Стивен КИНГ
КАДЖ
Эта книга посвящается моему брату, Давиду, который
переводил меня за руку через Вест Броуд-стрит и который
научил меня делать воздушных змеев. Благодаря ему у меня
это чертовски хорошо получалось.
Я люблю тебя, Давид.
Однажды, не очень давно, в маленьком городке Кастл-Рок появилось
чудовище. Оно убило официантку по имени Альма Фречетт в 1970 году; женщину
по имени Полина Тузейкер и студентку-первокурсницу Шерил Муди в 1971;
симпатичную девушку Кэрол Данбергер в 1974 году; учительницу Этту Рингольд
и выпускницу школы Мэри Кейт Хендрассен в начале зимы 1975 года.
Это был не оборотень, не людоед или вурдалак, - это был всего лишь
полицейский по имени Фрэнк Додд, свихнувшийся на сексуальной почве.
Хороший парень, которого звали Джон Смит, с помощью магии обнаружил и
разоблачил его, но схватить Додда не успели: он покончил с собой.
Это вызвало потрясение у жителей маленького городка, потому что
страшное чудовище, терроризировавшее весь город, наконец было мертво. В
могиле Додда были похоронены кошмарные сны города.
Даже в наше время, когда большинство родителей отлично знает, какую
психическую травму они наносят своим детям страшными сказками, всегда
найдется один родитель - или одна бабушка, - которые рассказывают на ночь
младенцу, что если тот не будет спать, то придет Фрэнк Додд и заберет его
с собой. И конечно, после этого младенцу обязательно будет мерещиться, что
за темным окном крадется Фрэнк Додд в своем черном резиновом плаще,
крадется и душит... и душит... и душит.
"Он придет, - слышу я шепот бабушки, когда ветер воет в каминных
трубах. - Он придет, и если ты не будешь хорошо себя вести, ты обязательно
увидишь в окне спальни его лицо, когда все в доме уснут, ты увидишь его
улыбку из отверстия в унитазе, когда среди ночи захочешь в туалет, увидишь
табличку "СТОП", которую он держит в руке, когда уводит детей, увидишь
бритву, которой он зарезался... тсс... тсс, детка... тсс... тсс..."
И все же кошмар закончился. Он еще жил в снах, и дети боялись
пошевелиться в постелях, и пустой дом Доддов (потому что мать Фрэнка
вскоре после самоубийства сына умерла от инфаркта) быстро получил
репутацию проклятого дома, но это были уже отголоски событий.
Прошло время. Целых пять лет.
Чудовища не стало, чудовище было мертво. Фрэнк Додд гнил в своем
гробу. Все верно.
Все, кроме того, что чудовище не может умереть до конца. Оборотень,
вурдалак. Чудовище никогда не умирает просто так.
И летом 1980 года оно вновь вернется в Кастл-Рок.
Тед Трентон, четырехлетний мальчуган, проснулся среди теплой майской
ночи, ощутив непреодолимое желание посетить туалет. Он сполз с постели и
направился, полусонный, к освещенному проему приоткрытой двери, спуская по
дороге пижамные штаны. Сделав свои дела, он обычно сразу же мчался в
постель. В этот раз он собирался сделать то же самое, как вдруг увидел в
унитазе какое-то существо.
Всклокоченные волосы, согнутые плечи, сверкающие глаза, - это был
получеловек, полуволк. Существо не сводило безумных смеющихся глаз с
мальчика; эти глаза обещали ужасную смерть, в них звучала музыка
беззвучных стонов, и это существо было в туалете.
Мальчик услышал его приглушенный рык, в лицо его дохнуло смрадное
дыхание.
Тед Трентон закрыл глаза руками, глубоко вдохнул и заорал.
Легкий храп из соседней комнаты - его отец.
Крик "В чем дело?" из той же самой комнаты - его мать.
Их торопливые шаги. Когда они входили в туалет, он вытянул вперед
руки, боясь, что страшное чудовище сейчас схватит их...
Зажегся свет. Вик и Донна Трентон подошли к мальчику, пораженные
странным выражением его лица, и мать сказала - нет, процедила:
- Я говорила тебе, Вик, что трех гамбургеров на ночь ему многовато?
