталась поговорить об этом с Виком - иногда
шутливо, но чаще серьезно и обеспокоенно. "Вещи в туалете Теда
перемещаются с места на место", - говорила она. "Ну, наверное, он сам их и
двигает", - возражал Вик. "Ты не понимаешь, - сердилась Донна. - Он боится
заходить туда... даже днем". Еще она говорила, что иногда ей кажется, что
после каждого дурного сна мальчика в туалете очень плохо пахнет, как будто
туда приходит какое-то животное. Однажды Вик сам зашел ночью в туалет и
принюхался. Он не заметил никаких необычных запахов.
Потом Донна придумала внушать сыну на ночь "хорошие сны", но это не
помогло. Как-то ночью, зайдя проведать мальчика, она вдруг увидела, что
дверь в туалет действительно приоткрылась, и она провела ужасные сорок
секунд, пока дошла до двери и осторожно заглянула в темноту. Она
почувствовала какой-то запах, горячий и знакомый. Запах, напомнивший ей
запах Стива Кемпа после того, как они занимались любовью. Но она не верила
ни в каких чудовищ и, разумеется, никого не обнаружила.
Вика беспокоили страхи сына. И он нашел более удачный, с его точки
зрения, выход - Катехизис Монстров, или Заклинание против Чудовищ. Это
было примитивное изложение молитвы, изгоняющей дьявола. И с тех пор каждый
вечер Вик читал это заклинание у постели Теда.
- Думаешь, это поможет? - поинтересовалась как-то Донна. В ее голосе
звучали одновременно надежда и недоверие. Это было в середине мая, когда
их разногласия достигли наивысшей точки.
- Я верю в себя, и, мне кажется, это как раз то, что нужно Теду, -
ответил он.
- ...и никто, и никто не сможет прочесть Заклинание, потому что не
знает слов, - давясь слезами, говорил теперь ему Тед.
- Что ж, слушай, - сказал Вик, - я напишу эти слова. Напишу все то,
что произношу каждый вечер. Напишу на листке бумаги и прикреплю к стене. И
мама сможет читать их тебе каждый вечер, когда я уеду.
- Да? Ты сделаешь это?
- Конечно. Я же пообещал.
- Ты не забудешь?
- Никогда. А теперь пора спать.
Тед сунул свою ручонку в ладонь Вика, и они вошли в дом.
Этой ночью, после того как Тед уснул, Вик потихоньку вошел в комнату
мальчика и кнопками приколол на стену длинный лист бумаги. Крупными
печатными буквами на листе было написано следующее:
"ЗАКЛИНАНИЕ ПРОТИВ ЧУДОВИЩ
Для Теда.
Чудовища, все вы держитесь подальше от этого дома!
Вам здесь нечего делать.
Никаких чудовищ под кроватью Теда!
Вы не сможете под нее пролезть.
Никаких чудовищ в туалете Теда!
Там слишком тесно.
Никаких чудовищ за окном комнаты Теда!
Вам негде там примоститься.
Никаких оборотней, никаких вампиров,
Никаких кусающихся штучек!
Вам тоже здесь нечего делать.
Ничто не коснется Теда и не тронет Теда этой ночью.
Вам здесь нечего делать."
Вик долго смотрел на результат своего творчества, остался им доволен
и мысленно приказал себе не забыть велеть Донне читать это мальчику на
ночь как минимум дважды. Это очень важно для их впечатлительного сына.
Выходя из комнаты, он увидел, что дверь в туалет открыта. Он плотно
прикрыл ее и вышел.
Но спустя некоторое время дверь вновь приоткрылась. Что-то появилось
в дверном проеме, сверкнуло глазами, принялось нашептывать какие-то
слова...
Тед не проснулся. Он крепко спал.
На следующий день, в четверть восьмого утра, Стив Кемп на своей
машине выехал в Портленд.
На приборном щитке лежал конверт, надписанный крупными печатными
буквами, но не от руки, а на машинке. Сама машинка лежала в багажнике
вместе с другим барахлом. Стиву понадобилось всего около часа, чтобы
собраться и покинуть Кастл-Рок.
Адрес на конверте был напечатан вполне профессионально. За
шестнадцать лет писательской деятельности Стив ни в чем не уступал порой
даже самой лучшей машинистке. Он опустил конверт в почтовый ящик, в
который накануне бросил свое анонимное послание Вику Трентону. В конверте
содержалось послание в банк. Он сообщал, что с огромным сожалением
покидает Кастл-Рок, но вынужден направиться в Портленд, потому что его
мать (все американцы очень заботливы к своим матерям) внезапно тяжело
заболела и нуждается в его помощи. В письме содержались распоряжения
относительно дома и магазина, мебели и банковского счета. Затем следовали
приличествующие случаю благодарности, чертова пропасть этих самых
благодарностей. Впрочем, благодарности в наше время мало чего стоят.