А потом они все вместе лежали в маленькой кроватке Теда, и отец,
обнимая ребенка за плечи, спрашивал, что произошло.
Тед молча встал с кровати и, осторожно приоткрыв дверь туалета,
посмотрел, там ли чудовище.
Чудовище исчезло. Вместо него он увидел стопку одеял и старые
половики, которые Донна намеревалась убрать на чердак. Они были сложены на
стуле, которым Тед иногда пользовался, если хотел взять что-нибудь с
полки. На стопке сидел его старенький мишка, с самыми обычными коричневыми
глазами-пуговками.
- Так что же произошло, Тедди? - вновь спросил его отец.
- Там было чудовище! - воскликнул Тед. - В моем туалете! - и он бурно
разрыдался.
Его мама присела на краешек кровати; они с отцом окружили сына с
обеих сторон, как бы защищая мальчика своими телами. Они объясняли ему,
что чудовищ не бывает и что ему всего лишь приснился дурной сон. Мама
сообщила, что тени иногда могут принимать образы разных страшных созданий,
которых показывают по телевизору или рисуют в комиксах, а папа убеждал
сына, что все хорошо, все в порядке и что в их прелестном маленьком домике
ничто не может причинить ему вред. Тед кивал и соглашался с ними, хотя в
душе знал, что это не так.
Папа объяснил ему, что в темноте два сложенных одеяла могут стать
похожими на плечи и что медвежонок может показаться чьей-то ужасной
головой и что отблески света из ванной, отраженные в глазах медвежонка,
могут напомнить горящие глаза живого существа.
- Вот смотри, - сказал он. - Смотри внимательнее, Тед.
Тед смотрел.
Папа взял две стопки одеял и стал что-то мастерить из них в дальнем
углу комнаты. Это было довольно смешно, и Тед слегка улыбнулся. Мама
обрадованно захлопала в ладоши и рассмеялась.
Папа подошел к нему с медвежонком в руках и положил игрушку на колени
мальчика:
- Ничего не бойся, сынок, пока с тобой мама и папа. - Он плотно
прикрыл дверь туалета и прислонил к ней стул. Когда отец вернулся к
постели сына, он все еще улыбался, хотя его глаза стали вдруг серьезными.
- Ладно, Тед?
- Да, - ответил мальчик и, будто преодолевая что-то, добавил: - Но
оно было там, папа. Я видел его. Правда.
- Это твой мозг видел что-то, Тед, - большая рука отца ласково
взъерошила волосы мальчика. - Но ты не мог видеть никакого чудовища. Здесь
нет чудовищ, Тед. Чудовища есть только в сказках и в твой фантазии.
Мальчик переводил взгляд с папы на маму - на него смотрели
встревоженные любящие лица.
- Правда?
- Правда, - сказала мама. - А теперь спи.
Родители по очереди поцеловали его.
Но когда они оба, папа и мама, вышли из комнаты, страх вновь ледяными
руками сжал сердце мальчика. "О, пожалуйста, - думал он, не смея даже в
уме произнести ничего другого, - о, пожалуйста, о, пожалуйста, о,
пожалуйста..."
Очевидно, его отец умел читать мысли, потому что он вдруг вернулся,
остановился в дверном проеме, накрыл ладонью выключатель и повторил:
- Никаких чудовищ, Тед. Их нет.
- Да, папа, - ответил Тед, глядя в глаза отцу. - Никаких чудовищ.
Кроме того, который прячется в моем туалете.
Свет погас.
- Спокойной ночи, Тед, - донесся до него откуда-то издалека голос
матери, и он мысленно воскликнул: "Будь осторожна, мама, они едят женщин!
Во всех фильмах они охотятся на женщин, ловят их и сжирают! О, пожалуйста,
о, пожалуйста, о, пожалуйста..."
Но родители ушли.
Итак, Тед Трентон, четырех лет от роду, лежал в своей постели,
испуганно вглядываясь в темноту. Он натянул одеяло до подбородка, прижимая
к груди игрушечного мишку. Его взгляд блуждал по стенам, и ему мерещились
всякие надписи и тени. Наверное, он этой ночью больше не сможет заснуть.
Но мало-помалу его мышцы расслабились... Мысли куда-то уплывали...
А потом новый, странный звук, гораздо более отчетливый, чем свист
ветра, вновь разбудил его.
Дверь в туалет скрипнула.
Этот тихий, противный скрип, такой высокий, что его, наверное, могут
слышать только собаки да внезапно проснувшиеся среди ночи маленькие
мальчики. Дверь в туалет приоткрывалась, как будто пасть смерти - дюйм за
дюймом, фут за футом.
Там, в темноте, скрывалось чудовище. Оно было там же, где и раньше.
Оно хихикало, и его голова тряслась над сутулыми плечами, и его глаза
сверкали во мраке сумасшедшим, неестественным блеском. "Они ушли, Тед, -
прошептало чудовище. - В конце концов они всегда так поступают. А я после
их ухода могу и вернуться. Мне даже нравится возвращаться. И ты мне
нравишься, Тед. Теперь я буду возвращаться каждую ночь, и с каждым разом
буду подбираться все ближе... и ближе... пока однажды ты не успеешь и
вскрикнуть, как рядом с тобой окажется что-то, и это буду я, и я схвачу
тебя, а потом съем тебя, и ты будешь во мне".
Весь дрожа, Тед смотрел на чудовище, выглядывающее из туалета. В нем
было что-то... что-то почти знакомое. Что-то, что он знал. И это
почти-знание было хуже всего. Потому что...
"Потому что я сошел с ума, Тед. Я здесь. Я всегда был здесь. Меня
звали раньше Фрэнк Додд, и я убивал женщин и, возможно, поедал их. Я
всегда был здесь, и я прислушивался, приложив ухо к земле; я - чудовище,
Тед, старое чудовище, и скоро ты будешь мой, Тед. Чувствуешь, как я
подбираюсь ближе... ближе..."
Существо в туалете говорило с ним свистящим шепотом, а, может, его
голос был голосом ветра. Так или иначе, это не имеет значения. Мальчик
вслушивался в слова, дрожа от ужаса, почти на грани обморока; он
вглядывался в темное гримасничающее лицо, которое ему почти знакомо. Нет,
он не сможет заснуть этой ночью; наверное, он никогда больше не сможет
заснуть.
И все же он был всего лишь маленьким мальчиком и поэтому ближе к
рассвету задремал вновь. Ему снились ужасные чудовища с огромными белыми
зубами, и они преследовали его.
Ветер не прекращался. Взошла бледная весенняя луна. Где-то далеко
залаяла собака - и все стихло.
А из туалета Теда все смотрели чьи-то горящие глаза.
- Ты переложил одеяла на старое место? - спросила утром своего
супруга Донна. Она стояла у плиты, поджаривая ветчину. В соседней комнате
Тед смотрел по телевизору "Новое зоологическое ревю" и жевал вафли. В доме
Трентонов все любили вафли.
- А? - переспросил Вик. Он углубился в изучение спортивных новостей.
- Одеяла. В туалете Теда. Они снова оказались там. Стул стоял на
прежнем месте, а дверь была приоткрыта. - Она сняла ломтик ветчины со
сковородки и положила на тарелку. - Это ты сложил их на стуле, Вик?
- Не я, - ответил Вик, переворачивая страницу. - Ветчина отлично
пахнет.
- Забавно. Наверное, он переложил одеяла.
Вик отложил газету в сторону и посмотрел на жену:
- О чем ты говоришь, Донна?
- Ну, помнишь, ночью Теду приснился плохой сон...
- Я не склеротик. Я испугался не меньше тебя. Мне показалось, что
мальчик умирает. Что у него конвульсии или что-то в этом роде.
Она кивнула:
- Ему показалось, что одеяла - это что-то...
- Привидение, - с улыбкой закончил ее мысль Вик.
- Да, наверное. И ты дал ему в постель мишку и переложил эти одеяла.
Но утром, когда я застилала постель, они лежали на прежнем месте, - Донна
рассмеялась. - Увидев их, я на мгновение подумала...
- Теперь я точно знаю, из-за чего это все произошло, - Вик снова взял
в руки газету и заговорщически подмигнул жене. - Это три гамбургера, моя
птичка.
Позже, когда Вик уехал на работу, Донна спросила Теда, зачем он
переложил на место одеяла, если те так напугали его.
Тед смотрел на нее со странным старушечьим выражением на лице. Перед