Стив опустил письмо в почтовый ящик. "Ну вот и все", - удовлетворенно
вздохнул он. Напевая популярный мотивчик, он вел машину по направлению к
Портленду. Он надеялся доехать достаточно быстро, чтобы еще сегодня
посетить тамошние знаменитые теннисные корты. Все предвещало хороший день.
Если мистер Бизнесмен до сих пор не получил заключенную в конверт бомбу,
то сегодня он наверняка получит ее. "Превосходно", - подумал Стив и
рассмеялся.
В половине восьмого, когда Стив думал о теннисе, а Вик Трентон
намеревался позвонить Джо Камберу по поводу "пинто" своей жены, Шарити
Камбер кормила сына завтраком. Четверть часа назад Джо уехал к Левинстону
по поводу запчастей к машинам. Это прекрасно совпадало с планами Шарити,
которые медленно зрели в ее голове.
Она подала Брету яичницу с беконом и села за стол напротив мальчика.
Брет не отрывал глаз от книжки, которую читал со вчерашнего дня. После
завтрака его мать обычно начинала хлопотать по хозяйству, и, если он
начинал разговаривать с ней до того, как она выпьет вторую чашку кофе, она
могла накричать на него.
- Можно поговорить с тобой, Брет?
Он изумленно уставился на нее, заметив, что сегодня мать какая-то
странная, не такая, как всегда. Она явно нервничала. Брет закрыл книгу и
сказал:
- Конечно, мама.
- Не хочется ли тебе... - она сглотнула подкативший к горлу комок и
продолжала: - Не хочется ли тебе съездить в Стратфорд, в Коннектикут?
Повидаться с тетей Холли и дядей Джимом? И с твоими двоюродными братом и
сестрой?
Брет улыбнулся. Он выезжал из Мэна всего два раза в жизни - в
Портсмут, Нью-Хэмпшир, с отцом. Джо перегонял туда "форд" 1958 года.
- Конечно, - сказал он. - А когда?
- Думаю, в понедельник, - ответила мать. После Четвертого Июля. Мы
уедем на неделю. Согласен?
- Конечно! Правда, я думаю, у папы будет много работы, и он...
- Я еще ничего не говорила твоему отцу. И не собираюсь.
Улыбка сползла с лица Брета. Он нацепил на вилку кусок бекона и
принялся жевать его.
- Я хочу поехать туда вдвоем с тобой, - пояснила Шарити. - На
рейсовом автобусе.
Брет исподлобья взглянул на нее. И тут за окном он увидел Каджа,
медленно взбирающегося по ступенькам. Своими красными грустными глазами он
смотрел на ЖЕНЩИНУ и МАЛЬЧИКА. Сегодня он совсем плохо себя чувствовал.
- Ну, мам, я не знаю...
- Не говори так.
- Извини.
- Ты бы хотел поехать? Если бы отец разрешил?
- Конечно. А ты думаешь, он может разрешить?
- Возможно, - она задумчиво смотрела в окно.
- А далеко до Стратфорда, мама?
- Около трехсот пятидесяти миль, мне кажется.
- Далеко... Это...
- Брет!
Он внимательно глянул на нее. Что-то странное было и в ее лице, и в
голосе. Какая-то нервозность.
- Что, мама?
- Как ты думаешь, есть что-нибудь такое, что твой отец хотел бы
купить? Что-нибудь, что он давно разыскивает?
Взгляд Брета немного прояснился:
- Ну, он всегда ищет новые прокладки... И потом, его пила совсем
затупилась...
- Нет, ты не понял меня. Что-нибудь большое. Значительное.
Брет задумался и вдруг улыбнулся:
- Знаешь, ему давно хочется купить золотую цепочку. - Он помолчал. -
Но ты не сможешь купить ее. Это очень дорого стоит.
Дорого. Любимое словечко Джо. Она ненавидела это слово.
- Сколько?
- Ну, в каталоге я видел одну такую цепочку, и она стоила тысячу
семьсот долларов.
Говорит совсем как его отец. О, Боже!
- Что ж, ешь свою яичницу, - сказала Шарити. - Я не собираюсь дважды
разогревать ее.
Он ел, тщательно пережевывая каждый кусочек и не сводя с нее глаз.
- И ты знаешь, где продаются эти цепочки? - спросила она сына.
- Да. В магазине мистера Беласко. Это он прислал отцу каталог. Если
бы у нас было столько денег!
Ее рука скользнула в карман халата. Там лежал лотерейный билет. Она
